Псковская земля стала юридически самостоятельным государством в первой половине XIV века. Долгий, но достаточно заметный процесс политического отдаления Пскова от Новгорода завершился заключением Болотовского договора, который юридически признал те отношения между Псковом и Новгородом, которые de facto сложились за несколько десятилетий до его подписания, но правового обеспечения не имели.
Так или иначе, Псков занял свое уникальное место в европейской истории государств. Это событие состоялось в чрезвычайно сложное время, когда Москва, как и практически все русские феодальные княжества, находилась под властью Золотой Орды. Более того, судя по действиям московских князей, они добровольно были составной частью Золотой Орды, прямыми и активными проводниками ее политики, выразителями ее интересов.
Политически неподконтрольными Золотой Орде оставались на Руси Псков и Новгород. Они были сохранившимися очагами Киевской Руси на русском Северо-Западе. Показательно, что это были две единственные за всю русскую историю республики – европейские государства.
В начале XIV века Псков и Новгород непосредственно участвовали в тяжелой, кровопролитной и часто вероломной борьбе между московскими и тверскими князьями за «великое княжение» — титул великого князя владимирского, дававший право на главенство над другими русскими удельными княжествами, причем сами княжества, кроме двух вечевых республик, были полностью политически порабощены Золотой Ордой.
Во время этой борьбы постепенно сформировалось то, что можно назвать этическими основами московской политики, ставшими квинтэссенцией самых мрачных сторон средневековых политических нравов – подлость и предательство, причем подлость и предательство даже по отношению к тем, с кем находились в прямом кровном родстве – и к представителям элиты, и к простому народу.
Московская традиция в русской политике вызвала к жизни жадных из жадных, вероломных из вероломных, жестоких из жестоких.
