Точно так же, как советский экономист не знал правильной цены на сахар, экономисты мировых банков не знают, какими должны быть процентные ставки
Когда я рос в СССР, в нашем продуктовом магазине было два вида сахара: дешевый, по 96 копеек за килограмм, и дорогой – по рублю и четыре копейки. Я ясно помню эти цены, потому что они не менялись лет десять. Цены определялись не соотношением предложения сахара и спроса на него, а бюрократом (который, возможно, даже был экономистом) за тысячи миль отсюда.
...
Когда в 1991 году я уехал из России, я думал, что мне больше никогда не придется сталкиваться с плановой экономикой. Я ошибался. За последнее десятилетие наша мировая экономика начала превращаться в нечто подобное, так как экономисты, руководящие центральными банками, из самых благих побуждений принялись устанавливать цены на самый важный товар в мире: деньги. Процентные ставки – это цена денег, и они должны определяться ежедневными решениями миллиардов людей, а также корпораций и государств. Сегодняшние же процентные ставки, как и цена на сахар в Советском Союзе, не имеют ничего общего со спросом и предложением (а, значит, не имеют и сигнального значения).
...
