Статус:
Offline
Реєстрація: 14.02.2008
Повідом.: 7384
Реєстрація: 14.02.2008
Повідом.: 7384
Дети военных городков
Вот пробило чегой-то, мужики Каким оно было – ваше детство? Мое – очень интересным. Потому как жил в военном городке, и не каком-нить там, а авиационном! Это вам не пехтура или там танкисты, а стратегическая авиация! По меркам военных городков, городок был большим – там жило несколько частей – часть непосредственно летунов (в/ч 26385), часть инженеров (в/ч 42180), часть ядерщиков (в/ч 39205, их еще глухонемыми называли) и всякая мелочь россыпью. В общем, народу несколько тыщ. Жили весело и дружно, правда была другая страна – еще Союз.
Молоко. Его привозили в городок в огромных бидонах и оставляли в отведенном месте, прям на земле. И была женщина, крупная такая, с тачкой – ставила 2-3 бидона на нее и объезжала все дворы. Уходя на работу, у каждого подъезда на столиках\лавочках население оставляло пустые бидончики\банки с завернутыми в бумажку деньгами. Во избежание путаницы бидончики банки метились всякими хитроумными способами – всячески лепили изоленту на крышечки – крестиками, полосочками, или там крышку чуть припаливали. Главное – не боялись деньги оставлять. И не воровали ж! Хотя пиздю – раз с сотоварищем по малолетству и простоте душевной в кино захотелос, прям у своего подъезда «отоварили» один из бидончиков; не успели зайти в соседний подъезд пересчитать добычу, как влетела хозяйка, мама моего одноклассника, и надавала нам трындюлей стыдно до сих пор
Ключи. Ключи детворы от квартиры оставлялись под ковриком квартиры – чтоб дети не потеряли. Уходишь в школу – ложишь его под коврик, приходишь – достаешь оттуда. Мыслей, что обчистят квартиру, не было. Да и не слышали о таком - все ж свои.
Досуг. Досуг был зашибательский. Каэчное же, вне конкуренции были казарменный городок и аэродром. На аэродроме, ясен пень, стояли, самолеты – секретные и лучшие в своем классе и по сей день (по факту чего весь городок был огорожен высокой бетонной стеной от любопытных глаз). Секретность охранялась солдатами-часовыми очень бдительно, но аргумент дитя типа «мой папа капитан, и он может многое…» иногда действовал, и можно было залезть в кабину самолета в присутствии кого-то из тех.состава, конечное же, сослуживцев отца. В кабине был оргазм. Не то чтобы настоящий, как я щаз уже понимаю, но как для пацанвы – очень и очень даже я вам скажу. Вид десятков приборов, рычажков … глаза разбегались, и от восторга щенячьего мы охуевали. Даже самый последний лузер, тока переставший ходить под себя, знал, что такой самолет с полным вооружением мог смести с лица страну, территориально равную Венгрии или Чехословакии; от осознания этого и сопричастности оргазм становился просто феерическим
Еще можно было покататься на крылатых ракетах. Самолеты тада периодически летали по 8-12 часов вдоль береговой линии рассадника демократии и в знак мира и дружбы имели на борту 12 восьмиметровых крылатых ракет с яд.вооружением. Када самолет прилетал, ракеты снимали, помещали их на тележки и увозили в спецхранилища. До хранилищ можно было доехать сидя верхом на ней. Однажды, приехав с отцом домой с аэродрома, я похвастался маман, что катался на ракете. Маман слегка, каэчное, побледнела – она-то понимала, что ее чадо час как назад сидело своим детородным органом на херне с мощностью взрыва 200кТ (порядка десяти Хиросим). Папа был немедленно препровожден в комнату, где, как я теперь подозреваю, был морально изнасилован в самых грубых формах с полным сносом моцка. После этого случая нашей основной легендой времяпровождения на аэродроме была сауна
Еще можно было пойти там же недалеко на стрельбище – стреляли часто. Развести папиков и их друганов на «пострелять из пистоля» было трудно – папики «держали лицо» Зато с солдатами было легче – за пачку сигарет можно было хоть цинк выстрелять, хоть с автомата, хоть с карабина. Правда, оружие все же держали они. Самые прицелистые силой отдачи так получали прикладом по еблу (учтите еще массу детского тельца), шо потом несколько дней ходили с синяками
В худшие времена, када пострелять обламывалос, набирали полные карманы гильз, благо их тада никто не считал и было их как грязи. Никто не знал, зачем они, но все детские шкафчики\коробочки были забиты гильзами разных калибров
