Талантливый английский военный врач Мак Каррисон, который 14 лет лечил больных в этом забытом Богом районе, во-первых, был в регионе 7 лет, а не 14, звали его Робертом Маккаррисоном (Robert McCarrison), а не Маком Каррисоном и, конечно, он был далеко не первым европейцем, писавшим про Хунзу и народ, ее населяющий. Одним из первых был британский полковник Джон Бидделф (John Biddulph), живший в Гилгите с 1877 по 1881 годы. Этот военный и по совместительству исследователь широкого профиля написал объемный труд «Племена Гиндукуша» (Tribes of Hindoo Kush), в котором в том числе описаны и хунзакуты.
Что касается доктора Ральфа Бирхера, посвятившего годы исследованию жизни хунзакутов, эти исследования принимать во внимание не стоит, так как Бирхер (Ralph Bircher) не то что в Хунзе не был, его нога вообще не ступала на полуостров Индостан, все «изыскания» Бирхер проводил, не выходя из дома. Тем не менее он зачем-то написал книгу под названием «Хунзакуты, народ, который не знает болезней» (Hunsa, das Volk, das keine Krankheit kannte).
(То же самое и в случае Джерома Родейла (Jerome Rodale), опубликовавшего в США в конце 1940-х книгу «Здоровые хунзакуты» (The healthy Hunzas). Книга эта стала крайне популярной ввиду того, что как раз в этот момент у американцев начался бум здорового питания. Издание способствовало укоренению мифа о Хунзе в США. Родейл, кстати, в предисловии честно пишет, что никогда не был в Индии и все данные про Хунзу брал из британских военных источников.)
Вторым из наиболее ранних посетителей Хунзы был русский военный, востоковед, разведчик и путешественник Бронислав Громбчевский, участник так называемой Большой игры – противостояния между Российской и Британской империями. Громбчевский с разведывательным отрядом из нескольких казаков пришел с севера и пытался убедить эмира (мира) Хунзы сотрудничать с Россией.
Третьим стал «последний искатель приключений» Британской империи Френсис Янгхазбенд, который был отправлен Хунзу в противовес Громбчевскому, о чем подробно писалось здесь. Впоследствии в 1904 году Янгхазбенд возглавил отряд британских войск, захвативший Тибет, о чем упоминалось здесь.
Однако вернемся к Маккаррисону. Он проработал на должности хирурга в Гилгите с 1904 по 1911 год и, по его словам, не обнаружил у хунзакутов расстройств пищеварения, язвы желудка, аппендицита, колита и рака. Однако упор в исследованиях Маккаррисон делал на заболевания, лишь связанные с питанием. Множество других болезней осталось вне поля его зрения. Причем не только по этой причине.
Вот это фото, сделанное мною в Хунзе в 2010 году, появилось в ряде небылиц. На плетеном блюде сушатся помидоры
Во-первых, Маккаррисон жил и работал в административной столице Гилгитского агентства. Работа эта невыездная, так как своих больных в Гилгите предостаточно, плюс те, кто приходил из близлежащих деревень.
Врачи, служившие здесь, изредка делали объезды подведомственной и поистине гигантской для одного врача территории, нигде подолгу не задерживаясь. Изредка – это раз в год и только в сезон – когда перевалы свободны от снега. На тот момент дороги до Хунзы не существовало, были лишь караванные тропы, путь был очень нелегким и занимал 2 – 3 дня.
А какой больной, тем более тяжело больной будет в состоянии пройти более сотни километров по страшной жаре летом (испытано на себе) или по весьма неприятному холоду зимой к европейскому, тем более британскому (!) врачу? Ведь в 1891 году англичане провели успешную военную операцию по захвату княжества, присоединили его к Британской империи, и можно предположить, что любить англичан особых поводов у хунзакутов не было.
Одна из улиц в Гилгите сегодня. Уже весной температура здесь может достигать плюс 40 градусов
Если добавить к этому мелочи вроде того, что, например, женщины-мусульманки с гинекологическими проблемами никогда и ни при каких условиях в то время (да и сейчас, полагаю) не пошли бы к врачу-мужчине, да еще и неверному, то очевидно, что статистика, которую собиралталантливый врач Маккаррисон, далека от реального положения вещей в княжестве Хунза. Что и подтвердили позднее другие исследователи, о трудах которых поборники вегетарианства и здорового образа жизни либо умалчивают сознательно, либо, что скорее всего, просто о них не знают. К этим трудам я вернусь чуть позже…
Ищущие страну Шангри-Ла в Хунзе предполагают, что, возможно, болезни миновали хунзакутов ввиду того, что они живут в труднодоступных краях и вообще почти не соприкасаются с чужеземцами. Это неверно. Труднодоступные эти края были поначалу для европейцев. Что касается последнего времени, с 1970-х годов ни о какой изоляции речи нет – Каракорумское шоссе – главный торговый путь между Пакистаном и Китаем пролегает как раз через Хунзу.
