Приближается День Победы...

Приближается День Победы...

Дорогие форумчане почему бы не поговорить о Харькове? О Харькове охваченным пламенем войны? Что-вы знаете о сражениях кипевших вокруг и в самом городе? А он ведь неоднократно переходил из "рук в руки", может на улице, в доме где вы живете шли ожесточенные бои?

---

Харьков был наиболее населённым городом СССР, побывавшим в оккупации во время Великой Отечественной Войны. В четырёх битвах за Харьков и за время его двукратной оккупации СССР и Германия потеряли больше людей, чем где-либо ещё в истории Второй мировой, включая Сталинград. Городские старожилы утверждают, что Харьков не стал городом-героем потому, что Сталин считал позором для РККА освобождение Харькова лишь с третьей попытки.

18 сентября 1941 года начальник Генерального штаба вермахта Франц Гальдер записал в своем дневнике: «Наряду с удовлетворительным продвижением наших войск, замыкающих кольцо восточнее Киева, отмечены новые сосредоточения противника, выдвигающего свои войска западнее Харькова. Не следует придавать этим группам большого значения, так как они малочисленны и не представляют серьезной ударной силы».
Немцы рвались к Харькову — бывшей столице Украины, городу, где производилось 40% промышленной продукции республики, месту, где выпускались лучшие в мире танки Т-34. Первым признаком нависшей опасности были начавшиеся бомбардировки города. Появились жертвы среди мирного населения.
Харьков спешно готовился к обороне. Город покрылся баррикадами из мешков с землей, ощерился зенитками. Враг неумолимо приближался. Началась эвакуация промышленности, потянулись беженцы. Похоже, никто не верил, что город удастся отстоять.
Тем не менее на ближних подступах к Харькову завязались упорные бои. Немногочисленные советские войска пытались задержать фашистскую армаду. Немцы потеряли в первой битве за Харьков 20 тысяч человек, 450 танков, 200 орудий. Однако и наши войска были обескровлены настолько, что не смогли организовать эффективную оборону города. Кстати, одним из защитников Харькова был будущий министр обороны СССР маршал А.А. Гречко.
23 октября 1941 года основные силы советских войск оставили город. Позже начальника Харьковского гарнизона судили за преждевременную сдачу города врагу. Справедлив ли был этот суд или нет — сейчас понять трудно.
24 октября немцы вступили в Харьков и, легко очистив город от арьергардных отрядов Красной Армии и ополченцев, расположились в нем. Началась оккупация.
В первый же день своего пребывания фашисты повесили на балконах домов на Пушкинской улице и улице Свердлова 116 советских граждан. Но это было только начало. 26 октября в Харьков прилетел один из главных создателей расовой доктрины нацистов Гиммлер. И после его личных указаний в городе начался массовый террор.
В Дробицком яру было расстреляно все оставшееся еврейское население Харькова, от стариков до грудных младенцев. А в детском доме по улице Артема у детей отобрали запас продуктов и через несколько дней 170 ребят умерло от голода. Свидетельствует бывший шофер душегубки Буланов: «Дети из городской больницы были оборванные и распухшие от голода. Гестаповцы в упор из автоматов расстреливали детей в голову, после чего сталкивали их в яму. Дети, видя происходившее, кричали: «Дядя, я боюсь», «Дядя, я хочу жить, не стреляйте в меня», но немцы на это не обращали внимания».
Подлинным кошмаром для горожан стали облавы. Вспоминает харьковчанка, известная актриса Людмила Гурченко: «Овчарки гнали толпу людей к душегубкам. Машины набивали людьми и они отъезжали. В эти душегубки пускали выхлопные газы. И пока машины шли до окраины города, люди в них задыхались. Я видела, как люди, тесно прижатые друг к другу, с искаженными от ужаса лицами смотрели из машины, хватали последний свежий воздух. Их загоняли по доскам в машину, была видна спина, но, очутившись в машине, человек тут же разворачивался лицом. Так и мелькало: спина — лицо, спина — лицо. Такие разные люди, разные лица...»
Облик Харькова постепенно менялся. Появились вывески на немецком языке, напротив нынешнего Дворца бракосочетания расположилось гестапо, на Кооперативной — гаражи душегубок, а бывший Дворец пионеров немцы приспособили под свое варьете. Завелась даже оккупационная газета «Нова Україна», печатавшая объявления немецкого командования типа того, что каждый харьковчанин, пользующийся электрическим током для своих нужд, будет расстрелян как саботажник.
Расцвел базар. За полбуханки черного хлеба можно было выменять золотые часы. Такие вещи за бесценок отдавали люди, не сумевшие приспособиться к жестокому времени. Когда нечего становилось продавать — они тихо умирали в нетопленных квартирах.
Зимой 1941—42 года в Харькове от голода умерло несколько десятков тысяч человек, преимущественно интеллигенции.
Однако, несмотря на все старания оккупантов — от искусственного голода до массовых репрессий, — Харьков так и не удалось усмирить. Уже через месяц после начала оккупации первой в истории радиоминой был взорван штаб командующего немецким гарнизоном фон Брауна, а другой фашистский генерал был застрелен на площади Тевелева. Подобных терактов были десятки. По свидетельству старожилов, немцы боялись самого слова «партизан».
Тем временем, в мае 1942 года Красная Армия сделала первую попытку освободить Харьков. Началась так называемая Барвенковско-Лозовская операция. Однако, не дойдя до Харькова буквально 20 километров, советские войска попали в окружение и были уничтожены. Это стало одним из крупнейших поражений Красной Армии в этой войне. За ошибку маршала С. Тимошенко и члена совета фронта Н. Хрущева, недооценивших опасность окружения, расплатились своими жизнями десятки тысяч солдат.
Вторая попытка освободить Харьков относится к февралю 1943 года, когда после поражения под Сталинградом немцы отступали по всему фронту. Гитлер приказал «во что бы то ни стало удержать Харьков, потеря которого могла сказаться на престиже Германии, как своего рода Сталинград».
Советские войска под командованием генерала Н. Ватутина перешли в наступление, стараясь окружить харьковскую группировку противника. Фашисты под угрозой попасть в котел были вынуждены отступить. 16 февраля советские части вошли в наш город. Немецкая печать скрыла от своего народа факт потери Харькова. И снова вспоминает Людмила Гурченко: «По Клочковской проехало несколько мотоциклов с колясками. Потом такая же группа мотоциклистов. И только потом вступила армия. Это были изнуренные, усталые люди. И валенки по мокрому снегу «хлюп-хлюп»... Когда уже повсюду раздавалось радостное «наши», мама вывела меня на улицу. Сколько людей: все плачут, обнимаются!»
Однако радость оказалась преждевременной. Немцы под Красноградом сконцентрировали отборные танковые дивизии СС «Райх», «Мертвая голова» и «Адольф Гитлер». Контрнаступление немцев возглавил знаменитый фельдмаршал Э. Манштейн. Именно здесь немцами впервые массировано были применены тяжелые танки «тигр».
Манштейн, невзирая на потери, хотел преподнести Харьков к визиту фюрера в Запорожье в штаб группы армий «Юг». В Харькове завязались тяжелейшие уличные бои, которые продолжались шесть суток. Площадь Дзержинского неоднократно переходила из рук в руки. Наконец 16 марта Харьков пал. В город вошли эсэсовские части. Немцы шли, тесно прижавшись друг к другу, шеренгой, от тротуара до тротуара. Они разряжали автоматы на малейший звук. В окна, в двери, вверх, в стороны...
Началась новая волна репрессий. Расстреливали всех, кто приветствовал приход Красной Армии. Госпиталь с тяжелораненными красноармейцами подожгли, а тех, кто пытался спастись из огня, расстреливали тут же. Одного из пленных фашисты распяли и фотографировались возле его изувеченного тела. Размах зверств «вторых немцев», как их называли горожане, превзошел все мыслимые границы. Всего же в период первой и второй оккупации гитлеровцы убили сто тысяч жителей нашего города.
Окончательное освобождение Харькова связано с битвой на Курской дуге. Наступление на Харьков, получившее кодовое название «Полководец Румянцев», учитывая все прошлые неудачи, готовилось особенно тщательно.
Потом, когда советские войска уже вошли в Харьков, стороннему наблюдателю могло показаться, что все прошло без сучка и задоринки. Словно не было за спиной многодневных кровопролитных боев, будто не случилось танкового контрнаступления немцев под Ахтыркой, едва не сорвавшего всю операцию.
«Это была совершенно другая армия. — пишет Л. Гурченко. — Не верилось, что за полгода может произойти такое перерождение. Танки, машины, солдаты в новой форме. Это вам не валенки по мокрому снегу «хлюп-хлюп». Взрослые говорили, что это наши новые моторизованные части».
Днем 23 августа в город вступила армия победителей. Командующий операцией «Полководец Румянцев» маршал Конев позвонил в Москву, разбудил отдыхавшего после рабочей ночи Сталина и лично сообщил ему эту радостную новость. А вечером столица СССР салютовала освободителям первой столицы Украины.
Страшная картина предстала перед освободителями, когда они вошли в Харьков: в центре города фактически не осталось ни одного целого здания, только обгоревшие стены. То, что не было разрушено во время уличных боев 1941 и 1943 годов, взорвали отступавшие гитлеровцы.
Но еще страшнее были следы преступлений, совершенных нацистами над мирным населением. Именно в Харькове, крупнейшем из освобожденных тогда городов, впервые стал вопрос о суде над военными преступниками.
Это была прелюдия Нюрнберга. Судили трех гитлеровских офицеров и одного предателя, виновных в массовом истреблении харьковчан. На процесс приехали Илья Эренбург, Константин Симонов, Леонид Леонов. За его ходом следили все телеграфные агентства мира...
Преступники были повешены на Благовещенском базаре, где раньше оккупанты сами проводили публичные казни, в присутствии 40 тысяч харьковчан.
Постепенно возвращались беженцы, возвращалась мирная жизнь, но трагический перелом уже произошел. Никогда больше Харьков не смог подняться до уровня того красавца-города, каким он был до войны.
Харьков был разрушен гораздо больше, чем Киев (не говоря уже обо Львове), но денег на его восстановление было выделено недостаточно, а генеральный план 1946 года в основном остался на бумаге. Из первой столицы мы начали превращаться в рядовой областной центр.
Харьков в результате войны оказался одним из самых разрушенных городов в Европе. Были уничтожены десятки памятников архитектуры, вывезены в Германию многочисленные художественные ценности, в том числе картины Рубенса и Веласкеса из художественного музея, ущерб городу составил 33,5 миллиарда рублей. Посетивший город в 1943 году писатель Алексей Толстой писал: «Я видел Харьков. Таким был, наверное, Рим, когда в пятом веке через него прокатились орды германских варваров. Огромное кладбище…»

