![-=[AleX]=-](/data/avatars/m/4/4992.jpg?1664621181){kind=avatar}
Статус: Офлайн
Реєстрація: 11.01.2006
Повідом.: 113
Реєстрація: 11.01.2006
Повідом.: 113
Поезд на восток
Вот... Друг попросил вывесить в инете на суд общественности...
--------------------------------------------------------------------------
Скорее… Быстрее… Успеть… Не опоздать…
Сердце раненной птицей вырывалось из груди, пережимая горло и сводя с ума. Успеть! Не опоздать! Удары сердца набатом отдавались в голове. Темп ударов всё ускорялся. Всё меньше и меньше воздуха удавалось вдохнуть в промежутке между ударами. Гонка между разумом и сердцем. Между сердцем и временем. Между временем и поездом. И разлукой…
И в этой сумасшедшей гонке сердце победило. Оно не остановилось и не разорвалось, оно донесло его жалкий разум до цели. Вот она – стоит и смотрит вдаль. Сердце победило!
Истошный вой паровоза вернул его к реальности. Подчиняясь больше рефлексам, чем разуму, он остановился, как вкопанный. Перед самым лицом пронёсся состав, разгоняя сонных голубей с насиженного полотна. В просветах между вагонами он всё ещё видел одинокую фигуру, укутанную в короткий чёрный плащ. Холодно! Она обернулась на вой поезда, он смог рассмотреть её растерянное и немного печальное лицо.
Скорее бы проехал этот поезд!
Стук колёс намного медленнее ударов его больного сердца. Промежуток между перестуком колёс – целая вечность.
Скорее бы проехал этот поезд…
Электрогитара извивалась в умелых руках хозяина, издавая все мыслимые и немыслимые звуки. К визгу гитары присоединился глухой рокот барабанов, а немного позже – довольно неплохой голос певца.
Она стояла перед ним – взъерошенная и, как всегда, соблазнительная. Смотрела на него, словно хищник перед броском на жертву.
– Почему? – спокойно спросила она. – Почему ты так себя ведёшь?
– Возможно, потому что я люблю тебя (…скорее бы проехал этот поезд…), – тихо и так же спокойно ответил он. – Ты об этом подумала?
На мгновение выражение её лица изменилось – то ли смятение, то ли испуг, не разобрать. С грацией кошки она подошла к нему, нежно обняла за шею и тихо (одними губами) прошептала в самое ухо:
– Запомни раз и навсегда – всех своих парней я использую, смешиваю с грязью и бросаю. Поэтому тебе лучше быть моим другом. Для меня друзья намного важнее и ценнее, чем те, с кем я сплю.
– А если… если я не могу быть просто другом?
– Тебе придётся научиться жить без меня! – она сверкнула зелёными глазами и скрылась в бушующей толпе.
Рокот барабанов постепенно нарастал, наконец он достиг апогея, и толпа, вторя ритму, принялась раскачиваться из стороны в сторону. Кое-где виднелись огоньки зажигалок.
В этот вечер он умер. Не стало больше его мира, незачем больше жить. Единственный человек, на котором держалась Вселенная, выпил его душу, бросив несчастное тело в придорожной канаве…
На перроне стояли двое. Они слились в объятиях и замерли, казалось, навеки. Ветер лениво играл её волосами, развеивал и спутывал их, безжалостно рушил причёску. Два изваяния замерли, прислушиваясь к стуку собственных сердец.
Наконец, она взяла его руку в свою, переплетая пальцы, и заглянула ему в глаза. В самую душу…
– Я думала, то ты не придёшь…
Как же тут не прийти! Ведь мне нужно ещё так много сказать. Столько времени прошло впустую. Но сегодня большой серебристый поезд увезёт тебя на восток. Навсегда! Как же тут не прийти…
– Знаешь, последнее время я стала всё чаще думать о тебе. Вспоминаю все наши прогулки до утра, задушевные беседы… (она поправила непослушный локон) И на душе появляется такое чувство…
Пустота! Пустота на месте выпитой души каждый раз, когда ты видишь её и знаешь, что вы никогда не будете вместе. НИ-КОГ-ДА…
– Я не знаю, как описать тебе это чувство. Но я практически всё время думаю о тебе.
С серого неба упали первые капли дождя…
Чёрный купол зонта заботливой ладонью накрывал идущих. И хоть зонт был достаточно широким, он шёл рядом с нею и нежно обнимал её за талию. Так нежно и осторожно, словно она выточена из хрусталя.
Она что-то увлечённо рассказывала, активно жестикулируя правой рукой (левой она крепко сжимала его ладонь). Внезапно она перехватила его взгляд и встревожено спросила:
– Ты в порядке? Почему ты на меня так смотришь?
