Мне тут недавно закидывал один товарищ, что, мол, права и свободы — священны, нельзя заставлять людей вакцинироваться или принуждать их к этому. Это, мол, противоречит их конституционным правам, после чего (хехе, ирония, бессердечная ты с*ка), самозабанился, тем самым отказав мне в праве на свободу слова. Тоже, кстати, конституционном. Ну то такое — идиотом в ленте меньше, с меня не убудет.
Суть же претензий я, все же, разберу.
Значит, смотрите как устроен этот мир: мы все живем в условиях ограниченной свободы. Например, мы ограничиваем себя в свободе ездить по любой стороне улицы. Или в свободе садиться за руль пьяным. Мы ограничиваем себя в праве запускать дроны возле взлетно–посадочной полосы аэропорта.
Мы очень охотно лишаем некоторых права свободно передвигаться за сущие пустяки: убийства, грабежи, насилие. Мы отказываем в свободе совести сектантам, и в свободе слова коммунистам, нацистам и прочим тоталитарным упырям. Мы даже иногда пренебрегаем правом отказа от медицинской помощи и принудительно лечим людей. Ба, да что там лечить — мы даже не даем несчастным водителям использовать весь спидометр, за который, если что, честно уплочено! Разве это не ужасно?!
Так что lest face it: мы — чудовища.
Но мы это делаем, конечно, не потому, что у нас тут заговор или диктатура. Мы лишаем себя и других части их свободы потому, что это — явления, несущие угрозу нашей безопасности.
Потому, что псих с топором — опасен. Потому, что коммунизм — убивает миллионами. Потому, что в ДТП каждый год гибнут тысячи. Мы взвешиваем риски "за" и риски "против", и говорим "окей, знаете что? Давайте мы все будем чуть менее свободны, зато чуть более живы". И тех, кто нарушает эти запреты — мы наказываем. Даже если жертв — нет. Нарушил ПДД — штраф. Пострелял в потолок в ТЦ — сел. Просто и понятно: каждый, кто несет хоть малейшую опасность социальному контракту — тому надобно настучать по башке а попутно, лишить прав и свобод. Nothing personal, rly.
Когда мы говорим о "праве не прививаться”, мы должны понимать, что речь идет не только о личных, но и о коллективных последствиях решения. Этот момент может быть несколько неочевиден, потому тут надо немного детальнее разобрать, пожалуй.
Прежде всего, стоит обрисовать суть проблемы. Любая эпидемия имеет два аспекта: медицинский и социальный. Например, “классическая” бубонная чума сейчас не косит города не потому, что у нас к ней иммунитет, а потому, что мы как социум переросли те явления, которые делали ее вспышку вероятной. Мы улучшили санитарные условия, мы создали медицинские службы, и еще до кучи, мы вооружились лекарствами и средствами диагностики. И в медицинском и в социальном аспекте мы эту болезнь преодолели. Вспышки случаются в малоразвитых странах, или в регионах с низкой бытовой гигиеной или плохой медициной (что, собственно, и характерно для малоразвитых стран).
Тоже самое можно сказать и про туберкулез. Хотя в Украине и зарегистрировано около полумиллиона больных, но, например, в странах “первого мира” туберкулез встречается немногим чаще той же чумы — практически никогда. Ряд стран даже отменили прививки от этой болезни. То есть, и тут мы видим, что комбинация социальных и медицинских факторов позволили победить болезнь в ряде стран.
С ковидом дела обстоят ровно аналогичным образом: существуют социальный и медицинский аспект болезни. Первый определяет то, насколько стремительно она способна распространяться, и какие ресурсы каждый социум может направить на борьбу с ней (ресурсы зависят от экономики, а экономика — от социума), второй определяет то, какими инструментами мы располагаем для лечения самой болезни.
Вакцина — это как раз из второго раздела. Как и все, связанное с вирусами, она не лечит болезнь непосредственно, а влияет на способность организма сопротивляться ей. Дело тут в том, что поскольку напрямую убивать вирусы мы не умеем (т.к. они, в общем–то и не совсем живы), то остается одна–единственная стратегия: дать организму возможность выработать иммунитет к заразе.
Все антивирусные препараты так или иначе сведены к этой идее: мы либо тормозим распространение вируса как умеем, и выигрываем время для иммунитета, либо готовим иммунитет к встрече с врагом заблаговременно. Все остальное лечение сводится к банальному снятию симптомов. Трудно дышать — даем кислород. Воспалены ткани — вводим стероиды. Все для того, чтобы дать время организму разобраться с инфекцией своими методами. Иначе пока мы не умеем, увы (и потому, кстати, бессмысленны все эти “умные” вопросы “почему не создают лекарство?!”. Да потому, что его нет, и на текущем уровне науки — не предвидится).
И да — все вакцины, вне зависимости от технологии производства, сводятся к одному и тому же: научить организм бороться с инфекцией. Потому когда в зомби фильмах герои колят укушенному вакцину, и того быстренько попускает, это все херня на постном масле. Организму нужно порядка двух недель для выработки иммунного ответа на возбудителя (и потому, кстати, укололся и побежал в поезд — не очень стратегия поведения: может выйти даже хуже, чем если просто не колоть ничего — ресурсы иммунитета, как и ресурсы медицинской системы — не безграничны).