Пустыри и развалины на месте разрушенных кварталов напоминали горожанам о войне вплоть до середины 1960-х годов. На одном из памятников в Харькове высечены слова: «Герои не умирают. Они обретают бессмертие и навсегда остаются в памяти нашей, в свершениях наших, в великих деяниях грядущих поколений. Жизнью своей потомки обязаны им».Да, наши предки подняли город из руин и, в первую очередь, его заводы и фабрики. Они сделали все что смогли и даже то, что было выше человеческих сил.
Вернуть же Харькову статус крупнейшего интеллектуального центра, славу города-красавца, гордое имя Первой столицы — это наш сегодняшний долг. Кроме нас этого сделать никто не сможет.

Вот очень интересная ссылка Посилання видалено

У кого есть в семье ветераны - не забудьте сказать им "спасибо". И найдите терпение выслушать их рассказ о войне.

У меня дед до Берлина прошагал. И жил с осколком в голове до моего года рождения.

Выкладываю несколько военных фоток нашего города. В самом городе воевали мало. Слава богу. А вот бомбили сильно.

Нифигасе мало! Площадь несколько раз переходила из рук в руки! А в зоопарке какой бой был!
В 43-м свирепые уличные бои были...

Mr.KoLoBoK сказав(ла):

Харьков был наиболее населённым городом СССР, побывавшим в оккупации во время Великой Отечественной Войны.

Натисніть, щоб розгорнути...

А что, в Киеве тогда народу меньше жило? Не верится как-то...

Меньше.

Воспоминания Олимпиева Всеволода Ивановича

Автор (1922-2001) прошел Отечественную войну с тремя ранениями от первого до последнего дня.
Начинал сержантом-связистом в Белостоке, командовал стрелковым отделением, 45-миллиметровым орудием, был помкомвзвода в конной артиллерии. Закончил войну за Эльбой старшим сержантом, командуя взводом управления противотанковой батареи.

---

Зиму 1942—43 года 1-й Гв. Кавкорпус провел в лесах на юго-западе Калужской области. В феврале, после завершения разгрома армии Паулюса в Сталинграде, корпус получил приказ о перебазировании. Погрузившись на станции Сухиничи в товарные вагоны вместе с конями и орудиями, наш 4-й отдельный конартдивизион (ОКАД) медленно, с частыми, иногда по несколько дней остановками, начал движение к Москве. Обойдя столицу с юга по окружной дороге, эшелон повернул на Воронеж. Дальше мы начали движение ускоренным темпом, нигде по долгу не задерживаясь. На недавно освобожденной от оккупантов территории составы следовали по только что восстановленной железнодорожной колее в одном направлении ѕ на юг с интервалами, задаваемыми прямой видимостью впереди идущего эшелона. Было очевидно, что происходит наращивание наших сил в районе Харькова. Разгрузившись в начале марта вблизи Купянска, артдивизион своим ходом двинулся к Балаклее, небольшому городку на восточном берегу Северского Донца южнее Харькова. Вся эта местность была освобождена от немцев в феврале. По дороге встречаем остановившуюся колонну крытых брезентом трофейных грузовиков со спящими в кабинах пьяными водителями. Быстро выясняем, что машины загружены ящиками с немецкой можжевеловой водкой. Тут же, не слезая с коней, пробуем отдающее хвоей спиртное, в результате чего прибываем в Балаклею навеселе. На западном берегу Донца против города оставался наш небольшой плацдарм, остальную часть берега уже вновь заняли фашисты. В Бакалее узнаем о драматической судьбе двух кавалерийских дивизий нашего корпуса, отправленных из-под Москвы за две недели до нас и успевших совершить рейд почти до Днепра. Там они попали под известный контрудар двенадцати немецких танковых дивизий, были окружены в открытой степи и разгромлены. Отдельным группам кавалеристам удалось прорваться к Донцу. Из 1-й гвардейской кавдивизии вернулся отряд майора Дзюбы, бывшего командира нашего дивизиона. Я был знаком с его ординарцем (каждому кавалерийскому офицеру полагался ординарец, он же коновод, ухаживающий за лошадью командира), который рассказал мне о трагических подробностях неудачного рейда. У них на глазах (он с майором спрятались в овраге и наблюдали издали) немецкие танкисты собрали более сотни разогнанных по снежному полю красноармейцев и, построив в шеренгу перед танком, расстреляли из пулемета.

