в россии стали что-то подозревать
Коротко
Путинизм является прямым и непосредственным продолжением ельцинизма, не с Путина все началось, и, возможно, не Путиным закончится (хотя, конечно, не хотелось бы). В Путине нет ничего того, что не пришло бы из 90-х, и Путин является логичным и наиболее полным воплощением духа 90-х, очищенного от случайных, искажающих его наслоений;
В России 90-х не было ни настоящего капитализма, ни настоящей частной собственности, ни настоящей демократии, ни настоящей свободы, что не отменяет того, что в эти годы были заложены основы для многого — как плохого, так и хорошего;
С подачи Ельцина и его окружения в России 90-х был сформирован авторитарный некоммунистический режим, который быстро не перерос в неототалитарный и в неокоммунистический только потому, что был слаб. Ну и потому, что мошна у этого режима была пуста (как только цены на нефть поперли вверх, все и случилось). Перефразируя Ельцина, можно сказать, что его команда взяла авторитаризма столько, сколько могла унести;
Центральным элементом политической системы 90-х была «семья» — узкоэлитарный кружок, сложившийся вокруг ближайших родственников и друзей Ельцина (что-то вроде большого и малого дворов при российских императорах), внутри которого принимались ключевые экономические и политические решения. С этой модели, собственно, и срисовывался кооператив «Озера» — просто у Путина было другое, чем у Ельцина, представление о семье;
Центральным элементом экономической системы 90-х стала псевдочастная собственность, возникшая в ходе криминальной приватизации (на самом деле — непрозрачного разгосударствления советских производственных активов). Криминальная приватизация, в свою очередь, привела к формированию квазикапиталистической системы, а также к беспрецедентному социальному расслоению с формированием на одном из полюсов колоссальной концентрации богатства, а на другом — искусственной, не вытекающей из общих экономических предпосылок бедности;
Авторитаризм плюс криминальная приватизация открыли невиданные возможности для обогащения отдельных представителей ельцинской элиты, которое сопровождалось шокирующим моральным разложением, обескураживающим цинизмом и пугающим своей откровенностью ханжеством. Эта моральная деградация элиты стала предпосылкой для последующего возрождения реваншизма, который вытолкнул на поверхность «коллективного Путина» и завершился военным конфликтом.