– Всё в порядке, – ответил он, не отрывая взгляда от её глаз. – Просто у тебя очень красивые глаза…
– Спасибо, – смущённо ответила она и продолжила свой рассказ.
Глаза – зеркало души. Кто-то когда-то сказал эту фразу и попал в десятку. Её же глаза – бездонные омуты, влекущие своей безмятежностью на самую глубину. И уже невозможно противиться их воле. ********!
– И ещё я заметила, что каждый раз, когда я беру кого-либо за руку, моя ладонь всё время остаётся сверху.
Он демонстративно поднял руку – его ладонь бережно сжимала тонкие девичьи пальцы.
– Ах ты!.. – она надула губки и отвернулась.
– Держи, – он протянул свою ладонь так, чтобы она могла поудобнее взять её. – Она твоя. Делай всё, что хочешь…
Она засмеялась и уткнулась лицом ему в *****, поглаживая локоть. Они пошли дальше, аккуратно лавируя между лужами.
Может быть, всё не так уж и плохо. Возможно, что-нибудь да изменится. Может быть…
А может, и нет…
Струи ледяного дождя давно перестали существовать. Да, в принципе, как и весь мир. Остались только они да жалкий клочок асфальта под ногами.
Непослушными пальцами она убрала намокшие волосы. Такая вот – мокрая – она нравилась ему ещё больше. Она вздохнула – облачко пара сорвалось с губ и растворилось в застывшем воздухе. Холодно! Он расстегнул пальто и запахнул её в полы, прижав к мерно вздымающейся груди.
– Бр-р-р, – скривилась она. – Холодно. А зимой ведь мы с тобой практически не виделись. Хоть я и несколько раз приглашала тебя…
Неужели ты до сих пор не понимаешь, что мне больно? Больно видеть тебя. Больно думать о тебе. Хочется ******* и воскреснуть невидимым ангелом у тебя за плечом. И никогда, никогда больше не покидать тебя…
Он уже почти уснул, укутавшись в тёплое одеяло. Его маленькая вселенная ограничивалась только подушкой. И одеялом. Ну и пусть!
Она мягко опустилась на край кровати и пощупала ему лоб.
– Как ты?
Он скривил кислую мину и повертел ладонью перед лицом. Мол, жить буду, не умру. Ничего, выберусь!
Хорошо, когда есть традиции. Для него традицией стало отмечать Новый Год вне дома, в гостях. С высокой температурой.
– Засыпай, – прошептала она, склоняясь над ним. Мимо ходили другие участники торжества – допивали недопитое и готовились лечь спать.
– Не хочу я, – он мотнул головой. Хотелось безотрывно смотреть ей в глаза.
Она провела ладонью по его волосам и принялась кончиками пальцев гладить лицо. О, Небо!
– Засыпай, всё будет хорошо, – приговаривала она. – Просто закрой глаза и спи…
Он немигая смотрел в её глаза. А она – ему. Минута. Другая.. Третья…Поединок хищника и жертвы. Не на жизнь, а на смерть. И на кону была его, жертвина, жизнь.
– Смысл? – вдруг спросила она. – Мы можем так не один час просидеть.
– А обязательно во всём должен быть смысл?
Она улыбнулась и нежно коснулась губами его лба. Словно лист коснулся водной глади.
– Засыпай. Всё будет хорошо…
Поезд издал протяжный вой. Казалось, само время содрогнулось от этого звука. Взъерошенные птицы разлетелись в стороны.
Она торопливо обернулась и мельком глянула на вереницу вагонов (кто-то махнул ей рукой, мол, пора ехать) и прижалась к нему, словно это их последняя встреча. Да, в принципе, так оно и было.
– Неужели тебе нечего сказать мне? – она заглянула ему в глаза. В душу. В черноту вместо выпитой души.
– Я люблю тебя, – в горле пересохло то ли от бега, то ли от волнения. И слова вышли тихими и хриплыми.
Поезд загудел ещё раз. Она закрыла глаза и судорожно вздохнула:
– Мне пора. Прощай…
Словно в замедленном кино видел он, как уходит его судьба. Полы плаща развивались под порывами ветра, волосы то и дело попадали в лицо. Брызги воды под ногами, и удаляющийся звук шагов.
Она не обернулась. Ни разу. Ни взгляда, ни полвзгляда ему. Хотелось *******. Но ведь он давно уже умер.
– Я люблю тебя…
Но поезд мчался прочь, серебристой стрелой рассекая хрустальный воздух.
Прощай. Поезд уносит тебя навсегда.
Я люблю тебя!
4.05.2006
23:18
--------------------------------------------------------------------------
© Павел Кияшко aka Bakhus
Объективные оценки, здравые комментарии и конструктивная критика приветствуются!
