Наваждения Макса Фрая ...

Наваждения Макса Фрая ...

Когда оживают древние чудовища, старые стихи завораживают, как песни сирен, не следует доверять ни друзьям, ни даже собственному сердцу. И привычный городской пейзаж за окном, и чудесная страна за океаном, и даже отражения в зеркале – все это лишь наваждения, которые рассеются – рано или поздно, так или иначе...

Зеленые воды Ишмы

На рассвете я вошел в темную спальню Теххи и замер на месте, оцепенев от неописуемого ужаса: из глубины лиловых утренних сумерек на меня уставились пустые светлые глаза какого-то незнакомого существа. Это было по меньшей мере странно: в последнее время я привык чувствовать опасность задолго до ее появления, кроме того, я уже начинал понемногу забывать, что такое обыкновенный человеческий страх. С тех пор, как в моей груди навсегда увяз невидимый меч короля Мнина, между мной и остальным Миром выросла призрачная, но непроницаемая стена, что-то вроде новокаиновой блокады для эмоций – и сейчас я запоздало понял, что это было не так уж плохо… Пока я пытался справиться с нахлынувшим на меня потоком сумбурных переживаний, моя левая рука непроизвольно дернулась, словно ее свела судорога. Крошечный шарик невыносимого зеленоватого света сорвался с кончиков моих пальцев, устремился к исказившемуся от гнева лицу незнакомца… а потом остановился, вздрогнул, на мгновение стал огромным, прозрачным и безопасным, как мыльный пузырь, и наконец просто исчез. Судя по странному поведению моего Смертного шара, можно было подумать, что испугавший меня незнакомец был не живым существом, а одним из предметов домашней обстановки!

– Что происходит, Макс? – Испуганно спросила заспанная Теххи. – Что, ты наконец-то получил приказ со мной расправиться? Какой ты оказывается дисциплинированный, с ума сойти можно!

– Здесь чужой. – Сквозь зубы процедил я.

– «Чужой»?! Где? Ах, вот оно что… Дырку в небе над твоей лохматой головой, милый! – Теххи внезапно расслабилась и неудержимо расхохоталась. – Прекрати сражаться с моим новым зеркалом, сэр Макс! Знаешь, сколько оно стоит?

– Ты хочешь сказать… – Я ошеломленно посмотрел на жуткого белоглазого незнакомца, наступавшего на меня из темноты. Теперь он выглядел совсем юным и ужасно растерянным. Это действительно было мое собственное отражение, будь оно проклято! Я опустился на пол и рассмеялся от неописуемого облегчения. Мне действительно было смешно… и еще ужасно стыдно: таких дурацких номеров я не откалывал даже в самом начале своей странной карьеры Тайного Сыщика, и даже раньше, когда я еще не был «грозным сэром Максом» из Ехо, а просто Максом – немного эксцентричным молодым человеком с вечной ироничной улыбочкой на сумрачной физиономии, чуть-чуть поэтом, чуть-чуть одержимым, но в общем-то вполне заурядным человеческим существом, впрочем, достаточно везучим, чтобы улизнуть из того Мира, в котором мне довелось родиться, уйти оттуда «по-английски»: не прощаясь, но и не хлопая дверью…

Теххи вылезла из-под одеяла и уселась рядом. Обняла меня за плечи, печально покачала головой.

– Что, увидел себя и испугался? – Она довольно лаконично подвела итог этого дурацкого происшествия. – Ничего, так бывает… И какое место я использовала для размышлений, когда решила повесить зеркало напротив входа?

– А зачем тебе вообще понадобилось это грешное зеркало? – С улыбкой спросил я. – До сих пор у тебя в доме не было никаких зеркал, и я уже привык причесываться наощупь… если примитивную процедуру, которую я ежедневно проделываю над собственной головой, можно назвать причесыванием, конечно…

– Ну вот, раньше не было, а теперь есть. – Туманно объяснила Теххи. – Должно же все как-то меняться в моей жизни…

– Должно. – Согласился я. – Слушай, неужели я действительно так жутко выгляжу? Эти белые глаза, перекошенный рот, и все такое…

– Ну почему «жутко»? – Улыбнулась она. – Ты выглядишь замечательно, красавчик! Лучше просто не бывает… А что касается цвета твоих глаз – они же постоянно меняются, ты и сам знаешь… Просто тебе посчастливилось увидеть себя в довольно неподходящий момент. Ничего, Макс, они уже пожелтели, теперь ты похож на растрепанного буривуха, сам посмотри!

Я сердито покосился на свое отражение и не смог сдержать ехидный смешок.

– Если бы тебя слышал наш Куруш, он бы ужасно обиделся. Все-таки буривухи гораздо симпатичнее… и потом, у меня же нет клюва!

– Клюв – дело наживное! – Теххи легкомысленно махнула рукой. – Знаешь, сэр Макс, у меня есть отличное предложение: почему бы тебе не забраться под одеяло? В это время суток ты будешь выглядеть там гораздо уместнее, чем на полу.

– Твоя правда. – Согласился я. Надо отдать мне должное: со мной очень легко договориться, так же легко, как раньше… или даже еще легче!

Когда я все-таки задремал, мертвой хваткой вцепившись в тоненькую руку Теххи, в спальне уже было светло – насколько вообще может быть светло пасмурным осенним утром в комнате с занавешенными окнами. Но через несколько минут я проснулся: Теххи решила, что меня больше нет в этом прекрасном Мире, а посему ее рука должна принадлежать ей самой. Это было довольно грустно, но справедливо, поэтому я сделал вид, что плевать хотел на эту невосполнимую утрату, и вообще сплю. Она выскользнула из спальни, бесшумно, как хорошо воспитанное привидение, я лениво подумал, что наверное так же бесшумно передвигаются по коридорам своего фамильного замка ее братишки-призраки… а потом вспомнил, что уже давно не видел своего странного приятеля Лойсо Пондохву. Так давно, словно в моем распоряжении имелась вечность, аккуратно упакованная в разноцветную бумагу, перевязанная красной ленточкой и снабженная поздравительной карточкой с надписью «великолепному сэру Максу, в собственные руки». Разумеется, никакой вечности в моем распоряжении не было, разве что дурная привычка транжирить время так, будто оно действительно принадлежит мне… Поэтому перед тем, как нырнуть обратно, в сладкую темноту сна, я решительно пробормотал себе под нос: «я хочу увидеть Лойсо» – обычно вышеописанного нехитрого ритуала вполне достаточно, чтобы не просто заснуть, а отправиться на странное свидание с этим могущественным существом, чьим именем в Ехо до сих пор пугают не только детей, но и младших Магистров Ордена Семилистника, Благостного и Единственного.

Я уже привык к однообразному пейзажу странного Мира, пленником которого пришлось стать сэру Лойсо Пондохве. Даже невыносимая жара, царящая в этом месте, в последнее время не причиняла мне почти никаких неудобств. Я медленно поднимался по крутому склону холма, белесая сухая трава уныло шелестела под моими сапогами, горячий ветер с энтузиазмом набросился на мои отросшие патлы, и без того изрядно растрепанные. Когда я поднялся на вершину, я пыхтел, как старый паровоз, давным-давно нуждающийся в ремонте. Все-таки этому негостеприимному знойному Миру всегда легко удается довести меня до ручки, какими бы сладкими иллюзиями касательно собственной неуязвимости я не упивался на досуге!

– Редкий гость… Что ж, по крайней мере, это лучше, чем незваный! – Сэр Лойсо Пондохва поднялся на вершину холма по противоположному склону, почти одновременно со мной, и насмешливо посмотрел на мою взмокшую физиономию. Сам-то он был в полном порядке: его лицо оставалось бледным, дыхание ровным, светлые волосы, спадающие на высокий лоб – сухими, даже его просторная рубаха без ворота сохраняла безупречную белизну, словно в мое отсутствие этот непостижимый парень посвящал свой досуг исключительно визитам в прачечную – одним словом, Лойсо был в отличной форме, как всегда…

– Этот ваш холм когда-нибудь меня доконает! – Проворчал я усаживаясь на растрескавшуюся сухую землю рядом с сияющей янтарной глыбой, на которой удобно устроился Лойсо.

– При чем тут холм? – Невозмутимо спросил Лойсо. – Ты сам себя доконаешь, дружок, без посторонней помощи… Твое дыхание не может оставаться легким в этом месте, потому что ты слишком много весишь. По крайней мере, гораздо больше, чем я.

– Вы уверены? – Недоверчиво усмехнулся я. Сэр Лойсо отнюдь не похож на какое-нибудь преувеличенно мускулистое подобие Терминатора, и все же на его фоне мои руки выглядят тонкими и беззащитными, как у какой-нибудь девчонки, и вообще рядом с ним я начинаю казаться себе изрядно оголодавшим подростком.

– Иногда ты рассуждаешь так прямолинейно, что это можно принять за тонко продуманное издевательство над собеседником. – Рассмеялся Лойсо. – Ну при чем тут вес твоего драгоценного тела, Макс? Я говорю о другом.

– О чем? – Упрямо переспросил я.

– Что ж, могу и объяснить. – Лойсо задумчиво уставился куда-то вдаль, потом лукаво взглянул на меня и укоризненно покачал головой. – У тебя слишком много имущества, дружок! Когда ты поднимаешься на мой холм, ты волочешь за собой не только свои немногочисленные килограммы, к твоим ногам железной цепью прикован целый мир – твоя личная Вселенная, над созданием которой ты отлично потрудился… Твое любимое кресло в Доме у Моста, и твой ненаглядный шеф, этот хитрющий кеттариец, и остальные люди, без которых ты уже не можешь обойтись – по большому счету, они действительно являются самой драгоценной частью твоего неподъемного багажа… и в то же время самой тяжелой! – а еще твои многочисленные квартиры, ни в одной из которых ты толком не смог обжиться, сумасшедшая езда на амобилере – предмет твоей смешной, но понятной мне гордости, и эти забавные кочевники, которые наивно считают тебя своим царем, и твоя царская резиденция, в которой ты почти не появляешься, вместе с троном, на котором ты никогда не сидишь, слугами, которым ты не отдаешь никаких приказов и женами, с которыми ты не спишь… а еще твоя любимая собака и две здоровенные мохнатые зверюги, которых ты по привычке считаешь «котятами», и твои воспоминания о странной и не слишком счастливой жизни в Мире, в котором ты родился, и другие воспоминания, о куда более удивительных приключениях, и завалявшийся на дне одного из твоих многочисленных карманов зеленый камешек старого шерифа Махи Аинти – ключ, открывающий дверь в новенький Мир, который еще даже не успел толком родиться, и твое бесконечное могущество Вершителя, непонятное тебе самому, твоя ядовитая слюна и эти странные Смертные шары, которые могут не только убивать, но и подчинять себе тех, кому не посчастливилось оказаться на твоем пути – даже мертвых! – и Мантия Смерти, которую тебе все больше нравится носить… а ведь еще есть женщина, рядом с которой ты так любишь засыпать, и другая, которой ты помог сломя голову нырнуть в неизвестность, а теперь ежедневно возносишь хвалу небу за то, что в этом Мире существует Безмолвная речь, поскольку ты и дня прожить не можешь без коротенькой беседы с леди Меламори, делающей свои первые шаги по хищной земле далекого Арвароха – тебе мало? Я могу еще полгода оглашать перечень твоего личного имущества, не умолкая ни на минуту. Тебе кажется, что все эти вещи делают твою жизнь восхитительной, но ты вынужден волочь их за собой, когда поднимаешься на мой холм. Какое уж там легкое дыхание!

– Но такого рода имущество наверняка имеется и у вас. – Растерянно возразил я. – По крайней мере, ваше могущество и ваши воспоминания все еще с вами…

– Так было когда-то. – Усмехнулся Лойсо. – Но я уже давно отказался от желания считать их своими. Все мое имущество при мне – мое имя и эти штаны, рубаха и сапоги, без них я действительно чувствую себя довольно неуютно… Но они не слишком мешают. Смотри!

Лойсо легко поднялся с камня, на котором сидел, через мгновение он уже был в воздухе – взмыл в небо призрачным белым вихрем и исчез, словно и не было никогда никакого Лойсо Пондохвы, Великого Магистра Ордена Водяной Вороны, пленника сэра Джуффина Халли и этого непостижимого, жаркого, пустынного места… и моего хорошего друга – черт, кто бы мог подумать!

– Но в таком случае, почему вы просто не удерете отсюда, Лойсо? – Растерянно спросил я у пустого белесого неба. – Если уж у вас так хорошо получается… Почему этот ветер не уносит вас куда-нибудь на окраину Коридора между Мирами, и дальше, куда вам заблагорассудится?

– Потому что я слишком серьезно влип. – Еле слышный шуршащий смех раздался у самого моего уха. – Твой драгоценный кеттариец – очень хороший колдун! Что он действительно умеет делать – так это закрывать двери… особенно Двери между Мирами, надо отдать ему должное! Зато ты умеешь открывать любые двери, сэр тяжеловес, ты еще сам удивишься, когда узнаешь, как легко тебе это удается… Я уже говорил тебе, что больше всего на свете ты любишь выпускать птичек из клеток… или еще не говорил? Поэтому мне остается только одно: подождать того замечательного момента, когда ты решишь заняться взломом моей клетки – просто так, от нечего делать!

Его вкрадчивый горячий шепот внезапно умолк. Я поднял глаза и увидел, что Лойсо опять сидит на своем полупрозрачном желтом камне, задумчиво опустив голову, крупные сильные кисти рук неподвижно замерли на коленях – словно и не улетал никуда стремительным легким вихрем.

– Иногда меня здорово заносит, Макс. Не обращай внимания. – Наконец сказал Лойсо. Он обезоруживающе улыбнулся, его улыбка здорово напоминала мою собственную, но в отличие от моего настоящего отражения в зеркале, так напугавшего меня этим утром, лицо Лойсо, почти в точности повторяющее мою собственную физиономию, успокаивало, умиротворяло, даже убаюкивало – самая сокрушительная разновидность обаяния, что правда, то правда!

– Мне даже понравилось. – Усмехнулся я. – Из вас получился такой хороший ветер! А что касается всего остального… Вы дали мне прекрасный совет, которым я скорее всего никогда не сумею воспользоваться – только и всего.

– Сможешь. – Спокойно возразил Лойсо. – Просто для этого тебе придется влипнуть в какую-нибудь очень скверную переделку, вроде той, в которую влип я сам, вот и все. Ты представить себе не можешь, на что способен человек, который наконец-то понял, что у него нет другого выхода… Между прочим, тебе пора возвращаться домой, сэр Вершитель. Если ты посидишь здесь еще немного, тебе опять станет жарко, ты проснешься полуживым, а потом скажешь себе, что во всем виноват «этот злодей Лойсо» и не решишься навестить меня до Последнего Дня года… или еще дольше.

Я послушно поднялся и начал спускаться по пологому склону холма: за время нашего странного общения я успел твердо уяснить, что если уж сэр Лойсо Пондохва в кои-то веки дает себе труд наделить меня своим советом, лучше делать так, как он говорит – дешевле будет!

Потом я все-таки упал – черт, мне почти никогда не удается благополучно добраться к подножию этого невероятного холма, и иногда это здорово действует мне на нервы! – и покатился вниз, стараясь защитить лицо от колючих стеблей сухой травы: мой собственный горький опыт свидетельствует, что царапины, заработанные в такого рода сновидении, непременно останутся при мне и после пробуждения, как какие-нибудь ненужные сувениры, которые мы так любим привозить с собой из далеких поездок… В какой-то момент я наконец-то проснулся под уютным меховым одеялом, которое уже давно считал своим, и с удовольствием обнаружил, что пока я спал, в нашем прекрасном Мире произошло множество замечательных перемен: на небе появилось солнце, а на краю постели – Теххи с маленьким подносом, на котором стоял совсем уж крошечный кувшинчик с камрой.

– Хорошо, что ты сам проснулся. – С облегчением вздохнула она. – В противном случае мне пришлось бы пережить тяжелую душевную травму: ненавижу будить людей… особенно, если они так мило улыбаются во сне.

– Ничего, теперь я буду мило улыбаться наяву. – Пообещал я. А потом полюбопытствовал: – А зачем ты собиралась меня будить? Неужели так соскучилась?

– Да не то что бы… – Насмешливо протянула она. – Просто у меня внизу сидит сэр Мелифаро. И плачет.

– Что, ты попросила его порезать лук? – Усмехнулся я.

– Нет, все гораздо трагичнее. Сэр Джуффин велел ему доставить тебя в Дом у Моста – у вас там что-то затевается, если я правильно поняла… Так что Мелифаро заявился в мой трактир, выпил все, что под руку подвернулось, и угробил чуть ли не полчаса своей единственной и неповторимой жизни, чтобы уговорить меня подняться в спальню и совершить порученный ему подвиг. Представляешь, этот сумасшедший совершенно серьезно мне заявил, что после того, как ты в его присутствии отдал свой знаменитый приказ об уничтожении манухов, он окончательно оценил степень твоего злодейства и теперь ни за что не решится будить тебя самостоятельно – он, дескать, великий герой, но не настолько же!

– Какой он молодец! – Нежно сказал я. – Проснуться в твоем обществе… и в обществе этого маленького симпатичного кувшинчика с камрой – что может быть лучше! А что у них там случилось?

– Понятия не имею. – Теххи гордо пожала плечами. – Нужны мне ваши тайны! У меня своих, хвала Магистрам, хватает…

– Правда? – Весело спросил я, с удовольствием делая первый, самый вкусный, глоток ароматного горячего напитка. – Нет, так не годится. У жителей Ехо не должно быть никаких секретов от Тайного Сыска. А ну выкладывай все свои тайны!

– С какой начинать? – Невозмутимо уточнила она.

– С самой страшной! – Я старательно скорчил грозную рожу, каковая полагается всякому уважающему себя Тайному Сыщику, желающему приступить к допросу очередного злодея.

– А, ну это просто. – Рассмеялась Теххи. – Ты и есть моя самая страшная тайна – страшнее и не придумаешь! – Она быстро поцеловала меня, легко вскочила на ноги, а через мгновение ее уже не было в спальне – это куда больше попахивало какой-нибудь Недозволенной магией, чем обыкновенным проворством, так что если бы у меня под рукой был мой маленький кинжальчик с вмонтированным в рукоять индикатором, я бы не удержался и непременно проверил свои подозрения, честное слово! Но мое «орудие производства» покоилось на своем обычном месте, в кармане Мантии Смерти, каковая осталась там, где я ее снял – чуть ли не на пороге спальни, так что мне поневоле пришлось ограничиться сумбурными утренними размышлениями на эту занимательную тему…

– По городу ходят слухи, что ты уже проснулся, чудовище! Население в панике, беременные женщины в ужасе прячутся за спины стариков и детей, одним словом, все как положено! – В спальне появилось нечто совершенно ослепительное: ярко-желтое лоохи сэра Мелифаро и его великолепная рожа, снабженная безупречной голивудской улыбкой, впридачу.

– Правильно делают, что прячутся. – Проворчал я. – Я бы сейчас сам куда-нибудь спрятался, да некуда… Притормози, парень: я же только что проснулся!

– Не только что, а целых десять минут назад, а посему поднимайся! – Потребовал он. – Я сам толком еще не знаю, что происходит, но нечто нетривиальное – этот точно! Куда-то подевалась целая команда ребят Багуды Малдахана вместе с преступником, которого они собирались доставить в Холоми, и еще несколько человек куда-то подевались, а наш шеф сидит в своем кресле с таким умным видом, словно сегодня вечером должен состояться конец света, и он своим носом отвечает за поголовную явку жителей столицы на это мероприятие… В общем, поехали со мной, чудовище, будет очень весело, останешься доволен!

– Ну, если ты обещаешь… – Я позволил себе последний сладкий зевок, после которого понял, что проснулся окончательно. – Брысь отсюда, душа моя, дай мне одеться!

– Как это – «брысь»?! Ишь, размечтался! А может быть я отложил все дела и специально приехал издалека, чтобы полюбоваться на твою голую задницу! – Возмутился Мелифаро. Из спальни он все-таки вымелся, так что я получил возможность спокойно отправиться в ванную, потом вернуться, одеться и даже покрутиться перед новеньким зеркалом. На этот раз мое отражение показалось мне совершенно безобидным: рожа как рожа, и глаза вполне обыкновенные, в настоящий момент их радужная оболочка как раз приобрела теплый светло-коричневый оттенок – конечно, глаза такого неправдоподобного цвета чаще бывают у добродушных плюшевых игрушек, чем у настоящих живых людей, но это уже было гораздо лучше, чем неподвижные белесые глазищи моего утреннего двойника…

– Неужели ты действительно кажешься себе таким неотразимым красавчиком? – Несчастным голосом спросило отражение Мелифаро, внезапно появившееся в зеркале откуда-то из-за моей спины. – Я уже полчаса топчусь на твоей грешной лестнице, а ты, оказывается, просто не можешь оторваться от созерцания своей ужасающей рожи!

– Никакая она не ужасающая. Я только что раз и навсегда решил для себя этот вопрос, наконец-то! – Гордо возразил я. – Ладно уж, поехали…

Этот злодей даже не дал мне поболтать с Теххи на прощание: молча ухватил меня за шиворот и поволок к выходу. Это было довольно смешно, но я действительно так и не смог высвободиться из его железной хватки, хотя старался почти по-настоящему!

– Больше не экспериментируй со своей неописуемой физической силой в моем присутствии! – Проворчал я, усаживаясь за рычаг амобилера. – Тоже мне, нашелся тяжелоатлет-любитель… Вот обижусь, заберу назад свою жену, будешь знать!

– Кстати, о твоей – то есть моей! – жене. – Встрепенулся Мелифаро. – У меня к тебе огромная просьба, чудовище. Эта наивная девочка все еще готова верить каждому твоему слову – бедняга! – а посему будь добр, объясни ей, что меня не так уж легко сглазить! А то у меня в доме уже почти не осталось посуды…

– А при чем тут твоя посуда? – Изумленно спросил я.

– Ох, это отдельная история! – Рассмеялся он. – Понимаешь, у Кенлех есть одна маленькая милая причуда: после того, как я что-нибудь съем, она тут же разбивает тарелку, которой я пользовался. Оказывается, у них – прошу прощения, ваше величество, у вас! – в Пустых Землях, считается, что все мужчины – необыкновенно хрупкие и уязвимые существа, так что сглазить их легче легкого. В общем, она меня защищает, как может, а битье моей посуды кажется этой милой девочке самым простым и надежным ритуалом: когда она была маленькая, какая-то «мудрая старуха» научила ее этим гадостям… Попадись мне сейчас эта грешная ведьма – собственноручно придушил бы!

– Работать надо больше! – Ехидно заявил я. – Вот я, например, вообще не помню, когда в последний раз ел дома… А ты теперь смываешься домой раньше, чем сэр Луукфи – кто бы мог подумать, что такое возможно! Кстати, ты бы хоть объяснил, чем именно можно заниматься целыми вечерами напролет у себя дома? Я уже перебрал все возможные версии, и ни одна из них не кажется мне правдоподобной…

– Ты ничего не понимаешь – ни в любви, ни в семейной жизни… одним словом, ты вообще ничего не понимаешь! – Мечтательно вздохнул он. – Могу тебе только посочувствовать, бедняга!

– Ну-ну, продолжай, продолжай! – Многообещающе протянул я. – У меня как раз созрела отличная идея касательно любви и семейной жизни: пожалуй я посоветую Кенлех разбивать эти самые тарелки о твою голову. Скажу ей, что маленькое изменение старинного ритуала Пустых Земель сделает тебя совершенно неуязвимым… А потом посмотрим, сколько ты протянешь! Кенлех – девочка старательная, уж если она что-то делает, то на совесть. Так что думаю, наш несчастный шеф будет вынужден посетить похороны своей «дневной задницы» еще до начала зимы…

– И после этого нашу организацию можно будет распускать на вечные каникулы! – Язвительно отозвался Мелифаро. – Конечно, вы все такие грозные ребята, просто с ума сойти можно… а думать-то за вас кто будет?

– А что, считается, что сейчас это делаешь ты? – Фыркнул я. – Хорошая шутка!

– Хвала Магистрам, мы уже приехали! Сегодня твое общество было особенно отвратительным, тебе еще никогда прежде не удавалось быть таким жутким занудой, так что прими мои поздравления! – Мелифаро одарил меня самой лучезарной из своих улыбок, проворно выскочил из амобилера и устремился к Тайной двери Дома у Моста – служебному входу в Управление Полного Порядка.

– Нет, думаю, мне все-таки придется тебя казнить. – Нежно сказал я ему вслед. – До сих пор я собирался ограничиться публичной поркой, где-нибудь в степи, на окраине Пустых Земель, при холодном свете луны… правда романтично?

– Правда, правда! – Неожиданно рассмеялся он. – Нет, Макс, ты все-таки чудовище: у меня такое хорошее настроение, а ты всю дорогу ворчишь, бубнишь чего-то, и почему-то считается, что я как-то должен на это реагировать… А вот возьму, и не буду! Буду гордо молчать, и все!

– Кошмар какой! – С притворным ужасом сказал я. – С женатым сэром Мелифаро я уже смирился, но молчаливый сэр Мелифаро – это уже ни в какие ворота не лезет!

– Не знаю, о чем вы говорите, но это действительно не лезет ни в какие ворота! – Голос сэра Кофы раздался откуда-то из-за угла, через несколько секунд я увидел его самого: наш Мастер Слышащий на ходу снимал потрепанный укумбийский плащ, превращавший его в самое незаметное существо во Вселенной.

– По Хурону плавают пустые лодки, – сердитой скороговоркой сообщил он, открывая дверь, ведущую на нашу половину Управления, – и еще по Хурону плавают пустые корабли. Я только что был в порту – там творится нечто невообразимое! По причалам с выпученными глазами носятся капитаны и орут, что стоило им на несколько часов уйти по делам, как эти бездельники, их подчиненные, куда-то исчезли… – Кофа взялся за ручку двери нашего с Джуффином кабинета и решительно резюмировал: – Не нравится мне все это!