В середине марта остатки 1-й Гв. КК перебросили ближе к Харькову. Кавалеристы, в том числе и наш артдивизион, заняли оборону вокруг большого наполовину сожженного села Непокрытое, раскинувшегося на холмах между Харьковом и Донцом. Огневые позиции дивизиона разместились на западной окраине села вдоль спускавшейся с холма улицы с расчетом держать под прицелом широкую речную пойму. За поймой в двух километрах западнее располагался наблюдательный пункт, куда мы протянули полевую телефонную линию. В стереотрубу, которую артразведчики поставили на чердаке какого-то большого строения, были видны окраины Харькова. Нашими соседями здесь оказались наблюдатели полка тяжелых самоходных артиллерийских установок. Такие САУ только начали поступать на вооружение, и мы их видели впервые. Из разговоров с соседями узнаем, что их полк на днях прибыл прямо с Урала по железной дороге, комплектовался наспех преимущественно рабочими от станка. Полк САУ вместе с частями нашего корпуса уже на следующее утро попал под удар танков дивизии СС «Мертвая голова», которая обошла Харьков с севера и повернула на юг для завершения окружения города. Что произошло с этим полком, не известно. Его великолепных пушек мы не видели и не слышали ни во время боев за Непокрытое, ни после. В тот день события развивались с возрастающим накалом. На рассвете я получил по телефону приказ срочно снять связь и вернуться в Непокрытое. Тотчас связисты начали намотку кабеля на катушки, которые укладывались в двуколку (двухколесную повозку, запряженную одной лошадью), я ехал рядом верхом. На середине поймы у небольшой речки стоял брошенный еще в 1942 году наш легкий танк. Когда мы с ним поравнялись, перед моей лошадью взметнулся фонтан снега, затем второй. Это был верный признак падения в мягкий болотистый грунт «болванок» — немецких не разрывающихся при ударе о землю противотанковых снарядов. Я оглянулся и увидел, как с севера примерно в километре от нас из-за заснеженных холмов в шахматном порядке выползали вражеские танки, ведя огонь на ходу. Их число быстро нарастало, и мы вскоре сбились со счета. Нашей небольшой группе досталось попутно: видимо, брошенный танк немцы посчитали важной мишенью. Мы ускорили темп работы и без потерь вернулись в штаб дивизиона. Огонь прямой наводкой, открытый батареями по танкам, длился недолго, так как на каждое орудие имелось всего по четыре снаряда. Артиллеристы попытались снять пушки с огневой позиции, но тянувшие орудия шестерки коней-тяжеловесов, попарно запряженных цугом, были слишком заметной целью и быстро расстреливались противником. Между тем бой за Непокрытое разгорался, немцы уже частично заняли село. Несколько наших «тридцатьчетверок» медленно пятились по сожженной сельской улице, изредка останавливаясь для орудийного выстрела. То и дело раздавались необычные быстро затухающие звуки, как будто кто-то натягивал и отпускал гигантскую тугую струну — так рикошетировали от мерзлого грунта вражеские «болванки». Свернув связь, мы, телефонисты, на время остались без работы и направились пообедать. Полевая кухня, как нам казалось, стояла далеко в тылу на юго-восточной окраине села под большим обрывом, прикрывающим ее с севера. Только принялись за еду, как прямо над нашими головами к обрыву вышел вражеский танк. К счастью, кухня была в мертвой зоне и поэтому недосягаема для его пуль и снарядов. Танк по каким-то причинам не стал спускаться вниз и, сделав пару выстрелов из пушки по мостику внизу, убрался восвояси.

Вернулись в штабную хату, я увидел командира дивизиона, майора Калашникова, сидящим на стуле в межоконном пролете спиной к стене. За окнами во дворе беспрерывно рвались снаряды, но этот храбрый и хладнокровный человек как будто не обращал внимания на них. Положение дивизиона становилось критическим. Почти все Непокрытое уже было в руках противника, орудия вывозить было нечем, а приказ об отступлении не поступал. Узнав от меня, что телефонная связь с прикрывавшими село кавалеристами прервана, майор приказал послать к ним связного. Вскоре тот вернулся и доложил, что кавполк покидает позиции, после чего командир самостоятельно отдал приказ об отходе.

Проведя ночь в лесу, мы на следующее утро были уже в четырех километрах от Непокрытого в районном центре Старый Салтов. Это было большое селение, протянувшееся вдоль западного берега Донца, через которое к деревянному мосту на реке проходило шоссе из Харькова. Части корпуса заняли оборону на северной и западной окраинах Старого Салтова, но уже через несколько дней поступил приказ об отходе за Донец.

Я не помню более неудачно проведенной операции.

Солнечным утром 19-го марта остатки 1-го Кавкорпуса начали вытягиваться к мосту по длинному земляному пандусу. Неожиданно появилась большая группа пикирующих бомбардировщиков Ю-87 и, не встречая огневого противодействия, сбросила с одного захода весь бомбовый груз на мост и подходы к нему. Не имея возможности свернуть с узкой дороги, повозки, пушки, пулеметные тачанки, машины скатывались переворачиваясь с крутых склонов насыпи. Почти одновременно с севера вдоль Донца, смяв слабое прикрытие, к мосту прорвались танки с десантом автоматчиков все той же дивизии СС «Мертвая голова». Прижатые к реке и дезорганизованные бомбежкой, наши части не смогли оказать серьезного сопротивления и хаотично пытались переправиться через реку кто по льду, кто по стропилам разрушенного моста.

