Статус: Офлайн
Реєстрація: 20.03.2006
Повідом.: 530
Реєстрація: 20.03.2006
Повідом.: 530
Украинские проститутки хотят собственный памятник
взято с Посилання видалено
Украинские проститутки хотят собственный памятник
Грустно и печально осознавать, что все-таки мы живем на задворках цивилизации. И гей-парады у нас запрещены к проведению, и духоподъемный журнал Hustler давно закрыли, а недавно снова унизили неимоверно: в Амстердаме торжественно открыт памятник проститутке. Согласитесь, богатая идея. Ибо проституция обыкновенная, в отличие от проституции политической – работа довольно тяжелая, малоприятная и совсем не такая уж и сильно прибыльная
А мы? Что мы можем противопоставить просвещенной гуманистической Европе? Отвратительного художественного качества памятник собачке в переходе на Менделеевской, об открытии которого телеканалы, соревнуясь друг с другом, сообщали аж несколько дней. Погибшую собачку, конечно же, жаль, спору нет, но вот мне лично намного больше жаль те тысячи молодых девчонок, что стоят вдоль шоссе и в московских подворотнях и занимаются тем, чем, в большинстве своем, заниматься им совсем не так уж хочется. Просто нет у них другого способа заработать на жизнь. За много лет не то чтобы активного, но все же имевшего место моего обращения к отечественному институту проституции мне встретилась всего лишь одна настоящая профессионалка, которая, не моргнув глазом, не однажды обслужила наш небольшой журналистский коллектив, отказалась от шампанского ("на работе не пью") и поделилась рассказом (а была она родом из Чебоксар), как спала с руководителем своего края. Все остальные охотно выпивали и рассказывали про тяжелую и нищую свою жизнь. В Минске, к примеру, я провел ночь со жрицей любви, у которой я был первый мужчина за полгода, прошедших после рождения второго ребенка. До этого она "работала" (они всегда так и говорят – "работала" – "девочки, девочки, работа есть...") на Кипре и в Ливане.
– Как же тебя в Ливан-то занесло? – как-то ошалело спросил я, вспомнив нескончаемые репортажи о том, как неспокойно в Бейруте.
– Да вот так, попала.
– И как там, в Ливане? – вопрос был довольно глупый.
– Ужас дикий. Еле выбралась. Мужик русский попался, помог уехать.
Потом она рассказала, что мужика у нее нет, что найти клиента при батькиной социально ориентированной политике крайне непросто, что детям ее жрать нечего и так далее. Моего товарища в это время в соседнем номере обслуживала ее подруга, мать уже троих детей, которым, видимо, тоже жрать было не сильно много, поскольку товарищ угостил ее привезенной из Москвы ранней черешней, и она унесла ее с собой. И была дико рада – и заработку, и черешне. И рассказы эти стары как мир – ребеночек маленький растет, мужик бросил, работы нет. Что делать прикажете?
И так по всему пространству СНГ. И пока Ющенко с Тимошенко вступают в НАТО и распускают Державну Раду, стоят вдоль русских дорог тысячи украинских девчонок – по большей части милых и добрых – за весьма умеренную плату. И во всех городах нашей необъятной родины вы можете купить газетку с до боли знакомыми объявлениями: "Досуг. Выезд. Недорого". Приезжие девчонки работают в крупных городах, в небольших – свои.
– Откуда ты это знаешь? – спросил я как-то раз у юной жрицы уж не помню по какому поводу. Дело было в уездном городе N.
– Откуда-откуда, – обиделась она. – Я, между прочим, учительница начальных классов!
– Ага, учительница, не врет она, – подтвердила ее подруга и ехидно поддела товарку. – Я вот приду к те в школу и скажу детишкам, что их учительница – ***********! Вот шуму-то будет! Учительница – ***********!
Девчонки попались заводные и веселые, рассказали, что хозяйка их борделя держит еще и обувной магазин, что их не обижают, но работа так себе, такие козлы попадаются... Подружка учительницы оставила мне свой адрес:
– Телефона у меня нет, об стенку разбила. Заходи, как приедешь.
