Re: Жертва "черных риелтеров", кандидат технических наук, **** Национального союза писателей Украины, Сергей Отводенко.
Я продолжаю серию рассказов из цикла Снегурочка, или Игра в любовь. Только для моих читателей -
МАМАША
- Привет, Ирен! Рад тебя видеть!
- И я тебя!
Мы бежим по сентябрьской траве двориков салтовских, снова и снова прячась от кого-то. Солнышко играет на флейте Нежность...
- Сережа, что тебе снится в эти ночи? Взгляни, какой сентябрь!
Я закуриваю на бегу.
- Родители, Ира. Родители. Мама, прежде всего. И каждый раз я зову ее, а она не отвечает, и снова нет ее... Печально, Ирен. И такая солнечная флейта не помогает.
Вот и лес. Странственные, чувственные клёны, овраги...
- А у меня отец умер два года назад. Прихожу домой, он - уже холодный. Было страшно. Не успели мы с мамой...
Я целую губки нежные Ириночкины. Спускаемся в овраг.
- Ира, твоя мама сейчас бывает часто на собраниях свидетелей Иеговы?
Ира ложится на траву, прикусывает травку:
- Каждый вечер. Ей там хорошо и спокойно.
- А ты? Ты - свидетель?
Лучезарность Ириночкиного взгляда превышает Флейту Солнца. Ирен отвечает, едва дыша:
- Я - свидетель твоей нежности, Сережа.
Ложусь рядом с ней в сентябрьские покрова.
- Так давай запомним?
Ирен отвечает чуть ударнее:
-Я буду помнить всегда!..
Клёны разливают самые искренние и лучшие вина березкам. Облачность мягкая ловит редкие самолеты. Смотрим в небо.
Вскорости, через какой-нибудь месяц, я знакомлюсь с мамой Иры. Безуспешная и верующая ее прыть, мамы Ириночкиной, похожа на Жезл.
Кладя Ириночкины сумки под ноги ее маме, говорю:
- Рад знакомству, Нина. С Ирой у нас всё - очень серьезно.
Щебет ближайшего тополя опровергает. Вечерняя трепетность просит перекреститься.
Мамаша смотрит на меня взглядом оловянного несолдатика и говорит Ирочке:
- Проводи его до остановки. А потом будем молиться.
Я думаю про себя, улыбаясь:
- Кому? Чему?
Ирочка идет со мной. Целую красивые веки ее глазок.
- Всегда?
- Всегда...
О, матери! Снег. Изморось. Беда. Необходимость.
А что есть Луна? Тоже - Мамаша.
февраль 2021