Мне, можно сказать, повезло. Снимая свою телефонную технику, я задержался в штабной хате и покинул ее, когда наш дивизион уже подходил к мосту. Через несколько минут после бомбежки у пандуса началась непрерывающаяся пулеметно-автоматная стрельба. Идти туда уже не имело смысла, и я вместе с несколькими бойцами двинулись по сельской улице на юг, надеясь отыскать безопасную переправу. В километре ниже моста наша небольшая группа перешла по нетронутому льду на восточный берег Донца. Оказавшись в безопасности, мы решили досмотреть чем закончится бой. Тут произошел эпизод, который хоть немного порадовал нас в тот тяжелый день. С запада снова появилась группа Ю-87-х и легла на боевой курс, нацелившись на центральную часть Старого Салтова. Вступившая уже сюда вражеская пехота пускала одну ракету за другой, обозначая свое присутствие. Но, видимо, у противника произошел какой-то сбой, и его бомбардировщики, не обращая внимания на сигналы, отбомбились по своим.

После долгих ночных хождений от села к селу мы в конце концов нашли свой дивизион и затем отсыпались целый день. К вечеру меня и еще нескольких человек вызвал командир дивизиона. Дело оказалось в следующем. Накануне в бою на западном берегу у моста погиб помначштаба дивизиона гвардии старший лейтенант Валерий Петрович Алхазов. Он ехал верхом, держа на седле перед собой металлический ящик со штабными документами. Сраженный пулей в грудь Алхазов, свалившись с коня, успев лишь сказать своему ординарцу: «Фомин, спасайся…» Перебравшись на восточный берег по стропилам моста, Фомин доложил об этом командиру дивизиона, который решил послать добровольцев для спасения документов. Вызвался идти на западный берег и я. Мне хотелось достойно похоронить В. П. Алхазова, который был моим другом. Вечером мы на санях подъехали к берегу Донца, где уже окопались кавалеристы. У них выяснили, что на другом берегу тихо, немцы ничем себя не проявляют, а по льду можно перебраться, если взять с собой доски для перекрытия полыней. Добровольцы разделились на две группы по четыре-пять человек, одна из которых решила искать переправу южнее моста, а вторая пошла вдоль восточного пандуса, захватив с собой несколько досок. Ко второй группе присоединился и я.

Была светлая лунная ночь, слегка подморозило. Мы осторожно крались вдоль тянувшейся к мосту насыпи, напряженно ожидая встретить пулеметную очередь. Но было тихо, что придало нам смелость. Удачно перешли по льду на западный берег. При мертвенном лунном свете перед нами предстала картина побоища, которую я до сих пор не могу забыть. Разбросанные по заснеженному полю повозки, сани, пушки, некоторые из них опрокинуты, застывшие в разных позах убитые солдаты, труппы коней и бродящие среди всего этого бесхозные лошади. Особенно нас потрясла пулеметная тачанка, запряженная четверкой лошадей, три из которых были убиты, а раненая левая пристяжная безостановочно, как маятник, через одинаковые промежутки времени то вставала, то ложилась. Видимо, кони тоже могут терять рассудок… Операция завершилась благополучно, без стрельбы. Нашли труп Алхазова, ящик с документами, все это погрузили в розвальни, запрягли в них одну из прибившихся к нам лошадей и переправились на восточный берег по нетронутому льду в полукилометре южнее моста. Успех операции объяснялся благоприятным для нас непредвиденным обстоятельством. Отбросившие нас за Донец немцы были на пределе своих сил и отдыхали в теплых домах Старого Салтова в полукилометре от моста, не выставив на берегу даже наблюдателей.

Гвардии старшего лейтенанта В. П. Алхазова похоронили с воинскими почестями на площади у школы в деревне Шевченково-2 Валуйского района Курской области.

Несмотря на весенние неудачи, в армии росла уверенность в том, что перелом в ходе войны уже наступил, и мы обязательно будем в Берлине.

Отрывок из книги Гладкова Н.Н. "На огненых рубежах"
(документальный очерк изд. "Прапор", 1984 г)
---
Бои на улицах Харькова

