***
Место, куда я пришёл, выглядело довольно мрачно, хоть и распологалось в парижском квартале, о котором говорили, что это - средоточие культурной жизни. Не сразу понял я, что группа оборванцев передо мною - это те самые люди, что по четвергам выступали в армянском ресторане, облачённые в незапятнанные белые одежды.
- К чему этот маскарад? Фильмов насмотрелись?
- Это не маскарад, - ответил Михаил. - Разве вы, отправляясь на званый ужин, не одеваетесь соответственно? Разве на партию гольфа вы приходите в костюме-тройке и при галстуке?
- Хорошо, я спрошу иначе: почему вы решили подражать моде безбашенных юнцов?
- Потому что в данную минуту мы и есть безбашенные юнцы...
Он говорил о том, что я и сам замечал с каждым днём всё чаще - группы молодёжи в грязной, причудливой одежде, покрой которой свидетельствовал о немалой творческой выдумке, - не то военная форма неведомой армии, не то персонажи научно-фантастического фильма. У всех пирсинг, все острижены и причёсаны невероятным образом...
***
...Я сам себе удивлялся: уже много много лет не сидел я прямо на тротуаре парижской улицы - и ничего.
- Судя по всему, племя многочисленней чем вы думаете. Оно распространилось от Эйфелевой башни до города Тарба, где я недавно был. Правда, я не вполне понимаю, что происходит.
- Гарантирую, что его можно встретить за тридевять земель от Тарба, а ходит оно по таким интересным маршрутам, как Путь Сантьяго. Оно отправляется куда-нибудь во Францию или в Европу, думая, что состовляет общество за пределами общества. Они боятся вернуться домой, поступить на службу, жениться - и будут сопротивляться этому как можно дольше. Среди них есть богатые, есть бедные, но деньги для них роли не играют и ничего не решают. Они совершенно другие, и всё же люди делают вид, будто не замечают их, хотя на самом деле боятся.
- А без этой агрессивности - нельзя?
- Никак нельзя. Страсть к разрушению - это созидательная страсть. Если бы они не были агресивны, бутики заполнились бы такой вот одеждой, издательства открыли бы журналы, специализирующиеся на новом направлении, на телевидении появились бы программы, посвящённые "племени", социологи и психологи начали бы публиковать исследования - и всё потеряло бы свою силу. Чем меньше знают, тем лучше: лучший вид защиты - нападение.
***
Альма встряхнула свой бронзовый поднос, её муж выбил дробь на барабане-атабаке, все остальные начали просить милостыню у прохожих...
...Продолжали звучать барабаны и бронзовая "бахрама", и, если кто-нибудь из прохожих неосторожно оказывался вблизи, одна из девушек тут же протягивала руку за подаянием. Прохожий, как правило, ускорял шаги, но вслед ему всё равно раздавалось: "Спасибо, дай вам Бог удачи". Кто-то из них, заметив, что на него не нападают, вернулся и дал денег.
Минут десять понаблюдав за всем этим, причём никто из "племени" ко мне не обращался, я зашёл в бар, купил две бутылки водки, а ром выбросил в урну. Анастасии, кажеться понравилось это, и я попытался завязать с ней разговор.
- Объясните мне, зачем вы носите это? - я показал на колечко в носу.
- Почему в вашем кругу дамы носят драгоценности? Ходят на высоких каблуках? Надевают декольтированные платья даже зимой?
- Это не ответ.
- Я сделала себе пирсинг, потому что мы - новые варвары, захватившие Рим: военной формы у нас нет, а отличать своих как-то ведь надо.
Это звучало так, словно мы с ней переживали важнейший исторический момент, но те, кто возвращался домой, видели только бездомных бездельников, заполняющих улицы Парижа и отпугивающих туристов, которые так славно пополняют городской бюджет. "Бедные матери, - думали прохожие, - с ума, наверно, сходят: произвели их на свет, а те совсем от рук отбились".
Я сам был таким когда-то в ту пору, когда движение хиппи пыталось показать свою силу - рок-концерты на стадионах, волосы до плеч, разноцветные джинсы, "пацифики", пальцы, растопыренные в виде б уквы "V" и означающие "мир и любовь". Всё кончилось тем, чего опасается Михаил, - они стали ещё одним продуктом потребления, исчезли с лица земли, уничтожили соих идолов.
По улице шёл одинокий прохожий. Юноша в коже приблизился к нему, протягивая руку. Он просил подаяния. Вместо того чтобы ускорить шаги и пробурчать что-то вроде "мелких нет", прохожий остановился, оглядел всю компанию и громко произнёс:
- У меня долгов - примерно на сто тысяч из-за экономического положения в Европе, дома и непомерных расходов, в которые ввергает меня жена. Иными словами - мне хуже, чем вам, гораздо хуже! Дайте мне хоть одну монетку - уменьшить мой долг.
Лукреция - та девушка, которую Михаил называл своей возлюбленной, - протянула ему кредитку в пятьдесят евро.
- Купите себе немножко икры. Надо же как-то скрасить вашу убогую жизнь.
Прохожий как ни в чём не бывало взял деньги, поблагодарил и удалился. Пятьдесят евро! У этой итальянской девушки в кармане - пятьдесят евро. А они клянчят подаяние!
***
Мы перешли на другой берег Сены и я остановился перед лентой, какими обычно огораживают место будущего строительства. Пришлось сойти на мостовую и вернуться на тротуар метров через пять.
