А не нужно ни под кого подстраиваться, нужно быть честным до конца. Если заявил, что все русское тебе чуждо, то изволь не косить под *****а, а реально полностью выйти из под влияния ненавистного тебе мира. Такое честное отношение к языку общения, как к носителю ментальности индивида, хорошо показано в романе Булгакова " Белая гвардия", когда коллега врача Турбина, который действительно был истинным патриотом Украины, перешёл на общение тильки на ридний мове
Нее, *****ить только на своем могут только *******. Нормальные люди хотят, чтобы ******* понимал, что они именно *******.
Павел Паштет Белянский 15 мин.
Вова учился в параллельном классе. Не скажу, что мы дружили, просто у нас было много общего – одна школа, один двор, одна подворотня для первого глотка портвейна. Знали мы с Вовой друг друга. Здоровались.
После школьного выпускного Вова уехал в Россию, к маминым родственникам, поступать в какой-то военный институт.
Через десять лет я встретил Вову, он шел с палочкой, бодро хромал на левую ногу и улыбался всем подряд – двору, деревьям, обоссанному гаражу за детской площадкой, детской площадке с поломанной каруселью, голубям и людям.
Мы ночь подряд пили с Вовой водку в ближайшем кабаке, вспоминали школьных товарищей и девчонок.
У Вовы за спиной оказалось две командировки в Чечню. Вова говорил – две ротации. В последней он получил ранение в ногу и приехал к родителям в отпуск, выздоравливать и долечиваться.
Вова командовал разведротой.
В разведроте служили одни контрактники, все – старше Вовы, большинство – сидевшие.
В первый боевой выход разведрота показала характер, Вове пообещали после отбоя воткнуть в ухо ветку, и Вова две ночи не спал, дремал на ходу, упершись взглядом в затылок впереди бегущего. Бежали по Чечне к какой-то деревне, а потом обратно. Вова выдержал, не уснул, и, когда вернулись на базу, в спарринге сломал зачинщику руку.
Стали уважать и слушаться.
Разведка в Чечне имела мало общего с разведкой, знакомой нам из фильмов про войну.
Вова рассказывал, сколько километров пересеченной местности он пробегал по Чечне. Обычное дело, бежать день до условленной точки, потом тихо лежать на точке сутки, или двое, или трое суток, греть на огоньке спиртовой таблетки воду, или не греть, если рядом деревня, не высовываться и ждать сигнала, выходить в эфир в условленное время, и, получив сигнал, войти в деревню и устроить в ней шмон с фейерверком, а потом опять бежать день к своим.
Как его ранили, Вова не говорил. Ранили и ранили. Глупо ранили. А разве кого умно ранят или убивают?
После Чечни Вову перевели под Москву, в какой-то учебный центр.
Родители его радовались, и мама плакала от счастья, что остался живой и теперь вся жизнь впереди, и, может быть, наконец-то сын женится и нарожает ей внуков.
Вова вернулся во двор через месяц после перевода.
Он приехал, в форме, с медалями и в лакированном гробу, укрытом российским флагом.
Как рассказал на похоронах Вовин отец, в подмосковной части два прапорщика напоили Вову, придушили и сбросили с моста в реку.
Думали, что из Чечни Вова привез много денег. А денег не было. Дорогой импортный нож, четыре пары импортных берц, четыре комплекта формы, разгрузки, рюкзаки, бинокли и прочий армейский скарб.
По заключению судмедэкспертизы, Вова еще был жив, когда его сбрасывали с моста.
отсюда
Этопиздец.