Вид на наиболее старую часть Хунзы – Алтит-форт и дома вокруг него. На другом берегу реки Хунзы Каракорумское шоссе
Но и ранее изоляции не существовало. В горах Каракорума и Гиндукуша не так много перевалов, через которые можно попасть из стран Центральной Азии в Индию и обратно. Через такие перевалы проходили ответвления Великого шелкового пути, по которым шли караваны. Одно из таких ответвлений – из Синьцзяна в Кашмир – контролировали хунзакуты (из Алтит-форта ущелье просматривается очень хорошо в обе стороны), они занимались регулярным грабежом и взиманием дани с караванов и путников.
«Весной 1889 года жажда путешествий вновь охватила меня, однако начальство не разрешило поездку, – пишет в то время капитан британской армии Янгхазбенд, – пришлось ******* со скуки и сдувать пылинки с мундира. И вот когда мои мучения достигли предела, прибыла телеграмма из Лондона из министерства иностранных дел с приказом провести разведку северных границ Кашмира в районе, где находится страна хунзакутов или канджутов, как называют их жители Синьцзяна. Хунзакуты постоянно совершали набеги на соседние страны. Не только жители Балтистана опасались их, но и кашмирские войска в Гилгите, то есть на юге, и кочевники-киргизы на севере пребывали в страхе в ожидании нападения.
Когда в 1888 году я был в том районе, до меня дошел слух об очередной дерзкой атаке на караван киргизов, большое число которых хунзакуты либо убили, либо захватили в рабство. Киргизы больше не стали терпеть и обратились с петицией к китайскому императору, однако тот остался глух к просьбам. Тогда кочевники попросили о помощи Британию, и в итоге мне было поручено договориться с эмиром Хунзы».
Договориться с эмиром Янгхазбенду не удалось. Сидевший на троне Хунзы в то время эмир Сафдар Али был жесток и глуп. Янгхазбенд вспоминал потом, что эмир считал британскую королеву и русского царя едва ли не равными себе эмирами соседних княжеств. Правитель сказал буквально следующее: «Мое княжество – только камни и лед, пастбищ и возделанной земли совсем немного. Набеги – единственный источник дохода. Если королева Британии хочет, чтобы я прекратил грабить, пусть выделяет мне субсидии».
Именно поэтому британцы и начали военную кампанию против Хунзы – ее правитель слишком уж прочные начал устанавливать связи с Россией и Китаем, слишком рассчитывал на помощь этих империй, и слишком безнаказанным себя чувствовал, занимаясь грабежами. За что и поплатился. Ход военной операции замечательно описан в книге Эдварда Найта «Там, где встречаются три империи» (Edward Knight «Where Three Empires Meet»).
***
Так что хунзакуты были далеко не так миролюбивы, как хотелось бы вегетарианцам. Однако насчет того, что в Хунзе сейчас нет ни полиции, ни тюрем, так как в этом обществе нет и не бывает нарушений общественного порядка и преступлений, все правильно… Авторы мифа о Хунзе приписывают эти особенности вегетарианству хунзакутов и забывают лишь упомянуть, что преступности почти нет во всем Гилгит-Балтистане. Хотя в последнее время случилось несколько неприятных исключений, например, вот это.
Гилгит-Балтистан на карте фонда Ага-хана (за исключением Читрала). На всю эту территорию был один-единственный британский врач
Север Пакистана – один из самых спокойных регионов страны – это можно прочесть в любом туристическим проспекте, и это правда ввиду немногочисленности населения и удаленности территорий от крупных городов.
***
Среди всего объема доступной литературы про Хунзу имело смысл выбрать те документы, авторы которых не повернуты на эзотерике либо вегетарианстве и которые долго прожили в Хунзе и занимались наблюдениями и изысканиями. Подавляющее же большинство путешественников попадало в Хунзу ненадолго и, как правило, только в сезон, то есть летом.