Почти о блядстве. Будучи в нарядах, папик инода приходил домой на обеды c пестолем. Естессно, я просил пострелять… Легким и незаметным для меня движением руки папик хитро изымал обойму, после чего передергивал затвор – пестоль к стрельбе готов. Пестоль был тяжел. Наведя двумя руками его на дверь – жму курок, сухой щелчок, типа выстрел… Дверь невредима… На мое охуевшее «папа, а де дыра от пули!?» был хитрый ответ, типа пули секретные… Вот так жестоко и беспощадно был наебыван С недавних пор думаю - не военным ли был папа у Бекмамбетова, снявшего Особо опасен
Соббсно к теме блядства. Потом офицерам запретили покидать наряды с оружием. Потому как придя раз домой расслабиться и сытно отобедать, дежурный официер застал дома жену, да не одну. Дальше все в духе вестерна - прыжок гостя из окна второго этажа, "стой, сука, убью нахуй!!!", положение для стрельбы стоя из окна по движущейся и каломечущей цели, и бах! бах! бах! - но цель таки ушла Но это я уже много позже узнал, када вырос
Особую тему прочувствовал, переехав в Киев после 8-го класса – не мог там уснуть!!! Ворочаешься, ворочаешься, а сна нет. Приехав в свой первый отпузг, уснул сразу же. Прикол был прост – настолько привык к гулу самолетов, что в тишине просто не мог уснуть. Аэродром был в 3-5 км от городка, и взлетев, самолет делал разворот на боевой курс прямо над военным городком, где и преодолевал сверхзвуковой барьер – прямо над домами (разворачиваться не над городком было как-то не в духе того времени; все делалось сурово и решительно). Грохот стоял ужасный, дома ходуном ходили. Во всех порядочных семьях тада в сервантах стоял хрусталь и фарфор – можете представить, как это все начинало звенеть.
Кино. Кино было не самой яркой темой. Не потому, что кроме неуловимых мстителей и т.п. подобных показывали только индийское с Митхуном Чакроботи и французкое с Луи де Фюнесом или Делоном, а потому шо на эти фильмы, показываемые в гарнизонном Доме офицеров, ходили солдаты. И ходили табунами. Сидишь так смотришь себе, сжав кулачки, как доблестный Зорро шпагой наказывает ненавистных всему мировому пролетариату эксплуататоров, и тут заходит сзади в зал какой дневальный и на весь зал "Рядовой Кикмабетов, на выход!", и встает впереди тело, и неспеша бух! бух! бух! в своих кирзачах по деревянному полу с причитаниями на своем родном киргизском типа "Шайтан, сцуко, бла бла бла" плетется на выход. Хуже было, када гонец говорил "Кто есть из такой-то роты - на выход" и мамочки, встают десятки тел и громким табуном бух! бух! бух! горгоча всеми языками советского интернационала удрученные плетутся на выход. Вот досада была! И так несколько раз каждый сеанс!
Про пионерство. Еще будучи тада наивными пионерами, ходили по подъездам собирали макулатуру – это нехитрое действо называлос «Миллион - Родине». Процедура проста – стучишь\звонишь в дверь и клянчишь макулатуру. Поскоку тада даже не самая читающая семья в обязательном порядке выписывала как минимум две газеты - «Правду» и «Красную звезду» (еще были Труд, Известия, Пионерская правда, Наука и Жысть, Ровесник и куча всего другого), поживиться было чем – главное пионерским е@лом было не щелкать. Ахтунг наступал, када дома оказывалис папики после полетов – отсыпалис. Тада на звонок открывала дверь егойная жена и терпеливо объясняла, шо папики сутки не спали, и шо ходить и звонить не нада, макулатура подождет до след.урожая. Как они не понимали теснивших нашу грудь пионерских чуйств!? Мы кивали головами, дверь закрывалас, и мы резво подымалис этажом выше и опять за свое. Та же нравоучительная история. В конце концов с нижнего этажа – верхнему: «Люда, держи их засранцев, я им щас покажу как названивать!!!». Эх пля…..
Еще собирали металлолом. По мелочам не разменивалис, поэтому работали основательно. Раз с друхом возле котельной заприметили четыре рельсы метра по два каждая. Сели в засаду. Подождали пока работяги перекурят и зайдут в котельную – и прихватили их с собой. Корячилис долго, картина была еще та - два тела самым клячеобразным способом, матюгаясь, волокут рельсы (дети приличных родителей!) - но до школы дотащили . План был выполнен влет. Правда потом котельная два дня не работала и в городке не было гарячей воды, пока работягам не подсказали, куда могли уплыть рельсы. Рельсы они обратно таки забрали, но наших килограммов с нас так и не списали, и мы победили . Правда до сих пор понять не могу – топили что-ли они этими рельсами котельную?