С утра 12 марта разгорелись бои на северной, северо-восточной и восточной окраинах города. Танковые дивизии СС «Адольф Гитлер» и «Мертвая голова», нанося сильные удары в южном и северо-западном на правлениях, стремились прорвать оборону советских войск в районе Северного Поста и Основы и соединиться в центральной части Харькова. Однако рвавшимся вперед танковым дивизиям врага была противопоставлена организованная оборона города. В ночь с 11 на 12 марта командование войск Харьковского гарнизона приняло необходимые меры по укреплению обороны. 18 «тридцатьчетверок» 86-й отдельной танковой бригады и двадцать 76-миллиметровых дивизионных пушек истребительно-противотанкового артиллерийского полка РГК были расставлены в засадах на важнейших перекрестках улиц и площадей. Это дало ощутимые результаты. При прорыве танков и бронетранспортеров противника в центральные районы города поставленные в засадах танки и артиллерийские орудия в упор расстреливали противника . Кроме того, для усиления обороны 17-й стрелковой бригады к утру 12 марта в район поселка Лосево был переброшен 2-й батальон 1310-го стрелкового полка с 4-й батареей 90-го артиллерийского полка, который занял оборону, оседлав Ростовское шоссе.
В 8 часов 40 минут 12 марта после массированного удара с воздуха по восточной окраине города и его центральной части противник силами 50—60 танков и штурмовых орудий и до полка мотопехоты на 25—30 бронетранспортерах перешел в наступление. Главный удар противник наносил на участке поселок Лосево— хутор Федорцы. Вражеские танки были встречены огнем двух батарей истребительно-противотанкового артиллерийского полка РГК и батареей пушек 90-го артиллерийского полка. Но фашистские танки, штурмовые орудия и бронетранспортеры с пехотой стремительно приближались к позициям 17-й стрелковой бригады войск НКВД. Когда противник подошел вплотную к юго-восточной окраине Лосево и хутору Федорцы, в бой вступили бронебойщики, группа истребителей танков и пулеметчики 209-го и 208-го батальонов 17-й бригады и 2-го батальона 1310-го стрелкового полка. Укрывшись в полуразрушенных зданиях, они вели сильный огонь из противотанковых ружей и забрасывали вражеские машины противотанковыми гранатами и бутылками с горючей смесью. В этом тяжелом и упор ном бою массовый героизм проявил личный состав 4-й стрелковой роты 1310-го стрелкового полка 19-й дивизии. Ее воины вместе с 4-й батареей 76-миллиметровых пушек отразил атаку 15 танков и двух батальонов пехоты. Было подбито четыре танка и уничтожено 250 солдат и офицеров противника. Храбро сражались воины 6-й стрелковой роты 1310-го полка. Ружейно-пулеметным огнем это подразделение вывело из строя два бронетранспортера, две автомашины с боеприпасами.
Бесстрашно действовали артиллеристы. С 20-метро вой дистанции поразил «тигра» командир орудия сержант Иванов из 4-й батареи 90-го артполка. Огневой взвод 4-й батареи лейтенанта Хилькевича уничтожил два 75-миллиметровых орудия, один пулемет и 10 солдат противника.
Командир орудия 4-й батареи старшина Милованов подпустил вражескую пехоту на близкое расстояние и метким огнем истребил более двух десятков гитлеровцев, а затем подбил два пулемета и две автомашины.
Бой шел за каждый квартал, улицу, дом. Умело и хладнокровно руководил действиями 17-й бригады ее командир полковник И. А. Танкопий. В условиях уличных боев вообще очень трудно управлять войска ми, а в том положении, в котором находилась бригада, было тяжело вдвойне, так как ее части не имели но штату радиостанций. Телефонная же связь часто вы ходила из строя. Не имея возможности управлять боем с командного пункта, полковник Танкопий все время находился в боевых порядках одного из четырех батальонов. Он появлялся там, где больше всего был нужен
К концу дня интенсивность боя в юго-восточной части города, куда по приказу командования отошла 17-я бригада, значительно возросла. Части танковой дивизии СС «Мертвая голова», не считаясь с потерями, стремились сломить упорное сопротивление советских войск и к исходу дня выйти в центральный район Харькова. Одновременно с утра 12 марта развернулись ожесточенные бои на северо-западной и северной окраинах Харькова. Танковая дивизия СС «Адольф Гитлер», нанося удары в юго-восточном и южном направлениях, стремилась прорвать оборону 315-го и 32-го стрелковых полков 19-й дивизии и тоже выйти в центр Харькова.
После массированного удара бомбардировочной авиации по поселку Северный Пост и короткого огневого налета артиллерии подразделения танковой дивизии СС «Адольф Гитлер» в 16 часов прорвали оборону 315-го стрелкового полка и в 17 часов захватили Южный вокзал города. Для ликвидации образовавшегося прорыва командир 19-й стрелковой дивизии полковник Г. А. Гоголицын направил свой резерв в составе 9-й стрелковой роты 1310-го полка, 1-й роты учебного батальона, взвода противотанковых ружей и 3-ей батареи 45-миллиметровых пушек 132-го истребительно-противотанкового артиллерийского дивизиона. Командовал резервом командир 9-й стрелковой роты старший лейтенант Силин. Этот небольшой отряд решительными и смелыми действиями к 21 часу полностью очистил от прорвавшегося противника район Южного вокзала. Враг потерял три танка, два бронетранспортера. Было уничтожено более 50 солдат и офицеров противника. К отряду присоединилась оказавшаяся в окружении 6-я батарея 90-го артиллерийского полка.
После сильного 10-минутного огневого налета артиллерии в 18 часов батальон моторизованной пехоты на бронетранспортерах с 20 танками из дивизии СС «Адольф Гитлер» прорвал оборону поредевших подразделений 32-го стрелкового полка 19-й дивизии в районе ипподрома и, устремившись по улице Дзержинского, в 19 часов захватил площадь Дзержинского.
Начальник войск Харьковского гарнизона генерал-майор Е. Е. Белов приказал командиру 17-й стрелковой бригады войск НКВД полковнику И. А. Танкопию силами резерва своей бригады совместно с 86-й отдельной танковой бригадой в течение ночи с 12 на 13 марта отбросить прорвавшегося противника и восстановить положение.
С наступлением темноты сводный отряд в составе 86-й отдельной танковой бригады, 207-го отдельного батальона, роты автоматчиков и одного саперного взвода 17-й стрелковой бригады скрытно занял исходные позиции в городском парке имени Шевченко. Саперный взвод под командованием лейтенанта Литвинова быстро установил противотанковые и противопехотные мины, перекрыв Сумскую улицу.
Командир 17-й бригады полковник Танкопий поставил командирам частей четкие задачи: 86-й отдельной танковой бригаде, имевшей 20 танков Т-34 и мотострелковый батальон, — овладеть восточной частью площади Дзержинского и отбросить противника в северо-восточном направлении; 207-му отдельному батальону с ротой автоматчиков 17-й бригады — овладеть западной частью площади и уничтожить противника, засевшего в здании Госпрома.
Атака началась в полночь 12 марта стремительным броском всех подразделений сводного отряда. Особенно упорный бой разгорелся за Госпром. Сражаться приходилось за каждый подъезд, этаж и лестничную клетку. Особенно отличились воины-пограничники роты автоматчиков и 1-й роты под командованием лейтенантов И. К. Гусева и А. А. Рыжкова. В результате умелых и решительных действий противник к 6 часам 13 марта был выбит из здания Госпрома. За образцовое выполнение боевой задачи и проявленные при этом мужество и отвагу командир роты автоматчиков лейтенант И. К. Гусев был награжден орденом Красного Знамени.
Потеряв убитыми более.300 солдат и офицеров, противник вынужден был к утру 13 марта оставить площадь Дзержинского и отойти к Клингородку на улице Тринклера .
Тяжелые потери понесли и подразделения 17-й стрелковой и 86-й танковой бригад. Во время штурма площади смертью храбрых пали командир 207-го от дельного батальона старший лейтенант Санин и его заместитель по политической части лейтенант Мохов. Был ранен и командир 17-й стрелковой бригады войск НКВД полковник И. А. Танкопий, но он отказался эвакуироваться.
До глубокой ночи наши части и соединения вели тяжелые уличные бои в городском парке им. Шевченко, северо-восточнее Южного вокзала, на территории Харьковского тракторного завода, в поселках Основа и Шевченки. Обстановка в городе значительно усложнилась, поэтому командование войсками Харьковского гарнизона решило с целью уплотнения обороны и организации лучшего управления войсками в течение ночи с 12 на 13 марта отвести войска на восточные берега рек Уды, Лопань и Харьков. В 24 часа 12 марта части 303-й стрелковой дивизии скрытно оторвались от противника на рубеже Песочин — поселок Южный и ото шли к поселку Жихорь. К утру 13 марта они заняли оборону по восточному берегу реки Уды на участке Жихорь — северная окраина Безлюдовки, фронтом на запад. Части 19-й стрелковой дивизии расположились в устье реки Лопань и Харьков, фронтом на север и северо-запад. При отходе два ранее заминированных моста через эти реки были взорваны. Воины саперного батальона 19-й дивизии под командованием старшего лейтенанта Истаюка успели (взорвать Харьковский мост в последний момент, когда фашистские танки вплотную подошли к западному берегу реки Лопань. Тем самым дорога врагу в юго-восточную часть города была преграждена .
Стремясь 13 марта полностью захватить Харьков и уничтожить советские войска, командир танкового корпуса СС снял с западного направления танковую дивизию СС «Райх» и в ночь с 12 на 13 марта пере бросил ее в район хутора Федорцы и села Лялюки для охвата Харькова с юго-востока.
Рано утром части дивизии СС «Райх» перешли в наступление с целью форсировать реку Лопань юго-восточнее Южного вокзала. Однако вражеская пехота и танки были встречены сильным огнем 315-го и 1310-го стрелковых полков 19-й дивизии. Воины 2-го батальона 315-го полка и 1-го батальона 1310-го полка в течение дня отразили три атаки противника, подбив шесть танков, два бронетранспортера, две авто машины, и уничтожили около 200 солдат и офицеров врага . Пулеметчики 2-го батальона 315-го полка сержант Владимиров и рядовой Филисеев огнем из ручных пулеметов задержали атакующую пехоту противника и уничтожили 35 гитлеровцев. Во время отражения одной из атак противника рядовой 3-й стрелковой роты 1310-го полка Нарахиев подпустил шесть вражеских солдат на 15-20 метров, а затем брошенной гранатой уничтожил двух из них. Остальные бросились убегать. Несколькими выстрелами из винтовки отважный воин уложил еще двух эсэсовцев .
В 8 часов после массированного удара 60 бомбардировщиков по районам Шевченки и Лосево противник частями танковой дивизии CС «Мертвая голова» возобновил наступление. Продвигаясь вдоль Волчанского шоссе на Шевченки и вдоль Чугуевского шоссе на поселок Лосево, противник ввел в бой 60— 70 танков и штурмовых орудий и более полка мотопехоты на 20—30 бронетранспортерах. В полдень ему удалось разрезать боевые порядки войск Харьковского гарнизона и к 13-ти часам окружить в районе ХТЗ части 179-й отдельной танковой бригады и 210-й батальон 17-й стрелковой бригады войск НКВД. Командир 179-й отдельной танковой бригады полковник Ф. Н. Рудкин немедленно организовал круговую оборону территории завода, подчинив себе 210-й батальон 17-й бригады.
Во время отхода батальонов 17-й бригады был тяжело ранен командир роты старший лейтенант Плаксин. Советский офицер не мог передвигаться, ему грозил плен. Это увидел старшина роты Моисеев. Обстановка была исключительно напряженная. Вся местность простреливалась пулеметным и минометно-артиллерийским огнем. Несмотря на опасность самому оказаться в плену у врага или быть убитым Моисеев решил во что бы то ни стало спасти своего командира. Отважный воин подполз к раненому офицеру, положил его на плащ-палатку и доставил в рас положение своей роты. Старший лейтенант Плаксин сразу же был эвакуирован в санитарную часть своей бригады.
Не успели полностью отойти части 17-й стрелковой бригады на новый оборонительный рубеж, как в 15 часов части танковой дивизии СС «Райх», развернувшись на рубеже юго-восточнее хутора Федорцы и села Лялюки, устремились в северном направлении .
Чтобы не допустить выхода противника в тыл частям 19-й стрелковой дивизии в районе Основы, генерал-майор Е. Е. Белов немедленно выдвинул в район хутора Котляры 86-ю отдельную танковую бригаду и один батальон 315-го стрелкового полка 19-й дивизии. В результате решительных и смелых действий танкистов и стрелков дальнейшее распространение противника было приостановлено.
К исходу дня 13 марта враг завершил окружение советских войск в районе Харьковского тракторного завода и в юго-восточной части города, перехватив все дороги из Харькова на северо-восток, восток и юго-восток, кроме одной,— идущей из Безлюдовки на Лизогубовку и Мохначи на реке Северекий Донец .
В этой тяжелой обстановке командир 17-й стрелковой бригады войск НКВД полковник И. А. Танкопий решил отвести 209-й и 206-й батальоны на более выгодные позиции к железнодорожному полотну в район северо-восточнее поселка Основа.
В связи с тяжелым положением наших войск в Харькове командующий 3-й танковой армией генерал-лейтенант П. С. Рыбалко приказал 62-й гвардейской стрелковой дивизии и 1-му отдельному чехословацкому батальону с наступлением темноты оставить занимаемые оборонительные позиции на реке Мжа. 62-я дивизия должна была, совершив форсированный марш, к утру 14 марта занять оборону на северном берегу реки Уды на участке Безлюдовка — Васищево, фронтом на юго-запад и юг. 1-му отдельному чехословацкому батальону было приказано двигаться ускоренным маршем по маршруту Артюховка — Васищево — Лизогубовка — Мохначи — Волчанск. В шифротелеграмме указывалось: «Батальону двигаться к переправе через Северский Донец и возможно быстрее» .
62-я гвардейская стрелковая дивизия и 1-й отдельный чехословацкий батальон в период с 22 до 24 часов 13 марта скрытно оторвались от противника. Гитлеровцы установили «исчезновение» советских и чехословацких войск только в 14 часов 14 марта.
62-я гвардейская стрелковая дивизия, совершив в течение ночи 20-километровый марш, к утру 14 мар та заняла оборону на указанном ей рубеже, войдя в состав группы войск Харьковского гарнизона. 1-й отдельный чехословацкий батальон в 4 часа 14 марта прошел Лизогубовку и в 7 часов переправился через реку Северский Донец в районе Мохначи. В это же время, приказом командующего 6-й армии Юго-Запад ного фронта, с рубежа реки Мжа была отведена за реку Северский Донец и 25-я гвардейская стрелковая дивизия, которая с утра 14 марта заняла оборону по восточному берегу реки Северский Донец на рубеже Скрипаи — Мохначи.
В 8 часов 14 марта противник перехватил последнюю дорогу, идущую из Безлюдовки на Лизогубовку и Мохначи, полностью завершив окружение советских войск в районе Харькова. Таким образом чехословацкие воины успели пересечь дорогу всего за час до выхода на нее танков и мотопехоты противника. Вот почему командующий 3-й танковой армией генерал П. С. Рыбалко предлагал полковнику Л. Свободе «возможно быстрее» двигаться к реке Северский Донец.
Более суток немногочисленная группа войск Харьковского гарнизона, находясь в окружении в двух разобщенных районах и не располагая достаточным количеством вооружения и боеприпасов, продолжала отражать натиск трех танковых дивизий войск СС, имевших более 300 танков и штурмовых орудий. Наши воины прочно удерживали поселки Основу, Жихорь, село Безлюдовку, хутор Котляры, а также район Харьковского тракторного завода.
Своим упорным сопротивлением советские войска, оборонявшие Харьков, истощили силы танкового корпуса СС, нанеся его дивизиям большие потери. За шесть дней упорных и ожесточенных уличных боев в Харькове было уничтожено 110 танков и штурмовых орудий, 40 орудий и минометов, 100 автомашин и бронетранспортеров, 8 самолетов Ю-88. Враг потерял убитыми и ранеными более 10 тысяч солдат и офицеров

