Очень я сомневаюсь, что сам Сталин думал так глубоко. Там же вроде все ясно изложено: человеческие переживания описаны точно ("великий психолог"), но революционеры (как тип людей) выставлены в негативном свете ("великий реакционер").
По-моему, "Раскольников-убийца является порождением философии Достоевского... Философия «Преступления и наказания» по существу не лучше философии «Бесов»..." именно об этом.
Почему не считается? После исповеди священник обычно указывает, что надо сделать, чтобы искупить и замолить, а то и наложить епитимью может.
Как же это воспринимать как не наказание обычному мирянину?
Раскольников - НЕ революционер. Он бы мог стать революционером при определённых условиях, так как уже являлся нигилистом. Человек решил поставить чисто практический опыт для проверки некоторых своих умопостроений и только потому может быть и не стал революционером. Попал в вихрь собственноручно созданных обстоятельств раньше, чем успел хоть что-то понять, хоть в чём-то разобраться. И Сталин говорит, что не революционер Достоевского совсем не лучше, чем его же революционеры.
Кстати, в Преступлении и наказании нет никакой собственной философии Достоевского. Там выписана христианская идея, что обратиться к Богу никогда не поздно. Сталин наверняка это понимал, но всё равно сказал то, что сказал. Сказал потому что уверует или не уверует Раскольников, его отношение к Богу, - это его личное дело, а двоих, если не больше, т.к. сестра процентщицы была вечно беременна, он уже убил. Причём "бесам" - революционерам, Достоевский заранее отказывает в том, в чём Раскольникову не отказал, иначе бы он их так не назвал. Добрый христианин, нечего сказать.
Уверование не может быть наказанием, так как оно есть спасение. И муки совести не могут быть наказанием, так как спасение не избавляет от мук совести. Второе идёт и должно идти в комплекте с первым, так как муки совести пусть и несовершенный а механизм, предотвращающий преступления.
И нужно ведь ещё понять, что такого ценного для себя в творчестве писателя могли черносотенцы находить. Возможно там в текстах разбросаны опознавательные знаки по которым рыбак рыбака видел издалека, но чтобы их выявить нужно быть черносотенцем. А на уровне идей, имхо, связка нигилист-преступление должна была бросаться в глаза. Если нигилист никак не может избежать преступления, то он априори преступник и никакие дополнительные разбирательства в этом вопросе не требуются. Преступник назван и с ним нужно поступать соответствующим образом. т.е. наказывать. На самом деле это вполне готовый механизм массовых репрессий появившийся просто потому, что народная религиозность была достаточно примитивной. И формально черносотенцы имели право на свою точку зрения. Потому что, если одним из основных признаков нигилизма есть пренебрежение религией, то тем самым нигилисты чуть ли не автоматически должны были попадать в разряд потенциально особо опасных преступников. Ведь любой же верующий хоть в чём то, да грешен. И это при том, что он как может придерживается заповедей, т.е. социальных норм и худо-бедно, а воспроизводит существующую социальность. А неверующий тупо противопоставляет себя обществу верующих так как не имеет перед ним никаких обязательств и от него можно и должно ожидать всякого.
Короче, тема массовых репрессий вызрела задолго до того, как Сталин её реально реализовал. И вовсе не факт, что этого вообще можно было избежать. Предположение, конечно, чисто спекулятивное, но мне кажется здесь есть над чем подумать.
Наверное, я писал, что Достоевского считали своим черносотенцы, а "черная сотня" исторически - это тот самый "средний род людей", который между дворянами и духовенством с одной стороны и крестьянами с другой. Он же "посадские" или "городские сословия" (купцы, мещане и цеховые).