Вот... Друг попросил вывесить в инете на суд общественности...
--------------------------------------------------------------------------
ПOE3D HA BOCTOK
Почти неправда
Скорее… Быстрее… Успеть… Не опоздать…
Сердце раненной птицей вырывалось из груди, пережимая горло и сводя с ума. Успеть! Не опоздать! Удары сердца набатом отдавались в голове. Темп ударов всё ускорялся. Всё меньше и меньше воздуха удавалось вдохнуть в промежутке между ударами. Гонка между разумом и сердцем. Между сердцем и временем. Между временем и поездом. И разлукой…
И в этой сумасшедшей гонке сердце победило. Оно не остановилось и не разорвалось, оно донесло его жалкий разум до цели. Вот она – стоит и смотрит вдаль. Сердце победило!
Истошный вой паровоза вернул его к реальности. Подчиняясь больше рефлексам, чем разуму, он остановился, как вкопанный. Перед самым лицом пронёсся состав, разгоняя сонных голубей с насиженного полотна. В просветах между вагонами он всё ещё видел одинокую фигуру, укутанную в короткий чёрный плащ. Холодно! Она обернулась на вой поезда, он смог рассмотреть её растерянное и немного печальное лицо.
Скорее бы проехал этот поезд!
Стук колёс намного медленнее ударов его больного сердца. Промежуток между перестуком колёс – целая вечность.
Скорее бы проехал этот поезд…
Электрогитара извивалась в умелых руках хозяина, издавая все мыслимые и немыслимые звуки. К визгу гитары присоединился глухой рокот барабанов, а немного позже – довольно неплохой голос певца.
Она стояла перед ним – взъерошенная и, как всегда, соблазнительная. Смотрела на него, словно хищник перед броском на жертву.
– Почему? – спокойно спросила она. – Почему ты так себя ведёшь?
– Возможно, потому что я люблю тебя (…скорее бы проехал этот поезд…), – тихо и так же спокойно ответил он. – Ты об этом подумала?
На мгновение выражение её лица изменилось – то ли смятение, то ли испуг, не разобрать. С грацией кошки она подошла к нему, нежно обняла за шею и тихо (одними губами) прошептала в самое ухо:
– Запомни раз и навсегда – всех своих парней я использую, смешиваю с грязью и бросаю. Поэтому тебе лучше быть моим другом. Для меня друзья намного важнее и ценнее, чем те, с кем я сплю.
– А если… если я не могу быть просто другом?
– Тебе придётся научиться жить без меня! – она сверкнула зелёными глазами и скрылась в бушующей толпе.
Рокот барабанов постепенно нарастал, наконец он достиг апогея, и толпа, вторя ритму, принялась раскачиваться из стороны в сторону. Кое-где виднелись огоньки зажигалок.
В этот вечер он умер. Не стало больше его мира, незачем больше жить. Единственный человек, на котором держалась Вселенная, выпил его душу, бросив несчастное тело в придорожной канаве…
На перроне стояли двое. Они слились в объятиях и замерли, казалось, навеки. Ветер лениво играл её волосами, развеивал и спутывал их, безжалостно рушил причёску. Два изваяния замерли, прислушиваясь к стуку собственных сердец.
Наконец, она взяла его руку в свою, переплетая пальцы, и заглянула ему в глаза. В самую душу…
– Я думала, то ты не придёшь…
Как же тут не прийти! Ведь мне нужно ещё так много сказать. Столько времени прошло впустую. Но сегодня большой серебристый поезд увезёт тебя на восток. Навсегда! Как же тут не прийти…
– Знаешь, последнее время я стала всё чаще думать о тебе. Вспоминаю все наши прогулки до утра, задушевные беседы… (она поправила непослушный локон) И на душе появляется такое чувство…
Пустота! Пустота на месте выпитой души каждый раз, когда ты видишь её и знаешь, что вы никогда не будете вместе. НИ-КОГ-ДА…
– Я не знаю, как описать тебе это чувство. Но я практически всё время думаю о тебе.
С серого неба упали первые капли дождя…
Чёрный купол зонта заботливой ладонью накрывал идущих. И хоть зонт был достаточно широким, он шёл рядом с нею и нежно обнимал её за талию. Так нежно и осторожно, словно она выточена из хрусталя.
Она что-то увлечённо рассказывала, активно жестикулируя правой рукой (левой она крепко сжимала его ладонь). Внезапно она перехватила его взгляд и встревожено спросила:
– Ты в порядке? Почему ты на меня так смотришь?
– Всё в порядке, – ответил он, не отрывая взгляда от её глаз. – Просто у тебя очень красивые глаза…
– Спасибо, – смущённо ответила она и продолжила свой рассказ.