А еще я был тимуровцем. От это была школа жизни. Рядом с нами, через забор, был городок рабочих. Моему звену распределили какую-то бабку. Пришли мы, бодро представилис нихрена не понимающей бабуле, сказали что пришли помочь, разбрелись по тем 2-3 комнатам и кухне и стали резво наводить порядок в том разумении, каким он у нас был. Все что попадалос под руку на столе\диване\кровати – хваталос и коленкой *ух ты ж как забито все тут у вас* впихивалос в ближайший шифонер. Обезумевшая бабка металас по комнатам и просила оставить все как есть. Короче, не выдержало бабкино сердце – пришлось скорую вызывать. Тоже скажу вам проблема – де ж вы в рабочем поселке видели телефон? Правда, нашли,позвонили, приехали, забрали. Соседские бабки наблюдали за всем происходящим очень подозрительно. Больше нас туда не посылали, ну да и черт с ним – пахло там плохо, да и бабки там показалис нам противными, не чуйствовали всей глубины наших тимуровских чуйств.
Особой гордостью были папики. Все рослые, красавцы - мелочь в авиацию не брали. С аэродрома их привозили Кразами. В летных костюмах, с полетными картами в планшетках. Всех их мы знали в лицо, кто в какой эскадрилье служит Детвора всегда их ждала, можно было подойти к любому, спросить о наболевшем подержаться за планшет и все такое - никогда не отгоняли, всегда улыбаясь выслушивали и отвечали, какими бы уставшими не были Помню, у одного на плексе планшетки было большими буквами "С нами бог" - во времена развитого социализма это было прямо таки залихватским хамством. Но летунам прощалось все - даже такие шалости Потаенный смысл этой фразы мне раскрыли много лет спустя - поскольку полеты были над Атлантикой, то шансов выжить при падении\сбитии самолета были фактически равны нулю, особенно в зимнее время; надувные плотики не спасли бы. Поэтому летчикам в полет выдавалось табельное оружие, официальная версия типа "для самообороны"; какая самооборона нахрен в Атлантике с этой пукалкой? - выдавали, конечно же, чтобы застрелились и не мучалис при крушении - и это было гуманно. Справедливости ради стоит сказать, что за все время полетов ни один самолет так и не упал (были катастрофы при посадке, экипажи погибали).
Эх, стока всего было
Вот пробило чегой-то, мужики Каким оно было – ваше детство? Мое – очень интересным. Потому как жил в военном городке, и не каком-нить там, а авиационном! Это вам не пехтура или там танкисты, а стратегическая авиация! По меркам военных городков, городок был большим – там жило несколько частей – часть непосредственно летунов (в/ч 26385), часть инженеров (в/ч 42180), часть ядерщиков (в/ч 39205, их еще глухонемыми называли) и всякая мелочь россыпью. В общем, народу несколько тыщ. Жили весело и дружно, правда была другая страна – еще Союз.
Молоко. Его привозили в городок в огромных бидонах и оставляли в отведенном месте, прям на земле. И была женщина, крупная такая, с тачкой – ставила 2-3 бидона на нее и объезжала все дворы. Уходя на работу, у каждого подъезда на столиках\лавочках население оставляло пустые бидончики\банки с завернутыми в бумажку деньгами. Во избежание путаницы бидончики банки метились всякими хитроумными способами – всячески лепили изоленту на крышечки – крестиками, полосочками, или там крышку чуть припаливали. Главное – не боялись деньги оставлять. И не воровали ж! Хотя пиздю – раз с сотоварищем по малолетству и простоте душевной в кино захотелос, прям у своего подъезда «отоварили» один из бидончиков; не успели зайти в соседний подъезд пересчитать добычу, как влетела хозяйка, мама моего одноклассника, и надавала нам трындюлей стыдно до сих пор
Ключи. Ключи детворы от квартиры оставлялись под ковриком квартиры – чтоб дети не потеряли. Уходишь в школу – ложишь его под коврик, приходишь – достаешь оттуда. Мыслей, что обчистят квартиру, не было. Да и не слышали о таком - все ж свои.
