Зюкин любил булочки. Те, что выпекались из теста, и те, которыми наделена прекрасная половина человечества. И Зюкин не в силах был противостоять этим соблазнам.
А еще у Зюкина сегодня на душе цвели розы. Потому, что проснувшись ночью и шаря на кухне в поисках съестного, он вдруг ощутил себя поэтом. Таким, знаете, с голым торсом, у окна, в дыму сигареты... И как-то сами собой собой сложились строчки:
" О быт разбилась лодка бытия!
Пуст холодильник, спета песнь моя!"
Зюкин так обалдел от случившегося, что встретил рассвет у окна с ванильной булкой в руке. В себя он пришел только тогда, когда на противоположный балкон вышла вешать белье Изольда Моисеевна.
Вообще-то Зюкин сейчас бы предпочел увидеть ее дочь, которая обычно ходила в коротком халате с запАхом. Когда она поднимала вверх руки, одной закидывая на веревку трусики, другой - сжимая прищепку, полы одеяния расходились, обнажая аппетитные ноги. А декольте обычно и так не скрывало главное достоинство Адели. В такие минуты Зюкин подумывал о покупке бинокля.
Мысли об Адели пробудили в Зюкине вдохновение! Нет, раньше он бы назвал это другим словом. Но сейчас, когда оно расперло всего Зюкина, он понимал, что это именно оно. И что годы он прозябал в невежестве!
Двор внезапно заполнился запахом ванили из пекарни, расположенной в полуподвале (черт возьми, так пахли духи Адели!), и прущее из новоявленного поэта вдохновение заставило его проорать на весь двор:
- Изольда бела, как из теста!
Я в вас отыщу себе место!
И замер в восторге и ужасе от содеянного.
Изольда Моисеевна творческого порыва не оценила. Она отодвинула лифчик, висящий у нее перед носом и загораживающий обзор, и устремила пронзительный взгляд прямо в лицо Зюкина.
- И шо за пошлости ви мне адресуете перед самым обедом? Если ви таки намереваетесь мне отбить аппетит, то ви грубо просчитались, его мне не испортит даже ваш вид в семейных трусах и галстуке. А если ви имеете намерение делать серьозное предложение, то не надо орать об этом прямо с балкона на весь микрорайон. Приходите вечером с вином и красной икрой, и я вислушаю все ваши воспаленные фантазии.
Инстинктивно Зюкин принял позу футболиста, прикрывающего ворота от пенальти, и покраснел. Но мысль о предложении уже засела у Зюкина в мозгу и даже успела пустить корешок. Нет, не сомнения, а уверенности, что предложение он сделает. Вот сегодня же. Адели. С вином (в уме Зюкин прикинул наличность до зарплаты), без икры, но со свежими булочками и, возможно, цветами! Он метнулся в глубину комнаты, натянул штаны и помчался в пекарню. Лелея надежду, что может хватит даже на торт.
Хватило только на пирожное. Сжимая в руке слегка подвявшую розочку (Зюкин забыл поставить ее в воду, и та пролежала пару часов, дыша воздухом), он вышел из квартиры, на ходу сочиняя стих. Вообще-то все то время, что увядала роза, Зюкин готовил речь. Торжественную. Ценой невероятных творческих мучений он записал ее на бумажке, но сквозняк подхватил проклятый листок и утащил на улицу. Пока жених натягивал штаны, пока спускался по лестнице с пятого этажа, речь скрылась в неизвестном направлении.
Плюнув, он решил действовать более продуктивным, а главное, новаторским, методом. И сделать предложение руки и сердца в стихотворной форме.
Зюкин понимал, что тут нужен искрометный экспромт, но дойдя до конца лестничного пролета, он выжал из себя только первую строчку:
- Твои глаза запали в душу...
Зюкин присел на перила, почесал за ухом и выдал вторую строчку:
- Я вашей сдобностью притрушен...
...Решительно шагая через двор и поднимаясь на этаж, Зюкин решил положиться на поэтическое озарение!
Дверь открыла Изольда Моисеевна. Пылая любовью, Зюкин как-то не взял в расчет ее существование на одной жилплощади с невестой. Поэтому не успел остановить слова, уже соскользнувшие с языка:
Твои глаза запали в душу,
Я вашей сдобностью притрушен.
Иди ко мне, моя ватрушка,
Хочу в объятьях быть задушен.
После коих был схвачен за лацканы рубашки и втянут в квартиру.
Пирожное у него отобрали. Изольда Моисеевна откусила изрядный кусок, скривилась и облизнула перепачканные кремом губы. Драконы на ее обширном халате изуверски ухмылялись.
- Молодой человек! Таки вы хотите быть счастьем? Так оно у меня есть! Аделаида! Этот человек хочет быть тебе папой и даже принес розу! Нам нужна роза? Нет! Может нам нужен папа? Нет! Нам нужен новый пекарь, но ви не он, так что ви тут делаете?
Зюкин онемел.
В проеме двери возникла Адель, в прекрасном коротком халатике, который облегал ее не менее прекрасные булочки, пончики и весь остальной ассортимент. Зюкин сглотнул - то ли он нервов, то ли от голода. А есть и впрямь захотелось, тем более в квартире вкусно пахло сдобой.
шо там скромничать... один против шайки голубей... 
однозначно...
запарили... еще и солнце как назло...
Завалившаяся башенка не получилась, потому что у меня нет формы, пришлось печь в кастрюле, а она широкая, там растекаться хорошо, а заваливаться - не очень 
ишь шастает..
платишь гроши за отопление улицы...