підірвалися сьогодні в Ізюмському районі
...
не відвідувати ліси, лісосмуги, поля береги водойм та інші потенційно заміновані території.
В этом споре основной вопрос - что считать потенциально заминированными территориями. Изюмский район, на который ссылается Синегубов я выделил жирным потому, что, бесспорно, его большая часть к таковым относится. Это понятно и по факту (там шли боевые действия и эта территория была временно оккупирована), и это же отображено на карте потенциально заминированных территорий ДСНС.
Но возьмём, к примеру, Краснокутский район, где русни не было, боевых действий - тоже, а дистанционное минирование невозможно из-за удалённости от тех позиций, откуда бы русня могла достать своим "земледелием". Или, Зидьки / Чемуживку в Змиевском районе, где летом
официально чуть ли не пляжи на Донце собирались открывать - эти сёла тоже достаточно далеко от зон боевых действий, и не были под оккупацией. В обоих случаях территория на карте ДСНС обозначена как незаминированная.
Это я к чему: глобальные запреты - не работают. Да, никто не спорит, что нужно быть самоубийцей, чтобы сейчас идти в лес в Старом Салтове или Изюме. Но в места, которые людям
кажутся безопасными, они всё равно будут ходить и ездить (что мы и видим по тем же отчётам грибников). И здесь, мне кажется, самое главное для властей - давать
адекватную картину потенциальной опасности.
И, как по мне, так пусть лучше будет часть территории области, где официально разрешено посещение лесов и рек и работа баз отдыха, чем глобальные запреты из соображений "как бы чего не вышло", которые всё равно будут нарушать.