– Ты ж, поди, с родителями живешь?
– Ну и что?! – с вызовом ответила она. – Мне уже девятнадцать лет!
Разные, конечно, бывают случаи в жизни, бывают шалавы и по призванию, но скажите, почему учительнице начальных классов в школе для детей с ограниченным развитием надо подрабатывать проституцией и хорошо ли это? Конечно, это было еще до национальных проектов, но не сильно улучшилась жизнь в российской глубинке, ой, не сильно. И почему голландские власти устанавливают на полном серьезе памятник проститутке – в стране, где жрицы любви служат исключительно по, что называется, по зову сердца. Потому что есть другая работа, есть биржа труда, куча социальных программ и ребенок ее не умрет с голоду и не останется без образования. А мы устанавливаем памятники собачкам, букве Е, компьютерной клавиатуре, первому вкладчику Сбербанка и порокам взрослых, от которых страдают дети. Последний даже заботливо окружен крепкой металлической оградой, дабы яростно протестовавшие против его установки москвичи не разнесли шедевр на куски.
Неужели наши девчонки не достойны монумента? Не какие-то там вкладчики и пороки, а настоящие, живые люди с трудной судьбой? Неужели мы, мужики, не можем скинуться на памятник безвестной житомирской минетчице и установить его где-нибудь возле трассы Е-95? Разве это будет не благородный поступок? Сознайтесь, что каждый хоть раз да пользовался их услугами, если даже с чебоксарским правителем мы теперь молочные братья. И что только тогда, когда будет для всех чистая и хорошая работа, когда социальные программы дойдут до простого человека, когда станет сытно и весело – только тогда вы можете начать гундеть, что проституция – это плохо, это порочно, что надо закрыть бордели и все такое прочее правильное и гуманистическое в духе Кампанеллы. И если косные губернаторы и градоначальники, у которых одна только одна прибыль в уме, не дадут нам соизволения на памятник, то переизберем их. А для начала надо создать инициативную группу и объявить конкурс среди хороших скульпторов не из московских придворных. Потому что дело-то всенародное, пишет dp.ru.
взято с Посилання видалено
Украинские проститутки хотят собственный памятник
Грустно и печально осознавать, что все-таки мы живем на задворках цивилизации. И гей-парады у нас запрещены к проведению, и духоподъемный журнал Hustler давно закрыли, а недавно снова унизили неимоверно: в Амстердаме торжественно открыт памятник проститутке. Согласитесь, богатая идея. Ибо проституция обыкновенная, в отличие от проституции политической – работа довольно тяжелая, малоприятная и совсем не такая уж и сильно прибыльная
А мы? Что мы можем противопоставить просвещенной гуманистической Европе? Отвратительного художественного качества памятник собачке в переходе на Менделеевской, об открытии которого телеканалы, соревнуясь друг с другом, сообщали аж несколько дней. Погибшую собачку, конечно же, жаль, спору нет, но вот мне лично намного больше жаль те тысячи молодых девчонок, что стоят вдоль шоссе и в московских подворотнях и занимаются тем, чем, в большинстве своем, заниматься им совсем не так уж хочется. Просто нет у них другого способа заработать на жизнь. За много лет не то чтобы активного, но все же имевшего место моего обращения к отечественному институту проституции мне встретилась всего лишь одна настоящая профессионалка, которая, не моргнув глазом, не однажды обслужила наш небольшой журналистский коллектив, отказалась от шампанского ("на работе не пью") и поделилась рассказом (а была она родом из Чебоксар), как спала с руководителем своего края. Все остальные охотно выпивали и рассказывали про тяжелую и нищую свою жизнь. В Минске, к примеру, я провел ночь со жрицей любви, у которой я был первый мужчина за полгода, прошедших после рождения второго ребенка. До этого она "работала" (они всегда так и говорят – "работала" – "девочки, девочки, работа есть...") на Кипре и в Ливане.
– Как же тебя в Ливан-то занесло? – как-то ошалело спросил я, вспомнив нескончаемые репортажи о том, как неспокойно в Бейруте.
