Elena Rykovtseva в місті Каргопольский район.
27 грудня о 09:20 ·
С чего начать? Даже не знаю. Начну с конца, вот с этой бабушки-прохожей, которая взялась вести меня по нужному мне каргопольскому адресу, и поскольку мы бредем рядом по заснеженной дорожке, и как бы надо о чем-то говорить, я ее стандартно спрашиваю: «Ну как вы тут живете?» И она мне отвечает как по писаному, ровно так, как я об этом думаю все это время, она отвечает: «Живем. Мы привыкли». Привыкли! Они привыкли. Понимаете? Они привыкли. Они привыкли, что у них нет водопровода. Нет, ну можно подключиться к трубе за бешеные деньги, можно во дворе пробурить скважину, но это тоже большие деньги, это тем более не все могут себе позволить. Они привыкли носить ведра в мороз на коромысле, они привыкли полоскать белье в реке, они привыкли, что надо печь растапливать, потому что газа нет и не предвидится, а греться электричеством опять же дорого, они привыкли, что у них мало денег, у них совсем мало денег, она работает техничкой в школе на минималке в 15 тысяч, и вдруг спускают коэффициент 0,8, и у нее теперь 13, а он опытный физрук, он набрал всю выработку, какую только можно, все часы-все смены, и у него ого! - «аж» 35, и это потолок, про который мы слышим, 30-35, вот у этой дочь счастливо устроилась в Северодвинске, и у нее тот самый предел мечтаний, 35.
Привыкли. Вирус не слишком разрушил их отпускные планы. «Я не представляю своего мужа в ресторане, - хохочет местная жительница. - Где мы отдыхаем? На озерах!» На местных конечно озёрах. Не на Комо с Гардой. Привыкли. Они привыкли, что их дети сюда больше не возвращаются. «У нас в этой школе теперь всего 60 учеников. Потом они уезжают учиться дальше. И всё ». - А есть которые вернулись?
Тяжелая пауза.
- Нет.
Нет. Нет. Конечно нет. Они уехали в город из своей Ошевенской волости и увидели, что можно жить чуть-чуть комфортнее. И они больше сюда не хотят. Они не верят, что при их жизни что-то изменится. При жизни их родителей ничего ведь не изменилось? Почему изменится при их жизни. Не изменится. Не вернутся. Не хотят.
А там да. Ужас. Запустение. Развал. Безнадега. Борщевик. Ага-ага. Борщевики и большевики созвучны фонетически и деятельно. Там и там выжженная земля. Местная администрация вселилась в купеческий особняк, который выглядит так, будто после купцов из 19-го века к нему прикасались дождь, снег, град, но никак не рука человеческая. «У нас горазды только таблички на дома вешать, мол историческая ценность, - вздыхают музейные работники. - А вот отремонтировать эту «ценность» - это никак». У хозяина денег нет, государство не дает, уникальный дом гниет и разваливается. И так кругом. Безумная красота. И ее безумное истребление. Смерть в прямом эфире. Гибель сокровищ у всех на глазах.
В Каргополе стоят чудесные оболочки. Хоть кино снимай, до чего хороши. Пальцем ткнешь - рухнут. Не хочешь, чтоб рухнули, убейся. Моли. Плачь. Проси. Чтобы дали грант. Чтобы включили в областную программу.
Церковь? Ха. Церковь не рвется отбивать свои храмы у государства по части спасти. Разве что попросит «снять помещение» на пару служб в год, к примеру Храм Рождества Христова в Каргополе. А так зачем ей это. Пусть государство спасает этот уникальный храм с уникальным иконостасом. Не хочет спасать? Храм рассыпается? Что ж. На все воля Божья.
Да. Есть отдельные святые. Там существует один московский батюшка, который ездит и пытается латать буквальные дыры в каргопольских храмах. Есть староста, который пытается собрать средства, чтобы восстановить уникальную церковь в деревне Река. Есть ещё парочка энтузиастов, которые всю душу и все деньги вкладывают в реставрацию дорогих их сердцу родных святынь. Но Господи боже мой. Какой же все это стыд, ужас, позор, что такие старейшие красивейшие уникальнейшие строения, их жизнь и смерть, они зависят только от жребия, от судьбы, найдется по их душу добрый и желательно богатый человек или не найдется? Найдется - жизнь. Не найдется - смерть. Это что же за страна, где православный президент кичится миллиардными «Сарматами» и «Посейдонами», и где в уникальном Каргополе, где осталось 11 древних церквей из прошлых столетий, где осталось 11 из 22-х (а 22 в крохотном на 3 тысячи Каргополе брались из чистого купеческого хвастовства, а почему у Васьки есть храм, а у меня нет), и все эти нынешние 11 храмов на 11 тысяч, они все - все! - требуют реставрации, это что блин за православный такой президент, которому Посейдоны дороже культуры, дороже истории, никакого креста на этом президенте конечно нет.
И я вам скажу, что этот президент, он должен на колени встать перед своим народом, за то что тот «привык», за то что терпит всю эту жизнь без воды и газа (а я еще не сказала, что на другом берегу Онеги воду вообще всем в бочках подвозят, там желтая из труб, там река заболочена), он терпит эти зарплаты, на которые он может только оплатить коммуналку и сходить в свой скромный магазин с убогим репертуаром и московскими ценами, и - максимум роскоши - купить машину и поехать на ней на ближайшее озеро, и - на колени! - что этот народ не плачет, не жалуется: мы привыкли! И нам два года назад даже сделали набережную! И поставили фонари! И два года назад появился культурный центр, где аж показывают кино!! Это в Каргополе. А в Ошевенской волости, она тоже не жалуется. Она сначала уволилась, потому что совсем замерзала «с паровым отоплением», а потом владельцы все же расщедрились на печь, и она вернулась, и держит этот гостиный двор, и посмотрите как мило оформлены комнаты, а какие она варит грибные супы, какую уху. Уууу!!! Приезжайте!!! И она вообще не жалуется, ни на секунду!! Мы тут с женщинами ходим шьем-вяжем вот за этими машинами, у нас прямо клуб, нам интересно! Ну да, детей ни у кого рядом, дети уехали все, но нам хорошо, интересно!
И музейным работникам интересно. Каждый день вести незримый бой за бюджет. За спасение. Ужасно интересно. Они никто не жалуется. Они живут идеей. Одни спасают себя, свой дух, от своего ужасного быта. Для себя. Другие спасают святыни, исторические ценности, от варварского отношения к ним государства. Для других. Спасать причем пытаются с помощью того же государства, потому что где еще брать деньги. Стокгольмский синдром. Возлюби мучителя своего. А там как ляжет карта.