А есть цифры, ссколько тогда жило в Харькове, а сколько в Киеве?

Это за рамками темы. Поищи сам уж в инете.

Взгляд с другой стороны

Второе Сражение за Харьков
---
16 февраля 1943 Советы вернули город Харьков, расположенный на юг от Курска. Советские силы начали наступление 13 января, с целью освобождения Украины и уничтожения 75 немецких дивизий, оборонявших ее. Советы были уверены в победе, поскольку они уже уничтожили немецкую 6-ую Армию, попавшую в ловушку в Сталинградском котле. Город Харьков был одним из советских важных индустриальных центров Союза, и это отражено в его больших зданиях и современной архитектуре, гордость города - Госпром, комплекс, расположенный на огромной площади Дзержинского в центре Харькова. Площадь Дзержинского была самой большой из площадей не только в Советском Союзе, но и во всей Европе.
Справа: Госпром - комплекс на площади Дзержинского

Четыре советских армейских группы были посланы против армейской группы B и армейской гуппы Дон в Украине. Первый удар был нанесен по группе Дон Ривера, советская 40-ая Армия (Генерал К. С. Москаленко) прорвалась через растянутый по фронту VII венгерский корпус, в разрыв скоро вошла советская 3-я Резервная танковая Армия (генерал-лейтенанта П. С. Рыболко), преследовавшая венгерский VII Корпус, Итальянский Корпус Алпини и поддерживающие их немецкие отряды. Целый фронт распался, и последующие отряды Советов скоро вошли в образовавшийся промежуток.






