Кто читал, не осуждают?

Кто читал, не осуждают?

О творцах и властях. Давно забытым и очень тленным пахнуло, когда я узнал о «приговоре» мэра Харькова Михаила Добкина исключить писателя Сергея Жадана из числа номинантов премии горисполкома за то, что пять лет назад, в декабре 2004 года, во время Орнжевой революции, поэт сжег книгу тогдашнего губернатора Евгения Кушнарева «Сто шагов Харьковской землей» (или похвалялся сжечь? видел кто-то сие действо?). И в общем-то верные слова сказал городской голова, мол, книжки сжигать негоже, потому как это делали при всяких мерзостных режимах – фашизме, инквизиции, ну вот оранжевых он туда же отнес. Забыв, правда, о советском. При котором тоже и искореняли, и сжигали, разве что не публично, хотя одно высказывание о книге какого-нибудь партийного босса могло стоить писателю и жизни. Как же здорово, что сейчас не так: ну сказал мэр и сказал, ну не получит Жадан премию и не получит. И кому от этого холодно? Я не берусь сейчас обсуждать художественную ценность произведений Сергея Жадана. Лично мне как писатель он не особо нравится, но я в данном случае выступаю как обыватель, то бишь простой читатель, а «простые» премии не присуждают, за исключением приза читательских симпатий и т.д. Жадан же разного рода премиями, в том числе и самыми престижными, не обделен. Вот совсем недавно писатель получил польскую премию имени Джозефа Конрада – очень значимую. Спросите почему польскую? Приведу слова самого Жадана: «Українська влада очевидно не зацікавлена в популяризації літератури, культури загалом, їй це не потрібно. Тому українські письменники поки що отримують саме польські премії». К слову, боюсь ошибиться, но и награды, присужденные читателями, у него имеются. Я хочу, чтобы было предельно ясно: мне не нравится, когда сжигают книги. Уничтожать их может только время. В библиотеках пылится масса хлама, порожденного человеческим сознанием. Ну и пусть пылится, человечество имеет право знать обо всем и пользоваться всем, что оставили когда-либо жившие – и высочайшими творениями духа, и сиюминутными графоманскими поделками. Но мне гораздо страшнее, когда власть предержащие высказывают свое высокое мнение, которое услужливые подчиненные тут же претворяют. Ведь что страшно: на том самом исполкоме, где приняли решение вычеркнуть имя Жадана из списков номинантов, не нашлось ни одного – ни одного!!! –человека, который бы даже не высказал протест, а хотя бы поинтересовался: а почему, собственно? К счастью, не все так плохо у нас в стране и одном отдельно взятом городе: открытое письмо мэру Харькова написали лауреаты Чичибабинской премии. И тысячу раз, на мой взгляд, правы эти уважаемые люди, вспоминая исключение Бориса Александровича из тогдашнего Союза писателей. И шолоховское «даже свинья не гадит там, где ест» в адрес Пастернака, и «не читал, но осуждаю» высказанное о нем же – все это, увы, вспоминается в связи с нынешним «пожеланием» городских властей. Нет, ну вечно Харьков чем-то таким отличится, черт возьми, право, досада разбирает! Высказывая свое мнение, Михаил Маркович, насколько я знаю, заметил, мол, ничего личного. Но если бы действительно ничего личного, можно было бы ограничиться только этим замечанием – все. Ну, руки не подавать. Хотя с этим у нас куда сложнее.