Виктор Небоженко
Гибридная война Трампа
Запад продолжает наносить удары по России, объявляя о все новых и новых более жестких санкциях для страны и ее элиты. И никто не знает, как далеко зайдут противники в этой "битве за мир". В тоже время, в общей стратегии Запада в борьбе с Россией наметились серьезные изменения. Во-первых, Запад стал широко использовать старую, знаменитую тактику «хорошего и плохого полицейского» в отношении Кремля. Эта тактика активно использовалась Европой в борьбе с Османской империей, а потом и царской Россией на протяжении 250 лет. Так, например, Великобритания в ответ на «химическую атаку» в Солсбери открыто объявила России «холодную войну» и наносит ей чувствительные удары (ревизия российской активов, сокращение экономического и культурного сотрудничества, высылка родственников элиты, замораживания или реквизиция российской собственности, выдворение дипломатов-шпионов и т. д.). В тоже время Франция, Германия и США, не смотря на евроатлантическую солидарность с Лондоном, продолжают сотрудничать и искать точки соприкосновения с Россией. И то, что Кремль самонадеянно воспринимает как кардинальный раскол Запада, на деле является сознательной стратегией и умелым распределением геополитических ролей в борьбе с Россией
Вторая черта новой стратегии Запада –это приоритет морально-политического давления на Россию, ее постоянное унижение. А также сужение свободы ее маневра. россия (страна-террорист) все чаще вынуждена просто лгать и отбиваться, а не наступать. За основу этой стратегии взята «уликовая тактика» борьбы с Россией. Ее виновность все меньше нуждается в доказательстве из-за большого количества преступлений и лжи, которая она накопила. На самом деле, незаметно, Запад отобрал у России часть ее суверенитета в виде лишения ее судебной власти за рубежом. Теперь Запад сам определяет степень вины России в том или ином преступлении или экономическом конфликте (Стокгольмский арбитраж, Гаагский суд и т д). Так Великобритания, на основании имеющихся улик, самостоятельно приняла решение о тотальной виновности Кремля в отравление Скрипаля и «химической атаки» в Солсбери. Точно так Запад поступил с кокаиновым скандалом, допинговым скандалом, зимней олимпиадой, демонстративно лишив Россию ее идентификации, сбитым Боингом или кибервойной. И этот процесс атрибуции ответственности и криминализации России будет продолжаться. Запад методично коллекционирует ошибки просчеты и преступления России, оставляя ей все меньше места в мире.
Третья новая черта стратегии Запада- это использование в борьбе с Россией столь любимую Путиным "стратегию гибридной войны". Запад перехватывает инициативу в этой гибридной войне. С одной стороны, Запад продолжает активно торговать и сотрудничать с Кремлем. В тоже время он не стесняется наносить России все более чувствительные удары по всем направлениям борьбы - от ее криминализации и изоляции, кибервойны (Фейсбук) и санкций, до физического уничтожения российских войск в Сирии и военно-политической помощи Украине.
Новым примером применения гибридной войны США против России является будущая встреча в Вашингтоне президента США Трампа и президента России путина. Не смотря на высылку 60 российских дипломатов-разведчиков из Америки, эскалацию санкций, уничтожение российских солдат в Сирии, поддержку Великобритании и готовности США начать гонку вооружения с Россией, президент США подтвердил свою готовность встретиться с президентом России Путиным для обсуждения важнейших международных проблем. И дело не в миролюбии американского президента или зависимости Трампа от российских спецслужб, а именно в сознательном применении США гибридных форм борьбы с Россией.
Реально это означает, что Запад перехватывает инициативу у России в гибридной войне и стал использовать ее же методы борьбы с противниками, оставляя Кремлю все меньше места для сопротивления.
Применительно к нашей ситуации, эта встреча в Вашингтоне означает тоже самое, как если бы, после оккупации Крыма и Донбасса и четырехлетней кровавой войны, украинский президент Порошенко, по приглашению президента России путина, поехал бы в Москву на переговоры, что больше походило бы на капитуляцию, а не дипломатию.