– Что именно вам не нравится, Кофа? – С любопытством спросил сэр Джуффин Халли, неохотно отрываясь от созерцания гладкой поверхности собственного письменного стола. – В этом несовершенном Мире так много вещей, заслуживающих гневного осуждения…

– Не прикидывайтесь, Джуффин. Я же присылал вам зов, еще когда был в порту, так что вы отлично знаете, что именно мне не нравится! – Проворчал Кофа. Лукаво покосился на меня и демонстративно плюхнулся в мое любимое кресло – вернее, это было наше с ним общее любимое кресло, одно на двоих. Мне оставалось только скорбно вздохнуть: на сегодня моя борьба за право умостить свой зад в этот неуклюжий, но уютный образец офисной мебели конца Эпохи Орденов могла считаться проигранной без боя!

– Значит так. – Джуффин задумчиво улыбнулся и тихо забарабанил по столу кончиками длинных пальцев. – Мы с вами имеем: кучу пустых лодок, мирно плывущих вниз по течению Хурона, множество опустевших кораблей в порту, а также наш злополучный паром, который честно пытался доставить в Холоми трех служащих Канцелярии Скорой Расправы и одного беднягу, спьяну решившего тряхнуть стариной и напугать свою жену демонстрацией вполне безобидных, но эффектных трюков, имеющих непосредственной отношение к шестьдесят девятой ступени Черной Магии…

– А как насчет мостов? – Деловито осведомился Мелифаро.

– Что – как? – Джуффин уставился на него – это был настоящий шедевр из солидной коллекции тяжелых взглядов, счастливым обладателем которой являлся наш непостижимый шеф. Через несколько секунд он понимающе нахмурился. – Ах, вот оно что! Ты думаешь, что-то случилось с Хуроном?

– Это логично. – Мелифаро пожал плечами. – Если уж эта ваша теплая компания пропала не откуда-нибудь, а именно с парома… Это точно?

– Точно. – Кивнул Джуффин. – Существует возница Управления Полного Порядка, который довез их до парома и видел, как они отплывали. А через четверть часа к берегу острова Холоми прибыл пустой паром… Между прочим, уже после того, как ты отправился будить Макса, я получил новое сообщение: Камши послал ко мне одного из своих заместителей – этому сэру зануде, видите ли, показалось, что кто-нибудь из представителей администрации тюрьмы Холоми тоже должен принимать участие в следствии! Короче говоря, его парень тоже пропал. А теперь еще опустевшие корабли в порту – у меня в голове это все пока не укладывается! Так что ты правильно рассуждаешь насчет реки, мальчик. Но хотел бы я знать, что с ней могло случиться?! Ты говоришь – мосты… Утром я добирался на службу с Левого Берега, и все было как всегда. А как обстоят дела у вас дома, Кофа?

Джуффин не зря спрашивал: сэр Кофа Йох – один из тех немногих везучих ребят, которым посчастливилось поселиться в доме, построенном прямо на широченном мосту с причудливым названием Гребень Ехо – издалека он действительно немного напоминает гребень, ощетинившийся зубцами остроконечных крыш старинных домов. По большей части эти дома отведены под магазинчики и трактиры, но в некоторых из них просто живут люди – такие специальные счастливчики, вроде нашего Кофы. Вообще-то все они постоянно ворчат и жалуются на многочисленные неудобства, связанные с жизнью на мосту, но я не верю в искренность их причитаний: когда я сам решил было стать владельцем одного из этих домов, оказалось, что среди несчастных, измученных сыростью и холодным ветром Хурона обитателей моста нет ни одного желающего избавиться от своих страданий – и получить за это очень хорошие деньги!

– Я не знаю, как обстоят дела у меня дома, поскольку меня там очень давно не было. – Вздохнул Кофа. – Если вам нужно знать, что там творилось три дня назад, спросите у леди Кекки – она туда заходила по моей просьбе… Впрочем, боюсь, что ей сейчас не до этого. Я оставил ее в порту, наблюдать за развитием событий, а теперь понемногу начинаю сомневаться в целесообразности своего решения: у девочки еще не настолько железные нервы, чтобы справиться с этим поручением…

– А что, там действительно солидная паника? – С любопытством спросил Джуффин.

– Помните, что творилось в Ехо за неделю до принятия Кодекса Хрембера? – Мрачно спросил Кофа. – Ну вот, в порту происходит нечто в таком духе, правда никто не занимается Недозволенной магией – пока, по крайней мере…

– Ничего себе! – Джуффин уважительно покачал головой. – И вы решились оставить там Кекки?

– Ну должна же она чему-то учиться, рано или поздно. – Рассудительно заметил Кофа. – И потом, я собираюсь туда вернуться, в самое ближайшее время… Но мне действительно следует послать зов своему дворецкому, и узнать, как дела дома – тут вы совершенно правы.

Пока они общались, мне пришло в голову, что я вполне могу пойти прогуляться по мосту, просто для того, чтобы получить конкретный ответ на хороший вопрос, формулировка которого не очень-то удалась нашему великому детективу Мелифаро: «а как насчет мостов?» – все лучше, чем протирать своим задом казенную мебель и пытаться сделать вид, что я принимаю участие в общем мыслительном процессе. Я решительно поднялся со стула.

– Что, хочешь пойти разнюхать, как обстоит дело с нашими мостами? – Одобрительно спросил Джуффин. – И правильно. А то сидят в одном помещении четыре взрослых мужика, пыхтят натужно, теоретизируют – срам один!

Я улыбнулся своему шефу, и открыл было рот, чтобы рассказать ему старый глупый анекдот про генерала, который говорил: «а чего тут думать – прыгать надо!», – а потом посмотрел на лицо сэра Кофы и обомлел: таким встревоженным я его еще никогда в жизни не видел!

– Что-то случилось у вас дома? – Спросил я.

– Еще как случилось! – Удивленно согласился он. – Там просто никого нет… вернее, ни одного из четверых моих слуг больше нет в нашем прекрасном Мире. По крайней мере, никто из них не отвечает на мой зов. Они или умерли, или очень крепко спят… впрочем, когда посылаешь зов спящему человеку, все происходит несколько иначе, так что…

– Значит, тоже исчезли. – Меланхолично заметил Мелифаро. Стремительно поднялся со своего стула, диковинной желтой птицей пролетел через кабинет, рухнул на подоконник и замер там, уставившись в одну точку. Именно так обычно и выглядит со стороны размышляющий сэр Мелифаро – просто классический случай!

– Тогда идемте вместе, Кофа. – Решительно сказал я. – Я побываю на мосту, а вы – у себя дома, а там, глядишь, все тайны Вселенной разденутся догола и лягут к нашим ногам… – После этого нахального заявления я нерешительно покосился на Джуффина: вообще-то у него вполне могли быть идеи и получше!

– Одно удовольствие иметь с тобой дело, сэр Макс! – Неожиданно рассмеялся мой шеф. – Сначала ты принимаешь решение, и торжественно сообщаешь об этом тоном какого-нибудь избалованного куманского халифа, а потом начинаешь кидать на меня такие виноватые взоры, словно только что вылез из моего погреба, перемазанный моим же любимым вареньем… Когда ты все-таки решишь сделать какую-нибудь роковую глупость, я тебя сам остановлю, ты и опомниться не успеешь, честное слово!

– Просто иногда я ужасно хочу, чтобы на меня кто-нибудь командовал. – Жалобно объяснил я. – Так спокойнее. Чтобы приходил страшный, сердитый дядя, большой начальник, и приказывал мне пойти туда-то и сделать то-то, а иначе – «полный конец обеда», как любил говаривать сэр Андэ Пу… А вы все увиливаете. Вот уйду от вас к генералу Бубуте, будете знать!

– Бубута тебе не поможет – он же тебя боится, как утраты Искры! – Усмехнулся Джуффин. – Так что не выпендривайся со своими извращенными желаниями, сэр Макс. Ну ладно, если тебе так уж приспичило… Приказываю: немедленно отправляйся с сэром Кофой к нему домой, а не то… – Джуффин задумался, пытаясь изобрести какую-нибудь подобающую случаю угрозу позаковыристей.

– На этом месте генерал Бубута обычно обещает своим подчиненным, что им придется заняться очисткой всех городских сортиров – что-нибудь в таком духе. – Подсказал я.

– Ну, тогда можешь считать, что и тебя ждет нечто в этом роде! – Расхохотался Джуффин.

– Ну вот, теперь вы говорите, как настоящий тиран, сэр! – Восхищенно откликнулся я, поспешно выходя в коридор вслед за сэром Кофой, которому явно надоело быть молчаливым свидетелем нашего бредового диалога.

– Ты все-таки будь поосторожнее на этом грешном мосту, чудовище! – Неожиданно крикнул мне вслед Мелифаро. – Не нравится мне все это…

– Ладно. А потом ты купишь мне мороженое – за хорошее поведение! – Ради этой фразы я даже не поленился вернуться в кабинет, так что потом мне пришлось перейти на галоп, чтобы догнать Кофу. Мне удалось поймать его уже на улице.

– Какой вы хмурый – это что-то! – Уважительно сказал я.

– Больше всего на свете мне нравится знать, что у меня есть дом, в котором всегда все в порядке… Настолько в порядке, что я могу ночевать где попало, поскольку мне даже не обязательно там появляться. – Вздохнул сэр Кофа. – И до сих пор все именно так и обстояло – за исключением одного-единственного вечера, года два назад, когда мне пришлось рассчитать свою экономку, но по сравнению с сегодняшним происшествием это были сущие пустяки!

– Может еще обойдется. – Нерешительно сказал я. – У меня в конце лета исчезла целая дюжина слуг, и еще три жены впридачу, и то обошлось… Так, вот он, Гребень Ехо. Сейчас мы с вами выясним, все ли с ним в порядке.

– Не знаю, как насчет моста, а вот с нашими горожанами сегодня точно не все в порядке! – Мрачно сказал Кофа. – Ну вот куда они пялятся? Хотел бы я знать, что такого интересного можно увидеть в воде?

Действительно, все это выглядело немного странно: многочисленные прохожие, которых в любое время суток полным-полно на Гребне Ехо, на этот раз толпились возле перил моста и сосредоточенно разглядывали темную воду Хурона, слегка взбаламученную надоедливым осенним ветром. В пестрой толпе этих любителей импровизированной медитации то и дело мелькали разноцветные передники поваров многочисленных забегаловок, которыми так славится Гребень Ехо – вообще-то, это уже ни в какие ворота не лезло: у нас, в Ехо, считается, что всякий уважающий себя повар должен неотлучно находиться на кухне, а не вперивать свой мечтательный взор в какую бы то ни было бесконечность.

– Нет зрелища, более завораживающего, чем медленный бег реки! – Назидательно сказал я, и тут же хихикнул. – Но вообще-то на наших горожан это действительно не похоже. Терять драгоценное время на какое-то дурацкое созерцание текущей воды, когда можно просто пойти в ближайший трактир и заказать там что-нибудь более занимательное… О поварах я уже не говорю – нужна им вся эта поэзия! Так что я, пожалуй, посмотрю, что они там обнаружили. Зрелище того стоит, полагаю!

Пробраться к перилам моста оказалось не так просто, как я рассчитывал. Вообще-то я уже давно привык к тому, что одного вида моей Мантии Смерти вполне достаточно, чтобы отбить у наших горожан желание находиться поблизости: эти бедняги так трогательно шарахаются на другую сторону улицы, завидев развевающиеся полы моего черно-золотого лоохи, что плакать хочется! Но на сей раз дело обстояло иначе: почтеннейшая публика так увлеклась созерцанием свинцовых волн Хурона, что никто даже не заметил моего присутствия. Так что мне пришлось отчаянно пихаться локтями, чтобы принять личное участие в этом нелепом мероприятии. Впрочем, никто не оказывал мне сопротивления, поэтому я все-таки пробился к перилам и с любопытством вытаращился на воду. Ничего особенного там не происходило: ну, плыли вниз по течению четыре пустых водных амобилера, тоже мне, великое событие! Я честно постарался сконцентрироваться – вообще-то у меня были хорошие шансы не заметить какого-нибудь очередного «слона» у себя под носом: время от времени я понимаю, что живу как во сне, так что даже знаменитая рассеянность нашего Мастера Хранителя Знаний, сэра Луукфи Пэнца, не идет ни в какое сравнение с моими достижениями в этом сомнительном, но оригинальном жанре… Так что я пристально вглядывался в мельтешащую серебристую рябь на поверхности реки… а потом мне показалось, что никакая она не серебристая, а нежно-зеленая, как первые клейкие почки, поторопившиеся появиться на каком-нибудь безрассудном молодом деревце в самом начале весны.

«Я так давно родился, что слышу иногда, как надо мной проходит зеленая вода…» – Сначала я никак не мог вспомнить, где и когда мне уже доводилось слышать эти завораживающие строчки – гипнотическое начало какого-то вполне заурядного стихотворения. А потом вспомнил: я же вычитал его в толстеньком сером томике чьего-то там очередного «избранного», когда-то, невероятно давно, в той жизни, в которой я еще не был «сэром Максом из Ехо», но все равно был Максом, просто другим… Впрочем, какая, к черту, разница – этот грешный речитатив назойливо звенел в моей внезапно опустевшей голове, он вполне мог подхватить меня и унести куда-то далеко – слишком далеко, на мой неприхотливый вкус! Но разумеется никуда меня не унесло: я и сам не успел заметить, как стал крупным специалистом по вопросам борьбы с наваждениями. Кроме моего богатого личного опыта имелся еще и прочно засевший в моей груди невидимый меч короля Мнина, однажды убивший меня – чтобы сделать неуязвимым. Он настойчиво напомнил о себе острой сквозной болью, так что я вздрогнул, поморщился… и ошеломленно огляделся по сторонам: а что, собственно говоря, я здесь делаю?!

«Я так давно родился, что слышу иногда, как надо мной проходит зеленая вода…» – Гипнотизирующий шепот снова отчетливо раздался в моем сознании, но на этот раз плевать я хотел на его завораживающий речитатив. «Зеленая вода – это надо запомнить…» – Растерянно подумал я, отворачиваясь от реки. Выбрался из толпы, подошел к сэру Кофе. Увидев меня, он вздохнул с нескрываемым облегчением.

– А я уже думал, что мне придется силой выволакивать тебя из этой толпы! – Проворчал он.

– Меня не придется, зато всех остальных… Их нужно немедленно увести с этого моста. – Сказал я. – Причем, именно силой: сами они никуда отсюда не уйдут, поверьте мне на слово!

– А что с ними? – Встревоженно спросил Кофа.

– Еще не знаю. Но когда я посмотрел на воду, на меня навалилось странное оцепенение… Словно я внезапно задремал, только снов никаких не было… почти никаких. Какое-то смутное бормотание про «зеленую воду» – по крайней мере, это все, что я помню.

– Именно про «зеленую»? – Переспросил Кофа.

– Ага. А вам это что-то говорит?

– Ничего. Просто странно. Воду Хурона никак нельзя назвать зеленой, даже если здорово напрячь воображение… Ладно, потом разберемся. Сейчас я отправлю зов в Дом у Моста, пусть присылают сюда всех полицейских, которым в данный момент нечем заняться. Будем оттаскивать от перил этих красавцев.

– Наверное лучше всего будет, если кто-нибудь сообщит горожанам что им не стоит экспериментировать с прогулками по мостам… я уже не говорю о прогулках на водных амобилерах, поездках на пароме и прочих сомнительных развлечениях в таком духе. – Заметил я.

– Да, я тоже об этом подумал… Для начала придется отправить наших бравых ребят из Городской Полиции на пристань, и поставить кого-нибудь сторожить въезды на мосты. Я скажу Джуффину, он это устроит. А ты пока пошли зов сэру Рогро: пусть займется экстренным выпуском «Королевского Голоса», с одной-единственной сногсшибательной новостью: вода Хурона стала опасной, поэтому к реке лучше не приближаться.

Безмолвная речь – это гораздо удобнее, чем мобильный телефон, надо отдать должное! Уж если тебе приспичило с кем-нибудь пообщаться, ты достанешь беднягу где угодно, даже если он в настоящий момент пытается досмотреть очередной сладкий сон. Лично мне известны только два достаточно веских предлога, чтобы уклониться от такой беседы: смерть, или пребывание в стенах Королевской тюрьмы Холоми – в этом магическом местечке Безмолвная речь почему-то не работает… Правда все мои коллеги в голос утверждают, что меня никакая Безмолвная речь не берет, если уж я добираюсь до своей подушки – ничего удивительного, в свое время я умудрялся игнорировать даже собственный будильник – самую скандальную сволочь во Вселенной!

Но владелец и главный редактор «Королевского Голоса», сэр Рогро Жииль, хвала Магистрам, не был таким крепким орешком. Он проснулся, как миленький! Мне пришлось лишить беднягу нескольких часов честно заслуженного отдыха: середина дня – единственное время суток, когда этот непостижимый парень может позволить себе по-настоящему расслабиться. Впрочем, мое сообщение о том, что с Хуроном творится что-то неладное, здорово подняло ему настроение. Сэр Рогро обладает редким свойством: жизнь по-прежнему кажется ему интереснейшей штукой, и он просто обожает получать все новые и новые подтверждения этой неоднократно доказанной теоремы…

Покончив с беседой, я вопросительно посмотрел на сэра Кофу.

– Через несколько минут на мосту будет темно от форменных лоохи Городской Полиции. – Гордо сообщил он. – Подожди их в начале моста и проследи, чтобы никто из этих бравых ребят не пополнил ряды зачарованных наблюдателей, ладно? А я все-таки загляну домой на минутку, раз уж мы все равно здесь стоим.

– Конечно, зайдите. – Кивнул я. – Только сами не забывайте отворачиваться от воды.

Кофа наградил меня возмущенным взглядом – это вполне могло сойти за подзатыльник! – и поспешно устремился к ярко-красному двухэтажному особнячку, возвышающемуся на левой стороне моста, всего в нескольких десятках метров от нас. Я посмотрел ему вслед, старательно покрутил головой – мой фирменный способ привести мысли в порядок! – и неторопливо зашагал в противоположном направлении, навстречу приближающимся полицейским. Я встретил их в самом начале моста и постарался придать своему лицу крайне серьезное выражение. Получилось не очень-то, но я давно привык довольствоваться тем, что есть…

– Ни в коем случае не смотрите на воду, ребята. – Строго сказал я. – Уж лучше закрыть глаза, в случае чего… Видите этих людей, столпившихся у перил? Наша с вами задача – аккуратно брать их под руки и уводить с моста на твердую землю. Конечно, вы можете попытаться обсудить с этими господами предстоящую совместную прогулку, но не думаю, что у вас что-нибудь получится… Ладно, давайте попробуем приступить.

– А что случилось, сэр Макс? – Нерешительно спросил лейтенант Апурра Блакки. Я был ужасно рад, что во главе моих помощников оказался этот симпатичный парень, но у меня не было ни малейшего шанса удовлетворить его здоровое любопытство.

– Что-то случилось, Апурра, это точно. – Вздохнул я. – А что именно… Поживем – увидим!

Наша работа оказалась такой простой – сердце радовалось! Горожане не проявляли никакого желания сопротивляться, мы могли делать с ними все, что нам заблагорассудится. К тому моменту, как мы усадили на мозаичной мостовой перед въездом на мост первую дюжину этих лунатиков, один из них пришел в себя: растерянно заморгал и начал приставать к полицейским с каким-то занудными расспросами, к моему величайшему восторгу!

– Ну, что тут у вас? – Озабоченно спросил сэр Кофа. Я и не заметил, когда он успел вернуться.

– Ничего интересного. – Улыбнулся я. – Бродим туда-сюда, боремся с наваждением – рутина! А что у вас дома?

– Ничего. – Вздохнул он. – Вернее, никого. Моих слуг там нет – ни живых, ни мертвых. А так все в полном порядке…

– Сэр Макс! Там одна леди… – В голосе позвавшего меня молоденького полицейского звучал такой неподдельный ужас, что я подскочил, как укушенный.

– Что, такая страшная леди? – Усмехнулся сэр Кофа.

– Нет, не страшная. – Совершенно серьезно возразил полицейский. – Просто она… Она бросилась с моста.

– Бросилась с моста? – Изумленно переспросил я.

– Да. – Несчастным голосом подтвердил он. – Упала в воду, и тут же камнем ушла на дно – так быстро! Вы не велели смотреть на воду, и я почти не смотрел, но все равно успел увидеть, как она утонула… Наверное я должен был прыгнуть за ней, да?

– Не думаю. – Я с сомнением покачал головой. – Не нужно тебе никуда прыгать, парень. Иди, помогай своим коллегам. И постарайтесь действовать еще быстрее, пока остальные не решили последовать примеру этой леди, ладно?

– Бросилась в воду… – Задумчиво повторил сэр Кофа. – А знаешь, Макс, это идея!

– В смысле? – Недоуменно переспросил я.

– У меня дома одно окно открыто нараспашку. – Вздохнул он. – В гостиной, на первом этаже. А окна моей гостиной находятся прямо над водой. Так что вполне может быть… Но почему?! Ладно, я думаю, что нам следует вернуться в Управление: там как-то лучше думается. А здесь и без нас обойдутся.

– Обойдутся, наверное. – Согласился я. – Лейтенант Апурра уже вошел во вкус. Профессия спасателя ему к лицу, вы не находите?… Подождите, Кофа, может быть нам стоит взять с собой несколько человек, из тех, кто уже пришел в себя? Вдруг Джуффин захочет с ними пообщаться…

– Захочет, это точно. – Кивнул Кофа. Окинул испытующим взглядом постепенно приходящих в себя горожан – некоторые из них оклемались настолько, что начали подниматься с тротуара, явно собираясь отправиться по своим делам.

– Вы, сэр… и еще вы, леди. – Он решительно подошел к невысокому седому мужчине и тоненькой темноволосой женщине средних лет. – Пойдете с нами в Дом у Моста. У вас же нет никаких неотложных дел, верно?

– С нами что-то случилось? – Испуганно спросил мужчина. Женщина пока молчала, только внимательно смотрела на нас непроницаемо темными глазами.

– Да. – Кивнул Кофа. – С вами, и со всеми этими господами. – Кажется у него не было настроения вдаваться в подробности, поэтому я счел своим долгом немного дополнить его сообщение.

– Это было наваждение, ребята. – Мягко сказал я. – Я и сам испытал его на себе – совсем чуть-чуть, и все-таки… Но думаю, все уже позади, по крайней мере, для вас. Нам необходимо взять с собой кого-нибудь из пострадавших: сэр Джуффин Халли непременно захочет узнать что с вами случилось. Считайте, что вы выиграли в лотерею: если с вами что-нибудь не так, он вас быстренько приведет в порядок.

– Хорошо. – Неожиданно кивнула женщина. – Вообще-то я почти уверена, что со мной уже все в полном порядке… вот только не могу вспомнить, что случилось. Я выбирала посуду в лавке на мосту, увидела толпу, собравшуюся у перил, и решила выяснить, что там происходит… а потом – все, провал!

– Я тоже ничего не помню. – Сокрушенно признался седой господин. – Я собирался зайти в трактир пообедать, и все не мог решить, в какой именно, так что остановился на минутку у перил моста, чтобы подумать, а вот что было дальше… Сомневаюсь, что господин Почтеннейший Начальник останется доволен беседой со мной!

– Думаю, он как раз поможет вам обоим вспомнить, что именно с вами произошло. – Пообещал я. – Идемте, господа.

Возвращение в Управление показалось мне не самой веселой прогулкой в моей богатой на развлечения жизни. Мои спутники упорно молчали: сэр Кофа был мрачен, как зимнее небо, а господа свидетели явно чувствовали себя не в своей тарелке – на мой вкус, в столичном Тайном Сыске работают самые симпатичные личности в Соединенном Королевстве, включая меня самого, но попробуй докажи это нашим суеверным горожанам! Впрочем, сие сомнительное удовольствие продолжалось всего несколько минут: Дом у Моста был совсем рядом.

Сэр Кофа повел наших спутников в кабинет Джуффина, а я серьезно застрял в Зале Общей работы: когда я вижу перед собой сэра Шурфа Лонли-Локли, я просто не в силах бежать по своим делам, торопливо бормоча какое-нибудь короткое приветствие! Нет уж, тут следует притормозить, чтобы получить удовольствие по полной программе! Наш Мастер Пресекающий Ненужные Жизни торжественно восседал на жестком, неудобном стуле – я с первого дня службы в Доме у Моста безуспешно пытаюсь понять, каким образом живой человек может заставить себя пользоваться этим жутким образцом дешевого антиквариата?! И вообще, Шурф как всегда потряс мое бедное воображение: безупречно прямая спина, безукоризненно белое лоохи, смертоносные руки в огромных, испещренных какими-то древними рунами защитных рукавицах скрещены на груди, невозмутимая физиономия, разительно отличающаяся от нормальных человеческих лиц не только заметным сходством с потрясающей рожей легендарного Чарли Уотса, но и полным отсутствием какого бы то ни было выражения. Одним словом, самое восхитительное зрелище во Вселенной было к моим услугам, можно приступать к блаженному созерцанию!

– Ты был на мосту, Макс? – Флегматично спросил Лонли-Локли.

– Ага. Ты уже знаешь, что там творится?

– Да, я как раз зашел в кабинет сэра Джуффина, когда Кофа прислал ему зов, так что я примерно представляю себе ситуацию. Но меня интересует другое: насколько я тебя знаю, ты наверняка уже успел сунуть свой любопытный нос в самое пекло… Ты ведь смотрел на эту грешную воду, я не ошибся?

– Разумеется ты не ошибся. – Улыбнулся я. – А что мне было делать? Я же специально создан для всяких сомнительных экспериментов!

– Ты попробовал на вкус это наваждение? – Я глазам своим не верил: на каменном лице Лонли-Локли было написано настоящее человеческое любопытство, даже нетерпение, словно мы с ним уже оказались на Темной Стороне, где этот потрясающий тип становится совсем другим человеком – честно говоря, я до сих пор не могу решить, какой вариант мне нравится больше…

– Ты гениально сформулировал, – улыбнулся я, – именно «попробовал на вкус», лучше и не скажешь! Довольно сладкая штука… «Я так давно родился, что слышу иногда, как надо мной проходит зеленая вода»… Как тебе это нравится?

– Это что, стихи? – Изумленно спросил Шурф.

– Именно. Стихи, которые я прочитал когда-то давно, а потом благополучно забыл. Их написал один странный поэт из моего Мира, впрочем это неважно… Когда я смотрел вниз с Гребня Ехо, мне показалось, что кто-то нашептывает мне на ухо эти две строчки. А потом я встряхнулся и пошел по своим делам. С мечом короля Мнина в груди это проще простого, знаешь ли…

– Меч тебя разбудил? – Сухо уточнил Шурф.

