россия напала на Украину
- Автор теми Харків форум
- Дата створення
-
- Теги
- кацапы
Статус: Офлайн
Реєстрація: 30.11.2007
Повідом.: 4038
Реєстрація: 30.11.2007
Повідом.: 4038
Нет никаких русских. Понятие Русь вообще спизжено у ненавистных ****ов
А в совке прилагательным русский, вообще называли всех, кто принял *****скую имперскую идеологию, не глядя на разрез глаз и цвет кожи.
*****ия/*******я - территория где спижжена и выдумана вся история с фольклором, начиная от Бабы-Яги и кончая национальностью. Страна-Голобородько на максималках.
Статус: Офлайн
Реєстрація: 15.03.2004
Повідом.: 9885
Реєстрація: 15.03.2004
Повідом.: 9885
На мові зрозуміліше: там у них російська кров. Тобто московітська.
Потім розбавлена була голландською, німецькою, татарською та інш.
А руської звісно нема у них. Вона вся залишилася у руського князя Данила Галицького та русинів Львівщини.
Статус: Офлайн
Реєстрація: 03.11.2014
Повідом.: 28655
Реєстрація: 03.11.2014
Повідом.: 28655
Anton BelyakovСтежити
2 грудня о 23:48
Никогда ранее этого не делал: впервые прошу максимальный репост, поскольку ситуация действительно чрезвычайная.
В июле этого года в профильном департаменте Минздрава и думском комитете по охране здоровья нам подтвердили информацию о том, что 700 лекарственных препаратов находятся в заявке на вывод с российского рынка. Тогда же я впервые написал об этом. В частности, об уходе из РФ предупредили японские компании.
Чуть позже первый замруководителя фракции «ЕР» в Госдуме Андрей Исаев сообщил уже о 900 лекарственных средствах иностранного производства, покидающих российский рынок.
Несмотря на все опровержения Росздравнадзора и Минздрава, по состоянию на ноябрь 2019 года в перечень импортных ЛС, которые исчезли из РФ, эксперты включают от 700 до 900 позиций. Но точных цифр нет ни у кого, так как учет препаратов, исчезнувших с фармацевтического рынка России не ведется (или скрывается?). Если обратиться к официальному сайту Росздравнадзора, то на каждый месяц значится от 3 до 5 препаратов, о прекращении поставок которых сообщали иностранные производители. Только вот в сообщениях часто значатся препараты, скажем прямо, далеко не всегда критичные для российского фармрынка. А тем временем дефицит возникает по лекарствам жизненно необходимым. И маловероятно, чтобы Росздравнадзор не был осведомлен об этом.
О совершенно безвыходных ситуациях становится известно уже из сообщений СМИ, куда просачиваются массовые жалобы населения, петиции родителей и врачей не с просьбой - с мольбой вернуть то или иное лекарство на российский рынок. И если до сих пор проблемой было получение препаратов по системе льготного обеспечения, то после вывода препаратов с российского рынка их нельзя уже купить и за свой счет. Их просто больше нет и, видимо, не будет. Со временем, наверное, будут новые, аналоговые, но есть ли это время, да и смогут ли пациенты перестроиться на новые препараты? За что они платят такую высокую цену, пока производители разбираются между собой?
Ни для кого уже не секрет, что последние несколько лет у нас совершенно катастрофическое положение с препаратами для лечения онкозаболеваний. Проблема заключается не только в массовом выводе проверенных иностранных препаратов, к которым, кстати, адаптируется организм весьма уязвимых пациентов, но и в том, что даже зачастую отторгающимися организмом дженериками (препараты-аналоги, содержащие то же действующее вещество, но вовсе не обязательно аналогичные оригиналу по действию) в полной мере все регионы не обеспечиваются. Я цитирую врачей–онкологов, сообщающих, что они теперь «лечат вслепую», так как на все жалобы о нехватке препаратов для онкобольных получают ответ «лечите тем, что есть».
Так, летом этого года ко мне (и не только) массово обращались мамы детей с онкозаболеваниями: с июля в Россию перестал завозиться препарат «Винкристин Тева», который производят в Западной Европе. Заменивший же его российский аналог «Веро-Винкристин» в 50-70 процентов случаев вызывает серьезные побочные действия –вплоть до паралича конечностей.
Еще до этого катастрофой для российской онкологии стал вывод с российского рынка в 2017 году онкологических препаратов «Медак» («Medac GmbH», Германия). Компания поставляла в Россию «Аспарагиназу» — основной препарат для лечения лимфобластного лейкоза. Заменить его российским аналогом пока не выходит - слишком сложная технология выращивания нужной кульуры. С таким объемом российский производитель пока просто не справляется и снижает качество. И это не единственный препарат, который «Медак» вывел из России. С 2017 по 2018 год хоть как-то эту «дыру» закрывала «Трела», но и она с 2018 года прекратила работу в России. Большие проблемы с поставками цитозара (цитарабина) швейцарской Sandoz (дочерняя структура Novartis) — основной препарат для лечения острого миелобластного лейкоза. Снизила поставки цитарабина и Pfizer.
