После того как первая попытка знакомства с дамой окончилась неудачей, Ржевский потерял кураж, но Оболенский сказал ему, что есть и другой способ: нужно сказать что-нибудь острое, затем скользкое, затем слегка неприличное, а уж потом, между делом, представиться.
Ржевскому идея понравилась, и он решил немедля осуществить ее.
Приблизившись к барышне, гуляющей в парке, поручик с любезной улыбкой сказал ей:
- Шило, мыло, ***. Я поручик Ржевский.
Скажите, Ржевский, а вам случалось любить? - задумчиво глядя вдаль, спрашивает Наташа.
- Случалось, ****-с.
- Я имею в виду: платонически.
- Это как? Раком что ли?
- Речь идет о романтике…
- Пробовал я на рояле… Скользко очень
- Да нет же, поручик. Я о высоком чувстве толкую.
- Ну чего, и на колокольне дело было. Только дуло там очень.
Растроенная Наташа немедленно жалуется Андрею Болконскому:
- Боже мой, эти гусары такие хамы, такие пошляки…
- Что с них взять. Они порой и лошадей ****, - соглашается Андрей.
- Фу, лошадей! Боже, как это низко! - негодует Наташа.
- Ну, чего низко? - оправдывается поручик. - Мы же с телеги-с.
В купе Наташа, Пьер Безухов, Андрей Болконский и Ржевский. Наташу распирают газы, и в какой-то момент она с грохотом выпускает их. Мужчины переглядываются, после чего Пьер, покраснев, смущенно бормочет: :
- Господа! Я поступил недостойно, казните меня, это я испортил воздух.
Через некоторое время ситуация повторяется, и вину на себя берет Андрей. Еще через некоторое время, глядя на страдающую Наташу, Ржевский встает и говорит:
- Господа! Я пойду покурю. А если она тут обосрется, валите все на меня, теперь моя очередь..
Ржевского пригласили выступить в офицерском собрании и рассказать что-нибудь занимательное. Сидит поручик в буфете и советуется с Дубровским, чего бы ему такого рассказать. Дубровский предлагает:
- А ты расскажи, как в Эфиопии ловят страусов
- А как их ловят? - спрашивает Ржевский.
- Берут эфиопа, бреют ему голову, закапывают так, чтобы только голову и было видно, и мажут ее клеем. Страус думает, что это его яйцо, садится и прилипает.
- Очень забавно, - говорит Ржевский. - Спасибо, непременно расскажу.
Перед выступлением Ржевский выпил для бодрости духа и уверенно начал:
- Сейчас я вам расскажу, как в Эфиопии ловят страусов. Берут эфиопа, первым делом бреют ему голову, а потом мажут клеем яйца и закапывают так, чтобы было видно одни яйца. Страус думает что это его яйца, садится и прилипает.
Кто-то спрашивает:
- Поручик, а зачем же ему голову-то брить?
- Да это же эфиопы, господа, - объясняет Ржевский, - темные люди!
- Иван, расскажи-ка мне что-нибудь эдакое, оригинальное, чтоб было чем перед дамами блеснуть, - говорит денщику Ржевский, собираясь на бал.
- Извольте, барин. Вот, например… чем отличаетсиа херувим от парикмахера?
- Понятия не имею! А чем?
- Да это просто: в слове "херувим" хер спереди, а в слове "парикмахер" - сзади.
- Господа, - восклицает поручик на балу, - знаете ли вы, чем отличается… архангел от … цирюльника? Не знаете? Я вот тоже забыл, но Иван вроде бы говорил, что у кого-то из них хер сбоку...
- Знаете, Ржевский, что мне напоминает Ваше звание "ПОРУЧИК-ЛАЗУТЧИК"! Да Вы французский шпион, сударь... Ха-ха-ха! - радуется собственной шутке Оболенский.
- Ой, откликается Ржевский, - а Вы "КОРНЕТ-КЛАРНЕТ-ТРАМБОН-******"! Да Вы просто *****, мосье Оболенский!
Вариант
На балу к поручику подскочил корнет и, решив блеснуть остроумием и поэтическим даром, сказал:
- Поручик-ключик-чайничек!
- Корнет-кларнет-тромбон-******. И вообще, ты *******! - находчиво ответил Ржевский
- С Сашкой Пушкиным мы в детстве дружили, - рассказывал полковник Ржевскому.
- Вот помню, мы в прятки играем, так он был такой шутник: спрятался, а мы найти его не можем , кричим: "Пушкин, где Вы?", а он отвечает: "Во мху я, вам ***". А то опять играли мы в прятки, и с нами была девочка Буся. Опять не можем его найти. Кричим "Пушкин, где Вы?", а он отвечает: "Я и Буся под кроватью, я ебуся под кроватью".
Поручик Ржевский в офицерском собрании хвастается гусарам:
- Полковник намедни вспоминал мне про Пушкина презабавную историю.
- Ну, так расскажите же и нам, поручик.
- Короче, была там девочка Буся, подробностей я уже не помню, но в конце Пушкин всех на *** послал.
