Свеча в окне, або Лопаты и автоматы
Я не люблю говорить на тему Голодомора, потому что она сакрализована настолько, что скажешь что-то лишнее – и тебя в ярости спалят за ересь, как Яна Гуса в Констанце.
Конкретно моя семья особо не пострадала – потому что жили за границей на то время. Впрочем, и там они досыта никогда не ели, но от голода не умирали. А вот у шурина в дедовском огороде было девять могил. Причем не холмиками, а ямками – иссохшие тела не держали землю, а глубже копать и больше грунта насыпать ни у кого не было сил.
И когда я думаю об этом, об этих могилах навыворот, мне становится нехорошо. Но кое-что я таки должен сказать.
***
Очень вредно думать, что Голодомор был спланирован исключительно из Кремля злобным Сталином из его вредности. Который, шевеля усами, хотел ***** побольше украинских крестьян. Потому что при таком понимании истории мы рано или поздно получим второй Голодомор.
*****-то он их хотел, но в другом смысле: коллективизация являлась планом по уничтожению не крестьян физически, а крестьянства классово. Создание высокоэффективных (на то время) агрохолдиногов – колхозов, обслуживаемых меньшим количеством пейзан, при той же выработке, помогло бы вытеснить освободившуюся дельту населения в промышленность, махать кайлом в шахте или копать очередной беломорканал.
Надо понимать, что в селах тогда сидело охуительное количество людей (девять могил на одном огороде вам о чем-то говорят?), а некоторые семьи кормились с одного морга – это примерно полгектара. При этом промышленность задыхалась от нехватки рабочих рук. Промышленное обучение было бесплатным, чего отродясь не бывало в истории – за любую науку надо было платить. А тут тебя хватали на улице, волокли за воротник в «фабзайцы», а потом ставили к станку резать гильзы.
...
Это что-то типа английского огораживания, когда угрюмых селюков сгоняют с земли, они идут бродить, попрошайничать, их кропаль вешают за воровство, и в итоге они придумывают паровую машину и ткацкий станок, а засранная Бриташка, окраина Европы становится Империей, Над-Которой-Не-Заходит-Солнце.
Украинское население было более мобильным, и охотней снималось с насиженных мест, чем ******ское. Но проблема рассматривалась в масштабах страны, и решение в Кремле было принято одно для всех – call-house. И властные куранты ****ули медным звоном на всю страну.
***
Механизм Голодомора был такой же, как при взрыве петарды в толпе, когда толпа шарахается, и плющит себя насмерть о решетку ограждения. Никто внятно не объяснил селюкам методику коллективизации – что это хозяйственный пай, что механизация эффективна, что курей и жон обобществлять не будут. Власть приняла решение, но забила *** на разъяснения, привыкнув, что ***** ничего пояснять не надо, ему скажешь – оно сразу исполнит.
И начался сочельник армагеддона.
Год перед Голодомором Краина провела как в последний день Помпеи. Забивали на мясо не только тягловый скот, но даже молочный – чтобы не отдавать в «кальгоспы». Зерно гнали на конвертируемый спирт, и многие потом умирали от голода среди бутылей самогона, образно говоря, «в ванне с шампанским». Где-то треть грунтов была не засеяна – а нахуя? – последний же день живем!
Никто не собирался жить дальше. Продразверстка давно была заменена продналогом, и все прекрасно понимали, сколько придется отдать, но отдавать не собирались.
Померла – так померла, эх, гуляй, кума!
И наступил проклятый тридцать второй. Утро после пира во время чумы. Нечем было пахать, и нечего было сеять. И комиссары приехали за налогами. И в огороде стали сеять мертвых.
Потом уже в Москве, осознав результаты содеянного, ебнули себя по морде фейспалмом и погнали эшелоны с хлебом назад. Они же хотели получить работников на каналы, а не трупы в огородах. Но было поздно.
Ну, вот такой проеб менеджмента на четыре миллиона душ. Бывает в бизнесе.
Чтобы вы понимали всю дикость и неестественность Голодомора – это единственный голод в истории, когда не горожане брели в села, в поисках пропитания на пажитях, а наоборот – селяне шли в города. Хотя города еду не производят – там делают керосин, соль и спички. Селяне шли за остатками того, что недогуляли в прошлом году.
***
Я пишу эти горькие слова, прекрасно понимая, что в меня сейчас полетят смятые бумажные стаканчики из аудитории.
Но. Каждая нация извлекает уроки из своей истории, и никто не умирает напрасно.
Грязнули германцы, пережив чуму, стали одной из самых опрятных наций в мире, где даже доберманы по утрам чистят зубы, а мухи принципиально садятся только на мед. Изолированные японцы в веревочных сандаликах, получив по ****у от атлантического мира, сейчас делают роботов-музыкантов и лазят по всему миру толпами с хайтек фотоаппаратами.
Беззаконные американцы, ковбои и зверобои, грабившие собственные поезда с почтой, сейчас международный полицейский, и нынешний ковбой в США – это адвокат. Разбойники-гельветы, которым нельзя было доверить даже ****о посторожить, сейчас держат самые честные в мире швейцарские банки.
Финны, которых чмырили за дикость и вонь в чуме – ведущие технократы и эстеты хоум-стайла.
Разобщенные евреи, которых ****или исторически все кому не лень, иногда даже не из прибыли, а развлечения ради, имеют теперь ЦАХАЛ и Моссад. Иди, отпизди их, попробуй, если ты бессмертный.
***
И мы тоже должны сделать вывод из нашего Голодомора. Никогда нельзя ставить на себе крест, и вести себя как в последний день, чтобы ни приказали из головного офиса. Власть только у Панбога, а той, шо команды по телефону в район отдает – это не власть, а всего лишь руководство. Нет в ней ни сакральности, ни божественности. Не хочешь в колхоз - не иди.
Для меня это не только день скорби, но и день надежды. Когда нация, из своих одиннадцати похоронив девять в огороде, поднимается с ринга, выплевывает выбитые зубы, вытирает окровавленный рот, и говорит – все, больше такого не будет. Никогда.
Это блокадные лемминградцы могут и дальше давить бульдозерами гусей с персиками, и прыгать с обрыва по команде начальника. Мы – уже нет, никогда.
***
Значок поставила свечку в окне. Я замотался, и не понял зачем. Спрашиваю – зачем? Она странно посмотрела на меня, и ушла в комнату. Потом я все понял, и встал у окна с зажигалкой.
Никогда не обожествляйте власть. Уступайте только всевышнему, а не всеверхнему. Лопата в хате должна стоять рядом с автоматом. И рассчитывайте жизнь не на год вперед, а на сто лет.
Это и есть урок Голодомора. Царство вам Небесное, и подяка, шо своей смертью вы научили нас жить.
У меня отобрали хороший ликвидный банк. И сейчас я об этом говорю. А раньше я молчал, потому что сильно культурный и стеснялся"
Вся надежда на молодое поколение, тогда, может быть, через лет 20 Харьков станет по настоящему украинским городом.)
