В теме уже упоминалась аномальная зона возле села Должик. Нашел свидетельство очевидца. Написано пространно, но довольно обстоятельно:
"Очевидцы этого события Нечаев и директор заповедника "Русский лес" (Белгородская обл.) Максимов. Событие описал очевидец Нечаев.
Примерно в 1985 году, в средине сентября, я вместе с директором Максимовым выезжал в окрестности населенного пункта Должик, Золочевского района Харьковской области. Особенностью данного выезда было наблюдение дождливой ночью сильных звуков (напоминающих шлепки) в овраге, удаленном от населенных пунктов.
Наш лагерь находился на краю этого оврага, в лесополосе. С вечера погода все ухудшалась, и около полуночи пошел дождь. Наблюдать звездное небо мы не могли, и, посидев у костра, пошли в палатку спать. Улеглись в спальные мешки и еще некоторое время беседовали. Мне запомнилась тема беседы. Речь шла о похищениях людей НЛО. Максимов высказал мнение, что в случае приглашения на борт инопланетного аппарата нужно, безусловно, соглашаться, поскольку это уникальный шанс увидеть другие миры. Я возразил ему, и высказал мысль, что существует определенный риск для свободы и здоровья, поскольку неизвестно с кем мы имеем дело. Однако Максимов убежденно заявил, что он такой шанс не упустил бы. Наш радиоприемник был включен и настроен на радиостанцию "Маяк". Радиостанция передала сигналы точного времени, наступила полночь. Мы выключили свет и радиоприемник. Лежали молча, в темноте тихо шумел дождь. Заснуть сразу не удалось, и я вслушивался в окружающее пространство. Состояние было тревожное. Внезапно в овраге раздался сильный звук, наподобие шлепка. Подобный звук можно услышать, если сбросить с грузовика на землю доску. Звук сопровождался отчетливым эхом, прокатившимся по оврагу. Я вздрогнул и еще напряженнее прислушивался, но больше ничего не было слышно. Спросил Максимова, слышал ли он. Максимов тоже услышал. Состояние тревоги у меня усилилось, однако выйти из палатки и осмотреть местность не хотелось, так как пришлось бы вымокнуть под дождем. Полежав так некоторое время, я не заметил, как уснул. Снились какие-то кошмары, чудились крики. С ужасом я начал понимать, что просыпаюсь, а чей то крик не сон. Я лежал некоторое время и пытался сообразить что происходит. Постепенно начал понимать, что это кричит, а точнее мычит Максимов. Я подумал, что он кричит во сне, потому что снится кошмар. От этого объяснения я почувствовал себя немного спокойнее и увереннее. Подождав некоторое время, мне показалось, что Максимов вскоре успокоится, но, не дождавшись этого, я потряс его за плечо и окликнул. После моего прикосновения он затих, но на мой оклик не ответил. Подождав некоторое время и слыша его дыхание, я подумал, что он опять спит. Тем не менее, состояние тревоги меня не покидало. Я сожалел, что проснулся и придется лежать в нервном напряжении неизвестно сколько времени, может быть даже до рассвета. В этот момент я услышал один за другим два сильных шлепка, такие же, как в полночь. Звуки также сопровождались сильным эхом. Я решил посмотреть который час, включил фонарь. На часах было четыре утра. Мое состояние после этих звуков резко изменилось. Непонятно почему у меня промелькнула мысль: "Ну вот все и ******ось". Я сразу успокоился, и с какой то внутренней уверенностью, что нам уже ничего не угрожает, спокойно заснул.
Проснулся около восьми утра. Солнце освещало стенку палатки. Было сыро и тепло, пели птицы, мир казался раем, а прошедшая ночь просто плохим сном. Максимова в палатке не было. Я вылез из спального мешка и вышел наружу. Неподалеку от палатки он заваривал чай в котелке. Я поприветствовал его и спросил, как спалось. Максимов сказал: "Знаешь, утром первым делом полез в вещевой мешок за зеркалом". Я спросил зачем. Он ответил, что хотел искать седые волосы.
Максимов рассказал следующее. Проснулся от какого то движения около палатки. Воспринял этот звук спокойно по ряду причин. Во-первых, он, уверенный в себе, большого роста сильный мужчина, охотник, таежник, неоднократно в одиночку ходил по тайге, ходил один на один с рогатиной на медведя. В этот момент Максимов чувствовал себя в прекрасной форме. Под головой был топор и нападения зверя или человека он не боялся. Во-вторых, он был уверен, что я тайно договорился со своими друзьями, что бы нас ночью напугали, а в существование аномальных явлений он категорически не верил. Максимов спокойно лежал и с интересом ожидал, как именно собираются пугать его мои друзья. Кстати первый шлепок в овраге он отнес к их подготовительным действиям. Максимову почудилось движение у входа в палатку. Он прислушался и вдруг почувствовал прикосновение к большому пальцу на ноге. Интересно, кто кого напугает, подумал Максимов.
Накануне поездки, наш коллега Белецкий рассказал Максимову о попытке похищения студента археологической экспедиции Харьковского университета из палатки именно в данном месте, в июне этого же года. При этом очевидец испытывал ощущение паралича. Друзья очевидца, заметив неладное, помешали похищению. Максимов тогда воспринял рассказ Белецкого как шутку, которую могут сыграть с ним мои друзья.
Максимов ощутил, что после легкого прикосновения, по его ступням от пальцев ног начала идти вверх волна онемения. Максимов удивился, такого способа воздействия от моих друзей он не ожидал. Однако продолжал наблюдать за происходящим. Волна онемения постепенно распространялась все выше по обеим ногам: он переставал чувствовать ступни, голени. Когда онемение поднялось до пояса, Максимов подумал, что это не шутка. Но процесс продолжался, а его руки, снизу вверх, от кончиков пальцев также стали терять чувствительность, как если бы какая то волна или облако наползало и укутывало его от ног к голове. Он захотел пошевелиться, но ничего уже не получалось. Сделать какое либо движение было непросто еще и потому, что мы застегивали спальные мешки изнутри, оказываясь, таким образом, в довольно тесной оболочке. Тем временем волна уже подошла до горла. Одновременно с ее движением Максимов почувствовал, как волосы у него на голове поднимаются как от сильной электризации, а спальный мешок раздувается, приподнимается над землей и начинает двигаться из палатки. Ужас охватил его, он пытался сопротивляться, но тщетно. Внезапно у него промелькнула мысль, что единственное спасение это разбудить меня и заставить прикоснуться к нему. Максимов из последних сил начал кричать, точнее, мычать с закрытым ртом, ничего другого он уже не мог сделать. Ему показалось, что кричал он очень долго. Затем он услышал, что я проснулся и лежу не двигаясь. Он продолжал кричать, но я не шевелился. Состояние у него было близким к отчаянию. Но он продолжал кричать. Наконец он услышал, как я расстегнул свой спальный мешок, выбрался из него и потряс его за плечо. После этого он в изнеможении затих. Лежал и чувствовал, как эта неизвестная волна онемения в обратном порядке уходила с его тела. После этого он ничего не сказал мне, потому что не хотел испугать, и тихо пролежал до восхода солнца. Повторные звуки в овраге он тоже слышал."