Сергей Близнюков: На захват судна пиратам нужно 15 минут
По сведениям Международного морского бюро, по состоянию на 18 мая 34 украинца находятся в плену у сомалийских пиратов. Почему Украина не отправляет свои боевые суда в Аденский залив для освобождения заложников? Об этом рассказал морской офицер Сергей Близнюков, который во времена СССР, будучи контр-адмиралом, учил сомалийцев военному делу.
«Газета по-киевски»: Почему пираты с каждым годом захватывают больше судов?
Сергей Близнюков: До 1991 года случаи нападений на суда были в проливах и Южно-Китайском море. Сейчас благодаря деньгам от выкупов окрепли сомалийские группировки захватчиков. На сегодня там действуют 3–4 корабля-«матки», несущие на борту моторные лодки. Эти корабли могут ходить под флагом любого государства, их трудно обнаружить. А территорию Сомали контролируют два крупных клана. Они не враждуют между собой - все поделено.
«Г»: Как происходит захват судна?
С. Б.: Со времен знаменитого пирата Моргана мало что изменилось. Захват случается ночью. Радиолокаторы не могут обнаружить пластмассовые или деревянные лодки захватчиков. Локаторы их «не видят», потому что сигнал отражается только от металла. Штурм судна происходит за 15 минут: быстроходные катера идут на абордаж, забрасывают на борт кошки (загнутые крюки) и взбираются на палубу. Морское бюро рекомендует в таких случаях команде «не проявлять излишнего героизма».
«Г»: Что это значит?
С. Б.: Можно маневрировать, посылать сигнал SOS, сбивать захватчиков напором воды из пожарных рукавов. Но не применять оружие – на гражданских судах вообще его быть не должно. Пираты предпочитают захватывать не большой лайнер с сотнями пассажиров, а торговое судно, команду которого можно запереть в одной каюте. Уходят от пиратов только быстроходные суда – балкеры, турбоходы, но не танкеры. Обращаю ваше внимание: на сегодня ни одного судна под украинским флагом не было захвачено. В плен попадают суда частных судовладельцев, игнорирующих правила.
«Г»: А если все-таки захватят корабль под нашим флагом? Украина будет вести себя активнее?
С. Б.: Ничего не изменится; государство не ведет переговоры с пиратами - это те же террористы, только на воде. Договариваются судовладельцы либо нанятые ими посредники. Выкуп подстегивает пиратов к новым захватам, но штурм - не панацея и может привести к непредсказуемым последствиям и неоправданным жертвам.
«Г»: Как же с ними совладать? Глава СБУ Наливайченко говорит - мол, был бы мандат ООН, мы смогли бы отправить туда свой спецназ…
С. Б.: Можно отправить хоть спецназ, хоть космонавтов. Ничего не решится! Потому что морское право не дает четкого определения, как разбираться с захватчиками. Последняя резолюция Совета безопасности ООН говорит, что все государства должны бороться с пиратством: арестовывать и передавать третьей стране, - на сегодня это Кения. Но парадокс: недавно немецкий корабль пленил пиратов и передал кенийцам. Захватчики подали иски в суд Германии о том, что их плохо содержат, нарушают их права…
«Г»: Так что, мы будем спокойно наблюдать, как захватывают наших моряков, пусть и на судах под флагами других государств? А как же покупка «антипиратского» корабля у США?
С. Б.: Сейчас Украина такой возможности не имеет. Содержание одного корабля в Аденском заливе обойдется как минимум в 20–30 млн грн в месяц. Сумма для нас неподъемная. Мы декларируем свое участие в борьбе с пиратством, однако в международном морском бюро даже нет нашего представителя!
Что касается покупки военного фрегата типа «Оливер Перри» у США, то такие переговоры до сих пор ведутся. Это будет гораздо дешевле, чем построить собственный. Но приобретать боевой фрегат лишь для борьбы с пиратами - очень дорогое удовольствие. Это все равно, что палить из пушки по воробьям. Против корсаров целесообразнее выставить наш сторожевой корабль «Гетман Сагайдачный».
