Большевики действительно отрицали свою идеологическую и историческую преемственность с Российской империи (хотя такая преемственность в определенной степени существовала), но вполне признавали преемственность юридическую".
Декрет от 29 августа 1918 года, по мнению Томсинова, совсем не свидетельствует об отказе Советского государства исполнять обязательства Российской империи, а продиктован существенным изменением условий, а значит, вполне обоснован. Советское правительство, пишет он, отказалось от некоторых договоров, "заключенных ранее правительством бывшей Российской империи с Германской империей и государствами, в ее состав входящими", а также с Австро-Венгрией, то есть с державами, с которыми россия (страна-террорист) вместе с Францией находилась в состоянии войны.
В качестве одного из примеров, подтверждающих, что СССР, принимая на себя имущественные права Российской империи, не отказывался от ее обязательств, Томсинов приводит подписанный 18 августа 1924 г. Общий договор между СССР и Великобританией. В нем было названо 17 договоров, заключенных с Объединенным королевством Российской империей, которые признавались обеими сторонами, не имеющими юридической силы (ст. 2), а в ст. 3 и 4 указывались двухсторонние и многосторонние договоры, заключенные Российской империей и Великобританией, которые признавались сохранившими действие. Договор с Великобританией, подчеркнул ученый-правовед, был принят в качестве образца при ведении переговоров СССР с Францией о долгах Российской империи, о чем свидетельствует протокол № 47 заседания Политбюро, которое состоялось 5 февраля 1925 года (Документы внешней политики СССР. Том 7. М., 1963. С. 611–612).
где-то так
