моя история
В принципе, я был к этому готов. Собака уже старая, зубов почти нет, глуховата и не очень хорошо видит. Но, все равно, телефонный звонок прозвучал неожиданно — срочно приезжай, Герда умирает...
Собаку мы купили на базаре за два рубля — маленький черный комочек легко умещался в ладонях. Помню ощущение ответственности покупки — собака ведь не на год и не на два.. Оказалось, на пятнадцать.
В то время я искренне считал, что друзей нельзя выбирать за их породу. Вернее, порода — не самый важный критерий при выборе собаки. Сейчас мое мнение несколько изменилось, ведь в породу заложено очень многое, от нее во многом зависит характер собаки. Если вы выберете пуделя или спаниэля, вам наверняка не придется краснеть перед гостями за непрекращающийся до их ухода лай. Мне приходилось. Еще приходилось краснеть перед пилотами парапланов, укушенными за ногу на старте. Один раз она даже сорвала тапок с ноги у пассажира на Ай-Петри, и человек полетел в одном. Второй пришлось везти следом с извинениями.
Но были ведь люди, приход которых, даже в первый раз, вызывал у собаки только радостное виляние хвостом..
В первый же день, выйдя из подъезда на прогулку Гердочка схватила зубами какого-то паренька за разноцветную штанину — штанина буквально разлетелась по швам. Хорошо, паренек оказался не скандальный.
Первым ее ошейником был ремешок от моих часов.
Последний год Герда жила у тещи — наша няня из тех людей, которые не дружат с собаками. Мы забирали ее только на выходные. Собака, вроде бы, весело шла и к нам в пятницу и к теще в воскресение (там ее лучше кормили). Но она явно грустила там и оживала дома.
Первые семь лет своей жизни Герда была любимым ребенком в семье — ей можно было спать на диванах, доедать из тарелок. Она везде ездила с нами — на Азов и в Крым, жила в палатках и дома у друзей. Я катал пассажиров на параплане на Ай-Петри, заработок был не очень большой и сильно зависящий от погоды — так что питались мы средненько. Герда же хорошо умела попрошайничать, стоя на задних лапах, и от пуза питалась шашлыками и чебуреками, выедая из последних только мясо.
Потом появились настоящие дети, и нельзя стало не только спать на диванах, но и заходить в детскую комнату.
У нас до сих пор хранится собачий билет на поезд, где ручкой написано: Ракова **** черная.
Мы летали с Гердой на параплане с Ай-Петри. И она лаяла на чаек сверху.
Год назад ее укусил какой-то злобный клещ, собака сильно болела, ей ставили капельницы. Она сильно сдала после этого случая, почти перестала слышать, глаза помутнели. Звать Герду стало бесполезно, можно было только размахивать руками, чтобы обратить на себя ее внимание. Она, кстати, стала значительно спокойнее, и даже казалось, что мудрее, когда перестала слышать.
Однажды она выпала на ходу из машины — на повороте — в Москвиче плохо закрывались двери. Мы не скоро заметили отсутствие собаки, перепугались, развернулись и поехали на поиски. Герда сидела посреди перекрестка, как регулировщик, и звонко лаяла.
Собака всегда неотступно следовала за мной по пятам, когда мы находились в одном и том же месте- в квартире — я все время слышал сзади цок-цок когтями по полу. Даже на даче, когда я гулял по окрестностям в поисках монет, по жаре, старая собака с высунутым языком часами шла за мной по высокой траве, то теряясь, то снова находясь. Никакие уговоры полежать в теньке у дома никогда не помогали.
В молодости Герда всегда ходила с красным галстуком — банданой. Она очень подходила к блестящей черной шерсти. И весь микрорайон ее знал.
А еще она очень боялась ружья. И выстрелов, и, особенно салюта. Берешь в руки ружье, и собака начинает сходить с ума, лаять, бросаться на него. Я даже думал, что, возможно, ей суждено быть подстреленной..
Один раз, на новый год, началась пальба, и Герда дернула со всех ног в неизвестном направлении. Я тщетно искал ее больше часа, пока не догадался сходить в гараж — я всегда ходил с ней за машиной, пока в гаражах не развелось своей настоящей своры. В тот день выпал свежий снег, и у двери гаража я увидел тысячи собачьих следов. А Герда сидела в гараже у соседа, которого она знала, и который работал в этот день, и, увидев мечущуюся собаку, забрал ее в тепло.
Один раз у Герды были щенки. Три таких же маленьких черных комочка. Щенки были симпатичными, и мы раздали их без особых проблем. Одну (самую несчастную и оттого трогательную) девочку подарили сестре — ох, нельзя дарить животных — это слишком личное. Кучерявую собачку назвали Мышка, у нее был сумасшедший характер — вдвое более сумасшедший, чем у мамочки — она все время куда-то мчалась со звонким лаем, бросаясь на всех кто попадался на пути. Ее вообще нельзя было отпускать с поводка. Во время очередной прогулки перед домом в нее выстрелил кто-то из окна — из пневматической винтовки. Пуля застряла в позвоночнике, и у собаки отказали задние лапы. Мышка была молода, и довольно резво бегала на одних передних лапах, волоча заднюю часть туловища. Лечение не помогло, усыпить собаку сразу мы не смогли — в ее глазах горело желание жить.. Мышка прожила еще несколько лет.
У Герды уже почти не было зубов, наверное, в природе она бы уже давно умерла. Почему-то она всегда любила сырую картошку. Каждый раз после еды требовала картофелину. Зубы, что-ли чистила? Погрызенные картофелины можно было найти в самых неожиданных местах квартиры. Еще можно было найти спрятанные в чистом белье недогрызенные косточки.
Когда я приехал, собака тихо сидела на полу, уткнувшись носом в угол. Судороги, которые так напугали родственников, прошли, я взял ее на руки и понес в машину, чтобы доехать до ветеринарной клиники. Пока шла очередь, Герда, немного отлежавшись на травке, пошатываясь поднялась на ноги и побрела куда-то. Было ощущение, что она не очень видит куда. Через час приступ повторился, затем приступы стали учащаться. Мне казалось, что приступов нет, когда я держу собаку на руках, ну или хотя бы руку на собаке. В 12 ночи начался приступ, который уже не закончился. Усыпляющий укол смогли сделать только в четвертой по счету клинике в другом конце города. В первой перепуганная девочка просто сказала, что не может, вторая оказалась закрыта, в третьей испугались бешенства и отправили в государственное заведение. Собаку, говорят, заберут, и голову отправят куда-то на ****из.
В государственной клинике проблем не возникло. С первого раза, правда, не попали в вену. Второй укол — и через 5 секунд Герда перестает дышать. Еще через минуту перестает биться сердце. Все.
Никакого бешенства, конечно же, не было, я забрал собаку и наутро похоронил в красивом месте в лесу.
Мы больше не будем выметать из-под шкафов кучу шерсти. Мне не нужно покупать собачий корм. И в машине теперь чище. И в дождь и не в дождь не нужно ходить гулять и мыть потом в чистой ванне грязную по уши собаку. Которая, отряхиваясь, забрызгает пол-квартиры. Больше никто не будет встречать меня, вернувшегося домой, с такой искренней радостью..даже если выходил на две минуты. Я больше не найду в своем шкафу сахарную косточку.
.
Ей вообще по душе каналы Планета Животных,Природа и тому подобное...
