Во всей красе плоды девяти лет пребывания наших мальчиков и девочек за партами как раз и отразили материалы PISA. Вот математика, успехами в которой мы всегда гордились. С заданиями второго уровня сложности (всего их шесть), с которого, собственно, и начинается проверка функциональной грамотности, необходимой для умения ориентироваться в обществе, не справились 70% россиян. За последние пять лет мы скатились на несколько ступенек вниз, заняв, например, по математике и естественно-научным дисциплинам 30-е место, а по чтению – 34-е (из сорока, напомним, возможных). По сравнению с авангардом этого образовательного фронта – Финляндией, Гонконгом, Нидерландами – мы в глубоком тылу. Ну не «заточена» у нас школьная программа под реальность, с которой придется столкнуться выпускнику. «Забудь все то, чему вас учили в школе», – разве не этот совет наставника на первом же рабочем месте слышали мы из поколения в поколение? Даже обращаться с обычными печатными текстами мы до сих пор не умеем. Печатать и использовать их «для активного участия в жизни гражданского общества» (цитата из отчета организаторов PISA) не готовы 98,3% наших юных соотечественников. Тогда как даже в Уругвае и Турции работать со стандартным бумажным носителем информации умеют не менее 94% ребят.
«Мы привыкли учить и оценивать узкопредметно, – говорит «РК» руководитель Центра оценки качества образования Российской академии образования Галина Ковалева. – А тут детям приходилось работать на стыке наук, строить модель проблемы, объяснять причины сбоев техники и принимать свое решение. Увы, отечественная традиция преподавания настроена ровно «в другую сторону»: на тотальный контроль и точное воспроизведение азов. Все это ставит нас в крайне невыгодную позицию по отношению к другим державам». Но, может быть, PISA пользуется не совсем корректными и совершенными критериями? Мыслимо ли по единой шкале оценить столь разные системы – японскую, испанскую, российскую? «Наоборот! – убеждает меня Галина Ковалева. – Наш стереотип о «лучшей в мире школе» обязан отсутствию каких-либо научных индикаторов качества знаний. С тех пор, как ушел в околоземное пространство первый спутник, наука о педагогических измерениях шагнула далеко вперед. Нынче в ходу у экзаменаторов свободные ответы, комплексные задания с фрагментами из разных по стилистике и жанру текстов, иногда намеренно провокационных, рассчитанных на «сообразиловку». Выявлено шесть уровней научной грамотности, принятых официально международным сообществом. К примеру, самый сложный предполагает умение работать с противоречивой информацией, применять открытия разных наук, различать эмоциональные нюансы и оттенки в тестовых вопросах: скажем, «резко увеличилась преступность» или просто «увеличилась» – есть разница? Ее-то и надо уловить, расслышать, читая вопрос теста».
Школа бесперебойно поставляет вузам абитуриентов, другой задачи ей никто не сформулировал. Наша легендарная образовательная фабрика работает не на производство, а на воспроизводство лишь самой себя. Она знает точные ответы на многие вопросы, кроме одного: что делать с ней самой, такой огромной и такой ненужной большинству наших детей?
