Итак, эти три газеты считали, что чешская страна не могла
дать более благородного гражданина. Однако господа в призывной
комиссии не разделяли их взгляда. Особенно старший военный врач
Баутце. Это был неумолимый человек, видевший во всем
жульнические попытки уклониться от военной службы -- от фронта,
от пули и шрапнелей. Известно его выражение: "Das ganze
tschechische Volk ist eine Simulantenbande" / Весь чешский
народ-- банда симулянтов (нем.)/. За десять недель своей
деятельности он из II 000 граждан выловил 10999 симулянтов и
поймал бы на удочку одиннадцатитысячного, если бы этого
счастливца не хватил удар в тот самый момент, когда доктор на
него заорал: "Kehrt euch!"/ Кругом! (нем.)/.
-- Уберите этого симулянта,-- приказал Баутце, когда
удостоверился, что тот умер,
И вот в этот памятный день перед Баутце предстал Швейк,
совершенно голый, как и все остальные, стыдливо прикрывая свою
наготу костылями, на которые опирался.
-- Das ist wirklich ein beson-deres Feigenblatt / Это
действительно необычный фиговый листок (нем.) /,-- сказал
Баутце,-- таких фиговых листков в раю не было.
-- Освобожден по идиотизму,-- огласил фельдфебель,
просматривая его документы.
-- А еще чем больны? -- спросил Баутце.
-- Осмелюсь доложить, у меня ревматизм. Но служить буду
государю императору до последней капли крови,-- скромно сказал
Швейк.-- У меня отекли колени.
Баутце бросил на бравого солдата Швейка страшный взгляд и
заорал:
-- Sie sind ein Simulant!/ Вы симулянт! (нем.)/ -- И,
обращаясь к фельдфебелю, с ледяным Спокойствием сказал: -- Den
Kerl sogleich einsperren / Немедленно арестовать этого типа
(нем.)/
Два солдата с примкнутыми штыками повели Швейка в
гарнизонную тюрьму. Швейк шел на костылях и с ужасом
чувствовал, что его ревматизм проходит. Когда пани Мюллерова, с
коляской ожидавшая Швейка у моста, увидела его между двумя
штыками, она заплакала и тихо отошла от коляски, чтобы никогда
уже к ней не возвращаться...
А бравый солдат Швейк скромно шел в сопровождении
вооруженных защитников государства. Штыки сверкали на солнце, и
на Малой Стране, перед памятником Радецкому, Швейк крикнул
провожавшей его толпе:
-- На Белград!
А маршал Радецкий задумчиво смотрел со своего постамента
вслед ковылявшему на старых костылях бравому солдату Швейку с
рекрутским букетиком на пиджаке.
Какой-то солидный господин объяснил окружавшей его толпе,
что ведут дезертира.
Звонят. Из-за двери голос соседа (парень призывного возраста) "Кто?" - "Киевский военкомат". И тишина из-за двери... Постояли, позвонили. Отметили что-то. Спросил, а как народ,записывается? Сказали, что еще НИКТО не согласился - и мой спрятавшийся сосед еще хороший вариант, пытаются и отношения выяснять. Так что набирайте, набирайте...
Так-что, не майдан говорил, что будет прятаться за спинами женщин и детей. И, кстати, раз уже о майдане, то у Майдана не было требований раздела территорий. 