Извините за простыню, но это надо прочитать.
Плохие времена, дорогие френды, не до праздника. Но жизнь продолжается и весна наступила. И я поздравляю дорогих женщин и ничуть не менее дорогих мужчин с этим весенним праздником. То, что у этого праздника есть пол - женский, прекрасный пол - придает ему особую прелесть и очарование. Это что-то вроде женского Нового Года. И я желаю всем женщинам в этом новом году быть для мужчин неотразимо привлекательными, независимо от возраста. Пусть они по нам сходят с ума. Я желаю, чтобы вас любили ваши возлюбленные, мужья, дети, внуки и правнуки. И чтобы вы их любили, и чтобы они заслуживали этой любви и радовали бы вас. Пусть женщины будут счастливы, потому что когда женщины счастливы, это значит, что счастливы все, иначе женщины счастливыми быть не могут. И я желаю, чтобы не было войны, чтобы мужчины не погибали и женщины не ждали похоронок.
А теперь вернемся к злобе дня. Профессор МГИМО сказал, что история с Крымом похожа на историю с Австрией - аншлюс. А я считаю, что это больше похоже на историю с Судетами. Гитлер ввел войска в Судеты, чтобы защитить живущих там немцев, которым никто не угрожал. А потом он захватил всю Чехословакию. И европейские страны позволили ему это сделать. И Украину они не защитят. Трудно себе представить, чтобы соображения гуманности или права возобладали бы над соображениями выгоды. Барыши прежде всего. Да и не нужна им вся эта Украина. Важного сырья там нет и рынок сбыта не слишком привлекательный, не очень-то платежеспособные эти украинцы. А национальные интересы - это сырье и рынки сбыта. Никаких других национальных интересов просто не существует. Украина и нам-то не слишком нужна, и мы истратили и истратим кучу денег на эту авантюру просто для удовлетворения больного самолюбия, да и пережитки имперского мышления у нас сильны.
Но я не об Украине, а о нас. Чем меньше мы понимаем что-либо в этом деле, тем увереннее и безапелляционнее судим. Вот, хотя бы тот же Степан Бандера. Мы утверждаем, что он фашист, именно - фашист, и не иначе. А это значит, что мы до сих пор в плену сталинской пропаганды, сидим в ней по макушку. Ничего не хотим пересмотреть и проверить. В Интернете можно найти всю информацию о нем, но мы даже и в Интернет не лезем, зачем? Нам все еще Сталин объяснил. Я все-таки хочу сказать о Бандере хоть немного. Бандера деятель украинского национально-освободительного движения. Его целью всегда было создание независимого украинского государства. Сначала он боролся за это государство с поляками. Надо сказать, что у украинцев были основания обижаться на поляков. В межвоенной Польше они были гражданами второго сорта. В особо трудном положении были смешанные браки. В польско-украинских семьях полагалось девочек записывать на национальность матери, а мальчиков на национальность отца. Таким образом, в одной семье оказывались дети разных национальностей, с не равными правами в своей стране. В Польше Бандеру в 1936 году посадили в тюрьму и просидел он в ней до 1939 года, когда не стало Польши. Поляки умели наказывать тех, кого они считали противниками. В польский концлагерь Березу Кортузску в середине 30-х немцы приезжали учиться, как организовывать концлагеря. Я после войны общалась с бывшими узниками Березы Кортузской. Когда Бандера оказался на свободе, Польши уже не было, а была Германия. И он стал бороться с немцами. Немцы арестовали его в 1941 году (на свободе он пробыл совсем не много), и он сидел в тюрьме, а потом в известном лагере Заксенхаузен вместе с коммунистами, русскими военнопленными, евреями и пр. Вышел он на свободу в 1944 году. Немцев на его родной украинской земле уже не было, а был там Советский Союз. И он стал бороться с Советским Союзом. Поляки и немцы его не убили, а убили его агенты КГБ. КГБ умел разыскивать своих врагов и на чужой земле и расправляться с ними. Что касается идеологических взглядов Бандеры, то они были, если пользоваться нашей терминологией, мелкобуржуазными. Как идеолог, он выражал интересы крестьянства. Хотел создать «Краiну вiльных господарiв». А фашисты это те, кто устанавливает в своей стране тоталитарный режим, расовые законы, и хочет завоевать другие страны. Ни в чем этом Бандера не повинен. Независимое Украинское Государство для него оставалось мечтой. А теперь, когда такое государство существует, ему там поставили памятник, и это естественно. Если бы о нем забыли теперь, когда его мечта сбылась, это было бы черной неблагодарностью.