Глаза – зеркало души. Кто-то когда-то сказал эту фразу и попал в десятку. Её же глаза – бездонные омуты, влекущие своей безмятежностью на самую глубину. И уже невозможно противиться их воле. ********!
– И ещё я заметила, что каждый раз, когда я беру кого-либо за руку, моя ладонь всё время остаётся сверху.
Он демонстративно поднял руку – его ладонь бережно сжимала тонкие девичьи пальцы.
– Ах ты!.. – она надула губки и отвернулась.
– Держи, – он протянул свою ладонь так, чтобы она могла поудобнее взять её. – Она твоя. Делай всё, что хочешь…
Она засмеялась и уткнулась лицом ему в *****, поглаживая локоть. Они пошли дальше, аккуратно лавируя между лужами.
Может быть, всё не так уж и плохо. Возможно, что-нибудь да изменится. Может быть…
А может, и нет…
Струи ледяного дождя давно перестали существовать. Да, в принципе, как и весь мир. Остались только они да жалкий клочок асфальта под ногами.
Непослушными пальцами она убрала намокшие волосы. Такая вот – мокрая – она нравилась ему ещё больше. Она вздохнула – облачко пара сорвалось с губ и растворилось в застывшем воздухе. Холодно! Он расстегнул пальто и запахнул её в полы, прижав к мерно вздымающейся груди.
– Бр-р-р, – скривилась она. – Холодно. А зимой ведь мы с тобой практически не виделись. Хоть я и несколько раз приглашала тебя…
Неужели ты до сих пор не понимаешь, что мне больно? Больно видеть тебя. Больно думать о тебе. Хочется ******* и воскреснуть невидимым ангелом у тебя за плечом. И никогда, никогда больше не покидать тебя…
Он уже почти уснул, укутавшись в тёплое одеяло. Его маленькая вселенная ограничивалась только подушкой. И одеялом. Ну и пусть!
Она мягко опустилась на край кровати и пощупала ему лоб.
– Как ты?
Он скривил кислую мину и повертел ладонью перед лицом. Мол, жить буду, не умру. Ничего, выберусь!
Хорошо, когда есть традиции. Для него традицией стало отмечать Новый Год вне дома, в гостях. С высокой температурой.
– Засыпай, – прошептала она, склоняясь над ним. Мимо ходили другие участники торжества – допивали недопитое и готовились лечь спать.
– Не хочу я, – он мотнул головой. Хотелось безотрывно смотреть ей в глаза.
Она провела ладонью по его волосам и принялась кончиками пальцев гладить лицо. О, Небо!
– Засыпай, всё будет хорошо, – приговаривала она. – Просто закрой глаза и спи…
Он немигая смотрел в её глаза. А она – ему. Минута. Другая.. Третья…Поединок хищника и жертвы. Не на жизнь, а на смерть. И на кону была его, жертвина, жизнь.
– Смысл? – вдруг спросила она. – Мы можем так не один час просидеть.
– А обязательно во всём должен быть смысл?
Она улыбнулась и нежно коснулась губами его лба. Словно лист коснулся водной глади.
– Засыпай. Всё будет хорошо…
Поезд издал протяжный вой. Казалось, само время содрогнулось от этого звука. Взъерошенные птицы разлетелись в стороны.
Она торопливо обернулась и мельком глянула на вереницу вагонов (кто-то махнул ей рукой, мол, пора ехать) и прижалась к нему, словно это их последняя встреча. Да, в принципе, так оно и было.
– Неужели тебе нечего сказать мне? – она заглянула ему в глаза. В душу. В черноту вместо выпитой души.
– Я люблю тебя, – в горле пересохло то ли от бега, то ли от волнения. И слова вышли тихими и хриплыми.
Поезд загудел ещё раз. Она закрыла глаза и судорожно вздохнула:
– Мне пора. Прощай…
Словно в замедленном кино видел он, как уходит его судьба. Полы плаща развивались под порывами ветра, волосы то и дело попадали в лицо. Брызги воды под ногами, и удаляющийся звук шагов.
Она не обернулась. Ни разу. Ни взгляда, ни полвзгляда ему. Хотелось *******. Но ведь он давно уже умер.
– Я люблю тебя…
Но поезд мчался прочь, серебристой стрелой рассекая хрустальный воздух.
Прощай. Поезд уносит тебя навсегда.
Я люблю тебя!
4.05.2006
23:18
--------------------------------------------------------------------------
© Павел Кияшко aka Bakhus
Объективные оценки, здравые комментарии и конструктивная критика приветствуются!
![-=[Bakhus]=-](/data/avatars/m/7/7916.jpg?1756041001){kind=avatar}
