Re: Жертва "черных риелтеров", кандидат технических наук, **** Национального союза писателей Украины, Сергей Отводенко.
Из моей книги МУЖСКИЕ ВЕЩИ
НЕЦЕЛОВАННАЯ ЛИСТВА
Когда красное яблоко рассвета еще за горизонтом, когда небо лишь едва вскормлено, и деревья полны слез, когда проезжий асфальт сумеречно прохладен, и окна домов молчат, я выхожу в свое прошлое. На часах - половина пятого, паук времени еще не сплел свою сеть, еще хочется дышать и помнить. Быстро иду по знакомым дворовым дорожкам, пригибаясь под пушистой бахромой лип и кленов, перехожу на другую сторону проспекта. Какая-то одинокая хозяйка уже выгуливает своего пса-ньюфаундленда, который в темном воздухе загадочно расплывается в большое пятно. Я выхожу в прошлое. Пятиэтажка, пятиэтажка, пятиэтажка... Пустые дворы мне кажутся станциями - быстрыми станциями, потому что я не люблю медленного шага. Даже - рано утром. Вот - поворот к нашему дому. Здесь я был маленьким. Здесь я гулял и смотрел на большую ель, которая много лет назад почти дотягивалась верхушкой до нашего четвертого этажа. Ель. Вот она. Всегда была высокой. И всегда будет, наверное. Во всяком случае, пока я живу и помню себя. Красавица. Таких елей-красавиц в нашем городе больше нет нигде. Самое удивительное, что на одной из мощных ее ветвей каждый год вили гнездо горлицы.Теперь ель выше крыши.
Кошачья жизнь во двориках кипит. Но людей нет. Есть великолепные деревья, и их листва нецелованная - все время рядом. Если пройти мимо ели, мимо нашего старого подъезда и дальше, вдоль дома, впереди покажется не широкая и не узкая, достаточно извилистая дорога, ниточка-веревочка, связывающая дворы в единое пространство, в единое мое прошлое. Сбоку к ней, словно большая пиявка, присосался шестнадцатиэтажный дом, которого тогда не было. Даже не глядя на этот дом, я иду к стадиону. Школьный стадион лежит посреди пространства моей памяти и, окруженный старыми деревьями, сейчас кажется мне воплощением всего, воплощением всех моих тогдашних откровений. Небо над деревьями уже налилось нежной краской. Облака - тонкие, как румянец на росистом, нетронутом ветром и людьми яблоке. Хорошо!.. Здесь я когда-то учился кататься на большом неуклюжем велосипеде. Я прохожу по асфальтированному кольцу и сворачиваю на траву футбольного поля. И в самом центре стадиона вдруг чувствую, как небо надо мной поднимается на недостижимую высоту, а футбольная трава становится выше моей головы (так же ель когда-то поднялась над крышей). Я опять - маленький. Прошлое переросло меня и стало огромным. Прошлое стало нереальным. Рядом, на травинке, проснулся какой-то мотылек и зазвенел своими прозрачными крыльцами. Вот он оторвался от травинки. Вот - вспорхнул. Полетел в компанию к кошкам и первым проснувшимся людям. А мне не улететь. Прошлое крепко держит меня. Как вернуться домой? Как вырасти опять?
И все же, я вновь расту, вновь возвращаюсь на свою сторону проспекта, под теперешние бахромистые деревья, в теперешний наш, еще окутанный зыбкой утренней сыростью, дом. Ложусь в постель, и долго снится мне самая добрая и тихая - нецелованная - листва. Повторится ли она вновь? Повторится ли вновь прогулка? Окажутся ли рядом ель, стадион, мотылек, звенящий сквозь время? Буду ли я, если я уже был? Хочется верить!
2007
Из моей книги МУЖСКИЕ ВЕЩИ
НЕЦЕЛОВАННАЯ ЛИСТВА
Когда красное яблоко рассвета еще за горизонтом, когда небо лишь едва вскормлено, и деревья полны слез, когда проезжий асфальт сумеречно прохладен, и окна домов молчат, я выхожу в свое прошлое. На часах - половина пятого, паук времени еще не сплел свою сеть, еще хочется дышать и помнить. Быстро иду по знакомым дворовым дорожкам, пригибаясь под пушистой бахромой лип и кленов, перехожу на другую сторону проспекта. Какая-то одинокая хозяйка уже выгуливает своего пса-ньюфаундленда, который в темном воздухе загадочно расплывается в большое пятно. Я выхожу в прошлое. Пятиэтажка, пятиэтажка, пятиэтажка... Пустые дворы мне кажутся станциями - быстрыми станциями, потому что я не люблю медленного шага. Даже - рано утром. Вот - поворот к нашему дому. Здесь я был маленьким. Здесь я гулял и смотрел на большую ель, которая много лет назад почти дотягивалась верхушкой до нашего четвертого этажа. Ель. Вот она. Всегда была высокой. И всегда будет, наверное. Во всяком случае, пока я живу и помню себя. Красавица. Таких елей-красавиц в нашем городе больше нет нигде. Самое удивительное, что на одной из мощных ее ветвей каждый год вили гнездо горлицы.Теперь ель выше крыши.
Кошачья жизнь во двориках кипит. Но людей нет. Есть великолепные деревья, и их листва нецелованная - все время рядом. Если пройти мимо ели, мимо нашего старого подъезда и дальше, вдоль дома, впереди покажется не широкая и не узкая, достаточно извилистая дорога, ниточка-веревочка, связывающая дворы в единое пространство, в единое мое прошлое. Сбоку к ней, словно большая пиявка, присосался шестнадцатиэтажный дом, которого тогда не было. Даже не глядя на этот дом, я иду к стадиону. Школьный стадион лежит посреди пространства моей памяти и, окруженный старыми деревьями, сейчас кажется мне воплощением всего, воплощением всех моих тогдашних откровений. Небо над деревьями уже налилось нежной краской. Облака - тонкие, как румянец на росистом, нетронутом ветром и людьми яблоке. Хорошо!.. Здесь я когда-то учился кататься на большом неуклюжем велосипеде. Я прохожу по асфальтированному кольцу и сворачиваю на траву футбольного поля. И в самом центре стадиона вдруг чувствую, как небо надо мной поднимается на недостижимую высоту, а футбольная трава становится выше моей головы (так же ель когда-то поднялась над крышей). Я опять - маленький. Прошлое переросло меня и стало огромным. Прошлое стало нереальным. Рядом, на травинке, проснулся какой-то мотылек и зазвенел своими прозрачными крыльцами. Вот он оторвался от травинки. Вот - вспорхнул. Полетел в компанию к кошкам и первым проснувшимся людям. А мне не улететь. Прошлое крепко держит меня. Как вернуться домой? Как вырасти опять?
И все же, я вновь расту, вновь возвращаюсь на свою сторону проспекта, под теперешние бахромистые деревья, в теперешний наш, еще окутанный зыбкой утренней сыростью, дом. Ложусь в постель, и долго снится мне самая добрая и тихая - нецелованная - листва. Повторится ли она вновь? Повторится ли вновь прогулка? Окажутся ли рядом ель, стадион, мотылек, звенящий сквозь время? Буду ли я, если я уже был? Хочется верить!
2007
. Что ответит, интересно?