– Да, можно и так сказать. – Кивнул я. – Довольно бесцеремонно, зато вовремя, как всегда…

В этот момент из кабинета Джуффина вышел сэр Кофа, все еще ужасно недовольный жизнью – кто бы мог подумать, что он способен на такое постоянство!

– Я поехал в порт. – Сообщил он нам. – Если вам понадобятся Кекки и Мелифаро, имейте в виду, что они уже ошиваются там же… и лучше всего, если вы не станете лишать нас троих сказочного удовольствия расхлебывать эту грешную кашу с паникой в порту!

– Ладно. – Невозмутимо отозвался Лонли-Локли. – Мы не будем вам мешать, так что расхлебывайте на здоровье.

– Спасибо. – Невесело усмехнулся Кофа. Потом остановился в дверях и ехидно заулыбался. – Макс, Джуффин настоятельно просил меня передать тебе, чтобы ты приклеился к своему стулу – цитирую дословно! – и не совался в его кабинет, пока он сам тебя не позовет. Он говорит, что ты его все время смешишь, а ему сейчас позарез приспичило сохранять серьезную физиономию: допрос свидетелей требует некоторой официальности, сам понимаешь!

– Это не я его смешу, а он меня. – Польщенно возразил я. А потом добавил с деланым возмущением: – И вообще, это и мой кабинет тоже… Во всяком случае, другого у меня попросту нет, и никогда не было!

– Дырку в небе над твоей головой, мальчик! От вашего с Джуффином спора уже начинает пахнуть плесенью – так он затянулся! – Фыркнул Кофа. – Только ваших вялых внутриведомственных интриг мне не хватало, для полного счастья!

После этого торжественного заявления он пулей вылетел в коридор. Я самодовольно решил, что мне все-таки удалось немного поднять его настроение – иногда нет ничего лучше старой, несмешной шутки: такие вещи каким-то образом склеивают реальность, время от времени разваливающуюся в наших неумелых руках…

– Эти две строчки из старого стихотворения – все, что с тобой случилось? – Лонли-Локли явно сгорал от желания продолжить нашу поучительную беседу, но нам не дали. Не успел я открыть рот, чтобы сообщить Шурфу, что в какой-то момент вода Хурона действительно показалась мне зеленой, как в дверях появилось немного испуганное лицо одного из младших служащих.

– Господа, там пришли две леди. – Робко сказал он. – Они говорят, что им срочно необходимо увидеть господина Почтеннейшего Начальника… и от них так пахнет безумием! Удивительно, что их не остановили по дороге…

– Сильный запах безумия? – Деловито осведомился Лонли-Локли. – В таком случае, немедленно пошли зов в Приют Безумных – пусть за ними кто-нибудь приедет. А пока проводи их сюда, мы за ними присмотрим.

– Хорошо, сэр. – Парень издал такой красноречивый вздох облегчения, что мое настроение немедленно начало ухудшаться: кажется, нам предстояло развлечение, которое я не отношу к разряду своих любимых способов коротать досуг!

– А ты не любишь безумцев? – Хладнокровно поинтересовался Шурф. – Забавно!

– А ты любишь? – Ехидно поинтересовался я.

– Люблю? Да нет, я бы не сказал… Просто мне все равно, с какими людьми иметь дело. – Лонли-Локли равнодушно пожал плечами. – Безумные, или нормальные… Вообще-то я не вижу особой разницы!

– У тебя на лице уже написано отличное продолжение этой речи! – Фыркнул я. – «Общаюсь же я как-то с тобой, и ничего», – именно это ты и собирался сказать, спорю на что угодно!

– Можешь считать, что выиграл спор. – Усмехнулся Шурф. – Хотя, на мой вкус, мы все хороши, даром, что от нас не пахнет никаким безумием…

– А от нас не пахнет? – Весело уточнил я. Пресловутый «запах безумия» до сих пор остается для меня чистой воды абстракцией: сколько бы мои коллеги не утверждали, что это такая же ощутимая штука, как запах дерьма, например, я его все равно не чувствую – абсолютно!

– Представь себе, нет. – Невозмутимо ответил Шурф. – Меня самого это несколько удивляет…

В этот момент наконец-то открылась дверь. Две женщины настороженно застыли на пороге: одна постарше, довольно полная, небрежно одетая, с растрепанными рыжими волосами, вторая была гораздо моложе, в эффектном черном лоохи – она показалась мне очень красивой.

– Мы к вашим услугам, леди. – Вежливо сказал Лонли-Локли. – Проходите, садитесь… Чем мы можем вам помочь?

– Это не вы нам, а мы вам поможем! – Торжественно заявила рыжая. – Мы знаем все обо всех, господа! У меня пятая ступень тайного посвящения, а у Тиллы – третья. Она – моя ученица… Вы должны нас выслушать. Мы уже ходили к Его Величеству, и к Великому Магистру Нуфлину, и к Почтенному Начальнику Угуланда, сэру Йориху Маливонису, но никто не пожелал прислушаться к нашим словам!

– Ничего, уж мы-то прислушаемся к вашим словам, леди, так что выкладывайте. – Пообещал я, изо всех сил стараясь придать своему лицу серьезное выражение. Честно говоря, мне постепенно становилось вполне весело… Кроме того, я подумал, что эти дамы – безумные они там, или нет – вполне могут оказаться счастливыми обладательницами какой-нибудь эксклюзивной информации, чем черт не шутит! Дамы покосились на меня без особого энтузиазма. Очевидно я им не очень-то понравился, во всяком случае, они предпочли устремить свои пламенные взоры на Лонли-Локли. Он явно показался им более интеллектуальным собеседником, к моему величайшему удовольствию.

– Мы пришли, чтобы посвятить вас в великую тайну. Всех людей одолевают демоны. – Безапелляционным тоном университетского профессора сообщила старшая из наших посетительниц. – Мы видим их, а остальные – нет, поскольку ваше сознание еще не готово… Но это неважно. Мы принесли вам портреты этих демонов, поэтому вы теперь легко сможете их обнаружить… Тилла, покажи господину начальнику свою тетрадку!

Дама в черном лоохи молча протянула Шурфу толстую пачку бумаги. Я тут же подвинулся поближе и постарался сунуть свой любопытный нос в рисунки, на которые невозмутимо уставился Шурф. Почему-то у меня было такое чувство, что я пытаюсь списать у него контрольную по математике… Картинки, впрочем, были те еще: с плотной сероватой бумаги на меня угрюмо пялились какие-то сюрреалистические рожи, техника исполнения явно оставляла желать лучшего…

– Это их лица. – Патетически пояснила рыжая. – Вот такие существа вселяются в людей. От них происходят все болезни, но мы можем их вылечить. Для этого нужны деньги – совсем немного. Вы должны заплатить не нам – у нас уже все есть и нам ничего не надо! – а Ему…

– Кому? – Заинтересованно переспросил Лонли-Локли.

– Ему! – Таинственным шепотом повторила рыжая. – Знаете, сэр, ваше сознание уже вполне готово к тому, чтобы открыться, но вы выбрали неверный путь. Приходите ко мне, заплатите Ему, сколько не жалко, и я обучу вас всему, что необходимо для общения с Ним… и вообще всему, что вам нужно знать – всего за дюжину дней!

«Как тебе это нравится, Макс? – Шурф не удержался от искушения немедленно прокомментировать выступление нашей гостьи, и воспользовался Безмолвной речью. – Всего за дюжину дней меня берутся обучить „всему, что мне нужно знать“! Представляешь: всему! Правда, соблазнительное предложение?» Он покачал головой, насмешливо и печально, и снова перешел на нормальную речь: обратился к нашим посетительницам.

– Я очень вам благодарен за то, что вы решили поделиться с нами своими знаниями, леди.

– О, это еще не все! – Многообещающе заявила рыжая. – Теперь Тилла прочитает вам свои стихи. Эти стихи способны отогнать демонов, и мы выгоним тех демонов, которые уже пленили вас…

Но им так и не довелось «выгнать тех демонов, которые нас пленили». Красивая леди Тилла не успела прочитать свои целебные стихи: двое здоровенных мужчин с неописуемо ласковыми лицами, одетые в светло-бирюзовые лоохи – форменную одежду знахарей из Приюта Безумных – появились на пороге Зала Общей работы и довольно бесцеремонно лишили нас общества этих очаровательных дам: приложили к их лбам маленькие голубоватые камешки, после чего наши гостьи немедленно обмякли и покорно последовали за своими стражами. Это оказалось так просто – проще простого!

– Это и были Кристаллы Смирения? – Спросил я у Шурфа после того, как мы снова остались вдвоем.

– Совершенно верно. – Кивнул он. – А тебе и это интересно?

– Мне все интересно. – Улыбнулся я. – Все понемножку… Не забывай: я не так уж давно живу в вашем Мире! Всего-то четыре года, впрочем один из них я провел, скитаясь по Хумгату, а это уже вообще черт знает что…

– Да, я все время упускаю из вида этот факт. – Задумчиво согласился Лонли-Локли. – Иногда мне кажется, что ты был здесь всегда – по крайней мере, сколько я себя помню…

– Мне тоже иногда так кажется. – Рассмеялся я. – А иногда мне кажется, что я никогда здесь не был… и до сих пор я не здесь, а где-то еще… Помнишь, ты сам как-то говорил, что воспоминания и наваждения невозможно отличить друг от друга?

– Это я так говорил? – Удивленно уточнил он.

– Ну да, ты. Когда мы бродили по изнанке Темной Стороны…

– А, ну если так, тогда все возможно. – Вздохнул Лонли-Локли.

– Слушай, Шурф, – нерешительно начал я, – а эти две дамы, которых только что благополучно увезли санитары… А не может оказаться, что они не совсем ерунду говорили? Я имею в виду: ну, положим, барышни и правда совершенно сумасшедшие – лично мне даже никакого запаха безумия не требуется, чтобы согласиться с этим диагнозом! – но может же случиться, что они – самые настоящие ведьмы, и действительно видят каких-нибудь реально существующих демонов… Сходят же с ума настоящие могущественные маги, время от времени – всякие там бывшие Великие Магистры, и не только они. Одно другому не мешает…

– Не мешает. – Согласился Лонли-Локли. – Настоящие колдуны действительно вполне могут сойти с ума, даже очень могущественные. Если подумать, с нашим братом это случается гораздо чаще, чем со всеми остальными людьми… Но эти несчастные леди – совсем другой случай. Они мели полную чушь, можешь мне поверить.

– Верю. – Улыбнулся я. – Но все-таки, почему ты решил, что они говорят ерунду? Объясни. Кто знает: вдруг однажды на мою голову свалится еще дюжина-другая местных сумасшедших, а рядом не окажется ни одного умного дяденьки вроде тебя…

– Могу объяснить. – Флегматично отозвался Шурф. – Это очень просто, Макс. Ни один человек, хоть однажды получивший доступ к истинному могуществу, не скажет: «я знаю все обо всех»… и не пообещает научить тебя «всему, что тебе нужно знать» – за дюжину дней, или за дюжину столетий, это уже неважно… Учти: я излагаю тебе не свое личное мнение, которое может оказаться ошибочным, а один из странных, никем толком не сформулированных, но ощутимых законов природы: настоящее знание навсегда лишает человека уверенности в чем бы то ни было.

– В таком случае, я и есть самое могущественное существо во Вселенной! – Расхохотался я. – Моей фирменной неуверенности ни в чем хватит на все население этого прекрасного Мира… и еще останется на парочку соседних, пожалуй!

– Да, это так. Уж ты-то действительно знаешь, о чем я говорю. – Невозмутимо согласился Лонли-Локли. Я с ужасом понял, что парень довольно серьезно отнесся к моему дурацкому заявлению, и открыл было рот, чтобы внести в него некоторые коррективы, но нашу беседу снова прервал все тот же младший служащий.

– Там пришла одна леди, она говорит, что с ее мужем случилось нечто ужасное, и просит, чтобы ее проводили к кому-нибудь из Тайного Сыска. – Доложил он. – Вы согласитесь ее принять?

– А от этой леди не исходит запах безумия? – Ехидно поинтересовался я.

– Насколько я могу судить – нет. – Растерянно ответил курьер.

– Проводите ее сюда. – Распорядился Лонли-Локли. – Потом иронично посмотрел на меня. – Это прекрасная иллюстрация к нашему разговору, Макс. Дама попросила проводить ее «к кому-нибудь из Тайного Сыска». Не к «господину почтеннейшему начальнику», и не к тебе, и не ко мне. Просто к «кому-нибудь», и это правильно: откуда ей знать, кто из нас является тем самым человеком, который сможет ей помочь? В словах этой леди присутствует нормальная неуверенность неосведомленного человека, свидетельствующая о ее несокрушимом душевном здоровье. Безумец всегда знает, к кому ему нужно обратиться: в любой организации он потребует встречи с «самым главным»… и вообще скорее всего начнет с попытки лично пообщаться с Его Величеством!

– Я уже понял! – Рассмеялся я. А потом постарался изобразить на своей легкомысленной роже монументальное выражение глубокой озабоченности: мне предстояло встретиться с леди, которая пришла к нам со своей бедой, а я тут хихикаю, как слабоумный третьеклассник после первого поцелуя!

Лонли-Локли тем временем галантно поднялся навстречу нашей гостье и заботливо усадил ее в Кресло Безутешных – вообще-то это самый обыкновенный диванчик для посетителей, слишком просторный для одного человека, но немного узковатый для двоих – понятия не имею, каким образом сия мебель заработала свое романтическое наименование, поскольку это случилось задолго до моего появления в Ехо…

Наша посетительница оказалась довольно хрупкой и невероятно симпатичной особой – в ее внешности было что-то мальчишеское, так что большинство моих знакомых сочли бы ее безнадежно некрасивой, но у меня на сей счет чуть ли не с самого дня рождения имеется свое собственное мнение, отличное от канонического. Ее светло-голубое лоохи могло бы показаться более чем скромным, если бы я не знал, сколько стоит пошедшая на него ткань ручной работы – очень тонкая, но теплая, совершенно непроницаемая для холодного речного ветра: я сам совсем недавно открыл для себя эту роскошь, завезенную в столицу Соединенного Королевства из далекой страны Тулан, и тут же пополнил свой гардероб несколькими новенькими зимними лоохи, легкими, как облако. Замечу, что когда я увидел счет, мне пришлось срочно сесть на стул и старательно выполнить несколько дыхательных упражнений, которым в свое время меня научил все тот же сэр Шурф Лонли-Локли – и это при том, что странная работа, каковую время от времени приходится выполнять Тайным Сыщикам, оплачивается с почти вульгарной щедростью, так что получая свое недельное жалование, я всякий раз хватаюсь за сердце: мне начинает казаться, что Королевская казна скоро окончательно переместится в мои бездонные карманы, и Его симпатичное Величество Гуриг VIII будет вынужден пополнить жалкие ряды немногочисленных портовых нищих… В общем, туланское лоохи нашей гостьи свидетельствовало о том, что она очень богата: умеренно богатым людям такая роскошь не по карману!

– Хороший день, господа. – Вежливо сказала эта симпатичная особа. – Я очень благодарна вам за то, что вы согласились меня принять… Честно говоря, я только что получила экстренный выпуск «Королевского голоса» и подумала, что из-за этих загадочных происшествий с рекой, меня никто и слушать не станет!

– Будьте любезны назвать нам свое имя. – Мягко сказал ей Шурф. – И расскажите, что именно у вас случилось? Мне не хочется вас торопить, но вы сами понимаете, что… – Судя по всему, Лонли-Локли решил, что ему следует немного подстегнуть эту обстоятельную даму.

– Да, конечно… – Она виновато улыбнулась. – Меня зовут Хенна Кута, думаю, что вы отлично знакомы – если не со мной, то с моим магазином! Во всяком случае, я прекрасно помню вас обоих, господа.

– "Мелочи от Кута" – ваш магазин? – Просиял я. Это была моя любимая антикварная лавочка в Старом Городе – одна из самых дорогих, между прочим! Именно там я оставлял чуть ли не половину своего огромного жалования в первые месяцы своей жизни в Ехо – в то время я еще не мог смириться с мыслью, что изумительные (и совершенно бесполезные) безделушки, выставленные в витринах крошечных магазинчиков Старого Города, могут продолжать свое существование, не становясь моей личной собственностью. Со временем я почти избавился от мании бессмысленного коллекционирования всего, что под руку подвернется, но короткие приступы этой тяжелой болезни сотрясают мою жизнь до сих пор – к счастью, это случается все реже и реже…

– Да, именно «Мелочи от Кута». – Нашей посетительнице явно понравилось, что я тут же вспомнил название ее магазинчика. Потом она вздохнула и нахмурилась. – Я пришла к вам, поскольку мне показалось, что к знахарям в данном случае идти бесполезно… Видите ли, два часа назад я обнаружила, что мой муж заснул на дне бассейна. Не утонул, а именно заснул: он все еще дышит, хотя я не могу его разбудить, и это настораживает… Он – довольно эксцентричный человек, но спать под водой – это уже слишком, даже для него! В общем, мне кажется, что это не совсем нормально, правда?

– Еще бы! – Изумленно подтвердил я. А потом вопросительно уставился на Лонли-Локли: вполне могло оказаться, что такой поступок вполне вписывается в традиции какого-нибудь давным-давно распущенного древнего Ордена, да хотя бы того же Ордена Дырявой Чаши, одним из членов которого был когда-то сам Шурф – почему бы нет! Но мой коллега только неодобрительно покачал головой – это выглядело так, словно он считал своим гражданским долгом публично осудить подобное поведение.

– Ваш муж уснул в бассейне для омовения? – На всякий случай уточнил он.

– Нет. – Леди Хенна энергично покачала головой. – У нас есть большой бассейн в саду. Мы любим купаться на свежем воздухе, и не только летом. Вода постоянно подогревается, так что получается очень интересный эффект…

– Я съезжу туда, Шурф. – Решительно сказал я, поднимаясь со стула. – Если уж Джуффин не пускает меня в мой собственный кабинет, и все такое… Может быть я даже разбужу этого парня: со мной еще и не такое бывает! А если не разбужу, то по крайней мере привезу его в Дом у Моста… Правильно?

– Это ты у меня спрашиваешь? – Холодно поинтересовался Шурф. – Вообще-то, я привык думать, что тебе виднее…

– Мало ли, к чему ты там привык! – Вздохнул я. – На самом деле, я шагу не могу ступить без какого-нибудь мудрого отеческого совета… а мне почему-то никто ничего не советует, даже Джуффин в последнее время забастовал… Вот наделаю сейчас всяких глупостей – будете знать!

– Ты не подумал о том, что твое обещание может напугать леди Хенну? – Укоризненно спросил Лонли-Локли. Потом он повернулся к нашей посетительнице. – Не обращайте внимания на его слова, леди. У сэра Макса довольно странное чувство юмора.

– Я так и поняла. – Невозмутимо кивнула она, покидая Кресло Безутешных. Повернулась ко мне с неожиданно теплой улыбкой. – Идемте, сэр Макс. Не удивлюсь, если Нумминорих проснется в тот момент, когда вы переступите порог нашего дома: он просто помешан на всех этих историях, которые о вас рассказывают!

– Нумминорих – так зовут вашего мужа? – Растерянно уточнил я. Честно говоря, ее слова совершенно выбили меня из колеи: до сих пор я не очень-то задумывался над тем фактом, что обо мне рассказывают не только дурацкие анекдоты – с этим горем я кое-как смирился после того, как сэр Кофа угробил часа три, чтобы рассказать мне многочисленные анекдоты о себе самом и обо всех остальных наших коллегах, заодно – но и какие-то там «истории»… Хорошо, хоть не легенды!

– Ну да, Нумминорих Кута. Именно так его и зовут. – Ответила леди Хенна, торопливо шагая по коридору. – Знаете, сэр Макс, я здорово подозреваю, что если вы все-таки приведете его в себя, он тут же снова потеряет сознание – на этот раз от восторга!

– А вы не преувеличиваете насчет восторга? – Осторожно спросил я. – Знаете, я уже смирился с мыслью, что незнакомые люди предпочитают держаться от меня подальше: эта моя Мантия Смерти, и все такое… Но «восторг» – это уже что-то новенькое!

– Да, простые горожане вас здорово побаиваются. – Весело согласилась она. – Но не студенты. Эти ребята тихо повизгивают от радости, когда им удается разузнать какую-нибудь новую неправдоподобную сплетню о ваших подвигах… и окончательно теряют голову, когда им удается застать вас в той же «Трехрогой луне», или еще в какой-нибудь забегаловке. В этом случае они тихонько усаживаются за соседний столик и трепетно на вас взирают: вы же наш новый легендарный герой, да еще и совершенно живой, в отличие от героев древности! Особенно после истории в Магахонском лесу, когда вы явились в Ехо во главе каравана живых мертвецов… И еще они без ума от того факта, что вы являетесь царем этих забавных кочевников: ребятам кажется, что это ужасно романтично… впрочем, мне тоже так кажется, если честно! Между прочим, студенты Королевского Университета ужасно гордятся тем, что ваша царская резиденция находится в бывшей Университетской библиотеке: они полагают, что это делает вас почти их родственником. А ребята из Королевской Высокой Школы им смертельно завидуют… Забавно, да?

– Да. – Растерянно согласился я. – Вот уж никогда не думал… Но подождите, почему вы вообще заговорили о студентах? Что, разве ваш муж – тоже студент? Вообще-то, я решил, что он…

– Нет. – Леди Хенна поняла меня с полуслова. – Хозяйка магазина – я. А Нумминорих – действительно студент. Вообще, его учеба – это отдельная история… – Она нерешительно остановилась возле своего амобилера. – Хотите сами сесть за рычаг, сэр Макс? О вашей езде тоже ходят самые невероятные легенды.

– И в отличие от прочих, самые правдивые, наверное. – Гордо сказал я. – Поэтому я действительно сяду за рычаг, если вы не возражаете. Только показывайте дорогу. Где ваш магазин я, хвала Магистрам, отлично знаю, но живете-то вы в другом месте, верно?

– В Новом Городе. – Кивнула она, усаживаясь рядом. – На самом берегу Хурона, неподалеку от бывшей резиденции Ордена Посоха в Песке. Знаете, где это?

– Знаю. – Кивнул я. – Хорошо, что вы решились пустить меня за рычаг, леди Хенна. Вы ведь не меньше часа сюда добирались, верно?

– Верно. – Вздохнула она. – Даже немного больше. Иногда я начинаю всерьез подумывать о том, чтобы продать этот грешный дом и купить другой, поближе к магазину. Но уж больно хорошо мы там обжились!

– Ничего, сейчас вы убедитесь, что ваш дом не так уж далеко отсюда: через четверть часа мы будем на месте! – Гордо пообещал я, выруливая на мозаичную мостовую улицы Медных горшков и постепенно увеличивая скорость.

– Ой! – Сказала леди Хенна. Впрочем, этим ее возражения и ограничились. Через несколько секунд она уже жмурилась от удовольствия.

– Так что это за «отдельная история» про учебу вашего мужа? – Спросил я – не столько потому, что считал своим долгом получить хоть какую-то информацию о попавшем в беду парне, сколько для того, чтобы поддержать светскую беседу.

– Нумминорих все время где-то учится. – Она рассмеялась и махнула рукой. – Сначала он учился в Королевской Высокой Школе, потом в Школе Врачевателей Угуланда – именно тогда я с ним и познакомилась, на свою голову! – потом в Высокой Корабельной Школе, потом брал частные уроки скульптуры у самого Юхры Юккори, правда ему довольно быстро надоело, так что дело закончилось тем, что мне просто пришлось поставить в своем саду несколько ужасных результатов их совместного творчества… А последние восемь лет Нумминорих учится в Королевском Университете. Он, видите ли, вовсю наслаждается самим процессом получения знаний. А при мысли о том, чтобы начать применять их на практике, он содрогается от скуки и отвращения… Впрочем, мне даже нравится такой подход к делу, кроме того, у меня никогда не возникало насущной необходимости прийти к нему и сказать: «Нумминорих, ступай зарабатывать деньги!» Мне и своих денег вполне хватает, знаете ли… Кроме того, я здорово подозреваю, что мне живется гораздо веселее, чем моим подружкам!

– Наверняка. – Улыбнулся я. А потом хвастливо заметил: – Видите, мы уже в Новом Городе!

– Да, очень быстро! – Восхищенно согласилась она. – Это что, какая-то таинственная магия Пустых Земель?

– Нет. – Рассмеялся я. – Просто мы, варвары с северной границы, очень непочтительно обращаемся с техникой!

Еще через несколько минут леди Хенна велела мне свернуть налево, и мы остановились перед невысокой оградой. За оградой был сад – вообще-то такие роскошные сады окружают только огромные особняки Левобережья, но жилище симпатичной леди Хенны было приятным исключением из этого правила. Мы оставили амобилер в начале садовой дорожки, посыпанной крупным красноватым песком, и пошли в сторону большого двухэтажного дома. Потом произошло нечто совершенно дикое: я услышал пронзительный тоненький вопль, после чего на меня откуда-то сверху обрушился маленький, но очень подвижный предмет. Он восхищенно взвизгнул: «бубум!» – и мертвой хваткой вцепился в мои плечи. Хвала Магистрам, что в последнее время я здорово научился держать себя в руках: еще пару лет назад я бы сначала плюнул ядом в нападающего, а уже потом стал бы разбираться, что именно со мной случилось! Но теперь какая-то часть меня отлично знала, что никакой опасностью здесь и не пахнет, так что можно не дергаться. Поэтому я просто постарался удержаться на ногах и с любопытством уставился на испуганную, но нахальную мордочку существа, внезапно свалившегося на меня неведомо откуда – то ли с неба, то ли с ближайшего дерева.

– Фило, ты забыл, о чем мы с тобой говорили всего три дня назад? – Сурово спросила леди Хенна, отточенным профессиональным движением отдирая от меня этого загадочного агрессора. – Я тебя честно предупредила: если ты еще раз прыгнешь с дерева на кого-нибудь из гостей, я отправлю тебя к бабушке в Ландаланд, и делай там, что хочешь! Так что иди, пакуй свои игрушки.

– Я нечаянно, мама! Я хотел прыгнуть не на него, а на тебя, чтобы ты обрадовалась. Просто я чуть-чуть промахнулся. – Улыбаясь до ушей сообщило маленькое чудовище. Парень врал безбожно – это было огромными буквами написано на его счастливой физиономии. Но леди Хенна только обреченно вздохнула.