Давно в России нет онкаспара — препарата, который назначается при остром лимфобластном лейкозе, если у пациента непереносимость аспарагиназы.
Для кардиологов шоком стал вывод с российского рынка препарата «Атенолол Никомед». Японская фармацевтическая компания Takeda после апреля 2019 года сообщила о прекращении поставки его на российский рынок. Казалось бы, есть российские аналоги, но «Атенолол Никомед» Takeda занимал почти 60% российского рынка в упаковках. В 2018 году россияне приобрели в общей сложности 2,9 млн упаковок атенолола. Из них 1,6 млн произвела именно Takeda. Кстати, лекарство было доступное: самая большая пачка стоила в ценах производителя 36 рублей 30 копеек. Минздрав тут же сообщил, что уже видит замену и проблем не будет, но, видимо, «увидел не сразу», не говоря о том, что массовый переход на аналог всегда имеет свои риски. Не говорится об этом и в программе импортозамещения. Зато теперь врачи выписывают рецепты только по действующему веществу, что заметно упрощает «подбор» лекарств «из того, что есть».
На днях родители детей, страдающих муковисцидозом, направили открытое письмо в ОП РФ с просьбой не допустить ухода с российского фармрынка антибиотиков, необходимых пациентам с муковисцидозом. Речь идёт о внутривенных антибактериальных препаратах “Фортум”, “Тиенам”, “Меронем”, проверенных годами и доказавших свою эффективность и безопасность для таких пациентов. Кроме того, поставки в Россию одного из основных незаменимых при лечении муковисцидоза антибактериального ингаляционного препарата, не имеющего аналогов в России, — “Колистина” — задерживаются на полгода. Под письмом подписались почти две тысячи человек. Ситуация вызвала серьезные волнения в рядах как пациентов, так и докторов, поскольку антибиотики, которые остались на рынке не имеют доказанной терапевтической эквивалентности лекарствам, годами проверенным на эффективность и безопасность для больных муковисцидозом. Применение же других препаратов такими тяжелыми пациентами может стоить им здоровья и даже жизни.
Перечень потерянных для России лекарств огромен и, наверное, не очень понятен, может, и не очень интересен читателю, если его эта проблема не затрагивает.Но массовое бегство иностранных фармпроизводителей из страны касается очень многих сегментов лекарственного обеспечения. В частности, с рынка вымываются многие импортные антибиотики, препараты для лечения бронхиальной астмы. Это не означает, что их замены нет, но при таком уровне воздействия «детали» имеют значение.
Если заболевание менее тяжелое и прием ЛС не носит постоянного характера, то замена дженериком (часто менее качественным, но более дешёвым) ощущается в меньшей степени. В случаях с диабетом, онкозаболевниями, рядом хронических заболеваний иммунной системы, всеми орфанными заболеваниями, заболеваниями сердечно-сосудистой системы и т.д. обвал импортных поставок ЛС - это вопрос именно жизни и смерти. Но и с заменой пока справляются не всегда: более провального года по госзакупкам ЛС, чем 2019, боюсь, что и не вспомнить. В то время как иностранные компании снижали поставки или вовсе выводили препараты из России, судя по приведенным ниже данным, российские производители тоже не стремились покрывать все потребности рынка.
За первое полугодие по 47 тысячам тендеров госучреждений на закупку лекарств не подано ни одной заявки. Это каждый четвертый тендер в стране. В последний год количество сорванных аукционов, на которые не вышел ни один поставщик, выросло вдвое.
Больше всего тендеров не удалось разыграть, как ни странно, больницам Москвы: поставщики не стали участвовать в 4,3 тыс. из 13 тыс. объявленных аукционов. Например, полностью сорван контракт на поставку вакцин против папилломавируса человека: участвовать в нем не захотел ни один поставщик. Провалилась также половина тендеров в Саратовской области. В Дагестане и Псковской области было сорвано по 45% аукционов. Еще в 24 регионах более трети тендеров не заинтересовали потенциальных поставщиков.
Эксперты отмечают, что чаще всего срывались аукционы на инсулин и вакцины против бешенства. По данным сайта госзакупок, сорвано 692 из 2,8 тысячи тендеров на поставку инсулина (дефицит этого жизненно важного препарата уже ощутили в разных уголках страны). Но с вакциной от бешенства все значительно хуже: сорвано 429 из 573 объявленных тендеров. В дефиците скоро будет и иммуноглобулин человека против клещевого энцефалита (сорвано 144 тендера), а также препарат антипсихотического действия хлорпромазин (251).
Даже по физраствору было сорвано 683 тендера из 1840 объявленных. Тревожная ситуация и с жизненно важными лекарствами для онкобольных: сорвано 162 тендера на закупку биопрепарата от рака легких, почки и кожи ниволумаба; 140 тендеров — на закупку ритуксимаба, средства от неходжкинской лимфомы и ряда ревматоидных заболеваний; в больницах будет дефицит циклофосфамида, который применяют при раке легкого, молочной железы, яичек.
Росздравнадзор, кстати, уже опроверг эти данные: дескать, «несостоявшийся конкурс» можно понимать по-разному, скажем, в «несостоявшиеся» попадают конкурсы с одним участником. Положим так, но тогда, получается, дефицита препаратов нет?
