Кулуары

В любом сражении имеет значение только одно: кто его выиграл. Почему сражение проиграли: пушек не было, боезапас не подвезли и т.д. — вещь второстепенная. Имеет значение окончательная цифра: 120 на 140. Анчоусов в России больше, чем свободных людей.
И это очень важно для того, что будет происходить после инаугурации Путина, потому что за всякой революцией, если она не победила, следует реакция. Всякая власть, испугавшись, потом вымещает свой испуг. Особенно если эта власть мелка, завистлива и злобна. Революция в этом году не победит. Стало быть, победит реакция. Сила этой реакции будет находиться в прямой зависимости от того, насколько сильно заявили о себе свободные люди. И хотя они заявили о себе достаточно сильно, результат матча на 15% в пользу анчоусов.
Конечно, мне сейчас заявят, что дело не в количественной, а в качественной разнице и что приравнивать одного раба с Поклонной к одному свободному с Болотной — это все равно что приравнивать анчоуса к дельфину. Но в том-то и дело, господа, что современная процедура выборов приравнивает анчоуса к дельфину.
Это не я, Юля Латынина, — это процедура всеобщего избирательного права говорит нам, что между ними нет никакой разницы. Вы хотели демократии — вы ее получили. Анчоус, который побоялся откосить от Поклонной, побоится и проголосовать против Путина.
Должна сказать, что я не испытываю ни сострадания, ни сочувствия к анчоусам. По двум причинам. Во-первых, к ним как к быдлу относятся те, кто их отгружал бочками. Путин не соизволил приехать к своим рабам, которые митинговали за то, чтобы вопрос о том, кому править Россией, решался не на каких-то там выборах, а лично Путиным, а патриарх Кирилл за день до митинга заявил, что христианам негоже ходить на митинги. В своем рвении услужить Путину патриархия даже забыла, что на Поклонной тоже будет митинг.
Второе: сейчас не 37-й год. Те, кто пришел на Поклонную ничего бы не потеряли, если бы откосили, и ничего не выгадают, оттого что пришли.

Ничего бы не потеряли — потому что власть труслива и нерешительна. Не обязательно было швырять начальнику в лицо гордое «Я против Путина», достаточно было просто заныть: «У меня дочка больна, у меня брат ногу сломал, у меня температура» и т.д. И все. И ничего бы не было.
Ничего не выгадают — потому что их там было 140 тыс., и смешно думать, что 140 тыс. человек получат поощрение и пр. Анчоусов не премируют — их слишком много. Их засаливают бочками: слой соли, слой анчоуса, пустившего нежный розовый сок, — и едят.
Тактика власти оказалась эффективной. Володин оказался эффективней Суркова. Нам продемонстрировали одну очень простую вещь: быдла в России больше, чем свободных людей по той же причине, по которой в океане анчоусов больше, чем дельфинов, если считать по головам.
И это значит, что революции в России не будет до той поры, пока не взбунтуется анчоус. Как показывает пример Ливии, Сирии, Египта, Туниса — дисфункциональных режимов со стареющим альфа-самцом во главе, — анчоус рано или поздно обязательно бунтует. И бунт этот так же бесмысленен и беспощаден, как путинг на Поклонной.