К концу января промежуток, растянувшийся между Воронежом и Ворошиловградом, был расширен до 200 миль. 25 января Советы переводят в наступление расположенные севернее, 40-й и 13-й танковые корпуса (генерал-лейтенанта Н. P. Пухова) идущие впереди армий. К 28 января они окружили два из трех Корпусов 2-ой немецкой Армии после таранного удара через его слабо защищенный южный фланг. Тем временем были активизированы СС танковые корпуса прибывшие из Франции и расположившие свой штаб в Харькове.
Сопротивление армейской группы В, состоящие из СС гренадерских танковых дивизий "Лейбштандарт-СС Адольф Гитлер" и "Рейх" к югу от Донца, было сломлено. 1 февраля Советы вскоре организовали Мобильную Группу под командованием генерала М. М. Попова, чтобы использовать в своих интересах недавно созданный 40-мильный промежуток. Остатки южных соединений группы В были переданы генералу Хьюберту Ланзу с миссией овладения Харьковом и защиты северный фланга армейской группы Дон.

Дивизии СС заняли позиции в окрестностях к востоку и к северо-востоку от Харькова. На юге Советы взяли Изюм 5 февраля и начали проникать в тыл группе Дон. Вторая стадия советского наступления началась 2 февраля на Воронежском фронте, наступлением 2 армий от Курска и Обояни, и 3 армиями против Харькова, 40-ой, 69-ой и 3-й резервной та. 40-я армия ударила бы к северо-западу Харькова через Белгород.
На юге 69-ая напала бы на Волчанск, и 3-я та ударила с юго-запада. Части Советов теперь с новыми силами медленно продвигалась вперед, 3-я та не достигла всего 20 миль до реки Донец на юге от Харькова к 4 февраля. Защита северной части реки была задачей дивизии "Адольф Гитлер". Прямые фронтальные атаки на позиции немцев оказались безуспешными, приносящими тяжелые потери. На севере советская 40-ая Армия взяла Белгород 9 февраля, вытеснив немецкую 169-ю дивизию, создавшую линию обороны поперек Донца. 69-я армия была задержана умелыми действиями гренадерской дивизии "Великая Германия", но все же достиг ла цели к 4 февраля. С захватом Белгорода Ланз приказал немецким частям восточнее Харькова отойти к городу, чтобы избежать вероятности быть отрезанным советскими фланговыми ударами. Части дивизий "Рейх" и "Адольф Гитлер" отошли к Харькову, а "Великая Германия" блокировала дорогу от Белгорода до Харькова. 168-я пехотная дивизия также продолжала держаться.
Советские части продолжали продвигаться к Харькову, и 9 февраля 3-я та наконец пересекает Донец в течение ночи, 12-ый тк его сопровождает на юге . Советы атакуют следующую линию обороны, находящуюся в 10 милях от Харькова, защищаемую дивизией "Адольф Гитлер". 3-я та 69-я Советской Армии медленно прокладывают себе путь вперед, преодолевая немецкое сопротивление, пройдя около 4 - 8 миль в течение 11-14 февраля. К 14 февраля дивизия "Адольф Гитлер" отошла от внешней к внутренней линии обороны в фабричном районе Харькова, контратакуя советские 15-ый тк,160-ю стрелковую и 48-ю стрелковые дивизии.

"Лейбштандарт" успешно замедлил советское наступление с востока, но главный удар был с севера. "Великая Германия" и 168-я дивизия медленно отходили из Белгорода, к сожалению "Великая Германия" отступила на юг, в то время как 169-я пошла на юго-запад, распылив силы, защищающие север Харькова. 4-ый тк прорвался через линии немецкой обороны и вышел к северным границам Харькова 13 февраля.
Ланз тем временем отдал приказ о контрнаступлении чтобы задержать советские войска, и обеспечить оборону Харькова, но с 11 февраля "Лейбштандарт" с "Рейхом" на на юго-востоке отражали нападение 6-го кавалерийского корпуса, продвинувшись на 30 миль за 3 дня, редко вступая в схватки с врагом, который использовал свою превосходящую подвижность по пересеченной местности уходя от ударов танковых частей СС. К 15 февраля отряды СС завершили преследование советского 6-ого кав. корпуса и возвратились к Харькову. 14 февраля, части СС "Великая Германия", преследовавшие конницу по снегу, столкнулись с частями наступающей 40-ой Армии, продвигающейся по железной дороге Белгород-Харьков. 183-я стрелковая дивизия достигла внешних северных предместий 14 февраля, быстро сопровождаемых другими 2-мя соседними дивизиями. Части 40-ой Армии наступали юго-западнее Харькова с 3-й та , только 6-мильный широкий коридор был доступен, чтобы выйти из Харькова.
Немцы все еще удерживали город, но советское наступление продолжалось. "Великая Германия" удержала запад, "Рейх " - север, "Леибштандарт" удерживал восток и 320-ый тк - юго-восток. Гитлер приказал -Харьков должен быть удержан. Хоссер, командующий танковыми частями СС боялся, что его отряды в Харькове будут отрезаны. Он вошел в контакт с штабом Ланза и обратился с просьбой об отступлении, но 14 февраля, после того, как не получил никакого ответа, он отдал приказ о эвакуации непосредственно в 16.45 часов. Ланз вошел в контакт с Хоссером в 17.25 и повторил приказ удержать город, он повторил распоряжения по телефону снова в 18:00. Хоссер не выполнил приказа держать город до последнего человека.

Утром от 15 февраля Советы начали заключительное наступление на Харьков. Их части заполняли город, и к полудню юго-западный коридор из Харькова сжался до мили шириной. Несмотря на директиву Гитлера и приказ командующего танковыми войсками СС, Ланза начал освобождать город. Первой начала отходить "Рейх" от северных предместий. Советская 69-ая Армия скоро заполнила пустоту. Части гренадеров СС были скованы тяжелыми уличными боями на востоке города, сдерживая 15ый тк и 160-й ск. Хоссер, не желающий потерять эти части приказал убрать подразделения из Харькова в 13.00 часов, прежде, чем коридор мог закрыться. Советы продолжали продвигаться в Харьков 16 февраля, и к полудню они имели полный контроль над городом.

Система власти в городе с 24 октября 1941 г. по 9 февраля 1942 г.