Есть и другой вопрос: почему ранее столь привлекательный российский рынок стал не интересен иностранным компаниям? Ни один производитель никогда не захочет терять покупателя. И даже в отраслях, напрямую попавших под санкции, к которым никоим образом не имеет отношение фармпроизводство, мы видим множество примеров попыток обхода санкционных ограничений, если рынок действительно интересен производителю. Но с лекарствами так не выходит: занимая львиную долю в отдельных сегментах рынка ЛС, не США, а Япония, Франция, Швейцария и даже Израиль уходят из России. Одной из причин сами компании называют снижение прибыли. И тут стоит им поверить. Как ни печально, производство лекарств – это такой же бизнес, как и любой другой. И моральный аспект тут почти никого не волнует. Необоснованно низкая начальная максимальная цена контракта, установленная новыми правилами, привела к тому, что многим иностранным производителям и провайдерам стало просто невыгодно ввозить в страну препараты по фиксированным ценам. В ряде случаев это признали и сами компании.
Но есть и другая сторона медали: для иностранных компаний-производителей лекарственных средств и субстанций наиболее привлекателен, безусловно, сегмент госзакупок. «Розница», за счет которой хоть как-то выкручивались граждане, доставая лекарства, выведенные из льготного обеспечения, далеко не так маржинальна, чтобы ради нее сохранять поставки. Только вот из госзакупок даже многие «киты» мирового фармпроизводства были в России выброшены.
Конечно, соглашусь с тем фактом, что производители отказывались поставлять лекарства в рамках госзакупок по демпинговым ценам, в соответствии с новой методикой расчета цены для ЖНВЛП по госконтрактам. Но новые правила вступили в силу только с 1 января 2019 года, а иностранные лекарства исчезают из России уже несколько лет. И тут, как мне видится, свой вклад внесла и весьма непродуманная, иногда коррумпированная, система импортозамещения. Мы провозглашаем программу импортозамещения, ставим ограничения в госзакупках для иностранных компаний, но какой ценой даются итоговые показатели? И готова ли сейчас россия к массовому уходу иностранных лекарств?
Система госзакупок для обеспечения государственных и муниципальных нужд лекарственными препаратами из перечня ЖНВЛП с принципом, известным как «третий лишний», очевидно, не работает. Принятое в 2015 году Правительством России Постановление №1289 «Об установлении ограничений допуска иностранных лекарственных препаратов при государственных закупках» предусматривает, что государственный заказчик должен отклонять все заявки, содержащие предложения о поставке лекарственных препаратов, происходящих из иностранных государств (за исключением государств — членов Евразийского экономического союза (ЕАЭС)), при условии, что на участие в определении поставщика подано не менее двух заявок, которые удовлетворяют требованиям документации о закупке и содержат предложения о поставке лекарственных препаратов, страной происхождения которых являются государства — члены Евразийского экономического союза (россия, Беларусь, Казахстан, Армения и Кыргызская Республика). Грубо говоря, если есть 2 российских претендента, то иностранного производителя, кроме производителей из перечисленных стран, даже не допускают к участию в тендере.
Данная мера была принята в рамках программы по импортозамещению. В результате многие западные компании действительно стали уходить с российского рынка, более того, сокращать производства данных ЛС с учетом потерянной доли в России. А это означает, что резко нарастить поставку будет не так легко при всем желании. О тупиковости созданной ситуации говорит и тот факт, что, несмотря на столь активную политику импортозамещния в сфере лекарств, в сентябре этого года официальные представители Минздрава сообщали о намерении обратиться к руководству компаний Sandoz и Bayer, чтобы обсудить обращение на рынке некоторых лекарственных препаратов, в том числе онкологических. И это, опять же, только информация, обнародованная в прессе.
Сейчас в спешке принимаются законы, направленные на возможность ручного регулирования ситуации на рынке ЛС в случае возникновения дефицита (например, госдума рассматривает законопроект о выпуске лекарств без согласия обладателя патента). Упрощаются правила регистрации, для возможности более оперативного ввода лекарства в обращение, причем с замыканием на Росздравнадзоре. К чему приведут эти меры, пока не ясно, но склонен оценивать их скептически. Очевидно, что все предложенные новеллы далеки от взвешенной стратегии развития фармотрасли и реформирования системы лекарственного обеспечения «в новых условиях». Это не более чем меры «экстренного реагирования», а не решения проблемы.
Между тем некая стратегия все-таки просматривается: расширяя перечень «льготных лекарств», россия бешеными темпами наращивает поставку и производство аналогов. И сейчас мы являемся абсолютными лидерами по потреблению дженериков среди развитых стран, в 2,5 раза превосходя по этому показателю средний уровень по ЕС. Только вот, как показывает практика, даже при таких темпах генерические препараты пока не покрывают растущий дефицит на лекарственном рынке. И заложниками данной ситуации становятся как пациенты, так и медики, вынужденные работать в условиях дефицита лекарств со всеми сопутствующими рисками.
2 грудня о 23:48
Никогда ранее этого не делал: впервые прошу максимальный репост, поскольку ситуация действительно чрезвычайная.
В июле этого года в профильном департаменте Минздрава и думском комитете по охране здоровья нам подтвердили информацию о том, что 700 лекарственных препаратов находятся в заявке на вывод с российского рынка. Тогда же я впервые написал об этом. В частности, об уходе из РФ предупредили японские компании.
Чуть позже первый замруководителя фракции «ЕР» в Госдуме Андрей Исаев сообщил уже о 900 лекарственных средствах иностранного производства, покидающих российский рынок.
Несмотря на все опровержения Росздравнадзора и Минздрава, по состоянию на ноябрь 2019 года в перечень импортных ЛС, которые исчезли из РФ, эксперты включают от 700 до 900 позиций. Но точных цифр нет ни у кого, так как учет препаратов, исчезнувших с фармацевтического рынка России не ведется (или скрывается?). Если обратиться к официальному сайту Росздравнадзора, то на каждый месяц значится от 3 до 5 препаратов, о прекращении поставок которых сообщали иностранные производители. Только вот в сообщениях часто значатся препараты, скажем прямо, далеко не всегда критичные для российского фармрынка. А тем временем дефицит возникает по лекарствам жизненно необходимым. И маловероятно, чтобы Росздравнадзор не был осведомлен об этом.
О совершенно безвыходных ситуациях становится известно уже из сообщений СМИ, куда просачиваются массовые жалобы населения, петиции родителей и врачей не с просьбой - с мольбой вернуть то или иное лекарство на российский рынок. И если до сих пор проблемой было получение препаратов по системе льготного обеспечения, то после вывода препаратов с российского рынка их нельзя уже купить и за свой счет. Их просто больше нет и, видимо, не будет. Со временем, наверное, будут новые, аналоговые, но есть ли это время, да и смогут ли пациенты перестроиться на новые препараты? За что они платят такую высокую цену, пока производители разбираются между собой?
Ни для кого уже не секрет, что последние несколько лет у нас совершенно катастрофическое положение с препаратами для лечения онкозаболеваний. Проблема заключается не только в массовом выводе проверенных иностранных препаратов, к которым, кстати, адаптируется организм весьма уязвимых пациентов, но и в том, что даже зачастую отторгающимися организмом дженериками (препараты-аналоги, содержащие то же действующее вещество, но вовсе не обязательно аналогичные оригиналу по действию) в полной мере все регионы не обеспечиваются. Я цитирую врачей–онкологов, сообщающих, что они теперь «лечат вслепую», так как на все жалобы о нехватке препаратов для онкобольных получают ответ «лечите тем, что есть».
Так, летом этого года ко мне (и не только) массово обращались мамы детей с онкозаболеваниями: с июля в Россию перестал завозиться препарат «Винкристин Тева», который производят в Западной Европе. Заменивший же его российский аналог «Веро-Винкристин» в 50-70 процентов случаев вызывает серьезные побочные действия –вплоть до паралича конечностей.
Еще до этого катастрофой для российской онкологии стал вывод с российского рынка в 2017 году онкологических препаратов «Медак» («Medac GmbH», Германия). Компания поставляла в Россию «Аспарагиназу» — основной препарат для лечения лимфобластного лейкоза. Заменить его российским аналогом пока не выходит - слишком сложная технология выращивания нужной кульуры. С таким объемом российский производитель пока просто не справляется и снижает качество. И это не единственный препарат, который «Медак» вывел из России. С 2017 по 2018 год хоть как-то эту «дыру» закрывала «Трела», но и она с 2018 года прекратила работу в России. Большие проблемы с поставками цитозара (цитарабина) швейцарской Sandoz (дочерняя структура Novartis) — основной препарат для лечения острого миелобластного лейкоза. Снизила поставки цитарабина и Pfizer.
Давно в России нет онкаспара — препарата, который назначается при остром лимфобластном лейкозе, если у пациента непереносимость аспарагиназы.
Для кардиологов шоком стал вывод с российского рынка препарата «Атенолол Никомед». Японская фармацевтическая компания Takeda после апреля 2019 года сообщила о прекращении поставки его на российский рынок. Казалось бы, есть российские аналоги, но «Атенолол Никомед» Takeda занимал почти 60% российского рынка в упаковках. В 2018 году россияне приобрели в общей сложности 2,9 млн упаковок атенолола. Из них 1,6 млн произвела именно Takeda. Кстати, лекарство было доступное: самая большая пачка стоила в ценах производителя 36 рублей 30 копеек. Минздрав тут же сообщил, что уже видит замену и проблем не будет, но, видимо, «увидел не сразу», не говоря о том, что массовый переход на аналог всегда имеет свои риски. Не говорится об этом и в программе импортозамещения. Зато теперь врачи выписывают рецепты только по действующему веществу, что заметно упрощает «подбор» лекарств «из того, что есть».
На днях родители детей, страдающих муковисцидозом, направили открытое письмо в ОП РФ с просьбой не допустить ухода с российского фармрынка антибиотиков, необходимых пациентам с муковисцидозом. Речь идёт о внутривенных антибактериальных препаратах “Фортум”, “Тиенам”, “Меронем”, проверенных годами и доказавших свою эффективность и безопасность для таких пациентов. Кроме того, поставки в Россию одного из основных незаменимых при лечении муковисцидоза антибактериального ингаляционного препарата, не имеющего аналогов в России, — “Колистина” — задерживаются на полгода. Под письмом подписались почти две тысячи человек. Ситуация вызвала серьезные волнения в рядах как пациентов, так и докторов, поскольку антибиотики, которые остались на рынке не имеют доказанной терапевтической эквивалентности лекарствам, годами проверенным на эффективность и безопасность для больных муковисцидозом. Применение же других препаратов такими тяжелыми пациентами может стоить им здоровья и даже жизни.
Перечень потерянных для России лекарств огромен и, наверное, не очень понятен, может, и не очень интересен читателю, если его эта проблема не затрагивает.Но массовое бегство иностранных фармпроизводителей из страны касается очень многих сегментов лекарственного обеспечения. В частности, с рынка вымываются многие импортные антибиотики, препараты для лечения бронхиальной астмы. Это не означает, что их замены нет, но при таком уровне воздействия «детали» имеют значение.
Если заболевание менее тяжелое и прием ЛС не носит постоянного характера, то замена дженериком (часто менее качественным, но более дешёвым) ощущается в меньшей степени. В случаях с диабетом, онкозаболевниями, рядом хронических заболеваний иммунной системы, всеми орфанными заболеваниями, заболеваниями сердечно-сосудистой системы и т.д. обвал импортных поставок ЛС - это вопрос именно жизни и смерти. Но и с заменой пока справляются не всегда: более провального года по госзакупкам ЛС, чем 2019, боюсь, что и не вспомнить. В то время как иностранные компании снижали поставки или вовсе выводили препараты из России, судя по приведенным ниже данным, российские производители тоже не стремились покрывать все потребности рынка.
За первое полугодие по 47 тысячам тендеров госучреждений на закупку лекарств не подано ни одной заявки. Это каждый четвертый тендер в стране. В последний год количество сорванных аукционов, на которые не вышел ни один поставщик, выросло вдвое.
Больше всего тендеров не удалось разыграть, как ни странно, больницам Москвы: поставщики не стали участвовать в 4,3 тыс. из 13 тыс. объявленных аукционов. Например, полностью сорван контракт на поставку вакцин против папилломавируса человека: участвовать в нем не захотел ни один поставщик. Провалилась также половина тендеров в Саратовской области. В Дагестане и Псковской области было сорвано по 45% аукционов. Еще в 24 регионах более трети тендеров не заинтересовали потенциальных поставщиков.
Эксперты отмечают, что чаще всего срывались аукционы на инсулин и вакцины против бешенства. По данным сайта госзакупок, сорвано 692 из 2,8 тысячи тендеров на поставку инсулина (дефицит этого жизненно важного препарата уже ощутили в разных уголках страны). Но с вакциной от бешенства все значительно хуже: сорвано 429 из 573 объявленных тендеров. В дефиците скоро будет и иммуноглобулин человека против клещевого энцефалита (сорвано 144 тендера), а также препарат антипсихотического действия хлорпромазин (251).
Даже по физраствору было сорвано 683 тендера из 1840 объявленных. Тревожная ситуация и с жизненно важными лекарствами для онкобольных: сорвано 162 тендера на закупку биопрепарата от рака легких, почки и кожи ниволумаба; 140 тендеров — на закупку ритуксимаба, средства от неходжкинской лимфомы и ряда ревматоидных заболеваний; в больницах будет дефицит циклофосфамида, который применяют при раке легкого, молочной железы, яичек.
Росздравнадзор, кстати, уже опроверг эти данные: дескать, «несостоявшийся конкурс» можно понимать по-разному, скажем, в «несостоявшиеся» попадают конкурсы с одним участником. Положим так, но тогда, получается, дефицита препаратов нет?
Есть и другой вопрос: почему ранее столь привлекательный российский рынок стал не интересен иностранным компаниям? Ни один производитель никогда не захочет терять покупателя. И даже в отраслях, напрямую попавших под санкции, к которым никоим образом не имеет отношение фармпроизводство, мы видим множество примеров попыток обхода санкционных ограничений, если рынок действительно интересен производителю. Но с лекарствами так не выходит: занимая львиную долю в отдельных сегментах рынка ЛС, не США, а Япония, Франция, Швейцария и даже Израиль уходят из России. Одной из причин сами компании называют снижение прибыли. И тут стоит им поверить. Как ни печально, производство лекарств – это такой же бизнес, как и любой другой. И моральный аспект тут почти никого не волнует. Необоснованно низкая начальная максимальная цена контракта, установленная новыми правилами, привела к тому, что многим иностранным производителям и провайдерам стало просто невыгодно ввозить в страну препараты по фиксированным ценам. В ряде случаев это признали и сами компании.
Но есть и другая сторона медали: для иностранных компаний-производителей лекарственных средств и субстанций наиболее привлекателен, безусловно, сегмент госзакупок. «Розница», за счет которой хоть как-то выкручивались граждане, доставая лекарства, выведенные из льготного обеспечения, далеко не так маржинальна, чтобы ради нее сохранять поставки. Только вот из госзакупок даже многие «киты» мирового фармпроизводства были в России выброшены.
Конечно, соглашусь с тем фактом, что производители отказывались поставлять лекарства в рамках госзакупок по демпинговым ценам, в соответствии с новой методикой расчета цены для ЖНВЛП по госконтрактам. Но новые правила вступили в силу только с 1 января 2019 года, а иностранные лекарства исчезают из России уже несколько лет. И тут, как мне видится, свой вклад внесла и весьма непродуманная, иногда коррумпированная, система импортозамещения. Мы провозглашаем программу импортозамещения, ставим ограничения в госзакупках для иностранных компаний, но какой ценой даются итоговые показатели? И готова ли сейчас россия к массовому уходу иностранных лекарств?
Система госзакупок для обеспечения государственных и муниципальных нужд лекарственными препаратами из перечня ЖНВЛП с принципом, известным как «третий лишний», очевидно, не работает. Принятое в 2015 году Правительством России Постановление №1289 «Об установлении ограничений допуска иностранных лекарственных препаратов при государственных закупках» предусматривает, что государственный заказчик должен отклонять все заявки, содержащие предложения о поставке лекарственных препаратов, происходящих из иностранных государств (за исключением государств — членов Евразийского экономического союза (ЕАЭС)), при условии, что на участие в определении поставщика подано не менее двух заявок, которые удовлетворяют требованиям документации о закупке и содержат предложения о поставке лекарственных препаратов, страной происхождения которых являются государства — члены Евразийского экономического союза (россия, Беларусь, Казахстан, Армения и Кыргызская Республика). Грубо говоря, если есть 2 российских претендента, то иностранного производителя, кроме производителей из перечисленных стран, даже не допускают к участию в тендере.
Данная мера была принята в рамках программы по импортозамещению. В результате многие западные компании действительно стали уходить с российского рынка, более того, сокращать производства данных ЛС с учетом потерянной доли в России. А это означает, что резко нарастить поставку будет не так легко при всем желании. О тупиковости созданной ситуации говорит и тот факт, что, несмотря на столь активную политику импортозамещния в сфере лекарств, в сентябре этого года официальные представители Минздрава сообщали о намерении обратиться к руководству компаний Sandoz и Bayer, чтобы обсудить обращение на рынке некоторых лекарственных препаратов, в том числе онкологических. И это, опять же, только информация, обнародованная в прессе.
Сейчас в спешке принимаются законы, направленные на возможность ручного регулирования ситуации на рынке ЛС в случае возникновения дефицита (например, госдума рассматривает законопроект о выпуске лекарств без согласия обладателя патента). Упрощаются правила регистрации, для возможности более оперативного ввода лекарства в обращение, причем с замыканием на Росздравнадзоре. К чему приведут эти меры, пока не ясно, но склонен оценивать их скептически. Очевидно, что все предложенные новеллы далеки от взвешенной стратегии развития фармотрасли и реформирования системы лекарственного обеспечения «в новых условиях». Это не более чем меры «экстренного реагирования», а не решения проблемы.
Между тем некая стратегия все-таки просматривается: расширяя перечень «льготных лекарств», россия бешеными темпами наращивает поставку и производство аналогов. И сейчас мы являемся абсолютными лидерами по потреблению дженериков среди развитых стран, в 2,5 раза превосходя по этому показателю средний уровень по ЕС. Только вот, как показывает практика, даже при таких темпах генерические препараты пока не покрывают растущий дефицит на лекарственном рынке. И заложниками данной ситуации становятся как пациенты, так и медики, вынужденные работать в условиях дефицита лекарств со всеми сопутствующими рисками.
⚠ Тільки зареєстровані користувачі бачать весь контент та не бачать рекламу.
В Минске проходят протесты против интеграции Беларуси с Россией
update: 07-12-2019 (14:46)
В Минске начался протест против интеграции с Россией, которую обсудят в Сочи президент Беларуси Александр Лукашенко и российский лидер Владимир путин. Об этом, 7 декабря сообщает Tut.by. Служба Радио Свободы ведет трансляцию происходящего в Минске. В акциях участвуют сотни людей. Они провели митинг на Октябрьской площади, после чего началось шествие по проспекту Незалежности.
Акция началась около 11:30 по минскому времени, часть протестующих вышли на проспект Независимости, где попытались образовать живую цепь, взявшись за руки. За это она получила название "живая цепь".
В руках люди держат плакаты с призывами отказаться от интеграции с Россией. Один из участников пришел с плакатом "Лукашенко на объединение никогда не пойдет".
Акция несанкционированные с городскими властями. Пока милиция не применяла силу в отношении активистов, но предупредила их о незаконности происходящего, призвав разойтись.
⚠ Тільки зареєстровані користувачі бачать весь контент та не бачать рекламу.
Медведев об условиях транзита газа: Украина должна отказаться от решения арбитража
Медведев также прокомментировал возможность запрета на реверс газа в Украину
Премьер-министр Российской Федерации Дмитрий Медведев заявил, что для достижения соглашения относительно транзита российского газа Украина должна отказаться от решения Стокгольмского арбитража о долгах "Газпрома". Об этом сообщает РБК-Украина со ссылкой на росСМИ.
По словам Медведева, заключение соглашения о транзите газа невозможно, пока Украина требует от "Газпрома" выполнить решение арбитража и выплатить 3 млрд долларов.
Статус: Офлайн
Реєстрація: 06.12.2006
Повідом.: 5019
Реєстрація: 06.12.2006
Повідом.: 5019
Супер идея. Я бы на месте поставщиков им только слабительное продавал.
Всё правильно.....так и надо....только для всех *****ов
Статус: Офлайн
Реєстрація: 03.11.2014
Повідом.: 28655
Реєстрація: 03.11.2014
Повідом.: 28655
Александр Фельдман
41 хв. ·
‼️ Родные политзаключённых вышли на одиночные пикеты вокруг московского Кремля. Спустя 40 минут их задержали, передает корреспондент «Новой». Среди задержанных — Юлия Виноградова — мама Анны Павликовой («Новое величие»), Татьяна Чернова — мама Андрея Чернова, Светлана Пчелинцева — мама Дмитрия Пчелинцева (дело «Сети»), Михаил Метлин — отец Егора Метлина.
➡️
Полицейские считают, что набережная — тоже территория Кремля, поэтому пикетировать на ней запрещено. ❌❌❌
41 хв. ·
‼️ Родные политзаключённых вышли на одиночные пикеты вокруг московского Кремля. Спустя 40 минут их задержали, передает корреспондент «Новой». Среди задержанных — Юлия Виноградова — мама Анны Павликовой («Новое величие»), Татьяна Чернова — мама Андрея Чернова, Светлана Пчелинцева — мама Дмитрия Пчелинцева (дело «Сети»), Михаил Метлин — отец Егора Метлина.
➡️
⚠ Тільки зареєстровані користувачі бачать весь контент та не бачать рекламу.
Полицейские считают, что набережная — тоже территория Кремля, поэтому пикетировать на ней запрещено. ❌❌❌
Статус: Офлайн
Реєстрація: 03.11.2014
Повідом.: 28655
Реєстрація: 03.11.2014
Повідом.: 28655
Александр Фельдман
3 год ·
Тут, однако, продолжение банкета...
Российские спецслужбы причастны ко взлому переписки предвыборной команды Макрона в 2017 году, пишет Le Monde. Это доказали специалисты из Google и компании по сетевой безопасности FireEye
3 год ·
Тут, однако, продолжение банкета...
Российские спецслужбы причастны ко взлому переписки предвыборной команды Макрона в 2017 году, пишет Le Monde. Это доказали специалисты из Google и компании по сетевой безопасности FireEye
Статус: Онлайн
Реєстрація: 18.11.2011
Повідом.: 3719
Реєстрація: 18.11.2011
Повідом.: 3719
Статус: Онлайн
Реєстрація: 18.11.2011
Повідом.: 3719
Реєстрація: 18.11.2011
Повідом.: 3719
Статус: Офлайн
Реєстрація: 03.11.2014
Повідом.: 28655
Реєстрація: 03.11.2014
Повідом.: 28655
Проект «Тайгафон» закрыт: Касперская потеряла 40 миллионов
22927
Безопасность Стратегия безопасности Бизнес Инвестиции и M&A Техника
06.12.2019, Пт, 16:13, Мск , Текст: Игорь Королев
Компания Infowatch свернула проект защищенного смартфона для корпоративного применения «Тайгафон». Проект обернулся компании убытком в 40 млн руб.
Конец «Тайгафона»
Компания Infowatch свернула проект защищенного корпоративного смартфона «Тайгафон». Об этом глава компании Наталья Касперская рассказала CNews в кулуарах форума «Глобальное технологическое лидерство».
Как появилась идея создания защищенного смартфона
Проект «Тайгафон» был запущен в 2014 г. назад. Идея устройства состояла в обеспечении защищенного доступа к корпоративным коммуникациям: на обычном смартфоне коммуникации пользователя могут утекать различными путями, включая Bluetooth и Wi-Fi.
Для внедрения инструментов защищенного доступа нужно сделать jailbreak устройства (получить админские права) - «вгрызаться в операционную систему», - рассказывает Наталья Касперская. Сначала сотрудник Infowatch пытался изменить операционную систему Android на устройстве Sony Xperia.
Однако производитель отследил вмешательство в прошивку смартфона, и сначала закрыл разработчику доступ в магазин приложений Google Play, а затем заблокировал сам аппарат. В итоге смартфон стоимостью 80-100 тыс. руб. превратился «в тыкву», - говорит Касперская.
taigaphone600.jpg
Проект отечественного защищенного смартфона «Тайгафон» закрыт
В этой связи было принято решение о разработке собственного устройства, работающего на базе собственной модификации операционной системы Android.
Серийный аппарат был выпущен в 2017 г. и стоил примерно $150. Среди первых пользователей смартфона было правительство Северной Осетии. Администратор компании может отслеживать местонахождение владельцев «Тайгафона», дистанционно удалять все содержимое устройства и блокировать доступ к определенным функциям.