– Иди в дом, Фило. – Строго сказала она. – И моли Темных Магистров, чтобы я не вспоминала о тебе до заката! Ясно?

Мальчик молча кивнул и отправился в дом. Я так и не смог разобраться, почему Фило так быстро ее послушался: то ли родительская власть леди Хенны все-таки была вполне реальной штукой, то ли ему просто смертельно надоело наше взрослое общество…

– Это ваш сын? – Вежливо уточнил я.

– Да, – вздохнула она, – и как вы догадались? Вообще-то это существо гораздо больше похоже на демона, чем на ребенка… Извините, сэр Макс.

– Ничего, – улыбнулся я, – наверное вам будет трудно поверить, но пару раз со мной случались вещи и похуже… Идемте, покажете мне, где этот ваш бассейн.

– За домом. – Леди Хенна торопливо зашагала по садовой дорожке, я последовал за ней, недоверчиво поглядывая на верхушки раскидистых деревьев, росших по сторонам от тропинки: вполне могло оказаться, что у этой милой женщины имеются еще и другие дети…

– Вот он. – Леди Хенна остановилась на краю довольно большого бассейна и подняла на меня внезапно погрустневшие глаза. – Знаете, пока я ехала в Дом у Моста, а потом разговаривала с вами, я как-то перестала понимать, что все это случилось на самом деле. В глубине души я была уверена, что мы с вами застанем здесь Нумминориха, ужасно довольного, что он так хорошо меня разыграл… Я даже заранее репетировала, что я ему скажу. Но это оказалось ни к чему: он все еще спит в этой грешной воде!

Я склонился над бассейном и убедился, что на каменном дне действительно лежит какой-то темноволосый мужчина. Парень был одет в некое подобие короткой туники без рукавов: у нас, в Ехо такие штуки почему-то считаются купальными костюмами – хотел бы я знать, какой гений первым до этого додумался! Его поза совершенно не согласовывалась с моими представлениями об утопленниках: дядя лежал на спине, непринужденно заложив руки за голову, да еще и закинул одну ногу на другую – словно он не покоился на дне водоема, а прилег отдохнуть во время пикника!

– В любом случае, для начала я собираюсь его оттуда вытащить. – Решительно сказал я. – А там посмотрим. Может быть… – Я хотел сказать ей, что оказавшись на земле, ее муж вполне может проснуться – я как раз вспомнил, как быстро приходили в себя горожане, которых мы уводили от перил моста… И тут меня осенило!

– Леди Хенна, – взволнованно спросил я, – а откуда поступает вода в ваш бассейн? Из Хурона?

– Да. – Кивнула она. – Сначала мы хотели провести сюда воду подземных источников – как в ванную комнату, но потом решили, что вода из Хурона – это так романтично… В то время Нумминорих как раз учился в Высокой Корабельной Школе и переживал увлечение кораблями и дальними странами. Он еще сказал, что однажды на дне нашего бассейна может появиться лиловая жемчужина из Куманского Халифата, или меховая чешуйка какой-нибудь диковинной арварохской рыбы, занесенная непредсказуемыми водами Хурона…

– В этом что-то есть. – Задумчиво согласился я. – Очень может быть, что ваш муж оказался прав: непредсказуемые воды Хурона что-то занесли в ваш бассейн – но что именно? Ладно, сейчас я его достану… У вас найдется какая-нибудь сухая скаба? После этого бессмертного подвига мне понадобится переодеться.

– И нужно одеть Нумминориха. – Кивнула она, поспешно направляясь в сторону дома.

Я снял сапоги, скинул Мантию Смерти, положил на землю свой черный тюрбан. Честно говоря, я бы с удовольствием разделся догола, раз уж приходилось лезть в воду, но насколько я знаю, это не совсем увязывается с правилами хорошего тона, а шустрая леди Хенна могла вернуться в любую минуту… Меньше всего на свете я хотел, чтобы в довершение ко всему по Ехо поползли слухи о моем эксгибиционизме!

Вода в бассейне оказалась неправдоподобно теплой, к моему величайшему облегчению: мне ужасно не хотелось подцепить обыкновенную простуду! Я наклонился, чтобы обхватить неподвижное тело спящего, и тут в моих ушах снова зашуршал назойливый шепот: «Я так давно родился, что слышу иногда, как надо мной проходит зеленая вода, а я лежу на дне речном и вижу из воды далекий свет, высокий дом, зеленый луч звезды…» – на этот раз вкрадчивому голосу удалось набормотать мне целое четверостишие, еще немного, и я бы покорно улегся на каменное дно бассейна рядом с хозяином дома, чтобы не отвлекаясь дослушать это полузабытое стихотворение… Но невидимый меч короля Мнина был на страже моих интересов – вне зависимости от того, нравилось мне это, или нет! – знакомая острая боль в груди вырвала меня из опасных объятий высокой поэзии. Это было так неприятно, что я поневоле помянул Тень легендарного короля Мнина несколькими заковыристыми, но совершенно непечатными терминами, а потом окончательно опомнился и сердито помотал головой, так что гипнотизирующие слова тут же разлетелись в стороны, как брызги воды с мокрых волос. Я решительно ухватил под мышки этого горе-утопленика. У парня еще хватило нахальства сердито нахмуриться во сне, можно подумать, что я без приглашения приперся к нему в спальню на рассвете, чтобы заявить, что ему пора отправляться на службу! Он был ужасно тяжелым, впрочем, на мой вкус, любое человеческое существо является слишком тяжелым, кроме совсем уж маленьких детей, вроде сорванца Фило… который, впрочем, тоже мог бы быть немного полегче, если уж завел себе привычку внезапно падать сверху на незнакомых людей! И вообще, если бы я создавал этот прекрасный Мир, он был бы населен исключительно невесомыми существами, честное слово!

В конце концов я все-таки справился с неподъемным телом бедняги Нумминориха – иногда мое могущество бывает таким безграничным, я сам поражаюсь! Устроил его на краю бассейна и обессиленно грохнулся рядом, стуча зубами от холода – пронзительный ветер с Хурона с энтузиазмом набросился на мое мокрое тело.

– Я принесла вам сухую одежду, сэр Макс. – Бодро сообщила леди Хенна, вручая мне теплую темно-красную скабу. – Не так быстро, как хотелось бы, но когда в доме орудует Фило, обыкновенный переход из одной комнаты в другую становится чем-то вроде военного маневра…

– Могу себе представить! – Улыбнулся я. – Отвернитесь на секундочку, леди. Я так замерз, что больше не могу откладывать процедуру переодевания… Хотелось бы надеяться, что вас это не очень шокирует!

– А почему меня должно шокировать нормальное человеческое желание ходить в сухой одежде? – Вздохнула она, отворачиваясь в сторону. – Я принесла одежду Нумминориха. Вы поможете мне его одеть?

– Попытаюсь. – Улыбнулся я, пулей влетая в теплую скабу. Закутался в свою Мантию Смерти и почувствовал себя таким бесконечно счастливым – дальше некуда!

Потом мы с леди Хенной совместными усилиями кое-как нарядили спящего Нумминориха. Кажется, парень по-прежнему не собирался приходить в себя. Впрочем, никаких ухудшений в его состоянии тоже не произошло – и это уже немало!

– Вам наверное следует что-нибудь выпить, сэр Макс. – Нерешительно сказала леди Хенна. – После такого купания…

– Звучит соблазнительно… Но что мне следует сделать, в первую очередь, так это отвезти вашего мужа в Дом у Моста, чем скорее, тем лучше. – Вздохнул я. – Покажем его сэру Джуффину Халли, уж он-то точно его разбудит… Знаете, если честно, я и сам мог бы попробовать: мои Смертные шары и мертвых из могил поднимают, но Смертный шар – это всегда известный риск, а мне не хочется рисковать без особой нужды. Разве что в самом крайнем случае…

– Хорошо. – Кивнула она. – Можно мне поехать с вами?

– Конечно. – Улыбнулся я. – Хотел бы я посмотреть на такую сволочь, которая сказала бы вам «нельзя»! Это же ваш муж, вы волнуетесь, и все такое…

– Вообще-то я не очень волнуюсь. – Неожиданно призналась леди Хенна. – Мое сердце совершенно уверенно, что с этим проходимцем все всегда будет в порядке… Просто мне ужасно грустно видеть его в таком глупом состоянии!

– Вы могли бы отлично подружиться с моей девушкой. – Рассмеялся я. – Уверен, что на вашем месте она вела бы себя так же… даже говорила бы примерно то же самое, и точно таким же тоном, честное слово!

– Хорошо-то как! – Невесело усмехнулась леди Хенна. – А я-то думала, что я одна такая сумасшедшая…

Мы кое-как отволокли спящего в амобилер и устроили его на заднем сидении. Через четверть часа я уже влетел в Зал Общей работы и возмущенно уставился на Лонли-Локли.

– Туда должен был ехать не я, а ты, парень! Он такой тяжелый, этот бедный господин Нумминорих Кута, а я, в сущности, такой хрупкий… Хоть сейчас помоги, ладно? Сил моих больше нет таскать на себе его неподвижное тело!

– И разумеется, тебе и в голову не пришло, что любое тяжелое тело можно превратить в маленькое и невесомое. – Иронично заметил Шурф. – И зачем я учил тебя этому фокусу, ты можешь мне объяснить?

– Об этом я действительно не подумал. Даже не вспомнил, что могу просто спрятать его в пригоршню – и дело с концом! – Смущено рассмеялся я. – А все эти грешные стихи…

– Те самые, которые примерещились тебе на мосту? – Уточнил Лонли-Локли.

– Те самые. – Кивнул я. – Ничего удивительного: в их бассейн постоянно поступает вода из Хурона, так что…

– Понятно. Ладно, сейчас я помогу этому господину добраться до кабинета сэра Джуффина, если ты так уж устал… – Он вышел в коридор, а через минуту вернулся со спящим Нумминорихом в охапке. Шурф нес его так легко, словно этот крепко сбитый парень был вырезан из картона. За ними следовала леди Хенна. Судя по выражению ее лица, она понемногу начинала сердиться: на своего влипшего в беду мужа, на нас с Шурфом, и вообще на весь мир – просто потому, что сегодняшний день ее единственной и неповторимой жизни нельзя было назвать удавшимся. Но она подняла на меня грустные усталые глаза, печально улыбнулась, и я понял, что здорово ошибся: ни на кого она не сердилась, просто ужасно устала от этой нелепой истории, и не могла дождаться, когда все закончится – хоть как-нибудь!

– Подождите нас здесь, ладно? – Сказал я, берясь за ручку двери, ведущей в кабинет нашего шефа. Она молча кивнула и уселась на краешек Кресла Безутешных.

Сэр Джуффин уже был один: мужчина и женщина, которых мы с Кофой привели к нему два часа назад, успели куда-то подеваться.

– Усади его туда, сэр Шурф… – Джуффин ткнул пальцем в направлении пустого кресла в дальнем углу кабинета, и неожиданно рассмеялся. – Как это мило с вашей стороны, мальчики – принести такой хороший подарок старому людоеду!

– И у вас еще хватает нахальства жаловаться всем подряд, что я вас смешу и вообще не даю работать! – Восхищенно вздохнул я. – Кто бы говорил…

– Я жалуюсь не «всем подряд», а только Кофе. – Улыбнулся Джуффин. – И потом, в тот момент сюда действитеьно не следовало заходить – никому, в том числе и тебе. Я кое-как усыпил этих милых людей и пытался заставить их поведать мне о том наваждении, которое поймало их на мосту…

– И что? – Хором спросили мы с Шурфом.

– Почти ничего. – Вздохнул наш шеф. – Такое впечатление, что с ними почти ничего не случилось: они просто крепко спали и видели во сне, что воды Хурона стали зелеными – вот и все… Никогда в жизни не имел дела с таким убогим наваждением!

– Зеленые воды Ишмы. – Неожиданно пробормотал Нумминорих. Я подскочил как укушенный и повернулся к нему: неужели парень все-таки проснулся? Но нет, его тело все так же неподвижно покоилось в кресле – в такой неудобной позе, что мне больно делалось!

– Вот-вот. – Удивленно согласился Джуффин. – Зеленые воды… Но при чем тут Ишма?! Залив Ишма – это же Магистры знают где! Где-то на материке Уандук, да, сэр Шурф?

– Совершенно верно. – Важно подтвердил Лонли-Локли. – Это восточное побережье Уандука, за проливом Хирлюг, неподалеку от острова Тюто, если быть точным. Выход к водам Ишмы имеет государство Суммони… и еще одно. Кажется, Куними, но лучше свериться с картой.

– Ладно уж, сверимся, если понадобится… – Джуффин рассеянно пожал плечами, потом глаза его заблестели, как у голодной кошки, внезапно оказавшейся на рыбном рынке.

– Сэр Шурф, ступай в свой кабинет и пошли зов в порт, кому-нибудь из ребят – лучше всего Мелифаро. Магистры с ней, с их хваленой «паникой в порту», пусть бросает все дела на Кофу и Кекки и отправляется на таможню, к Нули Карифу. Я уже почти уверен, что сегодня утром к нам прибыли гости с благословенного материка Уандук: из какого-нибудь порта в заливе Ишма, если быть точным. Пусть узнает название корабля, имя капитана, и прочие подробности – быстро, как он умеет! – а потом… Потом пусть сразу свяжется с мной. Надеюсь, к тому моменту мы с Максом уже разбудим этого парня, впрочем я сейчас ни в чем не уверен… А потом пошли зов сэру Манге. Поговори с ним: может быть он что-нибудь знает о «зеленых водах Ишмы» – он же был в тех местах во время своего знаменитого путешествия! Это разумнее, чем подниматься в Большой Архив: все равно наши буривухи получали информацию об Уандуке исключительно со слов самого Манги…

– Это все? – Уточнил Шурф.

– Все. Потом возвращайся к нам. – Вздохнул Джуффин. – Будем вместе думать о зеленой воде – чем только не приходится заниматься!… – Он посмотрел на дверь, закрывающуюся за Шурфом, и повернулся ко мне. – Для начала, сэр Макс, скажи этой милой леди, которая клюет носом в Кресле Безутешных, что все будет хорошо, но не так быстро, как хотелось бы. Она сама почувствует себя гораздо лучше, если уйдет отсюда и постарается заняться какими-нибудь неотложными делами… Скажи, что ее муж пошлет ей зов, как только придет в себя, и все такое.

– Ладно. – Кивнул я. – Думаете, этот парень еще нескоро придет в себя?

– Не знаю. – Честно признался Джуффин. – Может быть и скоро… Просто очень трудно лечить человека, если поблизости находится его родственник, или близкий друг – одним словом, тот, кто ужасно за него переживает. Это мешает гораздо больше, чем ты можешь себе представить!

Я кивнул, вышел в Зал Общей работы, и опустился на корточки рядом с леди Хенной.

– С вашим мужем все будет хорошо. – Твердо сказал я. – Но это потребует времени. Я по себе знаю, что нет ничего хуже, чем ждать, сидя на месте, леди. Поэтому… Мой вам совет: прогуляйтесь по городу, зайдите в свой магазинчик, проверьте, как там дела, и все такое. Как только Нумминорих придет в себя, он пошлет вам зов. А если он будет слишком слаб, это сделаю я, честное слово!

– Хорошо, сэр Макс. – Кивнула она. – Я уже ухожу… Вы совершенно правы: нет ничего хуже, чем сидеть на месте и ждать, я только что в этом убедилась.

– О, я крупный специалист в этом вопросе! – Печально усмехнулся я. – Знали бы вы сколько глупостей я натворил в свое время, только для того, чтобы не сидеть на месте…

– Ну, положим, я не собираюсь делать глупости. – Неожиданно рассмеялась она. – Только заниматься делами, можете быть уверены!

Я проводил ее до дверей и вернулся к Джуффину. Он как раз склонился над неподвижным телом Нумминориха.

– Я уже знаю, как его разбудить. – Оптимистически заявил он. – Сейчас и попробуем.

– Правда? – Обрадовался я. – Вот и хорошо, а то мне почему-то казалось, что с ним произошла некая особенная пакость…

– Вполне «особенная». – Усмехнулся Джуффин. – Этот парень сладко спит и созерцает самый занудный сон во Вселенной: ему грезится много-много совершенно зеленой воды.

– Ужас какой! – Искренне отозвался я.

– Ну почему, бывают кошмары и похуже. – Серьезно возразил Джуффин. – Тем не менее, его довольно легко разбудить… Хотя, я бы предпочел, чтобы здесь оказалась Сотофа: ей такие фокусы до сих пор удаются гораздо легче, чем мне. Но если я попытаюсь вызвать ее из Иафаха только для того, чтобы разбудить одного-единственного беднягу, она обзовет меня лентяем, и будет совершенно права… Помнишь, как она приводила в чувство этого проходимца, купца Агона? Это же при тебе было?

– При мне. – Рассмеялся я. – Она заорала на него: «поднимайся, бездельник!» – или что-то в таком роде, и он встал, как миленький… А она сказала, что любого человека можно быстро вернуть к жизни, если крикнешь ему на ухо ту фразу, от которой он привык просыпаться в детстве… Жаль, что вы решили ее не беспокоить: я за ней соскучился.

– Соскучился – так зашел бы к ней в гости. – Резонно заметил Джуффин. – Когда это Сотофа отказывалась с тобой пообщаться?

– А я предпочитаю улаживать личные дела в рабочее время, разве вы забыли? – Улыбнулся я. – Тем более, что все мое время – рабочее, по вашей, между прочим, милости…

– Не без того, сэр Макс, не без того. – Гордо согласился Джуффин. Он склонился над спящим Нумминорихом, неожиданно ласковым жестом взъерошил его темные волосы и нежно прошептал ему на ухо: – Милый, уже утро! Ты же не хочешь, чтобы солнечные зайчики танцевали без тебя?

После этой дикой выходки Джуффин весело посмотрел на меня.

– Этому парню очень повезло с мамочкой, ты не находишь?

– Нахожу. – Фыркнул я. – Вы бы приходили меня будить, сэр, хоть иногда: уж очень у вас хорошо получается! А то прислали сегодня Мелифаро – это уже вообще ни в какие ворота не лезет, за такое издевательство и в Холоми угодить можно!

Пока мы ржали, Нумминорих заворочался в кресле, пытаясь устроиться поудобнее. У него ничего не получилось, поэтому парень открыл глаза и изумленно уставился на нас. Через секунду в его глазах появилось понимание.

– Что, я попал в Тайный Сыск? – Восхищенно спросил он, уставившись на меня. – Вы – сэр Макс, да? А что случилось? Я заснул после обеда, вышел из дома в бессознательном состоянии и кого-нибудь убил, так, что ли?

– А что, с вами такое регулярно случается? – Рассмеялся я.

– Ну что вы! – Улыбнулся он. – Если бы такое случалось регулярно, мы с вами познакомились бы гораздо раньше… Ой, а вы – сэр Джуффин Халли, бывший Кеттарийский Охотник? Настоящий?! – Теперь этот парень во все глаза смотрел на Джуффина.

– Как ты думаешь, Макс, я настоящий, или не очень? – Лукаво спросил мой шеф. Кажется он был здорово польщен, кто бы мог подумать!

– А это буривух? – Нумминорих только что заметил Куруша, мирно дремлющего на спинке кресла, и чуть не умер на месте от абсолютного восхищения. – Я еще никогда в жизни не видел буривухов! Только слышал о них…

– Между прочим, меня зовут Куруш. – Недовольным тоном заметила наша мудрая птица. Буривух сэра Джуффина – весьма самодовольное создание, так что ему было довольно трудно смириться с тем, что в нашем кабинете появился человек, не знающий его имени.

– Прошу прощения, сэр Куруш. – Совершенно серьезно извинился этот парень, к нашему с Джуффином неописуемому восторгу.

В общем, этот сэр Нумминорих оказался невероятно симпатичной личностью. Даже если бы мы с Джуффином находились в совершенно ужасном настроении – что с нами, хвала Магистрам, случается крайне редко! – ему наверняка удалось бы немного исправить положение.

– Для начала отправьте зов вашей жене. – Сказал я. – Я дал ей торжественную клятву, что как только с вами все будет в порядке, она тут же об этом узнает…

– И пусть имеет в виду, что мы вас еще немного задержим. – Добавил Джуффин. – У меня есть несколько вопросов, кроме того, я хочу убедиться, что вы действительно в полном порядке. Хороши мы будем, если вы снова заснете по дороге домой!

– Засну по дороге домой?! Ну, для этого мне пришлось бы хорошенько напиться – в меня столько и не влезет, пожалуй… А что, со мной действительно что-то случилось? – Неожиданно обрадовался Нумминорих. – Вот и славно: давненько со мной ничего не случалось!

Он сосредоточенно уставился в одну точку – в отличие от телефонного разговора Безмолвная речь требует полной концентрации, и честно говоря, иногда это здорово портит мне жизнь! Через минуту парень озадаченно покачал головой и повернулся к нам.

– Хенна говорит, что я спал в бассейне. – Недоуменно сказал он. – Вообще-то я люблю воду, но не настолько же! Она не преувеличивает?

– Она не преувеличивает. – Улыбнулся я. – Я же вас оттуда и извлек, вот этими руками! – Я внушительно повертел перед его носом своими верхними конечностями, для пущей убедительности. Как ни странно, это действительно помогло. Нумминорих серьезно кивнул и о чем-то задумался.

– А вы помните, что вам снилось? – Спросил Джуффин.

Нумминорих нахмурился, потом виновато покачал головой.

– Я вообще ничего не помню, сэр. Помню, что собрался искупаться после обеда, помню, как вышел в сад, а потом почему-то проснулся в вашем кресле…

– Ничего, это не страшно. Я спросил на всякий случай. – Джуффин пожал плечами. – На самом деле вам снилась зеленая вода – если вам это о чем-то говорит!

– Зеленая вода? – Изумленно переспросил Нумминорих. – Странно. Вообще-то мне никогда не снятся подобные глупости!

– Можно оторвать вас от беседы, господа? – Вежливо спросил Лонли-Локли, осторожно приоткрывая дверь нашего кабинета.

– Можно. – Улыбнулся Джуффин. – Беседа у нас та еще…

– Я рад, что вы уже благополучно проснулись, сэр Кута. – Шурф отвесил церемонный полупоклон нашему новому знакомому. Потом многозначительно посмотрел на Джуффина. Тот понимающе кивнул.

– Посидите немного в соседней комнате, Нумминорих. – Попросил он. – У нас куча служебных тайн, и все такое, а мне почему-то не хочется отпускать вас домой. Я привык доверять своим предчувствиям, поэтому вам придется немного поскучать в одиночестве. Переживете?

– Ну что вы, сэр! – Совершенно серьезно возразил Нумминорих. – Я никогда не скучаю. Я думаю, что скука – это что-то вроде болезни, а я, хвала Магистрам, совершенно здоров!

– Какие у тебя новости, Шурф? – Спросил Джуффин, когда мы остались втроем.

– Разные новости. – Невозмутимо откликнулся он. – Мелифаро отправился к Нули Карифу, как вы и велели, думаю, что он скоро пришлет вам зов… А разговор с сэром Мангой я позволил себе отложить на какое-то время, поскольку я подумал, что уже знаю, куда подевались все эти люди с кораблей, и те, которые ехали на пароме, и на водных амобилерах… Так что я связался с Кофой и предложил ему хорошенько поискать на дне реки. Они сразу же нашли одного спящего в воде у самого берега – он точно в таком же состоянии, в каком только что пребывал этот ваш парень, – Шурф кивнул в сторону двери, за которой сидел Нумминорих.

– Какой ты молодец, сэр Шурф! – Улыбнулся Джуффин. – Я только успел об этом подумать, а ты уже все сделал. Но…

– Вы совершенно правы: у них уже возникла проблема, решение которой находится вне моей компетенции. – Сухо продолжил Шурф. – Стоит кому-то из них посмотреть на воду, или просто подняться на борт корабля – и с ним случается то же самое, что с теми людьми, которых пришлось уводить с моста. Между прочим, несколько полицейских из тех, кого вызвали для подмоги, тоже успели прыгнуть в Хурон, так что теперь придется разыскивать и их…

– Понятно. – Кивнул Джуффин. – Вообще-то я почти уверен, что достаточно закрыть глаза и не смотреть на воду… Вам это не приходило в голову, мальчики? Ладно, в любом случае, я пошлю зов Кофе: пусть временно приостановят поиски. Мы уже знаем, где можно найти этих несчастных – и то хорошо! Зачем нам ненужные жертвы? – И он сосредоточенно уставился в одну точку.

– Дело кончится тем, что мне придется в одиночку выволакивать на берег всех этих утопленников. – Вздохнул я. – В отличие от всех остальных, я хоть как-то справляюсь с этим наваждением!

– Я тоже. – Неожиданно сказал Шурф. – Я только что в этом убедился. После того, как Кофа сообщил мне о том, с какими трудностями им пришлось столкнуться во время поисков утонувших, я отправился на Большой Королевский Мост – благо он в нескольких шагах! – и простоял там ровно три минуты, глядя на воду. Мои дыхательные упражнения в данной ситуации действуют просто безупречно!

– Вот это хорошая новость! – Обрадовался я. – Вы слышали, Джуффин?

– Слышал. – Кивнул он. – Впрочем, я не сомневался в этом с самого начала… Да и я сам легко справлюсь с этим сном о «зеленой воде». Может быть и Мелифаро сможет, но это нужно проверить… Кроме того, я могу призвать на помощь женщин Семилистника: в данных обстоятельствах они просто обязаны вмешаться. Наваждения – это как раз по их части! Вообще-то я бы предпочел сначала понять, что случилось с водой Хурона, а уже потом приступать к спасательным работам, но у меня такое чувство, что действовать следует очень быстро: кто знает, что случается со спящими на дне водоемов? Наш сэр Нумминорих провел в своем бассейне всего несколько часов, а остальные ребята, которых удалось привести в чувство, вообще спали, стоя на мосту… Одним словом, поехали в порт, господа.

Я поднялся с подоконника, на который только что успел усесться, и открыл дверь в Зал Общей работы. Мне пришлось задержаться на пороге: мои коллеги – ребята степенные, покидать насиженные места любят подолгу и со вкусом, это только сэр Мелифаро выскакивает из своего кресла на полчаса раньше, чем его об этом попросят!

