Сегодня легкий дождь. Моросит, моква по-белорусски…
Мизерабль по-французски, а в душе ливень и холод, но спасает луцкая водка от коллег по учебному цеху.
Много лет улетело за несколько дней. Как это? Пиздец как быстро.
Хочется что-то сказать, но в действительности сказать нечего – полжизни позади, что-то впереди.
Они есть - двое, вроде родных, а вроде не очень, вот все рядом, но вместе ли? Нет. Болит, не знаю где, но по-моему везде. Двигаешься - боль, лежишь - она.
Ты и есть есть она. Как воздух, эфир, не спрятаться. Комок. Как черным по-белому в романах - везде, контрольный в затылок. Куда ни глянь – всюду чужие. Спасает одно – друзья. Но они не поменяют жизнь, она есть одна, твоя, ты один, живи, думай, действуй, решай, бей, страдай, спасай. Кого себя? Лучше других. Их легче чем себя. Кто-то там так решил. Решаем ли мы? Не знаю, быть может. Работа отчасти спасает, но только от части, той которая не дает сойти с ума. А еще они, друзья, низкий им поклон, в рельсу стучать долго, головой, грызть зубами, иначе в омут с камнем на шее.
Как оно там? Когда за 40, а внутри слезы, пусто, холод и ошибки, несть им числа. И не страшно что они есть, страшно что ничего не исправишь. Сука время, блядь, самая дорогая штука – все золото мира за него, но нет. Все поменять, так быстро, зачеркнуть так четко, и навсегда.
Написать роман. Новый. Хватит ли сил?
Теперь один. Всем привет.
я шутю. Шалю я.
Кто это говорил, простите?
