Из школьного курса истории все мы помним о средневековой инквизиции, о кострах на которых в Европе гибли еретики, иноверцы, ведьмы. Сама инквизиция никого не казнила, но передавала религиозных преступников светским властям. Отношения церковной и светской властей соответствовали отношениям заказчика и исполнителя.
Из школьных учебников создаётся впечатление, что инквизиция была только в католических странах. Между тем, древнее положение церковного права, гласящее, что светская власть должна помогать церкви наказывать религиозных преступников, едино для католичества и православия. «В силу тесного общения между государством и церковию, государство считало и считает себя обязанным помогать церкви в достижении её целей своим судом и наказанием за религиозные преступления. Эта помощь, по учению древних отцов Церкви, составляет нравственную обязанность государственного правительства, как защитника церкви. Этот взгляд был общепризнан в Византийской империи, заимствован от греков и к нам через греческих епископов. Епископы наши с самых первых времён внушали этот взгляд нашим князьям» [1]. В сборник «Деяния Вселенских Соборов», изданный в 1910 г. Казанской духовной Академией, включены сохранившиеся документы, относящиеся к работе Собора, в т. ч. «Послание св. Константина Равноапостольного ко всем епископам и народам»: «Если же кто будет обличен в утаении книг ариевых, и не представит их тотчас же для сожжения, таковой, объявляем наперёд, будет наказан смертью» [2; 3]. В Византии, уже после разделения церквей, в 1119 г. был сожжён глава богомильской ереси Василий: «Василия же, как истинного ересиарха и к тому же совершенно не раскаявшегося, все члены священного синода, наиболее достойные назиреи и сам занимавший тогда патриарший престол Николай приговорили к сожжению» [2; 4]. Были ли в России сожжения религиозных преступников? Да, безусловно. Были ли они обусловлены влиянием христианства? Тоже, да.
Как отмечает ведущий специалист Российского государственного архива древних актов А. Булычёв: «…вплоть до 1736 г. чародеи подвергались в России мучительной “огненной казни” (…) Подобная норма по отношению к “птицегадателям”, “жрецам” и их ассистентам встречалась только в раннем византийском законодательстве (Cod. IX, 18, 3), откуда её заимствовал составитель Номоканона в XIV титулах (IX, гл. 25). Иначе говоря, в древней Руси сожжение в огне ворожеев могло получить статус юридически полноценного наказания только при условии восприятия норм Кодекса Юстиниана (изложенных в сборнике церковного законодательства) как авторитетного вспомогательного практического пособия к действующему светскому праву» [5]. Действительно, «Номоканон константинопольского патриарха Фотия» гласил: «Ни птицегадатель, ни жрец и никто из прислужников их при таковом обряде ни к кому не должен входить ни по какому делу, даже к друзьям своим, в противном случае и сам подвергается сожжению и тот, кто вызвал его подлежит конфискации имущества» [6]. В «большое употребление русской церкви» Номоканон вошёл в 11 веке [6]. В 12 веке, между 1169 и 1193 годом, в Византии появился комментарий юриста Вальсамона, говорящий об «отмене сожжения преступников». У нас и после этого долгое время (до II половины 17 века) переводился в несмягчённом виде.