– Чего я пока не понимаю, так это каким образом мы сможем отыскать всех этих спящих на дне людей. – Задумчиво сказал Лонли-Локли. – Найти тех, кто утонул в порту, довольно легко: нужно просто искать возле кораблей. Но ведь кроме них есть подчиненные сэра Багуды Малдахана, которые прыгнули в Хурон с парома, а еще те, кто катался на лодках… Вы об этом уже думали, сэр?

– Думал, и ничего не придумал. – Невесело усмехнулся Джуффин. – Что делать, сэр Шурф: спасем, кого сможем – все лучше, чем вообще никого!

– А что, вам кого-то нужно отыскать, господа? – Нерешительно спросил Нумминорих. Честно говоря, я уже успел позабыть о его существовании, так что мне и в голову не приходило, что он мог слышать наш разговор! Но теперь мне ничего не оставалось, кроме как пуститься в объяснения.

– На дне Хурона полным-полно ребят, с которыми случилось то же самое, что и с вами. – Вздохнул я. – Их-то нам и нужно отыскать – и хорошо бы всех до единого!

– А по запаху? – Нерешительно спросил Нумминорих.

– Как это – по запаху? – Изумленно вытаращился я.

– Ну так, люди ведь пахнут. – Парень растерянно улыбнулся. – А что, вы тоже не чувствуете эти запахи, как и все остальные? Я думал, что в Тайном Сыске…

– Нюхач! – Восхищенно прошептал Джуффин. – Ты слышал, сэр Шурф? Нам попался настоящий живой нюхач, вот это везение! То-то я так не хотел отпускать домой этого парня!

– Как это вы меня назвали? – Осторожно переспросил тот.

– Как надо, так и назвал… А ну-ка, зайди сюда, сэр Нумминорих. – На радостях Джуффин перешел на «ты». – А теперь покажи мне, куда ходил сэр Шурф, пока мы с Максом тебя будили! – Наш шеф посмотрел на ошеломленное лицо Нумминориха, медленно, но верно теряющего всякое представление о реальности, и сочувственно покачал головой. – Ну ладно, давай договоримся: если ты покажешь мне, где шлялся сэр Шурф, я тебе все объясню, а если не сможешь – что ж, в таком случае и объяснять будет нечего!

– Хорошо, я покажу, если нужно. – Растерянно согласился Нумминорих. Он подошел к Лонли-Локли, на секунду задержался возле него, а потом решительно вышел в Зал Общей работы. Мы последовали за ним. Парень быстрой походкой пересек длинный коридор Управления Полного Порядка – можно было подумать, что он уже несколько лет изо дня в день курсировал по нашей половине Дома у Моста! – и зашел в почти пустое просторное помещение, которое действительно является рабочим кабинетом Шурфа. Остановился у его письменного стола и задумался.

– Вы провели здесь не меньше минуты… но не больше дюжины минут, сэр. – Наконец сказал он. Потом вышел из кабинета и зашагал к нашей Тайной Двери – служебному входу в Управление Полного Порядка.

– Я действительно провел в своем кабинете около десяти минут, а потом вышел на улицу. – Подтвердил Шурф. – По-моему вполне достаточно.

– По-моему тоже. – Кивнул Джуффин. – Стоп, сэр Нумминорих. Могу тебя обрадовать, парень: ты – нюхач, каких свет не видывал! – Он повернулся ко мне. – Его талант – еще большая редкость, чем дар Мастера Преследования, Макс. Думаю, ты уже понял, в чем он выражается.

Я кивнул и тихонько хихикнул, поскольку вспомнил служебно-розыскных собак своей далекой родины, и мне сразу же захотелось взять этого симпатичного сэра Нумминориха на поводок.

– Ты не являешься служащим Тайного Сыска, сэр Нумминорих. – Задумчиво сказал Джуффин. – Так что я не могу приказать тебе отправиться с нами в порт, чтобы принять участие в поисках твоих товарищей по несчастью… Но ты ведь сам не против такого приключения, я правильно тебя раскусил?

– А я могу вам помочь? – Изумленно спросил тот. – Конечно, я поеду с вами! Грешные Магистры, я и не мечтал, что со мной когда-нибудь такое случится!

– Тогда едем. Я только что получил известия от Мелифаро, он уже нашел этот грешный корабль из Суммони – ребята действительно прибыли в Ехо сегодня на рассвете. Между прочим, этот корабль так же пуст, как и все остальные. И я едва отговорил сэра Мелифаро от естественного человеческого желания немедленно подняться на его палубу и устроить там грандиозный обыск. – Сказал Джуффин. И задумчиво добавил: – Боюсь, что сэру Луукфи сегодня придется задержаться на службе. Не хочется оставлять в Управлении одного Куруша. Он, конечно, редкостный умник, но когда в городе творится такое безобразие, одинокий буривух в моем кабинете – не совсем то, что требуется, чтобы мое сердце оставалось на месте…

Сэр Луукфи Пэнц уже спускался из Большого Архива, отчаянно путаясь в складках своего роскошного лоохи. На его симпатичном лице не было и тени недовольства. Парень лучился от гордости: до сих пор его служба в Тайной Полиции в основном ограничивалась нежной дружбой с буривухами из Большого Архива, так что возможность подежурить в кресле сэра Джуффина Халли казалась ему достаточно уважительной причиной, чтобы опоздать к ужину.

– Если что-то случится, просто пошли мне зов, герой. – Мягко улыбнулся Джуффин.

– Конечно, сэр Джуффин, я так и сделаю! – Пообещал Луукфи. – Кроме того, я всегда могу рассчитывать на помощь вашего Куруша, он действительно – мудрейшая из птиц!

– Твоя правда. – Совершенно серьезно согласился Джуффин.

По дороге в порт Нумминорих чуть не погиб от восхищения: я вообще обожаю выпендриваться перед новыми знакомыми со своей быстрой ездой, а в данном случае у меня имелось такое замечательное оправдание, как задумчивое замечание Джуффина, что «на этот раз нам действительно следует поспешить». Так что через десять минут мы уже увидели разноцветные огоньки речного порта столицы Соединенного Королевства. Леди Кекки Туотли встретила нас у главных ворот, чтобы проводить к месту событий: на мой взгляд, территория нашего порта – идеальное место для того, кому приспичило безнадежно заблудиться, это гораздо лучше, чем какая-нибудь непроходимая лесная чаща!

– Ну, чем похвастаешься, милая? – Весело спросил у нее Джуффин, неохотно покидая мягкое сидение амобилера.

– Хвастаться особенно нечем. – Вздохнула она. – Хвала Магистрам, что мы хоть с паникой справились!

– А что, здесь действительно была настоящая паника? – Холодно уточнил Лонли-Локли. – Честно говоря, это как-то не вяжется с моими представлениями о людях, чья жизнь связана с морем и путешествиями…

– Ну, не то что бы настоящая… Так, что-то среднее между большим скандалом и переполохом на индюшачьей ферме. Беда в том, что здесь, в порту, всегда находится слишком много людей, привыкших немедленно решать возникшую проблему, собственными силами, и не всегда похвальными методами… и еще больше не очень трезвых людей, если честно! Не знаю, каким образом Кофа все еще жив: я послала вслед ему добрую дюжину проклятий, когда поняла, за каким пеклом он меня оставил присматривать… Хвала Магистрам, что Коба, старшина здешних нищих, из муракоков. Он здорово мне помог. А потом подоспел Мелифаро – так мило с его стороны!

– "Муракоки"? – Удивленно переспросил я. – А это еще кто такие? Что, жалкие остатки очередного древнего Ордена?

– Да нет, я бы не сказал. – Задумчиво протянул Джуффин. – Муракоки – это такие специальные ребята, как бы тебе объяснить… На твоей родине их вполне могли бы обозвать «религиозной сектой», или «тайным обществом». Видишь ли, они верят, что живут в нескольких телах, в разных Мирах – причем одновременно! Взять хотя бы старшину наших портовых нищих – этот Коба совершенно уверен, что пока одна его ипостась всерьез озабочена сбором милостыни в портовом квартале Ехо, остальные живут припеваючи в каких-нибудь далеких Мирах. Да, между прочим, муракоки убеждены, что в любом своем воплощении они остаются героями и предводителями – хотя бы маленькой шайки городских нищих, как это случилось с нашим Кобой…

– Что касается Кобы – он вполне герой и предводитель, я в этом сегодня убедилась! – Рассмеялась Кекки. – Видели бы вы, как он за бороды растаскивал двух сцепившихся капитанов: ташерца и изамонца: каждый был совершенно уверен, что его оппонент переманил к себе на корабль его недовольных матросов, и спрятал их от греха подальше… А потом Коба великодушно решил преподнести мне хороший жизненный урок и назидательно сказал, что в порту – и вообще в Ехо – ошивается слишком много народу. Он считает, что пока есть люди, есть проблемы, а вот если бы не было людей, не было бы и проблем. И совершенно серьезно посоветовал мне обдумать его слова: дескать, кому и бороться с перенаселением, как не Тайному Сыску…

– Это на него очень похоже. – Неожиданно подтвердил Лонли-Локли. – Этот господин Коба – весьма интересная личность, Кекки. В самом начале Эпохи Кодекса он оказал немало услуг Тайному Сыску, и мне лично приходилось иметь с ним дело. И можешь мне поверить, он имел немало возможностей изменить свою жизнь, но не захотел. Сказал, что он «не имеет права» – боюсь, я так и не понял, почему…

Нумминорих слушал их, открыв рот и затаив дыхание, парень ушам своим не верил: стоило ему присоединиться к нашей маленькой, но экстравагантной компании, и все страшные тайны Вселенной тут же обрушились на его бедную голову! Впрочем, у меня самого рот наверняка распахнулся от избытка свежей информации, каковую мне теперь предстояло переварить. А я-то думал, что уже вполне освоился в нашем прекрасном Мире!

– Джуффин, – осторожно спросил я, – а эти эксцентричные суеверия муракоков – они имеют под собой хоть какие-то основания? Или это чистой воды бред?

– Знаешь, я сам почти уверен, что это бред. – Усмехнулся мой шеф. Сделал эффектную паузу и лукаво добавил: – А вот наш с тобой общий приятель, сэр Маба Калох, готов спорить на что угодно, что муракоки говорят чистую правду… Но ты же знаешь Мабу!

Его ответ показался мне более чем двусмысленным: я отлично знал Мабу Калоха, отставного Великого Магистра Ордена Часов Попятного Времени – и давно успел привыкнуть к тому, что все его невероятные утверждения рано или поздно оказываются чуть ли не истиной в последней инстанции…

– А вот и вы, наконец-то! – С невероятным облегчением сказал Мелифаро. Его безумное желтое лоохи уже несколько минут служило нам отличным ориентиром: оно сияло куда ярче, чем тусклый оранжевый свет фонарей у причалов.

– Вообще-то тебе полагалось бы сказать «ой, как быстро»! – Проворчал я. – Я добрался сюда за десять минут, парень!

– Охотно верю. – Вздохнул он. – Но хотел бы я знать, чем вы, в таком случае, занимались еще четверть часа? После того как я пообщался с вами, сэр Почтеннейший Начальник, – он отвесил гротескный земной поклон Джуффину – я имел все основания полагать, что вы появитесь на этом причале буквально через несколько секунд, я даже потрудился придать своему лицу восхищенное выражение – да вот, не пригодилось!

– Речной порт – не уборная, чтобы нестись сюда сломя голову… – Рассудительно заметил Джуффин. – Макс, у тебя случайно нет какой-нибудь конфеты?

– Нет. – Усмехнулся я. – А что, вам сладенького захотелось?

– Мне?! Еще чего не хватало!… Просто я подумал, что это самый надежный способ поднять настроение моего Дневного Лица.

– Я знаю гораздо лучший способ. – Скорбно сказал я. – Просто дайте мне по морде. Он потом лет пять будет самым счастливым человеком в Соединенном Королевстве, поверьте мне на слово!

– Он совершенно прав, сэр! – Восторженно подтвердил Мелифаро. – Сделайте, как он говорит, я вас умоляю!

Джуффин невозмутимо поднес кулак к моему носу и сказал: «бум!» – при этом его лицо сохраняло такое серьезное выражение – сам Лонли-Локли мог бы обзавидоваться!

– Ну вот, теперь другое дело, можно спокойно работать. – Удовлетворенно вздохнул совершенно счастливый Мелифаро. – А это что за парень? Уже обнаружился главный виновник всех наших бед? – Он наконец-то выбрал время, чтобы обратить внимание на Нуминориха.

– Не узнаешь? – Неожиданно улыбнулся тот. – Мы с тобой вместе учились в Королевской Высокой Школе, только я был на добрую дюжину лет старше… и между прочим, я как-то раз отговорил своего однокашника Дболу Бохату от справедливого желания пересчитать твои ребра – а это вполне можно приравнять к спасению жизни, тебе так не кажется?

– Это можно приравнять разве что к спасению жизни самого Дболы Бохаты. Мало ли, какого он там роста, все равно я всегда дрался лучше! – Огрызнулся Мелифаро. А потом внимательно присмотрелся к нашему новоиспеченному «нюхачу» и просиял: – Нумминорих Кута? Тебя узнать невозможно, особенно в такой темноте! Дырку над тобой в небе, парень, откуда ты здесь взялся?

– Тебя тоже нелегко узнать. – Усмехнулся Нумминорих. – Но пахнешь-то ты все так же…

– Как свеженькая кошачья какашка! – Восхищенно завершил я.

– Сэр Джуффин, не могли бы вы повторить этот ваш фантастический трюк с небрежным прикосновением к морде своей ночной задницы? – Тоном мученика осведомился Мелифаро. – Я бы и сам с удовольствием это проделал, но моя жена будет очень огорчена если узнает, что я подрался с ее царем. У бедняжки очень развито чувство патриотизма – хотя других признаков врожденного слабоумия за ней вроде бы не водится!

– Сами разбирайтесь со своими запутанными семейными связями. – Проворчал Джуффин. – Только этого мне не хватало… Кстати, твой старый приятель Нумминорих – отличный нюхач, так что он не преувеличивал, когда сказал, что узнал тебя по запаху.

– Правда? Вот это да! – Восхитился Мелифаро. – А ведь у нас, в Высокой Школе, действительно ходили какие-то смутные слухи насчет твоего загадочного носа, парень! Ты на спор отыскивал какое-то потерянное барахло, и все такое…

– Господа, а вам не кажется, что мы приехали сюда по делу? – Невинно осведомился Лонли-Локли. Честно говоря, я уже и сам собирался задать своим коллегам этот бестактный вопрос.

– Все равно нам нужно подождать Сотофу и ее девочек, сэр Шурф. – Улыбнулся Джуффин. – Ничего, скоро приступим, они уже в пути.

– Это хорошо. Нам следует поторопиться. Я только что немного поговорил с сэром Мангой. – Невозмутимо сообщил Шурф.

– И какие страшные тайны ты пытался вытряхнуть из моего несчастного отца? – Заулыбался Мелифаро.

– Я поговорил с ним о зеленой воде Ишмы… – Задумчиво отозвался Лонли-Локли. – Он кое-что знает об этом – не так уж много, но все-таки…

– Не тяни, сэр Шурф! – Оживился Джуффин. – Что сказал тебе Манга?

– Он сказал, что в одном из портов Суммони слышал странную легенду о «жителе Зеленой Воды», который очаровывал мореходов своими безмолвными песнями – сэр Манга считает, что это существо владело каким-то удивительным даром, чем-то вроде нашей Безмолвной речи. В последний раз «житель Зеленой Воды» появлялся в их местах лет пятьсот назад, а потом куда-то исчез: умер, уснул, или просто уплыл к другому берегу… Никто не видел это чудовище, но старые капитаны Суммони помнят, что перед его появлением воды залива действительно становились зелеными, и их предки знали, что это означает: следует запереться дома и не выходить на улицу – иногда безмолвные песни этого существа могли заманить в воду даже тех, кто стоял на твердой земле.

– Похоже! – Изумленно сказал Джуффин. – Действительно очень похоже на наш случай.

– И что этот «житель Зеленой Воды» проделывал со своими новыми друзьями? – Деловито осведомился Мелифаро. – Жрал он их, что ли?

– Вот именно. – Флегматично кивнул Шурф. – Поэтому мне кажется, что нам действительно следует поторопиться.

– В любом случае, мы должны подождать Сотофу. – Рассудительно заметил Джуффин. – Она, конечно, ужасная ведьма, но когда дело доходит до поездки на амобилере, Сотофа превращается в обыкновенную провинциальную индюшку, как впрочем и я сам. Двадцать пять миль в час – наш с ней потолок… Скажи мне, сэр Мелифаро, ты уже пробовал смотреть на эту грешную воду?

– Конечно. – Невозмутимо кивнул он. – Если честно, мы все попробовали, по очереди – на всякий случай. Кофа отрубился сразу же, правда пришел в себя с такой же скоростью, стоило нам с Кекки развернуть его таким образом, чтобы его нос смотрел в направлении ближайшего трактира… Зато наша героическая леди Кекки продержалась целых три минуты – я просто поражен!

– Не обращай внимания на этого хама, леди. – Улыбнулся ей Джуффин. – Не так плохо для начала! Если ты смогла бороться с этими чарами хотя бы три минуты, значит сможешь преодолеть любое наваждение – после соответствующей подготовки, разумеется.

– А на меня оно вообще не действует! – Гордо сообщил Мелифаро. – То есть, я тоже видел эту грешную зеленую воду, и все в таком духе, но это совершенно не мешало мне соображать, и самое главное – действовать оно тоже не мешало!

– Что ж, хорошо. Я здорово на это надеялся. – Задумчиво кивнул Джуффин. – Вы, Стражи, устроены весьма интересным образом: ваша природа позволяет вам подолгу находиться между тем и этим – и не только между нашим Миром и его Темной Стороной. В данном случае ты очень удачно застрял между наваждением и своим нормальным состоянием: видел зеленую воду так, словно тоже уснул, но продолжал действовать так, словно бодрствуешь… Тем лучше – сегодня нас должно быть много.

– Вы уже здесь? – Устало спросил сэр Кофа откуда-то из-за моей спины. Он опять завернулся в свой укумбийский плащ, способный кого угодно превратить почти в человека-невидимку, так что я не заметил, когда он успел к нам присоединиться – может быть он вообще все это время стоял в нескольких шагах от нас – с него станется…

– Вам здорово сегодня досталось, Кофа. – Сочувственно улыбнулся Джуффин. – Давно я не видел вас таким усталым!

– "Давно"? Лучше скажите, что никогда – это будет точнее. – Вздохнул Кофа. – Знаете, Джуффин, у меня все из рук валится, стоит вспомнить, что делается дома…

– Мне кажется, что теперь вы вполне могли бы позволить себе немного отдохнуть. – Тоном убежденного филантропа заявил наш шеф. – Нас здесь и так много, а скоро будет еще больше.

– Кстати, а кто остался в Управлении? – Ворчливо спросил Кофа. – Луукфи, так, что ли?

– Ага. Но сейчас его сменит Кекки. Во всяком случае, именно так я себе все это и представляю. – Задумчиво сказал Джуффин.

– Лучше уж я его сменю. – Вздохнул Кофа. – В вашем кабинете мне будет гораздо уютнее, чем в моем опустевшем доме. Кроме того, у Кекки есть одна дурная привычка: эта избалованная леди просто обожает спать в собственной постели! Вот пусть этим и займется на досуге, если уж от нас с ней здесь никакого толку!

– Кофа, вы настоящий джентльмен старой школы! – Восхищенно вздохнул Мелифаро. – Теперь мы все будем думать, что вы ужасно придираетесь к леди Кекки, начнем ей сочувствовать, дарить цветы, угощать пирожными, и все такое – чтобы хоть немного скрасить ее унылое существование… А на самом деле вы просто постарались устроить все таким образом, что сегодня ночью она отдохнет по-человечески, словно и не служит в Тайном Сыске. Вот это, я понимаю, галантность! Нам всем еще учиться и учиться!

– Все равно не научитесь. – Усмехнулся Кофа. – Вы же, в сущности, довольно бездарные ребята…

В конце концов эта парочка все-таки удалилась. Сэр Кофа заботливо укутал Кекки полой своего знаменитого укумбийского плаща, и они оба стали почти настоящими невидимками, во всяком случае заметить их было совершенно невозможно, так что мы были лишены сомнительного удовольствия наблюдать их трогательную прогулку под ручку – тоже мне секрет, если разобраться: их нежные взаимоотношения оставались тайной разве что для обитателей окраин далекого Гугланда, которых вообще напрочь не интересует, что происходит на таком огромном расстоянии от их знаменитых болот…

– Ну, что у тебя на этот раз стряслось, старый ты лис? С каких это пор ты стал назначать свидания в таких людных местах? – Весело спросила маленькая симпатичная старушка, поднимаясь на цыпочки, чтобы чмокнуть в щеку нашего шефа. Она бы все равно не дотянулась, но Джуффин галантно склонился над своей старинной подружкой.

– Я приготовил для тебя хороший подарок, Сотофа. – Нежно сказал он. – Несколько дюжин утопленников, грезящих зелеными водами далекого залива Ишма, прямо на дне Хурона. Правда романтично? Кто еще преподнесет тебе такой сюрприз?

– Никто, кроме тебя. – Усмехнулась леди Сотофа. – Разве что, судьба… Впрочем, куда ей до тебя, хитрец!

Потом она увидела меня и ямочки на ее щеках стали еще глубже: почему-то моя физиономия всегда ввергает леди Сотофу в состояние тотального восторга.

– Эта сумасшедшая земля еще соглашается носить тебя, мальчик? – Спросила она, обнимая меня с такой нежностью, словно я был ее единственным внуком, только что приехавшим к ней на каникулы, а посему еще не успевшим как следует потрепать нервы.

– Ну, не то что бы она так уж и соглашается, просто ее никто не спрашивает! – Улыбнулся я.

– Сотофа, прекрати обниматься с моим заместителем, я все еще ужасно ревнив! – Рассмеялся Джуффин. – И вообще, нам пора браться за дело… Где твои помощницы?

– Здесь. – Усмехнулась леди Сотофа. – Просто когда я начинаю обниматься с красивыми мужчинами, девочки тактично отходят в сторонку и отворачиваются.

– Ты их замечательно воспитала! – Завистливо вздохнул Джуффин. – Вот если бы я начал обниматься с красивыми женщинами на глазах у своих подчиненных, с них бы сталось не только вытаращиться на сие безобразие, но еще и продавать всем желающим билеты на это захватывающее представление…

– Обижаете, сэр. Мы бы их бесплатно пропустили. – Слащавым голосом председателя какого-нибудь благотворительного фонда вставил Мелифаро.

– Ладно, теперь действительно притормозим. – Решительно заявил Джуффин. – Пора и за дело браться.

Следующие несколько часов до сих пор кажутся мне самым кошмарным периодом в моей жизни: холодная вода Хурона, противоестественно тяжелые тела зачарованных моряков, которых мы оттуда вытаскивали, пронзительный речной ветер, с садистской заботливостью прижимающий мокрую скабу к окоченевшему телу, ноющая боль в груди, которая не позволяла мне окончательно забыть о себе, но постепенно сводила с ума, и еще это проклятое гипнотическое бормотание, которое постоянно звучало в моих ушах: «я так давно родился, что слышу иногда, как надо мной проходит зеленая вода…» – я по-настоящему возненавидел эти изумительные строчки, которые когда-то казались мне чуть ли не лучшими стихами во Вселенной… В какой-то момент Джуффин молча поднес к моему носу бутылку с бальзамом Кахара – а я-то, дурак, думал, что она осталась в Управлении.

– Я все ждал, когда ты потребуешь, чтобы тебе дали присосаться к этому зелью! – Насмешливо сказал он. – И только сейчас до меня дошло, что ты просто забыл о его существовании.

– Забыл. А еще я забыл, как меня зовут, что я здесь делаю, и вообще, кто вы такой, дяденька? – Вздохнул я, а потом сделал здоровенный глоток этого изумительно вкусного напитка, с удовольствием ощущая, что снова становлюсь вполне живым: все-таки бальзам Кахара – самое восхитительное тонизирующее средство всех Миров! Во всяком случае, со мной он творит настоящие чудеса.

– Я тебе потом все расскажу, ладно? – Сочувственно улыбнулся Джуффин. – И как тебя зовут, и что ты здесь делаешь, и даже кто я такой. В данный момент я и сам не очень-то в курсе всего этого, «дяденька»…

Наш сэр Нумминорих держался молодцом, надо отдать ему должное! Мы завязали ему глаза: Джуффин почти не ошибся – проклятому наваждению было гораздо легче овладеть теми, кто смотрит на воду – хотя эта простая уловка оказалась не панацеей, а всего лишь отсрочкой. С завязанными глазами парень мог находиться в воде несколько минут, и только потом начинал клевать носом – тогда мы отводили его на берег, леди Сотофа что-то шептала ему на ухо, и он просыпался, как миленький. Его замечательный нюх сослужил нам отличную службу: без этого парня мы убили бы на поиски уснувших на дне Хурона людей не несколько часов, а как минимум полгода, я полагаю… Молчаливые юные женщины в бело-голубых лоохи Ордена Семилистника быстро приводили в порядок спасенных нами людей – по большей части это были моряки, хотя время от времени среди них попадались самые разные личности. Ребята недоуменно озирались по сторонам, наши заботливые знахарки тут же давали им выпить глоток бальзама Кахара и отправляли домой, или устраивали на ночлег в одну из многочисленных гостиниц Портового Квартала, лишь бы подальше от опасных вод Хурона!

Через пару часов после полуночи Нумминорих сказал, что «со дна реки больше не пахнет людьми» – именно так он и выразился! На причале нас ждал служебный амобилер Управления Полного Порядка. Там была сухая одежда – к моему неописуемому восторгу, кто-то успел об этом позаботиться! Когда я закутался в новенькую Мантию Смерти и изумленно понял, что жизнь все еще прекрасна, у меня под носом образовалась кружка с камрой. Я ошеломленно огляделся и увидел, что мои коллеги уже приступили к дегустации своих порций.

– Пока вы там бултыхались, я послала зов в ближайший трактир. – Улыбнулась мне маленькая леди Сотофа, усаживаясь рядом. – Не совсем то, к чему ты привык – все-таки это всего лишь порт, а не трактир дочки Лойсо Пондохвы, из которого тебя палкой не выгонишь! – но лучше, чем ничего.

– Я вас обожаю, леди Сотофа! – Проникновенно сказал я. – Вообще-то я вас обожаю со дня нашей первой встречи, но сегодня – это нечто особенное!