Досуг. Досуг был зашибательский. Каэчное же, вне конкуренции были казарменный городок и аэродром. На аэродроме, ясен пень, стояли, самолеты – секретные и лучшие в своем классе и по сей день (по факту чего весь городок был огорожен высокой бетонной стеной от любопытных глаз). Секретность охранялась солдатами-часовыми очень бдительно, но аргумент дитя типа «мой папа капитан, и он может многое…» иногда действовал, и можно было залезть в кабину самолета в присутствии кого-то из тех.состава, конечное же, сослуживцев отца. В кабине был оргазм. Не то чтобы настоящий, как я щаз уже понимаю, но как для пацанвы – очень и очень даже я вам скажу. Вид десятков приборов, рычажков … глаза разбегались, и от восторга щенячьего мы охуевали. Даже самый последний лузер, тока переставший ходить под себя, знал, что такой самолет с полным вооружением мог смести с лица страну, территориально равную Венгрии или Чехословакии; от осознания этого и сопричастности оргазм становился просто феерическим
Еще можно было покататься на крылатых ракетах. Самолеты тада периодически летали по 8-12 часов вдоль береговой линии рассадника демократии и в знак мира и дружбы имели на борту 12 восьмиметровых крылатых ракет с яд.вооружением. Када самолет прилетал, ракеты снимали, помещали их на тележки и увозили в спецхранилища. До хранилищ можно было доехать сидя верхом на ней. Однажды, приехав с отцом домой с аэродрома, я похвастался маман, что катался на ракете. Маман слегка, каэчное, побледнела – она-то понимала, что ее чадо час как назад сидело своим детородным органом на херне с мощностью взрыва 200кТ (порядка десяти Хиросим). Папа был немедленно препровожден в комнату, где, как я теперь подозреваю, был морально изнасилован в самых грубых формах с полным сносом моцка. После этого случая нашей основной легендой времяпровождения на аэродроме была сауна
Еще можно было пойти там же недалеко на стрельбище – стреляли часто. Развести папиков и их друганов на «пострелять из пистоля» было трудно – папики «держали лицо» Зато с солдатами было легче – за пачку сигарет можно было хоть цинк выстрелять, хоть с автомата, хоть с карабина. Правда, оружие все же держали они. Самые прицелистые силой отдачи так получали прикладом по еблу (учтите еще массу детского тельца), шо потом несколько дней ходили с синяками
В худшие времена, када пострелять обламывалос, набирали полные карманы гильз, благо их тада никто не считал и было их как грязи. Никто не знал, зачем они, но все детские шкафчики\коробочки были забиты гильзами разных калибров
Почти о блядстве. Будучи в нарядах, папик инода приходил домой на обеды c пестолем. Естессно, я просил пострелять… Легким и незаметным для меня движением руки папик хитро изымал обойму, после чего передергивал затвор – пестоль к стрельбе готов. Пестоль был тяжел. Наведя двумя руками его на дверь – жму курок, сухой щелчок, типа выстрел… Дверь невредима… На мое охуевшее «папа, а де дыра от пули!?» был хитрый ответ, типа пули секретные… Вот так жестоко и беспощадно был наебыван С недавних пор думаю - не военным ли был папа у Бекмамбетова, снявшего Особо опасен
Соббсно к теме блядства. Потом офицерам запретили покидать наряды с оружием. Потому как придя раз домой расслабиться и сытно отобедать, дежурный официер застал дома жену, да не одну. Дальше все в духе вестерна - прыжок гостя из окна второго этажа, "стой, сука, убью нахуй!!!", положение для стрельбы стоя из окна по движущейся и каломечущей цели, и бах! бах! бах! - но цель таки ушла Но это я уже много позже узнал, када вырос
Особую тему прочувствовал, переехав в Киев после 8-го класса – не мог там уснуть!!! Ворочаешься, ворочаешься, а сна нет. Приехав в свой первый отпузг, уснул сразу же. Прикол был прост – настолько привык к гулу самолетов, что в тишине просто не мог уснуть. Аэродром был в 3-5 км от городка, и взлетев, самолет делал разворот на боевой курс прямо над военным городком, где и преодолевал сверхзвуковой барьер – прямо над домами (разворачиваться не над городком было как-то не в духе того времени; все делалось сурово и решительно). Грохот стоял ужасный, дома ходуном ходили. Во всех порядочных семьях тада в сервантах стоял хрусталь и фарфор – можете представить, как это все начинало звенеть.
Кино. Кино было не самой яркой темой. Не потому, что кроме неуловимых мстителей и т.п. подобных показывали только индийское с Митхуном Чакроботи и французкое с Луи де Фюнесом или Делоном, а потому шо на эти фильмы, показываемые в гарнизонном Доме офицеров, ходили солдаты. И ходили табунами. Сидишь так смотришь себе, сжав кулачки, как доблестный Зорро шпагой наказывает ненавистных всему мировому пролетариату эксплуататоров, и тут заходит сзади в зал какой дневальный и на весь зал "Рядовой Кикмабетов, на выход!", и встает впереди тело, и неспеша бух! бух! бух! в своих кирзачах по деревянному полу с причитаниями на своем родном киргизском типа "Шайтан, сцуко, бла бла бла" плетется на выход. Хуже было, када гонец говорил "Кто есть из такой-то роты - на выход" и мамочки, встают десятки тел и громким табуном бух! бух! бух! горгоча всеми языками советского интернационала удрученные плетутся на выход. Вот досада была! И так несколько раз каждый сеанс!
