Холодная
Дедушка в сером советском пиджаке -
И самогона бутыль в рябой руке.
Бабушка, коза и серая метель за забором -
Стоматолог подавился столовым прибором.
Александр подался в стражники тишины -
Не явился на проводы старшины.
Какое-то тряпье свалено в кучу -
Кислая собака становилась вонючей.
Заплатанная спина старого мента -
Озлилась страна безо ржавого болта.
Чередой уходящих в туман без доносов -
Чернотой альбиносов.
Чернотой альбиносов.
Пока все это случалось, в подвал
Я спускался и охуевал.
Замерзая без света и воняя картошкой
Ножовка и крысиная пьянь менялись одёжкой.
Ржавая пила и чужой отец.
Вонь самогонной отрыжки. Чтец
Пропивающий мокрые книжки.
Заледенелая печь и чернота.
Тебя стеречь доползла гопота.
Черная щека девочки.
Белая рука. Щепочки.
Копченая у костра бабка с бутылью
Такого драгоценного масла...
Горелые газеты, лёд.
Шахта ревёт
Никто не шевелится. Копоть по ветру плывёт.
Спи!
Кто-то страшный идёт.
Дедушка в сером советском пиджаке -
И самогона бутыль в рябой руке.
Бабушка, коза и серая метель за забором -
Стоматолог подавился столовым прибором.
Александр подался в стражники тишины -
Не явился на проводы старшины.
Какое-то тряпье свалено в кучу -
Кислая собака становилась вонючей.
Заплатанная спина старого мента -
Озлилась страна безо ржавого болта.
Чередой уходящих в туман без доносов -
Чернотой альбиносов.
Чернотой альбиносов.
Пока все это случалось, в подвал
Я спускался и охуевал.
Замерзая без света и воняя картошкой
Ножовка и крысиная пьянь менялись одёжкой.
Ржавая пила и чужой отец.
Вонь самогонной отрыжки. Чтец
Пропивающий мокрые книжки.
Заледенелая печь и чернота.
Тебя стеречь доползла гопота.
Черная щека девочки.
Белая рука. Щепочки.
Копченая у костра бабка с бутылью
Такого драгоценного масла...
Горелые газеты, лёд.
Шахта ревёт
Никто не шевелится. Копоть по ветру плывёт.
Спи!
Кто-то страшный идёт.