– Грешные Магистры, как, оказывается, легко тебе понравиться, мальчик! – Рассмеялась она. – Одна кружка паршивой камры – и ты у моих ног. Буду иметь в виду!

– Не просто «кружка паршивой камры», а «кружка паршивой камры», спасшая мне жизнь и рассудок! – Улыбнулся я. – И потом, почему «одна»? Честно говоря, я здорово рассчитываю на вторую!

Тем временем Лонли-Локли извлек из потайного кармана брошенного на землю промокшего белого лоохи свою знаменитую дырявую чашку. Я с интересом посмотрел, как он аккуратно налил в этот мистический сосуд немного вина из большой керамической бутылки, подождал, пока он выпьет свою порцию и адресовал ему самый красноречивый взгляд, на какой был способен.

– Макс, если ты будешь так на меня смотреть, на моей одежде появятся дырки. – Усмехнулся он. – Я и так знаю, что ты хочешь воспользоваться моей чашкой. Когда это, интересно, я тебе отказывал?

– Спасибо. – Улыбнулся я, бережно принимая из его рук чашку. Осторожно налил в нее немного камры, привычно удивился тому, что жидкость не выливается из дырявого сосуда – вообще-то, мог бы и привыкнуть к этому факту, но меня хлебом не корми дай поудивляться по пустякам! Потом я залпом выпил почти остывшую и действительно не слишком-то вкусную камру – и получил возможность на собственном опыте узнать, что именно чувствуют люди, когда говорят, что «родились заново». Каждая клеточка моего тела замирала от восхищения, голова шла кругом – на этот раз не от усталости, а от невероятной уверенности в собственном могуществе!

– С ума сойти можно! – Искренне сказал я. – Теперь я, пожалуй, смог бы повторить все эти «бессмертные подвиги» – и даже в полном одиночестве!

– Очень своевременное заявление! – Ехидно откликнулся Джуффин. – Я как раз собирался напомнить вам, что кроме тех, кого мы уже вытащили из воды, есть еще и другие: ребята Багуды Малдахана и заместитель сэра Камши, которые наверняка прыгнули в Хурон с парома, и еще те, кто бросался в воду с мостов, и эти бедняги, слуги нашего Кофы… Сэр Нумминорих, ты еще жив?

– Конечно! – Бодро откликнулся Нумминорих. – В какой-то момент мне показалось, что я устал и простудился, но после вашего бальзама я еще попрыгаю… В общем, все не настолько плохо, чтобы умирать, или ехать домой.

– Какой ты молодец, мальчик! – Восхищенно сказал Джуффин. Я улыбнулся, потому что вдруг вспомнил, что именно с таким преувеличенным восхищением он часто хвалил меня самого в самом начале моей карьеры в Тайном Сыске, когда и хвалить-то меня, собственно говоря, было особенно не за что – один из простеньких, но сокрушительно эффективных приемчиков этого хитрющего типа…

– Зато я уже мертв. – Мрачно сообщил Мелифаро. – Что бы вы там не говорили насчет того, как замечательно устроены Стражи, а я сейчас с удовольствием поменялся бы местами с любым из этих околдованных матросов. По крайней мере, их уже спасли и отправили спать! Меня уже тошнит от зрелища зеленой воды перед глазами, и заодно от собственной способности зачем-то сопротивляться этому сладкому наваждению…

– Нужно было сказать, я бы тебя давно отпустил. – Сочувственно улыбнулся Джуффин. – Тебе было труднее, чем всем нам, сэр Мелифаро… Честно говоря, я не смог устоять против искушения узнать, как долго ты продержишься. Ты превзошел все мои ожидания, так что я в восторге!

– Выдайте мне справку, что вы от меня в восторге, ладно? – Устало улыбнулся Мелифаро. – Я повешу ее на стене в гостиной… или подарю сэру Манге – пусть умирает от законной гордости!

– Я дам тебе целых две справки, мальчик. – Великодушно пообещал Джуффин. – Одну для сэра Манги, и одну для твоей драгоценной гостиной… Отправляйся спать, сэр Мелифаро.

– А вы точно без меня обойдетесь? – С надеждой переспросил он.

– Не знаю, как без тебя, но без мертвого тела, в которое ты собираешься превратиться с минуты на минуту, мы точно обойдемся! – Решительно сказал Джуффин. – Брысь с глаз моих, герой!

– Скажи уж честно: ты просто не можешь находиться в общественном месте в этом противном черном лоохи! – Ехидно вставил я. – Твоя прекрасная желтенькая тряпочка безнадежно промокла, а эти болваны, наши младшие служащие, не догадались привезти тебе что-нибудь малиновое, или оранжевое…

– Я тебе завтра отвечу, ладно? – Обреченно откликнулся Мелифаро. У парня был такой несчастный голос, что я тут же почувствовал себя величайшим злодеем всех времен и народов.

– Ладно, завтра – так завтра. – Примирительно вздохнул я. – Ну хочешь, я сам себе дам по морде?

– Хочу. – Восхищенно вздохнул Мелифаро, падая на заднее сидение служебного амобилера. А потом великодушно добавил: – Ладно уж, можешь не очень стараться, чудовище. Фонарь под глазом вряд ли украсит твою рожу, и без того удручающе отвратительную…

– А мы тоже можем ехать домой, или как? – Деловито осведомилась леди Сотофа. – Боюсь, что мои девочки чувствуют себя не намного лучше, чем этот бедняга, сын Манги. Я нарочно взяла с собой самых неопытных, чтобы учились. Дельце-то так себе, самое завалящее… Тебе еще нужна наша помощь, Джуффин?

– Сама знаешь, что нужна. – Наш шеф виновато пожал плечами. – Не думаю, что нам предстоит так много работы, как это было здесь, но один я не справлюсь, это точно…

– Ладно. Тогда я отправлю девочек в Иафах, а сама останусь с вами – если ты меня хорошо попросишь! Думаю, что вдвоем мы с тобой отлично справимся. – Решила леди Сотофа.

– О, уж вдвоем-то мы справимся с чем угодно! – Улыбнулся Джуффин. И повернулся к нам. – Ну что, вы готовы к подвигам, господа?

Мы с Лонли-Локли скромно покивали, поскольку после исполнения лаконичного походного варианта древнего ритуала с дырявой чашкой мы действительно были вполне готовы к чему угодно, в том числе и к гипотетическим «подвигам». А Нумминорих, судя по всему, был согласен не только провести остаток ночи за работой, он бы и в пасть какого-нибудь огнедышащего дракона прыгнул не задумываясь ради одной-единственной улыбки блистательного сэра Джуффина Халли, да и ради наших с Шурфом улыбок он бы тоже сунулся в любое пекло – какая разница, все мы были частью легенды, в которую ему посчастливилось окунуться… во всяком случае, Нумминорих считал, что ему именно «посчастливилось» – я сам не заметил, как это случилось, но его сумбурные размышления на эту тему были для меня открытой книгой, так что я знал о его безграничном восхищении собственной удачей – еще сегодня днем он и подумать не мог, что будет помогать Тайному Сыску спасать каких-то утонувших людей, а потом пить камру бок о бок с самим легендарным Кеттарийским Охотником, да еще и выслушивать его преувеличенно восторженные комплименты… Одним словом, парень был абсолютно ошеломлен, и абсолютно счастлив, и я мог его понять. Черт, если разобраться, я мог понять его, как никто другой!

– Хорошая ночь, добрые люди. – Из темноты бесшумно вынырнул какой-то человек, приветливо улыбнулся и присел на корточки немного в стороне от нашей компании. Его костюм потряс меня до глубины души: такого я еще не видел! Парень закутался как минимум в целую дюжину разноцветных лоохи – впрочем, ни одно из них не могло претендовать на звание приличной одежды, о чем красноречиво свидетельствовали их потрепанные полы. Тюрбана на нем не было вовсе, зато одно из многочисленных лоохи было снабжено капюшоном, как это принято в благословенном графстве Шимара. Из-под капюшона выглядывал совершенно роскошный орлиный нос, сделавший бы честь бронзовому бюсту любого знаменитого военачальника, и свешивались растрепанные пряди волос – неправдоподобно белоснежных.

– А, это ты, Коба! – Весело откликнулся Джуффин. – Леди Кекки утверждает, что мы должны сказать тебе спасибо.

– Она именно так и сказала? В таком случае, эта маленькая леди сама не понимает, что говорит. Зачем нищему «спасибо», господин Почтеннейший Начальник? – Лукаво прищурился Коба. – Мне уже давно ничего не нужно от людей… ничего, кроме их денег!

– Догадываюсь! – Фыркнул Джуффин. И обернулся к нам с Шурфом: – У меня в карманах найдется полдюжины корон. Предлагаю скинуться, господа.

Я нашарил свою мокрую Мантию Смерти – к счастью, она обнаружилась в нескольких шагах от меня – и вывалил на землю всю мелочь, отягощавшую ее многочисленные карманы. Сумма показалась мне довольно приличной. В руках Лонли-Локли тоже что-то звенело – и каким только образом наше несметное богатство не уплыло в Хурон, пока мы дружно резвились в прибрежных водах, вот чего я до сих пор не понимаю!

– Ого, какие вы, оказывается, богатые! Интересно, «спасибо» Тайного Сыска стоит трех дюжин корон, мальчики? Или все-таки не стоит? – Весело спросил Джуффин, пересчитав деньги.

– По этому вопросу вам следует проконсультироваться не с нами, а с сэром Донди Мелихаисом. – Ехидно вставил я. – В глубине души я здорово рассчитываю на компенсацию материального ущерба, а деньги из Королевских сундуков достает именно он…

– Если я действительно спрошу у Донди, что он думает по этому поводу, сразу же выяснится, что благодарность Тайного Сыска – вещь ценная, но совершенно нематериальная, а посему вовсе не имеет никакого денежного эквивалента! – Усмехнулся Джуффин. – Ладно уж, Коба, считай, что у тебя сегодня счастливый день: не буду я ни с кем советоваться. Держи.

– Какие добрые люди иногда забредают в это грешное местечко! То-то я смотрю, наш Мир до сих пор не рухнул! – Мне показалось, что старшина портовых нищих снабдил свою благодарность убийственной дозой иронии.

– Ты еще не надумал изменить свою жизнь, Коба? – Неожиданно спросил Лонли-Локли. – Я по-прежнему помню, кто прикрывал мою спину во время мятежа на старой таможне…

– Да, ты все помнишь, я знаю. – С достоинством кивнул нищий. – Но я уже тебе говорил, что моим двойникам в других Мирах придется туго, если мне взбредет в голову изменить свою глупую жизнь. Кто-то из нас должен быть нищим – для равновесия… Нет уж, пусть все остается, как есть.

– Где ты видел муракока, которого можно переубедить, сэр Шурф? – Насмешливо спросил Джуффин.

– Скажи, а эти «другие жизни в иных мирах» – они тоже происходят с тобой, сэр Коба? – Нерешительно спросил я. Честно говоря, я просто умирал от любопытства. – Или это происходит с другими людьми – твоими двойниками? Я имею в виду: ты осознаешь все эти разные жизни одновременно? Или знаешь о них только потому, что тебе рассказали?

– Ни так, ни этак, грозный сэр Макс! – Нищий внимательно посмотрел на меня, и я с изумлением заметил, что его хитро прищуренные глаза тускло мерцают в темноте каким-то странным красноватым светом. – А какое тебе дело до муракоков? Мы же не мешаем друг другу! И потом, от чужих тайн можно быстро состариться.

– Ничего, пара-тройка лишних морщин мне не помешает! – Легкомысленно отмахнулся я. – Экий ты хитрец, Коба! Легче легкого сказать: «не так, и не этак»… А как все с тобой происходит, в таком случае? Когда я начинаю погибать от любопытства, от меня не так-то легко отделаться!

– Ну, если тебе так интересно… Иногда мы – разные люди, а иногда – один человек. – Неожиданно серьезным тоном сказал Коба. – Наши жизни перемешались в одну густую кашу, так что все, что происходит с моими двойниками, рано или поздно случится с мной… или уже случилось когда-то – мы, муракоки, никогда не знаем, в какую сторону течет время… Я пойду, люди. Все равно, вы отдали мне все, что собирались отдать, а говорить слова и без меня найдется много охотников…

Он поднялся с корточек и торопливо зашагал куда-то, в сторону оранжевых огоньков Портового квартала.

– А вы действительно что-то поняли из его объяснений, сэр Макс? – Нерешительно спросил Нумминорих. Я пожал плечами, а леди Сотофа неожиданно звонко расхохоталась.

– Твой драгоценный сэр Макс никогда не понимает никаких объяснений, мальчик! – Сквозь смех пробормотала она. – Даже гораздо более внятных, чем туманная болтовня этого муракока! Но он обожает их коллекционировать. А почему бы и нет – у каждого своя маленькая слабость!

– Значит так… Будем считать, что с муракоками теперь все ясно, наконец-то! В связи с чем приношу свои поздравления всем присутствовавшим при этом сногсшибательном откровении, и предлагаю дружно приступить к своим непосредственным обязанностям, как это ни скучно. – Ядовито сказал Джуффин. – Сейчас мы вместе поедем к переправе, а там вы втроем прокатитесь на пароме до Холоми. Надеюсь, по дороге сэр Нумминорих унюхает ребят Багуды Малдахана и того беднягу, которого они конвоировали. Может быть вам удастся обнаружить еще кого-нибудь – тем лучше… Там глубоко, конечно, но у тебя же не возникает проблем с длительным пребыванием под водой, сэр Шурф?

– Не возникает. – Флегматично подтвердил Лонли-Локли.

– Зато у меня возникает. – Вздохнул я. – Задержать дыхание секунд на сорок – это мой потолок!

– Я и без тебя знаю, что дыхание – твое слабое место. – Джуффин пожал плечами. – От тебя и не требуется куда-то нырять: сэр Шурф сам превосходно с этим справится. Твое дело – оставаться на пароме и следить, чтобы с сэром Нумминорихом все было в порядке. Мы завяжем ему глаза, надеюсь, что этого достаточно… – На этом месте Джуффин неожиданно умолк и перешел на Безмолвную Речь.

«А если он все-таки заснет, просто шарахни его своим Смертным шаром – и дело с концом!»

«Но вы же знаете, что это довольно рискованный фокус. – Я сопроводил свою Безмолвную речь самым красноречивым взглядом, на какой был способен. – Если мое настроение вдруг выйдет из-под контроля, мой Смертный шар может просто убить этого парня.»

«Значит тебе придется позаботиться о том, чтобы твое драгоценное настроение потрудилось не выходить из-под контроля, только и всего. А получится, или нет – это уже твои проблемы!» – Невозмутимо ответил Джуффин. И тут же перешел на нормальную человеческую речь – чтобы не оставить мне ни малейшего шанса на продолжение переговоров.

– В общем, все будет в порядке, Макс! – Мой шеф говорил таким легкомысленным тоном, как будто речь шла о том, что мне следует научиться кататься на роликах…

– Ладно, если уж вы обещаете… Тогда поехали. – Усмехнулся я.

Через несколько минут я лихо притормозил у въезда на паромную переправу.

– Мы с Сотофой подождем вас здесь. – Деловито сказал Джуффин. – Привезете сюда свою добычу, а уж мы быстренько приведем их в чувство!

Нумминорих уже закончил возиться со своей повязкой. Теперь он снова был слеп – а значит вполне готов к встрече с наваждением. Лонли-Локли молча помог ему устроиться на деревянном настиле парома, и мы отчалили.

– Пахнет людьми. – Уверенно сообщил Нумминорих через несколько минут. – Всего в двух-трех метрах слева от нас. Несколько разных запахов… во всяком случае, здесь не один человек.

– Их должно быть четверо. – Кивнул Лонли-Локли. Он неторопливо снял свое лоохи, тщательно его сложил и протянул мне.

– Тебя не затруднит проследить, чтобы моя одежда не промокла? – Вежливо поинтересовался он. Я помотал головой и восхищенно улыбнулся: иногда этот невозмутимый парень кажется мне той самой черепахой, на чьем панцире удобно устроились пресловутые слоны – или киты? – которые любезно согласились немного подержать на себе земную твердь…

Тем временем Шурф подошел к самому краю парома, а потом сделал еще несколько шагов в сторону. Я глазам своим не поверил: этот невероятный тип неторопливо прошелся по водной глади, словно беспокойные волны Хурона вполне подходят для пеших прогулок. Его длинная белая скаба, романтично мерцающая в свете зеленоватой луны вызывала у меня совершенно дикие ассоциации – на моей «исторической родине» существует довольно распространенная легенда о «каком-то сумасшедшем Великом Магистре по имени Иисус», – именно так однажды выразился сэр Джуффин Халли, с грехом пополам собравший воедино разрозненные обрывки информации о христианстве после методичного просмотра многочисленных кинофильмов, которые меня в свое время угораздило притащить в Ехо… Других ребят, способных разнообразить свой досуг неторопливыми прогулками по воде, да еще и в сияющих ослепительной белизной сорочках, я вроде бы не знаю…

– Ну что еще, Макс? Ты смотришь на меня так, что на мне уже скаба дымится! – Шурф очевидно решил добить меня окончательно: он остановился и обернулся ко мне.

– Ничего. – Вздохнул я. – Просто я еще никогда не заставал тебя за этим занятием. Имею я право немного поудивляться?

– Было бы чему удивляться! – Он равнодушно пожал плечами. – Не забывай, Макс: в свое время я много лет был Младшим Магистром Ордена Дырявой Чаши, так что с водой у меня совершенно особые отношения… Должен же я был хоть чему-то там научиться? В общем, не делай из воробья буривуха…

– В смысле – из мухи слона? – Рассмеялся я.

– Вот именно… И не нужно затаив дыхание ждать, когда я спрошу у тебя, что такое «слон». Хвала Магистрам, я уже прочел достаточно книг из твоего Мира!

– Вообще-то я ждал, когда ты спросишь, что такое «муха»… – Весело признался я.

– Наверное что-то очень маленькое… – Шурф равнодушно пожал плечами и внезапно исчез под водой – можно было подумать, что под его ногами открылся какой-то невидимый люк. Мы с Нумминорихом остались одни на огромном пустом пароме.

– Как дела, Нумминорих? – Спросил я. Больше всего на свете я надеялся на какой-нибудь внятный ответ: все-таки мне ужасно не хотелось метать в этого симпатичного парня свой Смертный шар! Мало того, что это действительно довольно рисковано, но мне было бы ужасно неприятно присутствовать при том, как он замогильным голосом взвоет «я с тобой, хозяин!» – и подползет поближе к моему великолепному сапогу, ожидая дальнейших приказаний… Честно говоря, всякий раз, когда мне приходится в очередной раз испытать сие сомнительное удовольствие, я содрогаюсь от отвращения перед собственным могуществом – все-таки мне до сих пор кажется, что есть вещи, которые не должны случаться с людьми…

– У меня все в порядке, сэр Макс, не беспокойтесь. – К моему неописуемому восхищению, парень не был похож на засыпающего человека – по крайней мере, пока.

– Знаешь, сэр Нумминорих, мы с тобой будем выглядеть, как два идиота, если срочно не перейдем на «ты». – Улыбнулся я. – Все-таки несколько часов совместного полоскания собственных скаб у портовых причалов – это гораздо круче, чем обыкновенное бытовое пьянство, каковое обычно и способствует окончательному отказу от всех этих грешных церемоний… – Я наконец заткнулся, с удовольствием отмечая, что собственная болтовня отлично помогает мне справляться с назойливым ритмичным бормотанием о «зеленой воде», понемногу начавшему снова звучать у меня в ушах: когда я открываю свой болтливый рот, мне уже очень трудно обращать внимание на что-то еще, в том числе и на всякие надоедливые наваждения!

– А вы… то есть, ты – лихо обращаешься со словами! – Одобрительно заметил Нумминорих. – Да и все остальные… Знаешь, сэр Макс, честно говоря, я совсем не так себе представлял Тайный Сыск…

– Могу вообразить! – Фыркнул я. – Небось думал, что мы сидим в Доме у Моста с постными рожами… и время от времени выходим на улицу, чтобы зверски убить какого-нибудь очередного мятежного Магистра – и сей подвиг мы совершаем с точно такими же постными рожами, разумеется! Ты уж извини, но постную рожу у нас умеет делать только сэр Лонли-Локли, да и то время от времени… Мы тебя здорово разочаровали?

– Да нет, не все так страшно. – Улыбнулся Нумминорих. – Я много раз видел вас… дырку в небе над моей головой – не «вас», а тебя! – в Трехрогой луне, а сэр Лонли-Локли часто заходит в библиотеку при Университете, а с Мелифаро мы вообще вместе учились – правда, приятелями мы никогда не были: в юности несколько лет разницы в возрасте могут стать непреодолимым препятствием, сам наверное знаешь… Так что насчет «постных рож» ты погорячился, сэр Макс! Но все равно я не думал, что с вами так легко иметь дело. Должно же быть хоть что-то зловещее! Все-таки про сэра Джуффина рассказывают невероятные вещи, да и про тебя тоже…

– Что, например? – С любопытством спросил я. – Вообще-то до моих несчастных ушей в свое время доползло несколько сплетен, но совсем уж бредовых…

– Я нашел на дне только троих. А их должно быть четверо: трое служащих Канцелярии Скорой Расправы и один заключенный. – Озабоченно сообщил Лонли-Локли, аккуратно укладывая на деревянный настил парома мокрые неподвижные тела. Я и не заметил, как он появился. И разумеется, у этого потрясающего парня не возникло никаких затруднений с тем, чтобы поднять со дна всех троих сразу – впрочем я уже давно перестал удивляться невероятной физической силе сэра Шурфа – вообще-то, такие длинные, тощие ребята просто не могут быть силачами, но какое дело сэру Лонли-Локли до несовершенных законов занудной природы!

– Может быть четвертый бросился в воду немного позже. – Я пожал плечами. – В любом случае, нам следует прокатиться до Холоми и поискать этого беднягу – заместителя Камши.

– Да, конечно. – Кивнул Шурф. – Как ваше самочувствие, сэр Нумминорих?

– Пока держусь, как видите… Но вообще-то перед моими глазами уже начинают мелькать зеленые пятна. – Вздохнул тот.

Я достал из кармана лоохи маленькую керамическую бутылочку с бальзамом Кахара, предусмотрительно изъятую у Джуффина специально для такого случая – моя истовая вера в могущество этого напитка иногда кажется смешной мне самому!

– Угощайся, Нумминорих. А вдруг поможет – чем только Темные Магистры не шутят! – С надеждой сказал я.

– Спасибо. – Он сделал глоток и отдал мне бутылку. – Кажется действительно помогает… – Его голос звучал не настолько уверенно, как мне хотелось бы, но все-таки лучше, чем ничего!

Через несколько минут мне стало окончательно ясно, что Нумминорих твердо вознамерился увидеть еще один скучный сон о «зеленой воде».

– Этого следовало ожидать. – Мягко сказал Лонли-Локли. Парень и так продержался гораздо дольше, чем можно было рассчитывать: в порту леди Сотофе приходилось будить его через каждые пять минут… Ты нервничаешь, Макс?

– Можешь себе представить: кажется я действительно нервничаю. – Усмехнулся я. – Неслыханное переживание! После того, как сумасшедшая Тень короля Мнина решила похоронить в моей груди свой драгоценный меч, я и рассчитывать не смел на такие острые ощущения! Тем не менее, мне пожалуй все-таки придется его «шарахнуть» – и откуда наш шеф берет эти кошмарные выражения?!

– Кто бы говорил… Боюсь, что большую часть этих самых «кошмарных выражений» он почерпнул из твоего собственного лексикона. – Меланхолично заметил Шурф.

Я вздохнул, привычным жестом сложил пальцы левой руки в некое подобие щепоти и прищелкнул ими… но в самый последний момент почувствовал, что мне так и не удалось взять под контроль свое капризное настроение. Мне все еще ужасно не хотелось, чтобы бедняга Нумминорих обратил ко мне остекленевший взор и взвыл «я с тобой, хозяин!» – мне не хотелось этого до такой степени, что мой Смертный шар вполне мог его убить: в данном случае смерть была единственной альтернативой абсолютной покорности. Я сдавленно охнул от ужаса и вытянул свою опасную руку в сторону реки – все-таки успел, в самый последний момент! Крошечный шарик пронзительно-зеленого света сорвался с кончиков моих пальцев и нерешительно замер в воздухе – впервые на моей памяти мой Смертный шар испытывал некое подобие нерешительности: мои противоречивые решения тянули его в разные стороны. Сначала эта смертельно опасная шаровая молния была предназначена Нумминориху, а потом я решил, что она должна мирно закончить свое существование в темных водах Хурона. Так что мне пришлось предпринять совершенно невероятное усилие, чтобы убедить свой растерянный Смертный шар все-таки устремиться к воде. Это было немного похоже на последнюю попытку отчаявшегося водителя сдвинуть с места заглохший автомобиль – только я сделал это без помощи рук, или каких-либо других частей тела, хотя мое усилие было вполне физическим. Еще бы: к тому моменту, как мой Смертный шар все-таки погрузился в волны Хурона, тут же взметнувшиеся к небу мириадами разноцветных брызг, моя одежда была почти такой же мокрой, как скаба нашего великолепного ныряльщика, сэра Лонли-Локли, только не от воды, а от пота. Наверное я так выдохся, что вообще перестал соображать, что происходит: во всяком случае моя следующая выходка явилась для меня полным сюрпризом. Я сердито уставился на сияющую поверхность воды и сказал вслух – так, словно имел дело не с рекой, а с самым заурядным перепуганным злодеем, застуканным на месте преступления:

– Перестань усыплять нашего Нумминориха! – Нахально заявил я. – И вообще, хватит. Никаких наваждений, никакой «зеленой воды» и прочей тягомотины – мне это надоело!

После этого выдающегося заявления я устало опустился на мокрые доски парома: мне требовалось соприкоснуться с твердой поверхностью надежной «третьей точкой опоры» – и немедленно! Через несколько минут из навалившейся на меня темноты появилось лицо Лонли-Локли – оказывается, он присел на корточки рядом со мной и внимательно меня разглядывал.

– Глупо получилось, да? – Виновато спросил я.

– Действительно довольно глупо. – Невозмутимо согласился он. – Ты что, раньше не мог это сделать?

– Что – «это»? – С тупым удивлением спросил я.