– Да вот так, попала.
– И как там, в Ливане? – вопрос был довольно глупый.
– Ужас дикий. Еле выбралась. Мужик русский попался, помог уехать.
Потом она рассказала, что мужика у нее нет, что найти клиента при батькиной социально ориентированной политике крайне непросто, что детям ее жрать нечего и так далее. Моего товарища в это время в соседнем номере обслуживала ее подруга, мать уже троих детей, которым, видимо, тоже жрать было не сильно много, поскольку товарищ угостил ее привезенной из Москвы ранней черешней, и она унесла ее с собой. И была дико рада – и заработку, и черешне. И рассказы эти стары как мир – ребеночек маленький растет, мужик бросил, работы нет. Что делать прикажете?
И так по всему пространству СНГ. И пока Ющенко с Тимошенко вступают в НАТО и распускают Державну Раду, стоят вдоль русских дорог тысячи украинских девчонок – по большей части милых и добрых – за весьма умеренную плату. И во всех городах нашей необъятной родины вы можете купить газетку с до боли знакомыми объявлениями: "Досуг. Выезд. Недорого". Приезжие девчонки работают в крупных городах, в небольших – свои.
– Откуда ты это знаешь? – спросил я как-то раз у юной жрицы уж не помню по какому поводу. Дело было в уездном городе N.
– Откуда-откуда, – обиделась она. – Я, между прочим, учительница начальных классов!
– Ага, учительница, не врет она, – подтвердила ее подруга и ехидно поддела товарку. – Я вот приду к те в школу и скажу детишкам, что их учительница – ***********! Вот шуму-то будет! Учительница – ***********!
Девчонки попались заводные и веселые, рассказали, что хозяйка их борделя держит еще и обувной магазин, что их не обижают, но работа так себе, такие козлы попадаются... Подружка учительницы оставила мне свой адрес:
– Телефона у меня нет, об стенку разбила. Заходи, как приедешь.
– Ты ж, поди, с родителями живешь?
– Ну и что?! – с вызовом ответила она. – Мне уже девятнадцать лет!
Разные, конечно, бывают случаи в жизни, бывают шалавы и по призванию, но скажите, почему учительнице начальных классов в школе для детей с ограниченным развитием надо подрабатывать проституцией и хорошо ли это? Конечно, это было еще до национальных проектов, но не сильно улучшилась жизнь в российской глубинке, ой, не сильно. И почему голландские власти устанавливают на полном серьезе памятник проститутке – в стране, где жрицы любви служат исключительно по, что называется, по зову сердца. Потому что есть другая работа, есть биржа труда, куча социальных программ и ребенок ее не умрет с голоду и не останется без образования. А мы устанавливаем памятники собачкам, букве Е, компьютерной клавиатуре, первому вкладчику Сбербанка и порокам взрослых, от которых страдают дети. Последний даже заботливо окружен крепкой металлической оградой, дабы яростно протестовавшие против его установки москвичи не разнесли шедевр на куски.
Неужели наши девчонки не достойны монумента? Не какие-то там вкладчики и пороки, а настоящие, живые люди с трудной судьбой? Неужели мы, мужики, не можем скинуться на памятник безвестной житомирской минетчице и установить его где-нибудь возле трассы Е-95? Разве это будет не благородный поступок? Сознайтесь, что каждый хоть раз да пользовался их услугами, если даже с чебоксарским правителем мы теперь молочные братья. И что только тогда, когда будет для всех чистая и хорошая работа, когда социальные программы дойдут до простого человека, когда станет сытно и весело – только тогда вы можете начать гундеть, что проституция – это плохо, это порочно, что надо закрыть бордели и все такое прочее правильное и гуманистическое в духе Кампанеллы. И если косные губернаторы и градоначальники, у которых одна только одна прибыль в уме, не дадут нам соизволения на памятник, то переизберем их. А для начала надо создать инициативную группу и объявить конкурс среди хороших скульпторов не из московских придворных. Потому что дело-то всенародное, пишет dp.ru.
На окружной всех городов 
но своей писькой и больше платят и приятней
