Уважаемый Борис Натанович, меня охватывает тихий ужас, когда я слышу, как представители нашей интеллигенции, правозащитной и демократической, защищают господина Ходорковского. На переднем плане висит густая завеса из лозунгов, про то, как почти-сталинские палачи гробят мудрого, прозрачного, прогрессивного, свободолюбивого человека и бизнесмена.
А за этой завесой стоит частокол копий, так сказать, судебно-правового характера. Почему-де сидит только Ходорковский, когда с помощью тех же схем состоялись почти все русские новые богачи?
Но, насколько мне известно из всего предшествующего словотворчества нашей замечательной демократической и правозащитной интеллигенции, её никогда не интересовали иезуитско-юридические увертки. Наша интеллигенция всегда стояла за мораль. За Мораль. Кто-то понимал ее в религиозном плане, «не укради, не возжелай чужого имущества». Кто-то защищал мораль в светском гуманистическом понимании этого слова. Мол, именно человек, даже самый простой, его жизнь и здоровье должны быть максимально защищены. Чтоб никакой слезинки ребенка...
Но как согласовывается бурная деятельность Ходорковского с моральными принципами?
Михаил Борисович был фактически назначен миллиардером. Произошло это в узком кругу высокопоставленных младореформаторов, окружавших первого российского президента.
Государственная компания «Юкос» (четверть российской нефти) была приобретена Ходорковским на государственные же деньги. Это свершилось при помощи откровенного мошенничества, которое в 1996 называлось «залоговыми аукционами». (Министры-младореформаторы передали в залог под небольшой кредит, в 650 млн. долл., лучшие государственные предприятия группе банкиров. И в то же время государство разместило в этих же самых банках свободные валютные средства в размере 600 млн. долл. Затем младорорефоматоры не вернули кредит. И все предприятия, включая Юкос, достались этим самым лжекредиторам.)
Затем миллиардер Ходорковский зарегистрировался в виде индивидуального предпринимателя без образования юридического лица и заплатил единократно ДВЕ ТЫСЯЧИ РУБЛЕЙ налога. (Ясно, что это годится для кустаря или ремесленника, но никак не для владельца огромной нефтяной империи.)
«Менатеп-груп», главный акционер ЮКОСа, являлся кипрской компанией, и таким образом уходил от уплаты налогов в российский бюджет.
Еще были подставные фирмы, которым Ходорковский официально продавал нефть за 49 долларов за тонну. Но далее через эти подставные фирмы он реализовывал эту нефть за 150 долларов за тонну, имея таким образом 70 процентов прибыли в тени.
Короче, Ходорковский уходил от налогообложения и как топ-менеджер ЮКОСА (то есть человек, получающий зарплату), и как владелец ЮКОСа (то есть человек, получающий прибыль от собственности).
И в запасе у господина Ходорковского было еще немало трюков, которые позволяли ему оставлять с носом ЭТУ страну.
Некоторое узенькое «окошко прозрачности» было необходимо Ходорковскому только для легализации на Западе. Как создаются эти окошки, может рассказать любой бухгалтер.
Умение видеть за цифрами конкретные судьбы всегда отличало истинных моралистов. Да, «ворюги мне милее чем кровопийцы», но в случае с Ходорковским воровство означало и кровопийство. Конечно, он был не один такой, но совокупными усилиями ходорковские опустошили бюджет страны, который практически перестал существовать в середине девяностых, и опустили десятки миллионов людей в состояние нищету. Эта нищета – болезни, преступность, преждевременная смерть.
Так какой же фактор оказался для наших интеллигентов (демократов и правозащитников) важнее, чем мораль?
Бен-Велвел <
[email protected]>
Не указано - 09/17/05 19:34:15 MSK
Я не берусь отвечать за всех «демократов и правозащитников». Я вообще не смотрю на возникшую ситуацию с точки зрения морали. Какая может быть мораль, когда речь идет о таких сухих и даже алгоритмизированных вещах, как производство, юриспруденция и политика? Политика не бывает моральна или безнравственна – она бывает только рациональна или бессмысленна. Соответственно и юриспруденция (по сути своей – функция политики). И уж тем более – производство, где критерий вообще только один: прибыльно оно или убыточно. Пристегивать сюда мораль – понятия «хорошо-плохо», «честно-нечестно», «красиво-некрасиво» – так же бессмысленно и противоестественно, как искать эти понятия в законах природы и общества. «Честно ли, что летящий камень обладает кинтетической энергией эм-вэ-квадрат-пополам»?
Для меня история МБХ – это история человека, случайно откопавшего клад (вариант – нашедшего на торной дороге кошелек с валютой) и сумевшего, благодаря этой счастливой находке, стать мощным предпринимателем, создателем высокорентабельной и могучей промышленно-финансовой империи. Нарушал ли он при этом существовавшие в то время законы? Знающие люди утверждают, что НЕТ. Басманное правосудие, что ДА. Я верю знающим людям, а точнее, – не верю басманному правосудию, ибо оно отнюдь не ищет истину, а только лишь выполняет политический заказ. Может быть, правы те, кто сделал этот заказ, то есть носители власти, представители Государства? Но Государство не умеет делать деньги (оно в лучшем случае умеет их разумно распределять), – деньги делают специальные люди, бизнесмены, предприниматели, и Государство должно холить, нежить и лелеять этих людей, потому что без них никто сделать деньги не сумеет, и Государству будет нечего распределять. Наше же государство наступает бизнесменам (в лице МБХ) на горло, ограничивает их, запугивает, делает их работу неэффективной и лишает себя таким образом притока денег. Это не хорошо и не плохо, ни честно, ни бесчестно, – это глупо и контрпродуктивно. В конечном итоге «это не ошибка, это – преступление», как всегда и происходит с политическими проколами.
На этих простейших соображениях и базируется мое отношение к делу МБХ. И – сильно подозреваю – не только мое.