– Почему ты с самого начала не попробовал поразить Хурон своим Смертным шаром? – Строго осведомился он. – У нас было бы гораздо меньше проблем, если бы ты сделал это сразу после обеда…

– Что-то я совсем ничего не понимаю. – Вздохнул я. – «Поразить Хурон своим Смертным шаром», да уж… Каким образом это могло бы уменьшить число наших проблем, парень? Ты имеешь в виду, что в этом случае ребята из Приюта Безумных, которые приезжали в Управление за нашими прекрасными дамами, могли бы сразу прихватить и меня – чтобы не ездить туда-сюда понапрасну?

– Макс, неужели ты хочешь сказать, что сделал это нечаянно? – Осторожно спросил Лонли-Локли. – Что, ты не предвидел последствия своего поступка?

– Какие «последствия»? – Жалобно спросил я. – Что я должен был «предвидеть»? Я просто испугался, что могу убить Нумминориха и постарался послать свой Смертный шар в какое-нибудь другое место – лишь бы не ему в лоб. А потом… честно говоря, я и сам не знаю, зачем начал кричать на воду. В общем, считай, что это была дурная шутка… А что случилось-то, ты можешь мне объяснить?

– Могу. – Невозмутимо кивнул Шурф. – Ты сказал реке, что она не должна усыплять сэра Нумминориха, поскольку тебе, видите ли, не нравятся наваждения – и все тут же закончилось.

– Что – «все»? – Спросил я, с ужасом понимая, что в моей жизни только что начался новый захватывающий период – черная полоса абсолютного слабоумия.

– Все закончилось, Макс. – Мягко сказал Шурф. – Сэру Нумминориху больше не мерещится, что воды Хурона становятся зелеными, и вообще ему ничего не мерещится. А мне больше не нужно проделывать дыхательные упражнения, чтобы не познакомиться с этим наваждением на собственном опыте – я только что проверил.

– Ты хочешь сказать, что я приказал реке вести себя как следует, и она послушалась? Ужас какой! – Искренне сказал я. А потом начал хихикать: вообще-то это дикое происшествие вполне вписывалось в рамки моих представлений о смешном.

– Здесь пахнет человеком. – Неожиданно сказал Нумминорих. Его голос действительно был таким бодрым – дальше некуда!

– Ясно. – Кивнул Лонли-Локли. – Сейчас я его достану…

– Уже не нужно никого доставать. – Фыркнул я. – Вот же он, барахтается в нескольких метрах от нас! Просто протяни ему руку – я не могу дотянуться. – Мое дурацкое хихиканье резко оборвалось, когда я увидел смертельно испуганное лицо бедняги, судорожно пытающегося ухватиться за край парома. Его дела были плохи – хуже некуда! – но Шурф все-таки успел схватить сведенную судорогой руку и легко, как котенка, втащил на паром здоровенного рыжего дядьку. Тот дрожал всем телом и судорожно хватал ртом воздух. Впрочем, на мой взгляд, он держался просто великолепно: потерять сознание, а потом вдруг проснуться на дне холодного, глубокого Хурона – да я бы в штаны наделал, а потом умер на месте, честное слово!

– Утопленники начали просыпаться, Шурф. – Деревянным голосом сказал я. – И не только здесь, наверное проснулись все, с кем успела случиться эта пакость…

– Разумеется. – Невозмутимо согласился Лонли-Локли, пытаясь устроить поудобнее только что извлеченного из воды человека. – Этого следовало ожидать… Я послал зов Кофе, как только начал понимать, что происходит. Надеюсь, что он все организовал, и Городская Полиция уже прочесывает Хурон на водных амобилерах. Всех они не спасут, разумеется… но наши горожане не так уж беззащитны – в конце концов, почти все умеют плавать, хоть немного. Кроме того, люди обычно даже не представляют, на что они способны ради спасения своей жизни!

– Так ты думаешь, у них есть шанс добраться до берега? – С облегчением спросил я.

– Есть. И очень неплохой. – Кивнул он. – Хурон, хвала Магистрам – не Великое Средиземное море… Ну что, едем обратно, господа?

Через четверть часа мы снова были на твердой земле.

– Ну рассказывай, что ты сделал с нашей рекой, сэр Вершитель! – Интонации Джуффина представляли собой гремучую смесь восхищения и ехидства.

– Я на нее накричал. – Удрученно признался я. – Нечаянно.

– Ты еще скажи, что больше не будешь! – Расхохотался он. – Ну ты даешь, парень!

– Зато со мной не скучно. – Фыркнул я. – Правда же?

– Если и скучно, то во всяком случае, не каждый день, уж это точно! – Вздохнул Джуффин.

Тем временем шустрая леди Сотофа быстренько привела в порядок ребят, которых мы привезли. Впрочем, рыжий здоровяк, которому пришлось немного побороться с бушующими волнами, оклемался еще по дороге – настолько, что начал умолять нас с Шурфом заступиться за него перед его грозным начальником, комендантом тюрьмы Холоми: «объясните сэру Камши, что я уснул на дне Хурона не по своей вине», – именно так он и выразился, к моему неописуемому восхищению…

– А куда подевался Хруби? Он же был с нами… – Внезапно спросил один из спасенных нами стражников. Ребята до сих пор не могли поверить в свою удачу: преступник, которого они конвоировали, никуда не подевался, а сидел рядом, такой же мокрый и насмерть перепуганный, как они сами. А исчезновение одного из коллег пока не казалось им серьезной проблемой, хотя у меня уже успело зародиться одно очень нехорошее подозрение…

– Мы непременно поищем вашего Хруби. – Мягко пообещал Джуффин. И повернулся к Лонли-Локли. – Проводи ребят до Холоми, сэр Шурф. Должны же они доставить туда заключенного, рано или поздно! А сэр Камши давным-давно заждался своего заместителя… Думаю, что с Хуроном все уже действительно в порядке, но мне будет спокойнее, если их поездка состоится при твоем участии.

– Конечно, я их провожу. – Кивнул Шурф. – А вы поедете в Управление?

– Поедем, наверное. – Задумчиво согласился Джуффин. – И ты туда приезжай, ладно? Если я правильно понимаю ситуацию, нам еще предстоит разобраться с этим «жителем Зеленой Воды». Может быть, посланное им наваждение уже ушло, но сам-то он никуда не делся…

– Думаете, этого беднягу Хруби уже сожрали? – Тихо спросил я Джуффина после того, как паром отчалил от пристани.

– Ну, не полагаешь же ты, что эта неведомая уандукская тварь, «житель Зеленой Воды», просто решила помочь нашим горожанам справиться с бессонницей? – Ехидно спросил Джуффин. – Думаю, что господин Хруби давным-давно стал ее обедом… и наверное не он один: мы же не знаем, сколько народу утонуло в порту. Боюсь, нас ожидает множество неприятных сюрпризов завтра утром, когда наши оклемавшиеся утопленнички заявятся к своим капитанам, и те обнаружат, что кого-то еще не хватает… Но тут мы бессильны что-либо изменить. Хвала Магистрам, мы и так спасли всех, кого могли, к тому же ты умудрился покончить с этим грешным наваждением – надеюсь, что навсегда!

– Зря надеешься. – Неожиданно сказала леди Сотофа. Все это время она сосредоточенно рассматривала свои маленькие руки, и только сейчас выяснилось, что она внимательно следила за нашей беседой. – Макс победил одну песню Зверя. Но Зверь может завести новую песню, и тогда все начнется сначала…

– А ты знаешь, что за гость поселился в Хуроне, Сотофа? – Удивленно спросил Джуффин. – Что же ты до сих пор молчала?

– Как любит выражаться наш Магистр Нуфлин: «ты мне еще не заплатил за поговорить!» – Звонко рассмеялась она. А потом задумчиво добавила: – Я не то чтобы знаю, Джуффин. Я просто чувствую этого зверя. Я чувствую, что сейчас он наелся и спит, поэтому твой сэр Макс так легко справился с рекой… И еще я чувствую его странное могущество и усталое спокойствие старика. Это очень древнее существо. Почти такое же древнее, как наш Мир – это я тоже чувствую. И еще я знаю, что его невозможно увидеть – только ощутить его присутствие. И кроме того… Если честно, Джуффин, я бы не рискнула ввязаться в битву с этим невидимым зверем: он сильнее меня, хотя мне кое-как удавалось противостоять его бормотанию о зеленой воде, пока мы возились в порту. И знаешь, он где-то совсем рядом. Думаю, притаился в тени острова Холоми: греется в лучах Сердца Мира…

– Но если это чудовище действительно существует, да еще и поселилось в Хуроне, его нужно найти и убить, и чем скорее – тем лучше, так ведь? – Спросил я.

– Во всяком случае, тебе придется попробовать, мальчик. Ты уже бросил ему вызов, а такие дела следует доводить до конца. – Леди Сотофа присела рядом со мной и ласково обняла за плечи. – Я буду очень рада, если завтра на закате ты пришлешь мне зов и скажешь, что это оказалось возможно…

– Что-нибудь в таком роде он и сделает, можешь не сомневаться. – Улыбнулся Джуффин. – Остается понять, как мы будем искать этого «зверя». Говоришь, он притаился где-то возле Холоми? Это уже что-то, но мне хотелось бы знать поточнее… Сэр Нумминорих, а ты часом не учуял какой-нибудь экзотический аромат, исходящий от этого грешного корабля из Суммони – того самого, возле которого мы встретились с Мелифаро?

– Нет. – Растерянно сказал Нумминорих. – Там были самые обычные запахи: человеческих тел, мокрой древесины, и все в таком роде… еще было несколько немного странных ароматов, но я совершенно уверен, что так пахнет не живое существо, а какая-нибудь незнакомая пища…

– Ладно, тогда отправляйся домой, герой. Я пришлю тебе зов через пару дней, когда закончится этот бардак… Я обманул беднягу Кобу, мальчик: благодарность Тайных Сыщиков стоит гораздо больше, чем три дюжины корон!

– Вы хотите сказать, что мой труд должен быть оплачен? Знаете, но даже если бы для участия в этом приключении требовалось купить билет, я бы с удовольствием расстался с любой суммой: за такое не жалко. – Устало улыбнулся Нумминорих. – Кроме того, вы же спасли мне жизнь – признаться, я чуть не забыл, с чего все началось: этот день был самый длинный в моей жизни!

– Ну, спасти твою жизнь было проще простого! – Отмахнулся Джуффин. – Кроме того, считается, что именно для этого нас и держат на службе… хотя, мое мнение на сей счет несколько отличается от общепринятого… Будь человеком, сэр Макс: отвези домой этого парня, а потом приезжай в Дом у Моста. Боюсь, что мы все равно доберемся туда одновременно: ты же все делаешь быстро!

– Неправда. В уборной я сижу подолгу и со вкусом! – Фыркнул я, усаживаясь за рычаг амобилера.

По дороге домой Нумминорих молча клевал носом. Могу его понять: я и сам чувствовал себя не слишком-то бодрым после всего этого «активного отдыха» – а ведь я успел выдуть столько бальзама Кахара, что подумать страшно! Я высадил его у калитки, ведущей в сад.

– К дому провожать не буду. – Весело сказал я. – У тебя тут все время какие-то дети с деревьев падают…

– А, ты уже познакомился с Фило? – Обрадовался Нумминорих.

– Можно сказать, что познакомился. – Улыбнулся я. – И наша встреча потрясла меня до глубины души… Хорошей ночи, Нумминорих.

– Все это было так здорово! – Вздохнул он. – Самое обидное, что мне никто не поверит… Особенно, если я расскажу о том, как с вами весело!

– На самом деле тебе здорово не повезло, парень! – Рассмеялся я. – Обычно с нами гораздо веселее. И едим мы гораздо больше – можешь мне поверить, в этом вопросе тебе не повезло просто катастрофически! Такой уж сегодня сумасшедший день…

– Все равно это был самый лучший день в моей жизни… Ну, может быть тот день, когда я впервые вывел учебный корабль из устья Хурона в залив Гокки, был так же хорош… – Нумминорих восхищенно покачал головой. – Знаешь, Макс… В общем, если у вас еще кто-нибудь потеряется, я могу помочь вам его найти, в любое время – и не надо никаких денег!

– Деньги – надо! – Назидательно сказал я. – Когда человек работает бесплатно, это слишком похоже на игру: ему кажется, что все происходит «понарошку». А когда наш труд начинают оплачивать, до нас как правило доходит, что это происходит на самом деле – и все меняется… Можешь мне поверить: я неоднократно проверял действие этого правила, и на себе, и на других.

– Да? Я никогда не рассматривал проблему оплаты труда с этой точки зрения. Но может быть, ты действительно прав…

– Еще как прав! – Гордо подтвердил я. – А насчет твоего предложения, сэр Нумминорих… Я над ним подумаю, обещаю.

В Доме у Моста царила настоящая идиллия: на письменном столе моего шефа наконец-то появились многочисленные подносы с едой, а в моем любимом кресле восседал сэр Кофа – кажется, к нему вернулось обычное хорошее настроение, наконец-то!

– Ну вот, наконец-то все стало на места! – Восхищенно сказал я. – Все жуют, и так далее…

– Все мое, ничего не дам, и не надейся! – С набитым ртом промычал Джуффин. – Самому мало. Таким голодным я еще никогда в жизни не был!

– Значит ваша жизнь была гораздо приятнее моей. – Усмехнулся я. – Потому что пару раз в жизни я был более голодным – как правило, это дивное состояние посещало меня во времена моей бурной молодости, как правило, дня за три-четыре до зарплаты… Такое не забывается!

– Прекрати рассказывать страшные истории! – Попросил сэр Кофа. – Я только-только начал приходить в себя, а тут появляешься ты, и начинаешь говорить всякие ужасные вещи…

– А как ваши слуги, Кофа? – Спросил я, поспешно наполняя свою тарелку стряпней благословенной мадам Жижинды. – Судя по благодушному выражению вашего лица…

– Нашлись! – С энтузиазмом подтвердил Кофа. – Проснулись на дне реки, испугались, вынырнули, кое-как доплыли до берега и отправились домой сушиться – между прочим, совершенно самостоятельно: ребята из полиции появились на набережной несколькими минутами позже. Мой дворецкий уже прислал мне зов, так что теперь я совершенно спокоен: конечно, сегодня ночью эти бедняги будут заниматься только собой, но завтра утром они приведут в порядок и все остальное… Кстати, я же должен сказать тебе спасибо, мальчик: этот сумасшедший кеттариец, наш с тобой начальник, утверждает, что ты каким-то образом пристыдил реку, и она образумилась.

– Зачем мне ваше «спасибо», Кофа? – Усмехнулся я. – Всего пару часов назад я познакомился с одним парнем, мудрым руководителем наших портовых нищих, который утверждает, что ему уже давно ничего не нужно от людей – кроме их денег! Знаете, я склоняюсь к тому, чтобы провозгласить этого типа своим духовным наставником…

– Из тебя бы получился отличный преемник Великого Магистра Нуфлина, мальчик! – Расхохоталась леди Сотофа. – Джуффин, ты уверен, что они – не родственники?

– Я вообще ни в чем не уверен, особенно когда речь заходит об этом парне. – Усмехнулся Джуффин. – Но вообще-то не очень похоже: с сэром Максом иногда случаются тяжелые приступы мотовства. Нуфлина бы удар хватил, если бы он посмотрел на счета, которые скапливаются на его письменном столе перед Последним Днем года…

– А какие саги слагают о нем владельцы антикварных лавок! – Ехидно вставил сэр Кофа. – Настоящие легенды о том, как в лавку пришел «грозный сэр Макс» и выложил чуть ли не тысячу корон за какую-то никчемную фиговину, сто лет пылившуюся на дальней полке…

– Да? Ну, тогда исключено: за родственниками Нуфлина такого отродясь не водилось. – Леди Сотофа махнула рукой и снова звонко рассмеялась. – Вообще-то сам Нуфлин еще ничего, а вот про его отца рассказывают, что он умер, захлебнувшись собственной слюной, потому что сэкономил сплюнуть…

– А что мы будем делать дальше? – Спросил я, потянувшись за добавкой.

– Наверное повторим наш заказ в «Обжоре». – Невозмутимо сообщил мой шеф, нахально подцепив вилкой крошечный пирожок, только что занявший место на моей тарелке.

– Это я как раз и без вас знаю! – Фыркнул я. – Я имею в виду: как мы будем искать это невидимое уандукское чудовище – «зверя», или «жителя Зеленой Воды» – не знаю, какое название кажется вам более уместным!

– Как-нибудь будем. – Пожал плечами Джуффин. – Кажется, у нас просто нет другого выхода… Что скажешь, Сотофа? Только не говори, что в твоей замечательной головке нет ни одной сумасшедшей идеи!

– Сумасшедшая идея у меня как раз имеется. – Невесело усмехнулась леди Сотофа. – А вот с идеями другого рода дело обстоит гораздо хуже…

– Ну, тогда выкладывай сумасшедшую. – Решительно заявил Джуффин. – Меня не так-то легко шокировать, ты забыла?

– Боюсь, что на сей раз мне все-таки удастся это сделать. – Вздохнула она. – Моя сумасшедшая идея заключается в том, что нужна приманка. Просто хорошая приманка для голодного зверя – достаточно зачарованная, чтобы он решился к ней приблизиться, достаточно могущественная, чтобы победить свое оцепенение, когда это понадобится… и достаточно везучая, чтобы сделать это вовремя.

– Вы прозрачно намекаете, что такая приманка может выйти из меня, да? – Мрачно спросил я.

– Она не намекает. – Ехидно заметил Джуффин. – На мой вкус, Сотофа выражается настолько ясно – дальше некуда… А я-то думал, что ты ее любимчик!

– А это и есть проявление любви. – Меланхолично протянул сэр Кофа. – Хорошо, что меня никогда не любили ведьмы! Теперь я знаю, как это бывает…

– Я же предупредила вас, что моя идея – именно сумасшедшая, а не какая-нибудь еще. – Вздохнула леди Сотофа. А потом неожиданно рассмеялась. – Что, Джуффин, мне все-таки удалось тебя шокировать?

– Ну, не то что бы удалось… Впрочем, ты была довольно близка к успеху, надо отдать тебе должное! – Джуффин восхищенно покачал головой. – Но если ты кого-то и шокировала, так это самого сэра Макса… Или нет? – Он внимательно посмотрел на меня.

– Да как вам сказать… – Я постарался придать своему лицу выражение святого мученика, как я его себе представляю: вдохновенное, скорбное и величественное. – Вообще-то я с самого начала ожидал, что дело кончится какой-нибудь пакостью в таком духе. И знаете, что я думаю по этому поводу? Почему бы и нет! Правда, меня смущает одна деталь…

– Неужели действительно только одна? – Удивленно спросил Джуффин.

– Ага. – Невозмутимо кивнул я. – Пока, по крайней мере… Я не совсем понимаю, как мне удастся попасть под власть этого наваждения – меч короля Мнина, вы же знаете… В общем, он меня все время будит – именно поэтому мне и удалось принести хоть какую-то пользу этой ночью!

– Думаю, что как раз с мечом у тебя не будет никаких проблем. – Сказал Джуффин. – Не забывай: он же стал частью тебя. Так что, если ты твердо решишь, что тебе позарез необходимо увидеть «сон о зеленой воде», меч примет к сведению твое пожелание, и разбудит тебя только в тот момент, когда это станет по-настоящему опасно… А что, ты действительно готов стать приманкой?

– Ну, надо же что-то делать. – Вздохнул я. – Если леди Сотофа права, завтра утром это чудовище проснется, и все начнется сначала, а это значит, что мосты останутся закрытыми, и все в таком духе – не совсем то, что требуется для нормальной жизни столицы Соединенного Королевства. Или еще хуже: горожане опять начнут бросаться в Хурон с мостов, прыгать с лодок, засыпать на дне, ну и так далее, по полной программе… Знаете, сегодняшний рабочий день показался мне чересчур насыщенным, так что с меня пожалуй хватит!

– Отправить бы вас в Приют Безумных, обоих! – Усмехнулся Джуффин, элегантным жестом неотразимого героя-любовника обнимая леди Сотофу. – Ну да ладно, это я всегда успею… И как вы оба представляете себе это мероприятие, хотел бы я знать?!

– Я вообще никак его себе не представляю. – Сухо ответила леди Сотофа. – Мое дело маленькое – дать вам совет… возможно, очень плохой совет, о котором следует тут же забыть.

– Да нет, леди Сотофа. Совет – то что надо, очень даже практичный! Но пожалуй от нашего мероприятия будет здорово попахивать идиотизмом, если я просто улягусь на дно, и начну доверчиво ждать, когда это неведомое чудище решит мною позавтракать. – Задумчиво сказал я. – И вообще, вы же знаете, Джуффин: я обожаю влипать в неприятности в компании сэра Шурфа. С утра до ночи бы этим занимался, честное слово! А сегодня я как раз имел возможность убедиться, что у него «совершенно особые отношения с водой», по его собственному выражению. Кажется, этот парень вполне способен провести чуть ли не полгода на глубине дюжины метров – просто, для разнообразия… Так что, пусть он немного посидит на дне Хурона, в изголовьи моей постели, и покараулит мой сон – мне так будет спокойнее.

– Представь себе, мне тоже. – Улыбнулся мой шеф. – А знаешь, в таком виде эта безумная идея начинает мне нравиться…

– Любая безумная идея перестает быть безумной, как только выясняется, что воплощать ее в жизнь предстоит сэру Шурфу Лонли-Локли. – Назидательно сказал я. – Достаточно представить себе, с каким серьезным выражением лица он возьмется за дело…

– Да, я тоже об этом подумал! – Обрадовался Джуффин.

– Мне бы только поспать пару часов перед этим безобразием. В противном случае я буду здорово не в форме. – Нерешительно сказал я. – Все равно мы не можем начать прямо сейчас, правда? Пока «житель Зеленой Воды» дрыхнет, и река ведет себя прилично… Леди Сотофа, вы говорили, что «чувствуете этого зверя». Значит, вы узнаете, когда он проснется?

– Узнаю. – Кивнула она.

– Вот и хорошо. – Зевнул я. – Тогда я пойду в кабинет Мелифаро и попробую поставить какой-нибудь опасный эксперимент с его мебелью – кто знает, может быть моего могущества хватит на то, чтобы соорудить из нее что-нибудь подходящее для смертельно усталого человека… Разбудите меня через пару часов, ладно?

– Ладно уж. – Великодушно согласился Джуффин. – Иди, сэр засоня, смотри свои занудные сновидения…

– Хуже, чем про зеленую воду все равно не будет! – Улыбнулся я.

– Твоя правда. – Легко согласился мой шеф.

Я с удовольствием заперся в пустом кабинете Мелифаро и принялся за сооружение неуклюжей, но довольно уютной кровати из двух кресел, одного стула и одного табурета. На эту разминку у меня ушло минут пять, зато результат превзошел все ожидания: я устроился настолько удобно, насколько это вообще возможно при полном отсутствии кровати, и мгновенно отрубился – как будто меня выключили из розетки.

Проснулся я совершенно самостоятельно, за окном как раз начинало светать – по всему выходило, что спал я не так уж долго. Тем не менее, я чувствовал себя так хорошо, словно вернулся из продолжительного отпуска, посвященного исключительно практическим семинарам по здоровому образу жизни. Я быстренько вышел в коридор, спустился вниз и умылся. Теперь можно было не просто жить дальше, а делать это с огромным удовольствием! Я засунул нос в кабинет Джуффина, и застал там своего шефа – в полном одиночестве и в глубокой задумчивости.

– А где все остальные? – Бодро спросил я. – Что, им показалось, что без меня их жизнь стала бессмысленной, и ребята тоже улеглись спать?

– Что-то в этом роде. – Усмехнулся Джуффин. – Кофа отправился домой, сэр Шурф тоже, Сотофа только что уехала в Иафах…

– А с какой это стати? – Удивился я. – У нас с вами были такие грандиозные планы на сегодняшнее утро…

– Были. – Задумчиво кивнул Джуффин. – Но пока ты спал, мы с Сотофой выяснили, что на самом деле это планы на сегодняшний вечер…

– Почему именно на сегодняшний вечер? – Поинтересовался я.

– А вот так! – Пожал плечами Джуффин. – На самом деле, мы успели неплохо потрудиться, я с самого начала надеялся, что у Сотофы это получится…

– Что именно?

– Я помог ей уснуть и познакомиться поближе с этим загадочным «зверем», который поселился в Хуроне. – Джуффин победоносно посмотрел на меня и отчаянно зевнул. – С такими существами лучше не встречаться наяву, но в сновидении к ним можно подойти очень близко… и, самое главное, понять, что они из себя представляют. Теперь мы знаем об этом существе почти все – во всяком случае, гораздо больше, чем прежде.

– Расскажете? – Я говорил тоном умирающего любителя бесконечного сериала, которому вдруг посчастливилось встретиться с автором сценария – единственным человеком во Вселенной, который мог бы поведать ему, чем все закончится.

– А куда я от тебя денусь! – Улыбнулся мой шеф. – Ты же у нас – лицо заинтересованное… такое заинтересованное, что дальше некуда, если разобраться! Во-первых, мы с Сотофой совершенно уверены, что эта тварь будет спать до заката – узнать о ее планах на ближайшее будущее оказалось проще простого! – так что в напряженном графике твоих грядущих подвигов произошел небольшой сбой. Ты не очень расстроился?

– Нет. – Улыбнулся я. – Я обожаю откладывать на завтра то, от чего можно умереть сегодня, и все в таком роде… И вообще приятно побыть живым еще целый день – хорошо-то как!

– Полностью с тобой согласен. – Совершенно серьезно кивнул мой шеф – так серьезно, что я с ужасом понял: а ведь он действительно не исключает возможность, что… – к счастью, я так и не решился окончательно сформулировать незаметно пробравшуюся в мою голову паникерскую мыслишку.

– Вечер – это вечер, сэр Макс! А сейчас утро. Так что забудь. – Сочувственно усмехнулся Джуффин. Он по-прежнему видел меня насквозь – что правда, то правда!

– Считайте, что уже забыл. – Вздохнул я. – Между прочим, я умираю от любопытства – настолько, что даже не требую чтобы меня накормили завтраком, могли бы и оценить! Так что продолжайте.