Когда Бандера был в лагере, его организация существовала и сражалась. И похоже, действительно был какой-то короткий момент, когда они считали немцев своими союзниками. Очень короткий момент, они скоро поняли, что ошиблись и что в создании независимого Украинского государства немцы им не союзники. Я хочу вам напомнить, что в течении 2 лет наша страна была в союзе с Гитлером, мы помогали ему - чем могли, все наши ресурсы были в его распоряжении, мы много сделали для нацистской Германии. Сталин объяснял это тем, что такой союз был нужен, полезен нашей стране, а ради пользы нашей страны можно вступить в союз хоть с самим дьяволом. Нам, значит, можно, а бандеровцам нельзя.
А украинско–польская резня действительно была. Был такой эпизод в послевоенной истории. Жестокая, кровавая резня, и никто не мог разнять дерущихся – ни Польша, ни мы. В конце концов, решили, что поляки должны переехать из Украины в Польшу, а украинцы из Польши в Украину. Я как раз застала это переселение. Когда мы приехали в Станислав, то целыми улицами на всех домах висели объявления о продаже мебели. Я ходила по домам и что-то самое необходимое покупала. У нас ведь не было вообще ничего. Люди, которых я видела в этих домах, были подавлены, никого не радовало переселение. Продавали дешево, покупать было некому, и так в конце концов уехали, все бросив. Из Польши приезжали украинцы с какими-то бумагами, где было написано, что они оставили в Польше. Ведь дома, которые они оставили, стали государственными. В эти дома вселяли переселенцев с Украины, а здесь у нас - вселяли украинцев в оставленные поляками дома. Из Станислава уехали не все поляки. Пани Галковска из дома рядом с нами не уехала. Старая одинокая женщина, она сказала, что у неё нет сил переезжать и устраиваться на новом месте, и что она хочет дожить жизнь в своём доме. Так поступили многие. В Советском Союзе проявлять вражду к людям другой национальности быол не принято, и поляки жили в Станиславе спокойно.
И хочу еще кое-что сказать в связи с памятником Степану Бандере и нашим бурным возмущением в связи с установкой этого памятника. Может быть мы, наконец, успокоимся, и позволим независимым народам в независимых государствах самим решать хотя бы такую малость, как установка памятников. Решать, кого им помнить, чтить и любить, а кого нет. И как им оценивать тот или иной период своей истории и роль России в ней. Мы сами посносили все памятники Ленину. А когда украинцы стали это делать, много позже, чем мы, мы почему-то возмутились, стали говорить, что чуть ли не эти памятники представляют художественную ценность, и чуть ли они не художественное достояние человечества. Правда, сами мы снесли лучшую скульптуру Вучетича, памятник Дзержинскому, который к тому же был очень удачно поставлен и организовывал и держал пространство площади. Ни его эстетическая ценность, ни архитектурное и градостроительное значение не помешали нам его снести. Во Львове не снести памятник Мицкевичу, хотя Львов теперь не польский, а украинский город, и я что-то не слышу, чтобы на Украине где-нибудь снести памятник Пушкину, а наверняка они там есть. А у Украинцев могут быть к Пушнику претензии: он изобразил Мазепу, как абсолютного злодея, в то время как его любимый Байрон, его кумир, изобразил Мазепу, как героя. Мы сами когда-то говорили, что «россия (страна-террорист) - тюрьма народов, жандарм Европы» . Шевченко писал, что в России «от молдаванина до финна на всех языках все молчит, бо благоденствуе». И для этого были некоторые основания. И ведь мы сами в этой России сделали революцию, а теперь требуем от всех народов чтить русско-имперские памятники. В 1939 году мы вошли в страны Прибалтики, и сразу же эшелонами стали вывозить весь креативный класс этих стран, всю интеллигенцию в концлагеря. Потом нас вытеснили немецкие фашисты. Но они там пробыли недолго. Мы скоро вернулись и остались там почти на полстолетия. Мы считаем, что прибалты с нами были очень счастливы, но не мешало бы, все-таки, у них спросить, предпочтут ли они быть счастливыми с нами или несчастными без нас.
В 1968 году во время чешских событий на Красную площадь вышли 8 человек, протестовавших против вода наших войск в Чехословакию. Они были наказаны, и своими страданиями искупили вину народа, который молчал (кстати, они были наказаны не строже, чем узники Болотной). Теперь протестует больше народу, но зато остальной народ не молчит, а бурно приветствует вторжение. Удивляет молчание интеллигенции. Ведь это «молчание ягнят». Боятся. Выступили только три рокера. Я всегда любил рок, всегда чувствовала в нём силу, независимость и свободу. Два часа назад я услышала по радио, что россия (страна-террорист) односторонне вышла из договора по СНВ. Мы теперь будем бурно вооружаться. Правда, я не знаю, насколько у нас это получится при нашем экономическом положении, но мировую гонку вооружения мы этим уже спровоцировали. Одна надёжа на буржуев, что они свою выгоду знают и не поддадутся на провокацию.
