Мы, Галиция
На западе, во Львове, к Красной Армии относятся как к оккупационным войскам, а о деде, служившем в УПА, можно с гордостью рассказывать в самом лучшем обществе. Ни в чем так четко не проявляется сегодняшний раскол Украины, как в споре о роли УПА.
Только во Львове
- Наша интерпретация истории - это проекция того, что мы хотим иметь в будущем, - говорит в интервью Wprost львовский политолог Тарас Возняк. - Как бы шокирующее это ни звучало для поляка, история УПА занимает в сознании жителей Львова важное место. Для большинства львовян это армия, сражавшаяся за свободу Украины со всеми, кто угрожал этой свободе: с немцами, поляками, а, прежде всего, с Советами.
- Ненормально, что люди, сражавшиеся за свободную Украину, все еще лишены прав ветеранов, - считает Андрий Павлышин, заместитель главного редактора 'Львовской Газеты'. Нет сомнений в том, что УПА должна быть признана национально-освободительным движением. Лишь после этого можно проводить исторические расследования того, где солдаты УПА сотрудничали с немцами, а где совершались преступления. Так думает большинство жителей Галиции. Парадоксальным образом это сознание делает Галицию самым несоветским местом на постсоветском пространстве.
Чтобы проследить разницу между восточной и западной Украиной, достаточно сравнить львовскую улицу с киевской. Во Львове все говорят по-украински, услышать русский язык сложно. Молодые львовяне русского не знают, так же, как их ровесники из Литвы, Латвии или Эстонии. За этим ощущением особости идет чувство принадлежности в западной цивилизации. - На востоке тоже говорят, что они часть Европы, но не хотят принадлежать к НАТО и ЕС; это полное недоразумение, -считает Аскольд Еремин, заместитель главного редактора газеты 'Высокий Замок'. Жители западной Украины считают, что на них возложена миссия в отношении жителей восточной части страны. - Наша обязанность - [сделать так,] чтобы все жители Украины были настолько же украинскими, как жители Львова, - говорит Wprost мэр Львова Андрий Садовый. В частных беседах львовяне называют своих соотечественников с востока homo sovieticus. Как признает Тарас Возняк, различия в восприятии действительности порой так велики, что появляются сомнения в том, что галичане и остальная Украина - это один народ.
Второй Пьемонт
Если не считать лет советской оккупации, то Галиция никогда не была частью российской империи. Сначала население Руси пользовалось свободой, дававшейся Первой Речью Посполитой. В либеральной австро-венгерской монархии расцвели украинская культура и язык. Украинское самосознание рождалось также через конфликт с Польшей. Это трагически проявилось во время польско-украинской войны за Львов. Эпоха Второй Речи Посполитой была для львовских украинцев временем обманутых надежд. Как подчеркивает Андрий Павлышин, во Львове так и не был создан украинский университет, хотя это требование было наложено на Польшу Версальским договором.
Легко найти людей старшего поколения, которые расскажут, как во Второй Речи Посполитой они не могли повысить социальный статус из-за своей национальности. А львовские поляки помнят украинский терроризм УНА-УНСО в 30-е годы. Советский период принес полное уничтожение украинской культуры. Однако даже тогда Галиция выжила. Мой московский знакомый Дмитрий рассказывал, как во время службы в советской армии во Львове никто не хотел говорить с ним по-русски. Если для большинства жителей восточной Украины распад СССР был трагедией всей жизни, то для галичан он стал окончанием оккупации. Но сбыться мечтам о полном освобождении от России было нелегко. - Лишь во время 'оранжевой революции' в Киеве стало казаться, что Галиция станет вторым Пьемонтом, - говорит Андрий Павлышин.
Привитие галицийского национального сознания всей стране оказалось трудным делом. - Опыт 'оранжевой революции' показал, что это невозможно, - утверждает Виталий Портников из украинской редакции Радио 'Свобода'. По его мнению, существенную роль играет здесь экономический аспект. Галиция - один из беднейших регионов Украины, и такой бедной провинции сложно занимать в стране доминирующую позицию. Экономический потенциал одного лишь Донецка больше, чем у всей Галиции. По мнению Портникова, важно также то, что незнание языка стала индикатором 'украинскости'. - Киевская улица, говорящая по-русски, часто оказывается более зрелой, чем молодежь с западной Украины, - утверждает Портников.
Образец для подражания
Однако сегодня именно Галиция - это та часть Украины, жители которой высказываются за принадлежность к западному миру. Львовская интеллигенция чувствует, что в этом стремлении у нее есть союзник - Польша. 'Для нас Польша - образец для подражания, глядя на Запад, мы видим Польшу', - говорит Аскольд Еремин. Сегодня во Львове отношение к Польше несомненно лучше, чем несколько лет назад. Однако это не значит, что в польско-галицийских отношениях царит идиллия, совсем наоборот.
Польские дипломаты сетуют на то, что местные власти, ведя историческую политику, фальсифицируют историю. В ходе торжеств по случаю 759-ой годовщины Львова не было ни одного польского акцента. - Многие годы Львов принадлежал разным странам, и нельзя учесть все, объясняет Wprost мэр Львова Андрий Садовый, считающийся другом Польши. Для львовских поляков это пощечина. Больше всего делит история. Галицийские украинцы совершают все грехи 'молодого национализма': идеализируют свое прошлое, не замечают преступлений, совершенных боевиками УПА. Один польский дипломат рассказывал о скандале, разгоревшемся во время открытия памятной доски в Гуте Пеняцкой, где эсэсовцы из дивизии 'Галичина' и отряд УПА зверски уничтожили все польское население. - Когда я сказал несколько слов правды, меня обвинили в национализме и угрожали последствиями, - рассказывал он Wprost.
Польские дипломаты с теплотой вспоминают о поездках на восток Украины, где все 'решается без проблем'. - Польско-индонейзийские связи тоже великолепны, - отвечает с иронией Тарас Возняк. Ведь самые большие ссоры бывают внутри семьи. Жители восточной Украины - в большинстве своем потомки русских, приехавших на строительство Донбасса. С поляками их не объединяет ни общая история, ни общие интересы. Язык, ментальность и экономика связывают их с Россией. В чем-то правы российские журналисты, говорящие о 'русском городе Харькове'. Тем временем, Галиция пытается создать собственную идентичность, устремляя взор на Запад. А когда из Львова смотришь на запад, видишь Польшу.
Гжегож Слюбовский, "Wprost", Польша, перевод - «Inosmi»
.
