Зато теперь мы можем, еси шо, взрывать в кацапии шо захотим, им никто не поверит всё равно. Вот так это примерно:
Итак, в кремле зазвонил телефон.
Письков: Владимир Владимирович, это Порошенка звОнит.
Хуйло: Нет, я жду звонка от Обамы. Спроси, что ему надо.
Письков: Гаспадин Парашенка, а что вы хатели-та?
Порох: Трубу дал хуйлу, пиздюк, иначе при следующей встрече глаза будут пучиться на твоей жопе.
Письков: Владимир Владимирович, он сказал, что дело государсвеной важности.
Хуйло: А, так теперь уже и со мной можно о государственной важности поговорить? Ладно, садись вот около этого телефона и не прозевай мне Обаму, иначе я тебе твои усы оторву и Навке в жопу засуну.
Письков: Да что ж за день сегодня такой...
Хуйло берёт трубку.
Хуйло (пидарским голоском): Да, Пётр, я слушаю.
Порох: Так что там с ДРГ в Крыму, как распятый мальчик с глазами Иисуса? Или ты уже совсем страх потерял?
Хуйло: Я не понял...
Порох: Сейчас поймёшь. - Шелестит в трубку фантиком, разворачивая "Шалэну бджилку". - Значится, так. Не хочешь по-хорошему - будет по-моему. Итак, налоги я платить тебе перестаю. Конфетное производство останавливаю. Границу перекрываю, ни ты сюда, ни к тебе никто. А рыпнешься ещё раз со своими самолётиками - собьём.
Хуйло: Мировое сообщество скажет, что ты уподобился мне, подумай!
Порох: А я скажу, шо это не мы.
Хуйло: А тебе не поверят.
Порох: Поверят. А теперь выгляни в окно. Видишь, человек внизу ручкой машет? Это тебе бомбу заложили. И мавзолей взорвём.
Хуйло: Креста на тебе нет, тебя в ООН осудят!
Порох: А я скажу, шо это ты сам взорвал, как раньше. А тебе никто не поверит.
Раздаётся взрыв, половина Кремля падает.
У Писькова звонит телефон.
Письков: Это Обама!!!!!!
Хуйло: Ну, всё, Петя, сейчас тебе пизда. Аллё, Барак, ты нем поверишь, что произошло...что? Не веришь? Но это укропская ДРГ, я сам их видел, честное слово! Нет, в Крыму - это мы, признаю. Да, в Донбассе тоже мы...и сейчас в Крыму тоже мы, но Кремль взорвали укропы, я сам видел!!!
Трубка, прошипев "Фак офф, прик!" умолкла.
Письков: Что, не поверил?
Хуйло: Не поверил, обезьяна противная. Аллё, Пётр...
Трубка молчит.
Хуйло с Письковым переглянулись.
В сорванные двери, злорадно ухмыляясь, проскользнула белая полярная лиса, и, осторожно ступая по битому стеклу, вскочила на стол.