Таким образом, медицинский компонент преодоления эпидемии у нас уже в руках. Возможно, он не идеален, но мы как вид впервые столкнулись с подобным вызовом в современном мире, и реагируем как умеем. Вероятно, позже все ошибки соберут в кучу и проанализируют, и сделают из них какие–то выводы. Но пока что мы идем наощупь потому, что мы идем первыми.
Что до социального компонента, то тут все намного хуже. Проблема ковида в том, что он абсолютно толерантен к уровню гигиены, достатка и социального статуса. Шансы подхватить болячку есть у всех от президентов до бомжей, и прилететь может хоть в приполярье, хоть в тропиках Новой Гвинеи. То есть как ни делай города чище, лучше и краше, а это не спасет, как это было раньше с чумой или тб. На этот раз, менять надо не среду обитания, а наши привычки и обычаи жизни в ней.
Тут, опять же, несколько аспектов. Первый и главный — если мы хотим минимизировать ущерб от эпидемии (я сейчас исключительно про цену в жизнях), то мы должны создать условия, когда медицинская система способна выиграть максимум времени для каждого тяжелобольного на формирование иммунного ответа организма. Напоминаю, что иммунитет — это единственное наше оружие против вирусов. Никакие вирусные ингибиторы не способны вылечить болезнь — только замедлить ее ход.
В случае с ковидом под ресурсами мы, как правило, понимаем реанимационные мероприятия, кислородные баллоны плюс всевозможные медикаменты для лечения сопутствующих инфекций или осложнений. И если с медикаментами еще худо–бедно можно справится за счет наращивания закупок, то вот с кислородом или с аппаратами ИВЛ (часть реанимационных мероприятий) дела обстоят сложнее — быстро и легко нарастить производство, распределение итп крайне проблематично ввиду сложности и дороговизны оборудования. И если богатые страны еще могут тупо завалить проблему баблом, то бедные — нет. А Украина как раз из бедных стран, если кто не заметил. А раз мы не можем залить медицинскую систему шальными деньгами, то нам кровь из носу надо уменьшить поток пациентов в реанимациях и на кислороде, чтобы оставшимся хватало мест и воздуха дожить до выздоровления.
Как мы можем уменьшить поток пациентов? Двумя путями: увеличить количество легких больных и уменьшить количество новых заражений как таковых. С первым нам помогает вакцина: если ты вакцинирован, то твои шансы легко пережить болезнь растут, это, в свою очередь, означает, что тебе не нужен баллон, или, тем более — ИВЛ, чтобы дышать. А, значит, растут шансы у кого–то другого получить свой заветный баллон с кислородом, или совсем уж штучное место в реанимации.
Со вторым тоже проблем особо нет: масочный режим и минимизация контактов с людьми позволяют уменьшить риск заражения как таковой. То есть, меньше шансов, что переносчики кого–либо заразят, меньше больных, меньше нагрузка на систему. И напротив — чем активнее люди общаются, чем активнее противостоят вакцинации и противоэпидемиологическим мерам, тем больше заражений, тем больше будет занято коек в реанимации, тем больше людей просто не успеют дождаться своего баллона с О2 или своего аппарата ИВЛ, из–за чего умрут.
И вот мы подходим к вопросу о принуждении к маскам, прививкам и всему прочему. Конечно, если рассматривать вопрос исключительно с точки зрения конкретного индивида, то это — вопиющее беззаконие. Ведь какое кому дело, буду я колоть себе вакцину или нет, заболею я или буду здоров? Мое тело, мое дело, вся херня.
Но мы–то живем не каждый на своей планете. Мы каждый день взаимодействуем с десятками, если не сотнями или тысячами людей. Мы едем в одном транспорте, сидим в одних кинотеатрах, едим в одних кафе. Каждое из этих взаимодействий несет для каждого из его участников риск заразиться. И если каждый не захочет минимизировать риски для окружающих, то в целом проиграют все, ведь когда понадобится, то и шансы на получение столь необходимых медицинских ресурсов будут минимальны — у медицинской системы их попросту не будет.
Мы охотно поражаем в правах за пьяное вождение, хотя это его право — употреблять алкоголь, равно как и его право — водить свой автомобиль. Просто “пересечение” этих прав снижает вероятность выживания индивидов вокруг, а потому нами строжайше порицается. И я не вижу никакой разницы между понижением шансов “дожить до зимы” для других через ДТП, и понижением шансов для других через усугубление социальной компоненты эпидемии. И то и другое, в конечном итоге, будет стоить кому–то жизни.
В конце–концов, каждый идиот, отправившийся на тот свет с поддельным сертификатом о вакцинации в кармане, занял чье–то место в больнице. Место, которое могло бы спасти чью–то жизнь, если бы этот кретин не рвал тельник за свободы, а немного пораскинул мозгами. Ведь в сухом остатке, он убивает не только себя, но и всех тех, кто не получил необходимые для выживания ресурсы.
Потому нет, я не считаю принуждение к вакцинации через поражение в правах чем–то ужасным. Это — вовсе не вопрос личного выбора или личной безопасности, равно как не вопрос прав или свобод. Ты либо играешь в команде, и повышаешь шансы всех вокруг увидеть как Маск колонизирует Марс, либо ты играешь против всех, но тогда не стоит удивляться, когда прилетит по шапке — в этом не будет ничего личного, только желание повысить шансы для себя и близких.
Oleksii Osypenko
_
