Непатриотичный Тарас Шевченко
Так совпало, что через несколько часов после подписания нового языкового закона Виктором Януковичем на глаза мне попалась жёлтая палатка с надписью «Українська справа», а на ней объявление о том, что за украинские песни и стихи можно получить скромный приз – ручку, блокнот, карандаши или какую-нибудь безделушку. Впрочем, палатка там стояла уже не первый день, просто примелькалась и стала частью пейзажа южного новороссийского города. Там посменно дежурили противники колесниченко-киваловского закона, спасающие государственный украинский язык. И тут-то во мне вновь взыграло любопытство:
- А за отрывок из Тараса Шевченко приз дадите? - обратился я к томившейся в палатке даме.
- За Шевченко? Дам.
- Ну, тогда слушайте, - сказал я и начал читать: - «Перед лицом мартовского солнца сконфузился и почернел белый снег. Ручьи весело зашевелились в горах и побежали к своему пращуру Днепру-Белогруду сказать о приближении праздника богини Яры. С любовию принял лепечущих крошек старый Белогруд и распахнул свою синеполую ризу чуть-чуть не по самые Бровары. Рязанова трактир, как голова утопленника, показывается из воды. А гигант-мост, как морское чудовище, растянулся поперек Днепра и показывает изумленному человеку свой темный хребет из блестящей пучины. Прекрасная, величественная картина!»
По мере того, как я читал, лицо у грантоедной дамы вытягивалось, а глазки выпучивались. Видимо, эти строки из замечательной шевченковской повести «Прогулка с удовольствием и не без морали» она слышала впервые в жизни:
- Так українське треба!
- Так Шевченко же!
- Так українською! – недоумевает она, не чувствуя подвоха.
- Ну, у вас же здесь написано, что призы за «украинские песни и стихи», а не песни и стихи на украинском языке. Это, правда, проза, зато какая! Или, по-вашему, это не украинское?
- Ні, це російською, а треба по-українськи!
- Так получается, что стал не украинским только потому, что писал на русском языке, Гоголь? А как с киевлянами Ахматовой и Булгаковым, одесситами Олешей, братьями Катаевыми, Ильёй Файзильбергом, Эдуардом Дзюбиным, который Багрицкий? А еврейский Марк Твен - Шолом-Алейхем, который родился на Украине и писал на идиш, иврите и русском? А замечательные современные писатели Громов, Ладыженский, которые вместе Генри Лайон Олди, и Глеб Бобров? Да мало ли ещё украинских писателей и поэтов, писавших не на украинском, а других языках? Разве все это вместе с произведениями на украинском не культура Украины – украинская культура?
В ответ дама на ядреном суржике стала приводить аргументы уровня «крокодилы летают». Спорить с ней было так же бессмысленно, как облаивать фонарный столб. Я пожал плечами и ушёл.
В общем, я снова оказался шовинистом, потому что Шевченко на русском – это не патриотично. Только вот, похоже, что многие, употребляющие это слово имени бонапартовского солдата Николя Шовена, не понимают его смысла, как и смысла языкового закона, в котором, помимо русского языка, фигурируют еще семнадцать. И главный вопрос, кто же на самом деле здесь оказался шовинистом? Ведь ни я сам, да и никто из говорящих на всех этих полутора дюжинах языков не стоят в пикетах с требованием запретить или хотя бы ограничить права желающих говорить и писать по-украински, а тем более лишить его статуса государственного. Хотите? На здоровье!
Все дело в том, что в этих двух разделенных десятью годами случаях ярко видно главное отличие шовинистов – страстная борьба с шовинизмом и обвинение в шовинизме всех, кроме себя любимого, причём с механичностью заводного механизма, всегда и везде. Помимо этого шовинисты всегда преувеличивают значимость своего народа и озабоченность окружающих его существованием. Им все должны, они не должны никому. Еще шовинисты, в целом понимая интересы своего народа, воспринимают их в максимально утрированной форме и при этом крайне возмущаются, когда другие народы требуют, чтобы их интересы соблюдали тоже.
А особенно...., "Як що вмер то поховайтэ".... ссука опять овцепас отличился.