В результате поисков в руки попала книга Джона Кларка «Хунза. Затерянное гималайское королевство» (John Clark «Hunza – Lost Kingdom of the Himalayas»). Кларк – американский ученый, отправившийся в княжество с целью поиска полезных ископаемых в 1950 году. Это была основная его цель, кроме того, он планировал организовать школу деревообработки, познакомить хунзакутов с достижениями сельского хозяйства США и устроить в княжестве лазарет или мини-госпиталь.
В общей сложности Кларк провел в Хунзе 20 месяцев. Особенно интересна статистика лечения хунзакутов, которую он, как и подобает настоящему ученому, скрупулезно вел.
И вот что он пишет: «За время своего пребывания в Хунзе я лечил 5 тысяч 684 пациента (население княжества – на тот момент менее 20 тысяч человек)». То есть более пятой, а то и четвертая часть хунзакутов нуждались в лечении. Какие же были болезни? «К счастью, у большинства были легко диагностируемые заболевания: малярия, дизентерия, глистные инвазии, ****ома (хроническое инфекционное заболевание глаз, вызываемое хламидиями), трихофития (стригущий лишай), импетиго (кожная сыпь, причиной которой являются стрептококки либо стафилококки). Кроме того, Кларк описал один случай цинги и диагностировал у хунзакутов серьезные проблемы с зубами и глазами, особенно у стариков.
О кожных заболеваниях у детей, вызванных недостатком витаминов, писал и полковник Дэвид Лоример (David Lockart Robertson Lorimer), представлявший британское правительство в Гилгитском агентстве в 1920 – 1924 годах и живший в Хунзе с 1933 по 1934 год: «после зимы дети хунзакутов выглядят истощенными и страдают различного вида кожными болезнями, которые проходят лишь, когда земля дает первые урожаи». Полковник был, кстати, замечательным лингвистом, его перу в числе прочих принадлежат три книги «Грамматика», «История» и «Словарь» языка бурушаски (The Burushaski Language. 3 vols.), на котором разговаривают хунзакуты и который не входит ни в одну языковую группу.
Проблемы с глазами, особенно у пожилых хунзакутов, были вызваны тем, что в домах топили «по-черному», а дым от очага хоть и выводился через отверстие в крыше, все равно ел глаза.
Аналогичное устройство крыш можно увидеть и в кишлаках Средней Азии. «Через эту дыру в потолке уходит не только дым, но и тепло», – писал Янгхазбенд
Ну, и что касается вегетарианства… Не только в Хунзе, но и – опять же – во всем Гилгит-Балтистане люди живут бедно и едят мясо только по большим праздникам, в том числе религиозным. Кстати, последние до сих пор часто связаны не с исламом, а с доисламскими верованиями, отголоски которых очень даже живы на севере Пакистана. Ритуал на фото ниже, буде исполнен где-нибудь в Центральном Пакистане, где живут ортодоксальные мусульмане, привел бы к убийству за **********.
Если бы была возможность есть мясо чаще, хунзакуты бы его ели. Вновь слово доктору Кларку: «забив одну овцу на праздник, большая семья может позволить себе питаться мясом целую неделю. Так как большинство путешественников оказываются в Хунзе только летом, отсюда возникли нелепые слухи о том, что жители страны – вегетарианцы. Просто они могут позволить себе есть мясо в среднем две недели в году. Поэтому они съедают убитое животное целиком – мозг, костный мозг, легкие, требуха – все идет в пищу за исключением ****еи и гениталий».
И еще: «так как диета хунзакутов бедна жирами и витамином D, у них плохие зубы, у доброй половины бочкообразная грудная клетка (один из признаков несовершенного остеогенеза), признаки рахита и проблемы с опорно-двигательным аппаратом».
Хунза, действительно, красивое место. Здесь достаточно мягкий микроклимат, который создают окружающие горы. Здесь, действительно, была одна из немногих точек, где еще совсем недавно сходились три империи – Российская, Британская и Китайская. Здесь до сих пор сохранилась уникальная доисторическая наскальная живопись, здесь на расстоянии вытянутой руки полно шести- и семитысячников и да, в Хунзе, равно как и в Гилгите и в Скарду, растут замечательные абрикосы. Попробовав первый раз урюк в Гилгите, я не мог остановиться и съел его где около полукило – причем немытого, наплевав на последствия. Ибо таких вкусных абрикосов раньше пробовать не доводилось. Это все – реальность. Зачем придумывать сказки?