В избе горел свет, дверь была раскрыта и висела на одной петле. Отец Кабани сидел
за столом в полной прострации. В комнате стоял могучий спиртной дух, на
столе среди обглоданных костей и кусков вареной брюквы возвышалась
огромная глиняная кружка.
- Добрый вечер, отец Кабани, - сказал Румата, перешагивая через
порог.
- Я вас приветствую, - отозвался отец Кабани хриплым, как боевой рог,
голосом.
...
- Я сам выдумал его! - сказал он вдруг, с усилием задрав правую бровь
и поведя на Румату заплывшим глазом. - Сам! Зачем?.. - Он высвободил
из-под щеки правую руку и помотал волосатым пальцем. - А все-таки я ни при
чем!.. Я его выдумал... И я же ни при чем, а?!.. Точно - ни при чем... И
вообще мы не выдумываем, а черт знает что!..
...
- Ящик! - рявкнул отец Кабани и надолго замолчал, делая странные
движения щеками.
...
- Ящик... - повторил отец Кабани упавшим голосом. - Это мы говорим,
будто мы выдумываем. На самом деле все давным-давно выдумано. Кто-то
давным-давно все выдумал, сложил все в ящик, провертел в крышке дыру и
ушел... Ушел спать... Тогда что? Приходит отец Кабани, закрывает глаза,
с-сует руку в дыру. - Отец Кабани посмотрел на свою руку. - Х-хвать!
Выдумал! Я, говорит, это вот самое и выдумывал!.. А кто не верит, тот
дурак... Сую руку - р-раз! Что? Проволока с колючками. Зачем? Скотный двор
от волков... Молодец! Сую руку дв-ва! Что? Умнейшая штука - мясокрутка
называемая. Зачем? Нежный мясной фарш... Молодец! Сую руку - три! Что?
Г-горючая вода... Зачем? С-сырые дрова разжигать... А?!
Отец Кабани замолк и стал клониться вперед, словно кто-то пригибал
его, взяв за шею.
Нечесаная голова отца Кабани коснулась
стола и тотчас вздернулась.
- Кто сложил все в ящик - он знал, для чего это выдумано... Колючки
от волков?! Это я, дурак, - от волков... Рудники, рудники оплетать этими
колючками... Чтобы не бегали с рудников государственные преступники. А я
не хочу!.. Я сам государственный преступник! А меня спросили? Спросили!
Колючка, грят? Колючка. От волков, грят? От волков... Хорошо, грят,
молодец! Оплетем рудники... Сам дон Рэба и оплел. И мясокрутку мою забрал.
Молодец, грит! Голова, грит, у тебя!.. И теперь, значит, в веселой башне
нежный фарш делает... Очень, говорят, способствует...
Отец Кабани схватил кружку и приник к ней волосатой пастью. Глотая
ядовитую смесь, он рычал, как вепрь Ы, потом сунул кружку на стол и
принялся жевать кусок брюквы. По щекам его ползли слезы.
- Горючая вода! - провозгласил он, наконец, перехваченным голосом. -
Для растопки костров и произведения веселых фокусов. Какая же она горючая,
если ее можно пить? Ее в пиво подмешивать цены пиву не будет! Не дам! Сам
выпью... И пью. День пью. Ночь. Опух весь. Падаю все время. Давеча, дон
Румата, не поверишь, к зеркалу подошел - испугался... Смотрю - помоги
господи! - где же отец Кабани?! Морской зверь спрут - весь цветными
пятнами иду. То красный. То синий. Выдумал, называется, воду для
фокусов...
Отец Кабани сплюнул на стол и пошаркал ногой под лавкой, растирая.
Затем вдруг спросил:
- Какой нынче день?
- Канун Каты Праведного, - сказал Румата.
- А почему нет солнца?
- Потому что ночь.
- Опять ночь... - с тоской сказал отец Кабани и упал лицом в объедки. (C)
