Tatyana Zelkina
Прошла первая неделя моей работы в комиссии по переаттестации "милиции в полицию". За эту неделю нашей комиссией были проведены собеседования
с 120-ю сотрудниками и примерно столько же были рассмотрены заочно.
Так как мы работаем в режиме строгой секретности и нам запрещают забирать с собой даже свои записи, я могу назвать только примерные цифры.
Из 120 кандидатов, которые пришли на собеседование, по 11-ти комиссия приняла решение о необходимости увольнения, по примерно 10 было
принято решение о необходимости понижения в должности, примерно 15 было рекомендовано на повышение в должности и 5-ти было предложено
пройти полиграф. По остальным было принято решение о их соответствии занимаемой должности. По заочным решениям: из 120 сотрудников,
около 5 были рекомендованы на увольнение, около 5 на повышение и примерно 20 были приглашены на собеседования.
Исходя из цифр моей комиссии, можно сделать вывод о том, что ничего "кровожадного" не происходят, "увольняет" комиссия меньше 10% кандидатов.
И, на сколько мне известно, тем, кто не согласен с результатами и кто при этом набрал определенное количество баллов, будет предоставлено право
на апелляцию в центральную аттестационную комиссию.
По критериям: комиссия должна проверить кандидата по критериям мотивации, честности и "управления изменениями".
Критерия "профессионализм", как видите, нет. Но, по моему мнению, по тому, насколько человек профессионал, можно сделать вывод
и по его мотивации к работе, и по тому, на сколько он настроен на изменения. Поэтому профессиональные вопросы я задаю и делаю свои выводы.
Ни одного случая не этичного поведения со стороны членов своей комиссии я не увидела, все проходит достаточно корректно, никто
никого "стать на колени", естественно, не просит. По моему мнению, этому процессу, на данный момент, не хватает публичности.
И результаты должны быть доведены до сотрудников раньше. Но, организаторам, пожалуй, виднее.
геолог...ну да, как пиздить государственные деньги четко знал!
А Царь был хороший и повесил только пятерых, и больше никогда не подписывал постановления на казнь.
типично по-женски 
"хочу сейчас вот это и вот это" 
