Поначалу никто не понял, что случилось. Проезжавший вблизи резервуара автомобиль внезапно загорелся. А вокруг него загорелась земля. По первой версии, машина врезалась в гигантскую цистерну, и через пробоину потекло топливо.
Лишь спустя несколько часов стало понятно: машина тут ни при чем, да и резервуары такого объема, как правило, защищены от подобных инцидентов. Но не защищены от человеческого разгильдяйства. Впрочем, следствие еще только начато, возбуждено уголовное дело.
Правда, зампред краевого правительства Анатолий Цыкалов уже заявил, что под цистерной просел грунт, и ее дно просто оторвалось. А вот «Норникель», в структуру которого входит АО «НТЭК», собственник злополучной ТЭЦ, дал несколько иной комментарий: «Из-за внезапного проседания опор, прослуживших более 30 лет без нареканий, получил повреждения резервуар хранения дизельного топлива, в результате произошла утечка топлива».
«Норникель» многое может себе позволить на территориях своего присутствия, не теряя при этом лояльности местных властей. В Мончегорске Мурманской области, например, народ регулярно жалуется на выбросы принадлежащего компании комбината «Североникель», но экологического бедствия там как-то удается не замечать.
На одной из встреч с властями людям просто посоветовали купить противогазы.
В поселке Никель того же региона давно никто не жалуется ни на что, но в 30 километрах норвежская граница, и норвежцы, на которых ветер несет свежий аромат диоксида серы, возмущаются уже лет 30, и даже призывают Европу бойкотировать продукцию предприятия. Но эти призывы, кажется, никак не вредят репутации «экологически ориентированной компании»: на Российской эконеделе она получила «Знак экологической ответственности».
В фейсбуке главы Росприроднадзора Радионовой сказано, что ее подчиненных — на минуточку, государственных инспекторов — на территорию ЧП охрана не пускает. Это ставит под вопрос объективность выводов, которые будут сделаны по результатам.
Больше того, режим ЧС в Норильске и на Таймыре объявлен местными властями, ситуация квалифицирована как локальная, межмуниципального уровня.
Между тем попадание в воду более пяти тысяч тонн нефтепродуктов по нормативам МЧС требует объявления ЧС национального масштаба.
И дело тут не в терминологии, а в силах, которые будут брошены на ликвидацию.
Сейчас на устранение последствий ЧП направлены 90 человек — так говорит «Норникель». Еще 15 специалистов морской спасательной службы прибыли на разлив из Мурманска.
Объем разлитой солярки зафиксирован: цифра в 20 тысяч тонн есть в официальном сообщении Следственного комитета и неофициальном — фейсбучном — Светланы Радионовой. Но есть он и в документе, а именно в информации норильского прокурора, направленной в прокуратуру Красноярского края (имеется в распоряжении «Новой»).
В нем указано, что на промплощадке ТЭЦ находятся три резервуара с дизтопливом на случай аварийного отключения газоснабжения. Каждый — по 30 тысяч кубов. Третья емкость была заполнена не до конца, в ней должно было находиться 21183 кубометра солярки. Все они по склону ушли в ручей, а из него — в реку Далдыкан.
ИЗ ИНФОРМАЦИИ ПРОКУРОРА НОРИЛЬСКА:
В настоящее время нефтепродукты, попавшие в водный объект, будут двигаться в направлении: река Далдыкан — река Амбарная (питающая месторождение подземных вод Амбарнинское — водоснабжение озера Кайкеран — озеро Пясино — река Пясино — Карское море.
«Солярка лежит пленкой на воде, как целлофан. Со временем она осядет на дно. Вся речная флора умрет. Рыба умрет, птица. Если теленок будет переплывать реку, он умрет, надышавшись испарений. Людям, которые живут вниз по течению, просто нечего будет есть», — констатирует Геннадий Щукин, глава общины долган — коренного малочисленного народа Севера, активист, депутат Долгано-ненецкого райсовета.
Таймыр — территория долган и ненцев, которые и так в значительной степени сегодня утрачивают свой исконный уклад жизни. Сейчас они рискуют потерять последнее.
Щукин написал Путину, его спецпредставителю по экологии Иванову, руководителю СК Бастрыкину, министру Кобылкину — главе Минприроды, губернатору Уссу.
В письме (имеется в распоряжении «Новой») Щукин требует организовать работу госкомиссии по выяснению причин аварии и сделать ее гласной. Он уверен, что недопуск на место ЧП сотрудников Енисейского межрегионального управления Росприроднадзора свидетельствует о желании «Норникеля» скрыть реальные масштабы катастрофы.
Еще одно письмо Щукин написал директору предприятия Уткину с требованием допустить его как муниципального депутата к месту разлива.
Пока никакого ответа он не получил, как, впрочем, и несколькими годами ранее, когда Ассоциация коренных народов Таймыра предлагала компании разработать совместную программу по восстановлению экологии региона.
Активист конфликтует с промышленным гигантом не впервые. Лет восемь назад Ассоциация пыталась отстоять земли, которыми испокон веков пользовались долгане и которые «Норникелю» передали под строительство рудника. Зимой 2012 года серьезный конфликт между коренным населением и компанией возник из-за случайного уничтожения судном «Норникеля» 20 тонн рыбы, заготовленной на зиму жителями поселка Воронцово. Люди, лишившиеся запасов пищи, тогда угрожали перекрыть фарватер для всех судов компании. «НН» поначалу все отрицал, но затем пошел на мировую и возместил ущерб.
Однако 20 тонн рыбы — это одно дело, а 20 тысяч тонн солярки в реках — другое.
По данным Норильской ЕДДС, до озера Пясино, куда заходит на нерест рыба, солярка пока не дошла. Места загрязнения пытаются перегородить бонами, но, как считает Геннадий Щукин, радикально это проблему не решит: «Боны, которые поставили наверху, действительно эффективны в стоячей воде, но сейчас весеннее таяние, течение очень бурное, и остановить движение нефтяного пятна вниз по реке крайне сложно».
Щукин добавляет: «Береговая зона на территории разлива будет уничтожена. Рыба, которая идет нереститься по реке Пясино, затем расходится по рекам и ручьям Таймыра, если она будет отравлена, люди, которые живут сравнительно далеко от зоны бедствия, тоже пострадают».
В частности, например, рыба из Пясино заходит в Авамский ручей, на берегу которого стоит поселок Усть-Авам, где живут долгане, нагасане и ненцы. Все они зимой могут остаться без рыбы.
Остаться без рыбы в таймырском поселке — это смерть. И поселок такой не один.
Продукты в местные магазины доставляют вертолетом, когда погода летная, а летная она редко. Недавно сельский учитель Денис Теребихин, который живет и работает в селе Волочанка, в 60 км от Усть-Авама, постил в фейсбуке сделанные запасы лука — больше в этом году лука не привезут. Особенности арктической логистики. Денис, приехавший работать с большой земли, быстро усвоил правила Севера и научился делать запасы на зиму, чтобы прокормить семью. Если рыба умрет, запасов не будет.
Сейчас, если посмотреть сверху, вода в Далдыкане и Амбарке красно-оранжевая. Так уже было четыре года назад. Тогда Минприроды обвиняло «Норникель» в аварийном сбросе с Надеждинского металлургического комбината. Предприятие это отрицало, но затем признало попадание в реку технических вод с хвостохранилища.
Административный штраф по статье «Нарушение требований к охране водных объектов, которое может повлечь их загрязнение, засорение или истощение» составляет для юридических лиц от 30 до 40 тысяч рублей.
