Людей обычно удивляет, что творческая личность может выдвигать оригинальные идеи в одной области, и быть косной, даже сверхконсервативной (гораздо больше, чем средний человек) в другой области…
«Теперь возникает вопрос - почему же такие талантливые и независимые в суждениях люди, как Виппер, впадают в такие грубые ошибки переоценки личностей, как в данном случае? Эти ошибки нельзя объяснить просто законом диалектического развития исторической мысли, так как Ключевский, казалось бы, дал действительно правильный синтез.
Я много размышлял над этим вопросом по разным случаям, так как при переписке со многими умными, талантливыми людьми я натыкаюсь постоянно на какую-то, если можно так выразиться, «цитадель» в мышлении, в которую никакие рациональные аргументы не попадают. С Гурвичем нельзя говорить о Канте, с Беклемишевым и Кузиным - о Данте и Шекспире, с Холодным - о Дарвине, с моим новым корреспондентом Мордухай-Болтовским (математик) - о наличии нецелесообразности и т.д. Но в стороне преподносимые им аргументы. Я это объясняю тем, что почти во всяком человеке глубоко вкоренилась необходимость опираться на что-либо прочное, абсолютно достоверное в том или ином смысле: без чего-то абсолютного, какого-то совершенного авторитета, какой-то веры, выходящей за пределы чистого разума, трудно жить людям даже с высоким интеллектом.
Я лично считаю себя свободным от такого тяготения, я из породы очень немногочисленных «подлинных нигилистов» в точном определении Базарова (т.е. людей, которые решительно всё подвергают критике своего разума). А у нас обычно и сейчас считается: прочёл человек две-три довольно безграмотных антирелигиозных брошюры, усвоил их все как непреложную истину и воображает себя страшно свободомыслящим человеком. Может быть, такое тяготение к авторитету и не бессмысленно: оно укрепляет мысль человека в определённых направлениях и закрывает ей свободу в других, а когда во всех направлениях свобода - естественно, получается растекание мысли по древу, значительное бесплодие, чему примером является твой же почтенный португалец. Но я думаю, что в небольшом количестве люди подобные мне необходимы, хотя в большом количестве это - вещь нестерпимая.
И ты, доченька, несомненно, в значительной мере унаследовала эту мою черту, хотя, в особенности в детстве и ты отдала дань поклонению абсолюту в лице предмета твоего обожания Ахиллеса, не выносившего никакой рациональной критики. Подумай над этим, и тогда тебе, может быть, станет ясна позиция многих современников, возводящих на пьедестал Ивана Грозного (Ахиллес тоже насчет кровопролития был не *****).
Таким созданием абсолютных авторитетов я и объясняю продолжающееся идолопоклонство перед Гомером, Шекспиром, Данте, Гёте, Пушкиным и т.д. все это очень культурные люди и они делают вид, что возражают, но оставляют совершенно».
Цитируется по: Из творческого и эпистолярного наследия А.А. Любищева (в подборке М.Д. Голубовского) в книге: Гранин Д.А., Эта странная жизнь, Тольятти, Фонд «Духовное наследие»; Центр информационных технологий, 2002 г., с. 218-219.