- Не сняли, - сказал парень, присоединившийся к нам недавно.
- Что? - осведомился я.
- Если хотите знать, зачем здесь эта лента, раскошеливайтесь. Всему на свете - своя цена, и вы это знаете лучше, чем кто-либо ещё. А информация - один из самых дорогих продуктов.
Никто не пришёл мне на помощь, и мне пришлось уплатить евро за ответ.
- Не сняли ленту. Это мы её здесь привязали. Видите, здесь не идёт никакой стройки - всего лишь дурацкий кусок бело-красного пластика, который запрещает проход по этому дурацкому тротуару. Однако никому и в голову не приходит спросить, зачем он тут: все послушно сходят на мостовую, рискуя попасть под машину, и через несколько шагов вновь поднимаются на тротуар.
- Ничего подобного, - заметила девушка, которую я счёл привликательной. - Это всего лишь шутка. Придумано, чтобы посмеяться над людьми, которые подчиняются неизвестно чему. Бессмыслено, и не имеет значения, и никто не попадёт под машину...
***
Покуда мы шли неведомо куда, я размышлял. Стало быть, племя. Символическое возвращение в те времена, когда люди кочевали, сбивались в стаи, защищая друг друга, и выживание их почти от них не зависело. Итак, это племя, находясь внутри другого племени, более многочисленного, настроенного враждебно и называющегося "общество", бродит по его территории и наводит на него страх, постоянно дразня и провоцируя. Кучка людей объединились в идеальное общество, о котором я ничего не знаю - разве что вижу пирсинг и причудливую одежду. Каковы их ценности? Что они думают о жизни? Как зарабатывают деньги? Мечтают ли они о чём-нибудь или просто бродят по свету?
***
...Но, теперь я осознавал, что Заир - это нечто большее, нежели человек, ослеплённый некой целью, будь то одна из тысячи колонн в Кордовской мечети (как в рассказе Борхеса) или женщина в Центральной Азии (как случилось со мной два ужасных года назад). Заир накрепко привязывает нас ко всему, что происходит из поколения в поколение, не оставляет ни единого вопроса без ответа, заполняет собой всё пространство, не допускает, чтобы мы хотя бы помыслили о возможности перемен.
Всемогущий и всесильный Заир рождается вместе с каждым представителем рода человеческого, набирает силу в детстве, навязывает свои правила и законы, которые становятся непререкаемыми:
Непохожие на нас люди - опасны, они претендуют на наши земли и наших женщин.
Мы должны обзаводиться семьями, рожать детей, воспроизводить потомство.
Любовь так мала, что её едва хватает на одного человека и - ну вы подумайте! - любая попытка сказать, что сердце больше, считается запретной.
Вступая в брак, мы обретаем права на обладание плотью и душой другого человека.
Надо работать, даже если работа вызывает у тебя омерзение, потому что мы - часть организованного общества, а если каждый будет делать, что ему заблагорассудится, мир рухнет.
Надо покупать драгоценности - они указывают на нашу принадлежность к определённому племени, подобно тому как пирсинг - на принадлежность к другому.
Надо быть остроумными и с иронией относится к тем, кто выражает какие бы то ни было чувства: для племени опасно, если один из его членов не скрывает то, что у него на душе.
Надо из всех сил избегать слова "нет", потому что больше любят людей, говорящих "да", - и это позволяет нам выжить на вражеской территории.
Надо помнить: то, что подумают другие, важнее чувств, которые испытываем мы.
Никогда не устраивай скандалов - привлечёшь внимание враждебного племени.
Будешь вести себя не как все - будешь изгнан из племени, потому что ты можешь заразить других и тем самым внести разлад в то, что налаживалось с таким трудом.
Всегда надо думать о том, как получше обставить свою пещеру: если сам не знаешь - позови дизайнера по интерьерам, и уж он позаботится о том, чтобы все оценили твой изысканный вкус.
Надо есть трижды в день, даже если не испытываешь голода; надо поститься, если твоя фигура нарушает общепринятые стандарты, - пусть ты и умираешь от голода.
Надо одеваться так, как предписывают журналы мод, заниматься любовью с охотой и без, убивать во имя неприкосновенности границ, мечтать, чтобы время до пенсии прошло поскорее, ходить на выборы, жаловаться на дороговизну, менять причёску, злословить, по адресу тех, кто не похож на нас, ходить в церковь по воскресеньям, или по субботам, или по пятницам, смотря по тому, какую веру ты исповедуешь, и там просить у Бога прощения за грехи и надуваться гордостью оттого, что ты знаешь истину, и презирать соседнее племя, поклоняющееся ложным богам.
Дети должны идти по нашим стопам - мы старше и лучше знаем жизнь.
Надо иметь университетский диплом, даже если никогда не устроишся на работу по специальности, которую тебе навязали.
Надо изучать предметы, которые тебе никогда не понадобятся, только потому, что кто-то счёл, что алгебра, тригонометрия, кодекс Хаммурапи - важны.
Нельзя огорчать родителей, потому что это значит отречься от всего, что дарует нам удовлетворение.
Музыку слушать негромко, говорить впорлголоса, плакать тайком, ибо аз есмь Заир Всемогущий, определяющий правила игры, ширину железнодорожной колеи, суть понятия "успех", то, как надо любить, и важность возмещения убытков.
Пауло Коэльо. Заир. "София, Киев, 2005.
на самом деле, если читать "между строчек", то голова пухнет от 3-4 страниц... 