Про пионерство. Еще будучи тада наивными пионерами, ходили по подъездам собирали макулатуру – это нехитрое действо называлос «Миллион - Родине». Процедура проста – стучишь\звонишь в дверь и клянчишь макулатуру. Поскоку тада даже не самая читающая семья в обязательном порядке выписывала как минимум две газеты - «Правду» и «Красную звезду» (еще были Труд, Известия, Пионерская правда, Наука и Жысть, Ровесник и куча всего другого), поживиться было чем – главное пионерским е@лом было не щелкать. Ахтунг наступал, када дома оказывалис папики после полетов – отсыпалис. Тада на звонок открывала дверь егойная жена и терпеливо объясняла, шо папики сутки не спали, и шо ходить и звонить не нада, макулатура подождет до след.урожая. Как они не понимали теснивших нашу грудь пионерских чуйств!? Мы кивали головами, дверь закрывалас, и мы резво подымалис этажом выше и опять за свое. Та же нравоучительная история. В конце концов с нижнего этажа – верхнему: «Люда, держи их засранцев, я им щас покажу как названивать!!!». Эх пля…..
Еще собирали металлолом. По мелочам не разменивалис, поэтому работали основательно. Раз с друхом возле котельной заприметили четыре рельсы метра по два каждая. Сели в засаду. Подождали пока работяги перекурят и зайдут в котельную – и прихватили их с собой. Корячилис долго, картина была еще та - два тела самым клячеобразным способом, матюгаясь, волокут рельсы (дети приличных родителей!) - но до школы дотащили . План был выполнен влет. Правда потом котельная два дня не работала и в городке не было гарячей воды, пока работягам не подсказали, куда могли уплыть рельсы. Рельсы они обратно таки забрали, но наших килограммов с нас так и не списали, и мы победили . Правда до сих пор понять не могу – топили что-ли они этими рельсами котельную?
А еще я был тимуровцем. От это была школа жизни. Рядом с нами, через забор, был городок рабочих. Моему звену распределили какую-то бабку. Пришли мы, бодро представилис нихрена не понимающей бабуле, сказали что пришли помочь, разбрелись по тем 2-3 комнатам и кухне и стали резво наводить порядок в том разумении, каким он у нас был. Все что попадалос под руку на столе\диване\кровати – хваталос и коленкой *ух ты ж как забито все тут у вас* впихивалос в ближайший шифонер. Обезумевшая бабка металас по комнатам и просила оставить все как есть. Короче, не выдержало бабкино сердце – пришлось скорую вызывать. Тоже скажу вам проблема – де ж вы в рабочем поселке видели телефон? Правда, нашли,позвонили, приехали, забрали. Соседские бабки наблюдали за всем происходящим очень подозрительно. Больше нас туда не посылали, ну да и черт с ним – пахло там плохо, да и бабки там показалис нам противными, не чуйствовали всей глубины наших тимуровских чуйств.
Особой гордостью были папики. Все рослые, красавцы - мелочь в авиацию не брали. С аэродрома их привозили Кразами. В летных костюмах, с полетными картами в планшетках. Всех их мы знали в лицо, кто в какой эскадрилье служит Детвора всегда их ждала, можно было подойти к любому, спросить о наболевшем подержаться за планшет и все такое - никогда не отгоняли, всегда улыбаясь выслушивали и отвечали, какими бы уставшими не были Помню, у одного на плексе планшетки было большими буквами "С нами бог" - во времена развитого социализма это было прямо таки залихватским хамством. Но летунам прощалось все - даже такие шалости Потаенный смысл этой фразы мне раскрыли много лет спустя - поскольку полеты были над Атлантикой, то шансов выжить при падении\сбитии самолета были фактически равны нулю, особенно в зимнее время; надувные плотики не спасли бы. Поэтому летчикам в полет выдавалось табельное оружие, официальная версия типа "для самообороны"; какая самооборона нахрен в Атлантике с этой пукалкой? - выдавали, конечно же, чтобы застрелились и не мучалис при крушении - и это было гуманно. Справедливости ради стоит сказать, что за все время полетов ни один самолет так и не упал (были катастрофы при посадке, экипажи погибали).
Эх, стока всего было
Останнє редагування: