Жуков берёг солдат и требовал того же от своих подчинённы
"Во время пребывания в Москве и полета в Ленинград Жуков и Эйзенхауэр много говорили о минувшей войне. Эйзенхауэр интересовался, как Красная Армия преодолевала минные поля. В «Крестовом походе в Европу» он приводит свою беседу с Жуковым по этому вопросу:
«Меня очень поразил русский метод преодоления минных полей, о котором рассказал Жуков.
Немецкие минные поля, прикрытые огнем, были серьезным тактическим препятствием и вызывали значительные потери и задержку в продвижении.
Прорваться через них было делом трудным, хотя наши специалисты использовали различные механические приспособления для их безопасного подрыва.
Маршал [505] Жуков рассказал мне о своей практике, которая, грубо говоря, сводилась к следующему:
«…Когда мы подходим к минному полю, наша пехота проводит атаку так, как будто этого поля нет...
...Один немецкий солдат в письме домой запечатлел советские атаки через минные поля, о которых говорил Георгий Константинович Эйзенхауэру:
«…Большие плотные массы людей маршировали плечом к плечу по минным полям, которые мы только что выставили.
Люди в гражданском и бойцы штрафных батальонов двигались вперед, как автоматы Бреши в их рядах появлялись только тогда, когда кого-нибудь убивало или ранило взрывом мины.
Казалось, эти люди не испытывают страха или замешательства. Мы заметили, что те, кто упал, пристреливались небольшой волной комиссаров или офицеров, которая следовала сзади, очень близко от жертв наказания.
Неизвестно, что свершили эти люди, чтобы подвергнуться такому обращению, но среди пленных оказались офицеры, не сумевшие выполнить поставленной задачи, старшины, потерявшие в бою пулемет, и солдат, чье преступление состояло в том, что он [506] оставил строй на марше…
И все же почти никто из них не жаловался на подобное обращение. Жизнь тяжела, говорили они, и, если вы не смогли достичь поставленной цели, за неудачу приходится расплачиваться. Никто не был готов признать, что поставленная задача могла быть невыполнимой, а приговор — несправедливым».
Эйзенхауэр свидетельствует, что таких же взглядов, как Жуков, придерживались и другие советские маршалы:
«В день, когда пришла весть о победе над Японией (14 августа, когда японское правительство и император объявили о капитуляции; в этот день, накануне отъезда Эйзенхауэра из Москвы, американский посол устроил прием в его честь, — Б. С.}, маршал Буденный, казалось, не испытывал по этому поводу никакого энтузиазма.
Я спросил, почему он не радуется окончанию войны. Он ответил: «О, да, но нам надо было бы продолжать сражаться, чтобы ***** еще больше этих проклятых японцев».
Маршал казался привлекательным, добрым и приветливым человеком, но видно было: его нисколько не волновало, что каждый день продолжения войны означал смерть или раны еще для сотен российских граждан»"
⚠ Тільки зареєстровані користувачі бачать весь контент та не бачать рекламу.
Там же:
"В ночь на 9-е января негласный обыск провели на даче Жукова в поселке Рублёво под Москвой. Здесь улов был гораздо более солидный, поскольку «две комнаты дачи превращены в склад, где хранится огромное количество различного рода товаров и ценностей.
Например:
Шерстяных тканей, шелка, парчи, пан-бархата и других материалов — всего свыше 4000 метров;
Мехов — собольих, обезьяньих, лисьих, котиковых, каракульчевых, каракулевых — всего 323 шкуры;
Шевро высшего качества — 35 кож;
Дорогостоящих ковров и гобеленов больших размеров, вывезенных из Потсдамского и других дворцов Германии — всего 44 штуки, часть которых разложена и развешена по комнатам, а остальные лежат на складе.
Особенно обращает на себя внимание больших размеров ковер, разложенный в одной из комнат дачи;
Ценных картин классической живописи больших размеров в художественных рамках — всего 55 штук, размещенных до комнатам дачи и частично хранящихся на складе;
Дорогостоящих сервизов столовой и чайной посуды (фарфор с художественной отделкой, хрусталь) — 7 больших ящиков;
Серебряных гарнитуров столовых и чайных приборов — 2 ящика;
Аккордеонов с богатой художественной отделкой — 8 штук;
Уникальных охотничьих ружей фирмы Голанд-Голанд и других — всего 20 штук. [534] Это имущество хранится в 51 сундуке и чемодане, а также лежит навалом»".
