Какое-то время назад в Москве при Политехническом музее, где есть отдел редких часов, работал мастер-часовщик. Вот его рассказ.
-Вам ученым, деньги зря платят, - говорил он. – Потому что никто не может объяснить, что произошло со мной однажды в жизни. А дело было очень простое. В Казахстане я тогда жил, и был в тех местах лагерь для заключенных. Колючая проволка, вышки, собаки. Лагерь как лагерь. Но я не об этом. Молодой тогда был, ну и выпил крепко. Короче загулял я там в одной компании. Возвращаюсь домой, поздно уже, темно, заблудился. Ходил, ходил – смотрю: колючая проволка. Значит, думаю, к лагерю вышел. Пошел обратно – опять проволка. Побродил я так, всякий раз в забор из колючей проволоки упирался. Что делать?
Решил лечь спать где-нибудь до утра. Лег под какой-то стеной и заснул. Лето было теплым. Опять же – молодой. Утром, рассвело только, солнца еще не было, проснулся. Гляжу, где я? Ничего понять не могу. Осмотрелся, вокруг проволка в три ряда. Оказывается, в лагере очутился в зоне. Увидел проходную, и туда. Там дежурный офицер, двое солдат. У них глаза на лоб: «Кто такой? Как попал?»
Объясняю: мол по пьянке. Говорю: не помню, как забрел. Смотрю, офицер этот испугался, серый весь стал. Увел меня в другую комнату. Заставил все написать. Прочел. Молчит. Потом порвал и даже обрывки скомкал, в карман засунул. Говорит: «Три ряда проволоки видел? Там ток пущен. Пройти там ты не мог. Мог только через проходную. А двери заперты изнутри, ключи в сейфе. Мы на территорию никого не впускали. Если бы впустили или впустили без пропуска, нам – трибунал. И раз не понятно, как ты сюда попал, получается, что это мы пустили тебя в зону. И место всем нам, и мне, и солдатам, что дежурят в таком же лагере. А тебе, раз ты появился здесь и не говоришь, как попал и зачем, тебе – самый большой срок. Соображаешь!?
Сидим друг перед другом, что делать не знаем. Офицер говорит: «Придумал кажется. Жди здесь», и ушел к солдатам. Пришел быстро. «Живей», - говорит. Провел он быстро меня через темный тамбур. Ключами несколько запоров открыл. Потом еще дверь, замки. «Иди, - говорит. – Никому не слова. Если трепанешся – всем срок! Дуй!» Не помню, как добрался до поселка. Но никому об этом дне не сказал.
Такая история. Сейчас-то уже могу говорить, как было. А почему так получилось, объяснить никто не может. Не по воздуху же над колючей проволокой пролетел? Три ряда все же. И ток пущен…