«Г»: Некоторые эксперты шутят, что «Сагайдачный» в таком состоянии, что если послать его в Аденский залив, пираты могут его захватить в два счета…
С. Б.: Шутники видели боевые корабли только на картинках. Если «Сагайдачный» выйдет на цель и начнет стрелять - не думаю, что у кого-то рядом останутся сухими штаны. Кроме него теоретически у побережья Сомали могут работать и большой десантный корабль «Ольшанский», и «Славутич». Однако более эффективен будет все же «Сагайдачный», так как он несет на борту вертолет, который может производить и разведку, и перехват, и выброс десанта
«Г»: Как вы оцените эффективность международной операции «Аталанта», которая проводится близ Сомали?
С. Б.: Конечно же, она эффективна, однако даже этими силами нельзя перекрыть 1800 морских миль и не допустить, чтобы ни один пиратский корабль не вышел из вод Сомали. Пока не будут обнаружены и уничтожены корабли-«матки» и базы корсаров на побережье - нападения будут.
«Г»: Если близ Сомали есть военный конвой, почему же тогда корсары так успешно атакуют?
С. Б.: Чем быстрее моряки выполнят задачу по доставке груза, тем больше заработают. За плавание у побережья Сомали люди получают надбавку «за риск». Каждые дополнительные сутки перехода небольшого корабля стоят минимум $8 тыс., а крупного судна - около $20–25 тыс. Но военные корабли не могут сопроводить все суда сразу. Поэтому моряки торопятся, осознанно идут на риск и плывут без охраны.
«Г»: А ведь случалось, что пираты нападали на боевые корабли Индии и США…
С. Б.: Боевой корабль может действовать, только если он стал свидетелем нападения или же точно знает, что по курсу идет пиратский корабль. Но пираты не вывешивают флаг «Веселого Роджера». Представьте ситуацию: военный конвой остановил какое-то судно, заподозрив, что оно пиратское. Ошибка расценивается как пиратское нападение на гражданское судно и чревата большим скандалом. Напав на военные корабли, скорее всего, пираты ошиблись - боевой корабль им ни к чему.
«Г»: Правда ли, что пиратами управляют бывшие военные?
С. Б.: Да, там очень много бывших военнослужащих Сомали, прекрасно владеющих тактикой ведения морского боя. Большинство из тех 40–50-летних моряков прошли обучение в бывшем СССР. Я преподавал в свое время в военно-морском училище в Баку - у нас учились 70–80 сомалийцев в год (есть сведения, что номинальный президент самопровозглашенного государства Пунтленд в Сомали Абдулла Юсуф Ахмед учился в харьковском военном училище. – Авт.)
«Г»: Выходит, мы сами подготовили будущих пиратов?
С. Б.: Нет, что вы. Мы готовили специалистов для ВМС суверенного государства, когда их тогдашний президент Сиад Барре (бывший генерал, возглавил страну в 1969 году после военного переворота) хотел построить социализм в Сомали. СССР учил выходцев не только из Сомали, но и из Йемена, Эфиопии и кого угодно. Кто же предполагал, что это обернется против нас?
«Г»: Говорят, что корсары заранее знают, какое судно и с каким грузом должно идти у их берегов.
С. Б.: Добыть сведения о судне, имея деньги и связи в портах, не проблема. Перед Аденским заливом нужно пройти Суэцкий канал. Любой проходящий там корабль дает информацию: кто его хозяин, что на борту. Пираты четко знают, что ждать: танкер, сухогруз или «Фаину» с танками. Захватчики зарабатывают $20–100 млн в год. На эти деньги можно получать информацию и контролировать судоходство. Только за пять месяцев этого года пираты совершили 114 нападений и захватили 29 судов
«Г»: Как же тогда навести порядок у берегов Сомали?
С. Б.: Для ввода контингента ООН нужна резолюция Совбеза - на сегодня ее нет. Сомали - это суверенное государство, и нужно менять международное право. Сейчас Международное морское бюро собирает предложения от судовладельцев, и в этом году будет принят какой-то документ. Может быть, разрешат вооруженную охрану или позволят команде иметь оружие на борту. Но подумайте, чем обернется ситуация, если пиратов с оружием встретят вооруженные моряки?
Андрей ТКАЧ, «Газета по-киевски»