Поскольку оппозиционеры говорили по-украински, из последующих их выступлений я разобрал только то, что они возмущались темой передачи – чего это мы тут обсуждаем мэра Москвы, своих что ли проблем мало?
В какой-то момент я попросил Богословскую пересказать вкратце, о чем речь. Она улыбнулась: говорят, мол, что будет замечательно, если россия развалится, украинцам тогда будет проще жить.
«Друзья, - взял я слово, – вы чего такое говорите? Мы с вами братья и соседи. В России не только Лужковы, которые не признают Крым украинской территорией. Есть немало нормальных людей, которые верят в то, что и россия, и Украина должны развивать добрососедские отношения и вместе интегрироваться в Европу».
Миримский пожал мне руку. Оппозиционеры в свою очередь принялись объяснять, что их не так поняли – они, мол, совсем не имели в виду развал России. Тогда я попросил их говорить по-русски, потому что очень плохо понимаю украинский язык, и в этом случае не буду нуждаться в переводе Богословской.