Особую жестокость оккупантов определила среди других факторов система местной власти, организованная в Харькове. В отличие от других захваченных украинских городов, где власть была передана гражданским органам, в прифронтовом Харькове для управления захваченной территорией создавались специальные органы военного управления. В руках боевых частей был полный контроль над городом. Организация военного управления совершалась на основе общих принципов и приобретённого во время войны опыта. Ещё накануне захвата города был издан приказ о создании городской комендатуры во главе с генералом Эрвином Фировым. Он и стал первым комендантом города, пробыв на этой должности до 3 декабря 1941 г. Основным заданием городской комендатуры Харькова, в соответствии с директивой командования, стало решение всех военных вопросов, касающихся города. Она также должна была отдавать приказы и распоряжения местному украинскому управлению и контролировать их исполнение. Непосредственные функции комендатуры были возложены 55-го армейского корпуса, который возглавлял подполковник Вагнер. В состав штаба входило несколько отделений, между которыми были распределены функции городской комендатуры:

* Отдел Ia во главе с майором Вернером отвечал за использование оккупационных войск с целью охраны важных военных и гражданских объектов в городе.
* Отдел Ic во главе с капитанов Виталом должен было заниматься службой безопасности и полицией в борьбе с террористическими актами, саботажем и шпионажем.
* Отдел IIb под руководством капитана Кинкевея занимался обустройством военнопленных и организацией концентрационных лагерей в городе.
* Широкий спектр задач также решал отдел квартирмейстера, который управлял и направлял работу фельд- и ортскомендатур, деятельность гражданских учреждений (украинского городского управления, Красного Креста, украинской вспомогательной полиции).
* Отдел III занимался вопросами военной подсудности и экзекуций.
* Отдел IVa ведал вопросами продовольственных поставок.
* Отдел IVb занимался санитарно-медицинскими вопросами.
* Отдел IVc отвечал за ветеринарные вопросы.

Штаб 55-го армейского корпуса исполнял функции городской комендатуры до 3 декабря 1941 г, когда военные действия всё ещё проходили неподалёку от города. Однако с постепенным отдалением линии фронта, а главное — образованием тылового района 6А под номером 585 — город был передан в ведение штаба коменданта тылового армейского района генерал-лейтенанта фон Путкамера. Таким образом, теперь, на протяжении 6 недель, с 3 декабря 1941 г по 9 февраля 1942 г комендант тылового армейского района был одновременно комендантом города. Кроме генерала фон Путкамера, эту должность занимали:

* генерал Достлер (06.12.1941 — 13.12.1941);
* полковник Кельтч (08.01.1942 — 07.02.1942);
* генерал Гартлиб (07.02.1942 — 09.02.1942).



В целях разгрузки командных учреждений 6А и 55-го армейского корпуса, боевых дивизий в осуществлении ими охранных функций в Харькове ещё в начале оккупации были внедрены фельдкомендатура 787, которая располагалась по улице Сумской, 54, а также три орткомендатуры — «Норд» (ул. Сумская, 76), «Зюйд» (пл. Фейербаха, 12), «Вест» (ул. Тюремная, 24). Позднее была создана орткомендатура «Новая Бавария». Обязанности фельдкомендатуры были определены в приказе командования 55-го армейского корпуса ещё 23 октября 1941 г. Среди основных заданий, возлагаемых на комендатуру, отметим следующие:
# как можно скорейшее усмирение города с помощью войск 55-го корпуса;
# немедленное создание и охрана городской управы во главе с бургомистром;
# создание украинской вспомогательной полиции;
# поддержание порядка в городе;
# организация квартирного фонда для офицеров и солдат немецкой армии;
# опека над социально-культурными учреждениями для немецких воинов (солдатские дома, кино, театры, бани, прачечные и т. п.);
# введение в действие предприятий с целью обеспечения немецких нужд;
# поддержание хорошего состояния дорог и регулирования движения;
# создание и надсмотр над концентрационными лагерями;
# воздушная и противопожарная безопаснос

Несмотря на все зверства гитлеровцев, в Харькове, как и в других городах, были силы, поддерживавшие оккупантов. В первую очередь к их числу относилась Организация украинских националистов. Своей главной целью данная организация провозгласила создание независимого украинского государства. Для достижения этой цели оуновцы пошли на сотрудничество с оккупационным режимом. По этой причине в Харькове была создана украинская вспомогательная полиция, поддерживавшая действия немцев. В декабре 1941 г. украинская полиция смогла организовать несколько маршей по городу с оркестром и исполнением националистических песен. Однако широкой социальной базы оуновцы в Харькове так и не нашли. Более того, впоследствии большинство членов ОУН в Харькове были репрессированы оккупационной властью. (ОУН у Харкові за часів окупації (1941—1943 рр.) / А. Скоробогатов // Укр. іст. журн. — 1999. — N 6. — С. 81-88.)

Mr.KoLoBoK сказав(ла):

Воспоминания Олимпиева Всеволода Ивановича...заняли оборону вокруг большого наполовину сожженного села Непокрытое, раскинувшегося на холмах между Харьковом и Донцом.

Натисніть, щоб розгорнути...

Если не ошибаюсь, давно переименовано в Шестаково (примерно на полпути к Старому Салтову).

щас тему в корзину опустят

Сейчас придут оранджоноиды и поклонники УПА и скажут, что это Америка войну выиграла, а не СССР и это все фейк фейк бои и смерти наших дедов...
Больно конечно сейчас такое слышать, но нас ведут именно к этому... нивелируют роль нашего народа в Победе...

Владислав сказав(ла):

Выкладываю несколько военных фоток нашего города. В самом городе воевали мало. Слава богу. А вот бомбили сильно.

Натисніть, щоб розгорнути...

Mr.KoLoBoK сказав(ла):

Нифигасе мало! Площадь несколько раз переходила из рук в руки! А в зоопарке какой бой был!
В 43-м свирепые уличные бои были...

Натисніть, щоб розгорнути...

Да даже дом, в котором я живу сейчас, на ул. Металлиста, несколько раз из рук в руки переходил. Но и две бомбы в него угодило, фугаснах 50 кг. Устоял, хоть и кирпичный.

RAFAIL сказав(ла):

Сейчас придут оранджоноиды и поклонники УПА и скажут, что это Америка войну выиграла, а не СССР и это все фейк фейк бои и смерти наших дедов...
Больно конечно сейчас такое слышать, но нас ведут именно к этому... нивелируют роль нашего народа в Победе...

Натисніть, щоб розгорнути...

В нашей победе в ВОВ сомнений быть не может. Другое дело, что голубцы часто путают ВОВ с WWII

Fafafa сказав(ла):

Да даже дом, в котором я живу сейчас, на ул. Металлиста, несколько раз из рук в руки переходил. Но и две бомбы в него угодило, фугаснах 50 кг. Устоял, хоть и кирпичный.



В нашей победе в ВОВ сомнений быть не может. Другое дело, что голубцы часто путают ВОВ с WWII

Натисніть, щоб розгорнути...

понеслось.
И кто же выиграл вторую мировую войну?

Fafafa сказав(ла):

В нашей победе в ВОВ сомнений быть не может. Другое дело, что голубцы часто путают ВОВ с WWII

Натисніть, щоб розгорнути...

как же? СС Галитчина и УПА а так же их союзники выиграли ВОВ и проиграли 2 мировую?

Что за бредятина?