Министерство связи Северной Осетии в 2018 г. проинтегрировало «Тайгафон» с системой электронного документооборота «Дело» и планировало закупить 5 тыс. аппаратов.
Почему проект не удался
Причиной неудачи «Тайгафона» стали скудные технические характеристики и отсутствие программного обеспечения - ПО для стандартной версии Android не было совместимо с аппаратом. Корпоративные клиенты, которым предоставили аппарат, постоянно просили сделать доработки, причем у разных пользователей были разные требования, поясняет глава Infowatch.
В итоге компания поняла, что для продвижения аппарата нужны другие ресурсы и инвестиции на миллиарды рублей и решила отказаться от дальнейшего развития «Тайгафон». Убыток Infowatch от проекта составил 40 млн руб.
Не первая неудачная попытка создания отечественного смартфона
«Тайгафон» - не первая неудачная попыта создания отечественного смартфона. В 2010 г. телекоммуникационная компания «Скартел» (бренд Yota) разработала смартфон с поддержкой сетей четвертого поколения (4G) YotaPhone, главной особенностью которого было наличие второго дисплея из «электронной бумаги» (e-link).
Затем разработка продукта была выделена в отдельную компания YotaDevices, совладельцем которой была госкорпорация «Ростех». Компания выпустила два поколения аппаратов YotaPhone.
В 2016 г. крупным акционером YotaDevices стала китайская корпорация China Baoli, которая стала использовать разработки компании для собственных продуктов. В 2018 г. из проекта вышла госкорпорация «Ростех», а в 2019 г. головная структура корпорации была признана банкротом.
22927
Безопасность Стратегия безопасности Бизнес Инвестиции и M&A Техника
06.12.2019, Пт, 16:13, Мск , Текст: Игорь Королев
Компания Infowatch свернула проект защищенного смартфона для корпоративного применения «Тайгафон». Проект обернулся компании убытком в 40 млн руб.
Конец «Тайгафона»
Компания Infowatch свернула проект защищенного корпоративного смартфона «Тайгафон». Об этом глава компании Наталья Касперская рассказала CNews в кулуарах форума «Глобальное технологическое лидерство».
Как появилась идея создания защищенного смартфона
Проект «Тайгафон» был запущен в 2014 г. назад. Идея устройства состояла в обеспечении защищенного доступа к корпоративным коммуникациям: на обычном смартфоне коммуникации пользователя могут утекать различными путями, включая Bluetooth и Wi-Fi.
Для внедрения инструментов защищенного доступа нужно сделать jailbreak устройства (получить админские права) - «вгрызаться в операционную систему», - рассказывает Наталья Касперская. Сначала сотрудник Infowatch пытался изменить операционную систему Android на устройстве Sony Xperia.
Однако производитель отследил вмешательство в прошивку смартфона, и сначала закрыл разработчику доступ в магазин приложений Google Play, а затем заблокировал сам аппарат. В итоге смартфон стоимостью 80-100 тыс. руб. превратился «в тыкву», - говорит Касперская.
taigaphone600.jpg
Проект отечественного защищенного смартфона «Тайгафон» закрыт
В этой связи было принято решение о разработке собственного устройства, работающего на базе собственной модификации операционной системы Android.
Серийный аппарат был выпущен в 2017 г. и стоил примерно $150. Среди первых пользователей смартфона было правительство Северной Осетии. Администратор компании может отслеживать местонахождение владельцев «Тайгафона», дистанционно удалять все содержимое устройства и блокировать доступ к определенным функциям.
Министерство связи Северной Осетии в 2018 г. проинтегрировало «Тайгафон» с системой электронного документооборота «Дело» и планировало закупить 5 тыс. аппаратов.
Почему проект не удался
Причиной неудачи «Тайгафона» стали скудные технические характеристики и отсутствие программного обеспечения - ПО для стандартной версии Android не было совместимо с аппаратом. Корпоративные клиенты, которым предоставили аппарат, постоянно просили сделать доработки, причем у разных пользователей были разные требования, поясняет глава Infowatch.
В итоге компания поняла, что для продвижения аппарата нужны другие ресурсы и инвестиции на миллиарды рублей и решила отказаться от дальнейшего развития «Тайгафон». Убыток Infowatch от проекта составил 40 млн руб.
Не первая неудачная попытка создания отечественного смартфона
«Тайгафон» - не первая неудачная попыта создания отечественного смартфона. В 2010 г. телекоммуникационная компания «Скартел» (бренд Yota) разработала смартфон с поддержкой сетей четвертого поколения (4G) YotaPhone, главной особенностью которого было наличие второго дисплея из «электронной бумаги» (e-link).
Затем разработка продукта была выделена в отдельную компания YotaDevices, совладельцем которой была госкорпорация «Ростех». Компания выпустила два поколения аппаратов YotaPhone.
В 2016 г. крупным акционером YotaDevices стала китайская корпорация China Baoli, которая стала использовать разработки компании для собственных продуктов. В 2018 г. из проекта вышла госкорпорация «Ростех», а в 2019 г. головная структура корпорации была признана банкротом.