– Оцениваю. – Рассмеялся Джуффин. – А посему продолжаю… Этот «житель Зеленой Воды», который поселился в Хуроне – одно из самых загадочных существ, какие мне доводилось встречать. Его действительно нельзя увидеть, нельзя потрогать, у него нет запаха – неудивительно, что наш сэр Нумминорих его не учуял! – можно сказать, что его вообще нет… И тем не менее, это чудовище существует, и когда оно съедает свою жертву, от бедняги не остается ничего – даже булавки для лоохи! Знаешь, его бытие представляется мне совершенно бессмысленным: на протяжении бесконечных тысячелетий он спал, иногда просыпался, чтобы спеть оказавшимся поблизости людям свою странную колыбельную, заманить на дно, а потом съесть, и снова уснуть – бред какой-то!

– Какая у некоторых жизнь интересная – это что-то! – Фыркнул я. Немного подумал и предположил: – А может быть все дело в снах, которые эта тварь смотрит после еды? Вдруг в этом и состоит смысл ее странного существования?

– О, это самое смешное! – Обрадовался Джуффин. – Сотофе удалось заглянуть в его сон. Можешь себе представить: этой твари снится в точности то же самое, что ее жертвам…

– Зеленая вода?! – Прыснул я.

– Вот именно!

– Дело вкуса, конечно. – Отсмеявшись вздохнул я. – Но мне даже поверить трудно… И сколько тысяч лет продолжается его занимательное существование?

– Много. Так много, что эта тварь сама сбилась со счета. Впрочем, я не уверен, что наш новый приятель когда-то изучал арифметику, так что его память вообще не хранит никаких чисел… Но очень, очень долго, можешь поверить мне на слово!

– Все это ужасно занимательно, но… Вы узнали, как ее можно убить? – Осторожно спросил я.

– Какой ты практичный парень, с ума сойти можно! – Ехидно заметил мой шеф. – Ладно, могу тебя порадовать: убить это существо можно. Оно не бессмертно, это точно! Кроме того, совсем недавно оно стояло на пороге смерти – думаю, просто от старости. Эта тварь так ослабла, что последние несколько столетий не выходила на охоту – просто дремала на дне залива Ишма, смотрела свои скучные сны и спокойно ожидала конца. Но по странному стечению обстоятельств этот грешный корабль из Суммони задел «жителя Зеленой Воды», каким-то образом разбудил его и увлек за собой. Можно сказать, что невидимое чудовище «приклеилось» к кораблю… хотя нет, это очень глупый термин! Никаким «клеем» там и не пахло, разумеется. Одним словом, эта странная тварь была вынуждена последовать за кораблем, поскольку у нее не было ни сил, ни желания сопротивляться… А когда они прибыли в Ехо, случилось то, что должно было случиться: сила Сердца Мира пошла на пользу нашему незваному гостю – иногда я начинаю жалеть, что меня лихим ветром занесло в это грешное местечко!

– Врете, небось! – Улыбнулся я. – Вы – и вдруг о чем-то там сожалеете… Не верю!

– Ну и не надо. – Джуффин комично пожал плечами. – Шутки шутками, сэр Макс, но я действительно не в восторге от того факта, что сила Сердца Мира идет на пользу не только всяким чокнутым магам вроде нас с тобой, а и разной докучливой погани…

– Джуффин, а ведь вы еще не ответили на мой вопрос. – Вздохнул я. – Просто замечательно, что эту тварь можно убить – описать не могу, как меня вдохновляет сей факт! – но все-таки как?

– А это как раз предстоит выяснить вам с Шурфом. – Усмехнулся мой шеф. – Ну, не делай такое кислое лицо, парень! На самом деле я совершенно уверен, что знаменитая левая рука сэра Лонли-Локли справится с чем угодно – до сих пор этому щедрому на выдумки Миру еще не удавалось породить чудовище, способное выжить после знакомства с левой рукой нашего Шурфа. И почему тварь из залива Ишма должна оказаться исключением, хотел бы я знать?!

– Мне нравится ваш оптимизм. – Улыбнулся я. – Постараюсь отрастить себе такой же… Чем вы его поливаете, Джуффин?

– Кровью своих несчастных жертв! – Мой шеф изобразил на своей и без того колоритной физиономии самый зловещий оскал и захихикал как какая-нибудь невоспитанная кикимора. Устоять было невозможно: я ржал, как сумасшедший.

– В общем, вы думаете, что все будет хорошо? – Отсмеявшись уточнил я.

– Я ничего не думаю. – Неожиданно резко сказал Джуффин. – Я не знаю. Там видно будет… Так что я не могу выдать тебе справку с дюжиной печатей, в которой будет написано, что все закончится хорошо, если ты это имеешь в виду. Я вообще не любитель давать гарантии, поскольку в лучшем случае это – просто вранье… а в худшем – успокоительное вранье!

– Вот так? – Растерянно спросил я.

– Вот так! – Решительно подтвердил Джуффин. А потом обезоруживающе улыбнулся. – Разумеется, я хочу, чтобы у этой истории был хороший конец, как у многих других историй… И ты этого хочешь, разумеется. А когда мы с тобой так сильно чего-нибудь хотим, все обычно выходит по-нашему. Но учти: это не обещание, а просто моя точка зрения.

– Уже лучше! – Усмехнулся я. – Знаете, сэр, все это немного похоже на заговор – только не знаю, против кого… Против судьбы, что ли? Я старательно делаю вид, что ужасно перепуган, вы не менее старательно делаете вид, что ни в чем не уверены, а в глубине души мы оба знаем, что все будет так, как мы захотим. И вообще меня не покидает ощущение, что с нами происходит что-то очень важное, о чем мы даже не заикаемся…

– Ну вот и не заикайся. – Холодно сказал Джуффин. Задумчиво побарабанил пальцами по столу и туманно объяснил: – Такие вещи боятся слов даже больше, чем пристальных взглядов. Поэтому давай сменим тему, ладно?

– Ладно. – Я виновато улыбнулся. – Собственно говоря, мне наверное положено спросить, что я теперь должен делать – я имею в виду исключительно свои служебные обязанности…

– Собственно говоря, мне наверное положено ответить, что ты должен остаться в моем кабинете, дождаться этого засоню, сэра Мелифаро, и передать ему, что вся ответственность за происходящее будет лежать на нем – до самого вечера. – В тон мне ответил Джуффин. – Потом можешь наслаждаться жизнью, пока не надоест – в смысле, тоже до вечера. А я поеду домой и попробую немного поспать. Если случится что-нибудь совсем уж неординарное, можешь послать мне зов… Но я буду грязно ругаться – предупреждаю!

– Отлично, в таком случае у меня появится возможность научиться у вас еще и этому. – Рассмеялся я.

– Кто бы говорил! – Вздохнул Джуффин. – По Управлению до сих пор ползают слухи о нескольких дюжинах заковыристых словечек, которыми ты однажды поливал бедного сэра Шурфа, который просто пытался тебя разбудить – несколько лет прошло, а люди все еще помнят… Знаешь, сэр Макс, меня все-таки ужасно подмывает дать тебе один смешной совет, так что я пожалуй не стану отказывать себе в этом маленьком удовольствии.

– Считайте, что я стал одним большим ухом. – Тоном законченного подхалима заявил я.

– Хорошо, что мы с тобой не на Темной Стороне. – Неожиданно расхохотался Джуффин. – А то тебе, чего доброго, пришлось бы ответить за свое легкомысленное высказывание и действительно превратиться в одно большое ухо. Ужас какой!

– А что за совет-то? – Жалобно спросил я. Насколько я успел изучить своего шефа, он вполне мог бы развивать захватывающую тему моей предполагаемой метаморфозы еще часа полтора. Но этого все-таки не случилось.

– Уладь все свои дела. – Джуффин вдруг стал сокрушительно серьезным. – Так, как ты уладил бы их, если бы был совершенно уверен, что сегодня вечером тебе действительно предстоит умереть… или просто уехать навсегда. И не надо смотреть на меня с таким ужасом, Макс! Я говорю это не потому, что у тебя нет никаких шансов выжить. Просто тебе уже давно следовало этим заняться… Помнишь, я как-то говорил тебе, что человек, на шее которого висит множество незаконченных дел, здорово похож на этого пройдоху Кобу, который ходит, напялив на себя кучу чужих лоохи самых разных размеров. Может быть ему довольно тепло и уютно, но вся эта куча тряпок затрудняет движения, а концы путаются под ногами. Так и упасть можно…

– Наверное я вас понял. – Задумчиво кивнул я. – Знаете, а ведь прошлой ночью мне пришлось выслушать выступление вашего старого приятеля Лойсо, почти на ту же самую тему. Только Лойсо гораздо радикальнее: он утверждает, что меня отягощают не только незаконченные дела, а вообще все на свете, включая вашу неземную улыбку…

– И он совершенно прав. – Усмехнулся Джуффин. – Вот уж не думал, что он стал таким мудрым… А все-таки забавно, что вы подружились! Дело кончится тем, что мне придется упечь тебя в Холоми. Имей в виду: за дружбу с Лойсо можно схлопотать и пожизненное заключение! – Он неудержимо расхохотался. – Ничего, мальчик, мы будем тебя там навещать, всем коллективом… Главное – постарайся дожить до этого чудесного момента.

– Ладно. – Вздохнул я. – Во всяком случае, я попробую.

– Вот и славно. В таком случае, хорошего утра, сэр Макс! – К Джуффину уже вернулись его обычные интонации, немного чересчур легкомысленные для «господина Почтеннейшего Начальника» (это наилучший комплимент, какой я способен отпустить в чей-либо адрес!) Он весело помахал мне рукой, вышел из кабинета, и я остался один – сладко дремлющий на спинке моего кресла Куруш в счет не шел: буривухи – не только самые мудрые, но и самые ненавязчивые существа в мире! Все к лучшему: мне как раз было о чем подумать, а я предпочитаю заниматься этим странным делом в полном одиночестве – сей процесс представляется мне почти таким же интимным, как посещение уборной.

Около полудня я постепенно начал сердиться: сэр Мелифаро и не думал появляться на службе. Впрочем, эта оригинальная мысль почему-то не приходила в голову ни одному из моих коллег. Только Луукфи Пэнц на минутку заглянул ко мне поздороваться, уронил пару стульев, и поспешно скрылся наверху, в Большом Архиве. Впрочем, ни к сэру Кофе, ни к Шурфу у меня не было никаких претензий: они отправились домой на рассвете, так что я не стал подвергать сомнению их священное право на пребывание в собственной постели.

Наконец в мой кабинет осторожно заглянул точеный носик леди Кекки – вот уж кто должен был появиться здесь еще несколько часов назад, если разобраться!

– И где вы гуляли, леди? – Ехидно спросил я. – Я, конечно, простой необразованный варвар с границ, и все такое, но даже у меня хватает гениальности, чтобы сообразить, что дело идет к полудню! А тебе так не кажется, незабвенная?

– Я проспала. – Честно сказала Кекки. Ее чистосердечное признание сопровождалось такой обезоруживающей виноватой улыбкой, что мне оставалось только махнуть рукой на свои жалкие попытки укрепить служебную дисциплину и тоже заулыбаться до ушей: ну, проспал человек – так что, убить его теперь, что ли?

– Надеюсь, тебе снилось что-то стоящее? – С деланной строгостью спросил я.

– Да. – Обрадовалась Кекки. – Рассказать?

– Не надо. – Вздохнул я. – Лучше просто немного посиди в моем кресле. А я поеду, навещу сэра Мелифаро. Вчера этот мерзавец заставил мою девушку рисковать жизнью – он послал ее меня будить, представляешь? Так что сегодня я устрою ему то же самое, он у меня еще попляшет!

Кекки хихикнула, кивнула, и с удовольствием уселась в мое кресло.

Через несколько минут я уже выходил из амобилера на улице Хмурых Туч, возле дома Мелифаро. К моему величайшему сожалению, этот счастливчик уже успел проснуться совершенно самостоятельно, так что мне не удалось попробовать себя в качестве начинающего садиста. Он встретил меня на пороге гостиной и изумленно поднял брови.

– Я знаю, что ты недолюбливаешь Безмолвную речь, но не настолько же! Что-то случилось, или ты просто решил сэкономить на завтраке?

– Вообще-то я пришел тебя убить. – Усмехнулся я. – Или хотя бы разбудить – честно говоря, я здорово надеялся, что это будет еще мучительнее! Между прочим, твое нахальное отсутствие на службе здорово мешало мне наслаждаться жизнью… Ну ладно, для начала я просто съем твой завтрак, а там посмотрим!

– Я попрошу Кенлех вынести тебе наши объедки, попрошайка! – Обрадовался Мелифаро. – Ничего, если она подаст их прямо на газете? Все равно по ее милости у меня в доме больше не осталось посуды, я же тебе говорил!

– Стоп. – Решительно сказал я. – Предлагаю временно приостановить наш головокружительный диалог. В настоящий момент у нас разные весовые категории. Ты тут бессовестно дрых, пока самому тошно не стало, и вообще всячески наслаждался жизнью, а я чуть ли не до рассвета спасал неблагодарное человечество… а после рассвета я уже спасал исключительно покой твоей драгоценной задницы, душа моя! И вообще, если бы ко мне в гости пришел человек, пожертвовавший несколькими часами своей единственной и неповторимой жизни, чтобы дать мне как следует выспаться, я бы заплакал от умиления и накормил его завтраком… Тебе уже стыдно?

– Есть немножко. – Ухмыльнулся Мелифаро. Меньше всего на свете он был похож на человека, которому действительно стало стыдно. – Ладно уж, пожалуй я все-таки пущу тебя в гостиную… Нет, а в самом деле, с какой стати ты вдруг взял и приперся? Чтобы разбудить меня, вполне хватило бы Безмолвной речи… Что, пока я спал, действительно что-то случилось?

– И это тоже. – Задумчиво согласился я. – Так, ничего особенного, но поболтать будет о чем… В Управлении осталась леди Кекки, так что в течение ближайшего получаса можешь не слишком туда рваться. Кстати, она тоже проспала, и теперь чувствует себя такой виноватой, что из нее веревки вить можно… Да, между прочим, я не только к тебе пришел. Я подумал, что должен проверить, не обижаешь ли ты эту бедную девочку, решившуюся поселиться в твоем доме. Забота о благополучии подданных – главная обязанность просвещенного монарха! Знаешь, какой я просвещенный?

– Могу себе представить! – Прыснул Мелифаро. А потом перешел на шепот и добавил совершенно серьезным тоном: – Непременно скажи это Кенлех. Ей будет приятно, что ты зашел специально для того, чтобы ее навестить.

– Могу и сказать. – Я пожал плечами. – Надо же говорить людям правду, хоть иногда…

Кенлех действительно обрадовалась моему «официальному дружескому визиту» – мне всегда становится немного неловко, когда она, или ее сестрички так неудержимо радуются моему появлению – было бы чему, если разобраться!

Мы что-то жевали, пили камру, и я рассказывал о том, чем закончилась вчерашняя ночь – слегка подредактированный вариант, специально для маленьких ушек Кенлех, не очень-то посвященной в наши многочисленные тайны. Впрочем, у этого пройдохи Мелифаро действительно патологически светлая голова – особенно когда он хорошо выспится! – так что я был совершенно спокоен: этот парень с легкостью мог выудить из моего доклада «для общественного пользования» полноценную информацию, хранить которую полагается под грифом «совершенно секретно». Именно этим он, судя по всему, и занимался: уж больно глубокомысленно выглядела его неожиданно поумневшая физиономия… Я успел не только развлечь эту «сладкую парочку», но и окончательно убедиться в том, в чем я, собственно говоря, так хотел убедиться: вверенная моим заботам Кенлех абсолютно счастлива, лучше просто не бывает, а если и бывает, значит у меня не хватает воображения, чтобы представить себе – как это? Вообще-то я с самого начала здорово подозревал, что так оно и есть, но до сих пор так и не выбрал время – всего несколько минут – чтобы зайти, заглянуть в ее глаза, и окончательно убедиться, что мы втроем правильно распорядились ее жизнью… Теперь я мог вздохнуть с облегчением: одно из многочисленных дел, которые я должен был уладить в соответствии с так называемым «смешным советом» сэра Джуффина Халли, кажется было улажено.

Все это было просто замечательно, но в конце концов мне все-таки пришлось покинуть их уютную гостиную. Мне стало совершенно ясно, что пока там сижу я, там будет сидеть и хозяин дома: наш сэр Мелифаро – на редкость компанейский парень! А во мне внезапно разбушевался блюститель трудовой дисциплины. Уже давно перевалило за полдень, а этот бездельник все еще околачивался дома, и кажется только начинал входить во вкус. Так что мне пришлось чуть ли не силой уволочь его на службу. Счастье, что эти двое – почти святые: они на меня совершенно не обиделись…

А через полчаса я переступил порог своего дома на улице Желтых камней. Я ни разу не заходил сюда с того пасмурного дня в самом конце лета, когда мне было позарез необходимо остаться одному – просто немного поспать и прийти в себя после сокрушительной встречи с сероглазой Тенью давным-давно исчезнувшего короля Мнина. Лойсо был совершенно прав: у меня слишком много квартир, ни в одной из которых я толком не смог обжиться – в этом прекрасном Мире существуют только два помещения, в которых я действительно обжился по-настоящему: маленькая спальня Теххи над трактиром «Армстронг и Элла», названным так в честь моих котят, в свое время ставших настоящими знаменитостями – это была очень смешная история! – и мой кабинет в Доме у Моста, который вообще-то был кабинетом сэра Джуффина… Возможно, дело как раз в том, что полюбившиеся мне помещения на самом деле являлись чужой территорией? В юности я ужасно любил донашивать чужие вещи, не все, конечно, а только некоторые – не знаю уж, какими соображениями я руководствовался при их выборе! – может быть, в случае с квартирами со мной происходило то же самое…

Меня до глубины души потрясает незамысловатый, но совершенно необъяснимый факт: за время моего отсутствия квартира на улице Желтых камней никогда не приобретает вид нежилого помещения. Ни едва уловимого затхлого запаха заброшенного фамильного склепа, из которого даже покойника давным-давно вынесли, ни пыли, ни того особенного унылого настроения, которое прежде всегда касалось меня в давно и надолго опустевшем доме… Но на сей раз я зашел домой не для того, чтобы попробовать разгадать эту маленькую тайну – я вполне готов смириться с мыслью, что она вообще никогда не будет разгадана! – а для того, чтобы отыскать подарок сэра Махи Аинти, старого шерифа исчезнувшего города Кеттари, бывшего начальника (и наставника) моего собственного великолепного шефа… одним словом, самого непостижимого типа во Вселенной.

В конце нашей последней встречи – черт, это было почти три года назад, и я никак не могу определиться: ВСЕГО три года, или ЦЕЛЫХ три года? – Махи дал мне маленький зеленоватый камушек, удивительно, даже пугающе тяжелый для такой крошечной вещицы… Он сказал тогда: «Этот камень – твой „ключ“ от Кеттари, Макс. Он открывает только одну дверь между нашими Мирами. Зато с обеих сторон.» Так что с тех пор я знаю: стоит только захотеть, и я смогу вернуться в Кеттари, небольшой городок, затерянный в горах графства Шимара… вот именно – «затерянный», лучше и не скажешь!

А в тот день я был совершенно уверен, что знаю, как должен распорядиться подарком Махи, так что мне предстояло самое неприятное из домашних дел: разыскать эту крошечную вещицу среди целой груды очаровательного хлама, вместительным складом для хранения которого, собственно говоря, и является моя квартира. Вернувшись из Кеттари, я собирался отнести свой талисман к одному из столичных ювелиров, чтобы тот превратил его в кольцо, или какую-нибудь другую безделушку, более или менее приспособленную к постоянному пребыванию на моем непоседливом теле. Но я так и не собрался, разумеется, так что это дело стало очередным пополнением моей роскошной коллекции незаконченных дел – признаться, в данном случае проблема заключалась еще и в том, что я не слишком-то верил, что когда-нибудь буду носить это украшение: я до сих пор так и не сумел привыкнуть к тому, что в этом прекрасном Мире мужская половина населения увешивает себя разнообразной драгоценной бижутерией с неменьшим энтузиазмом, чем женская. Не то что бы я принципиально не одобряю их поведение, просто мои руки совершенно не привыкли к кольцам, и мне все время кажется, что ожерелья слишком плотно обвиваются вокруг шеи и давят на грудь, а браслеты до красноты натирают кожу на внутренней стороне предплечий и ужасно мешают сгибать руки в запястьях… Одним словом, щеголем, наверное, тоже надо родиться – подозреваю, что это такой же редкий талант, как и все остальные!

После нескольких минут хаотического копошения на первой попавшейся полке с безделушками, я понял, что так не годится: если я не хочу безрезультатно рыться в своих сокровищах до глубокой старости, мне придется заставить свою дурацкую голову принять участие в этом захватывающем процессе… хотя, честно говоря, я ужасно жалел, что до сих пор не удосужился разучить соответствующий фокус, специально для такого случая: наверняка тут могла помочь фирменная угуландская Черная магия какой-нибудь восемнадцатой (или сто семьдесят третьей) ступени – несколько полезных заклинаний, и вожделенная булавка сама выбирается из стога сена и ложится к твоим ногам… Я уселся в кресло, заставил себя прикрыть глаза и расслабиться: просто вспомнить, что я никуда не тороплюсь, и впереди у меня целый длинный день, так что нет необходимости совершать судорожные бессмысленные движения и небрежно сметать на пол маленькие симпатичные штуковины болтающимися полами своей Мантии Смерти.

Через несколько минут я покинул кресло и аккуратно собрал разбросанные безделушки, а потом расставил их на полках с педантичностью, достойной самого сэра Лонли-Локли. Мне почему-то показалось, что мои поиски не станут успешными, пока я не ликвидирую последствия очень неудачного начала. Потом я улегся на пол и уставился в потолок – если бы меня спросили, почему я так поступаю, мне вряд ли удалось бы дать мало-мальски вразумительный ответ, но я был совершенно уверен, что так надо. В последнее время я то и дело совершаю довольно дурацкие поступки, которые приносят совершенно неожиданные результаты – вроде моей эксцентричной ругани с рекой прошлой ночью… Я выкинул из головы все мысли о предстоящих мне поисках и просто разглядывал темные деревянные потолочные балки. А потом я не то что бы задремал – это не было похоже на сон, просто внезапно посетившее меня воспоминание обросло призрачной, но узнаваемой плотью. На подоконнике сидел довольно симпатичный и совершенно безобидный на вид призрак в темно-зеленом домашнем лоохи. Разумеется, это был я сам – сэр Макс разлива 116 года Эпохи Кодекса, судя по еще довольно коротким волосам этого парня. Я уже и забыл, что всего пару лет назад у меня было такое юное лицо – никаких резко очерченных складок в уголках рта и прочих романтических отпечатков моей более чем интересной жизни… Пока я любовался и умилялся, призрак легко соскочил с подоконника, подошел к полке с безделушками, взял оттуда какой-то небольшой предмет и внимательно на него уставился. А потом пошел к лестнице, ведущей в спальню… И тут я окончательно вспомнил, какие мысли крутились в моей голове в то утро – всего через несколько дней после возвращения из Кеттари – и куда я спрятал камень. Ну разумеется, я понес его в спальню, а куда же еще! Именно там я хранил те из своих сокровищ, которые считал настоящими. Их было немного, всего три. Маленькая коробочка с остатками засохшего бальзама для умывания, которую я унес из спальни старого Маклука – не просто памятная вещица из разряда ностальгических сувениров, напоминающая о моем первом приключении в этом Мире, а настоящий могущественный амулет, во всяком случае, так утверждает непогрешимый сэр Джуффин Халли. И еще крошечный шарик темно-вишневого перламутра, так называемое "Дитя Багровой Жемчужины Гурига VII – такие малыши помогают своим владельцам в любых обстоятельствах сохранять здравый ум… и память, что особенно важно. А третьим талисманом как раз и стал мой зеленый кеттарийский камешек, ключ от двери в новый, еще незавершенный, неописуемо прекрасный Мир… Мне отлично известно, что я являюсь счастливым обладателем самой дырявой головы на обоих берегах Хурона, но как я мог забыть о том, что благоразумно поместил подарок Махи именно туда, где ему и следует находиться – ума не приложу! До сих пор мне казалось, что я не так уж безнадежен… Я предпринял отчаянную попытку подняться с пола. Это оказалось не так уж просто: сначала мне пришлось проснуться. Все-таки я каким-то образом умудрился задремать, хотя мои размышления здорово напоминали размышления бодрствующего человека. Правда, мне приснился самый настоящий сон: мой собственный призрак, шляющийся по гостиной… С другой стороны, наяву я призраков не видел, что ли?!

Я поднялся наверх, машинально пересчитывая деревянные ступеньки лестницы – их оказалось ровно двадцать восемь. В спальне никого не было, разумеется, хотя в глубине души я все-таки немного опасался, что застану там полупрозрачного Макса почти трехлетней выдержки… Но ничего подобного, хвала Магистрам, не случилось. Так что я просто вошел в спальню и нашарил в недрах хрупкой резной этажерки сверток со своими сокровищами. Воспоминание, посетившее меня в полудреме, не соврало: маленький зеленоватый камешек, мой «ключ» от Кеттари, был здесь, как ему и полагалось. Я немного подержал амулет на ладони, ощутил его холод и странную, почти неприятную тяжесть, а потом опустил камешек в карман своей Мантии Смерти.

«Неужели ты собираешься в Кеттари, коллега?» – Зов сэра Махи Аинти настиг меня внезапно, как звон разбитого оконного стекла на рассвете, который способен не только разбудить, но и подарить несколько мгновений настоящей первобытной паники, ни с чем не сравнимого утробного страха, наглого и очевидного, как сметающая все на своем пути зубная боль.

«Сами знаете, что не собираюсь.» – Виновато ответил я через несколько секунд, когда снова обрел способность соображать.

«Откуда? Ты действительно думаешь, что я слежу за каждым твоим шагом?» – Невозмутимо отозвался Махи.

«Просто я уже привык к тому, что все постоянно все обо мне знают. – Объяснил я. – Махи, я ужасно рад вас слышать, несмотря на то, что…»

«Несмотря на то, что я поймал тебя на горячем, да?» – Уточнил он.

«А вы поймали меня именно „на горячем“? Что, я не должен отдавать этот камень?»

«Ключ твой, так что ты можешь делать с ним все, что тебе заблагорассудится. – Спокойно ответил Махи. – Просто я хотел уточнить: я говорил тебе, что если ты одолжишь его кому-то из своих приятелей, я не ручаюсь за последствия? Или забыл? Да нет, наверняка говорил… Мое дело – предупредить тебя, что события редко развиваются именно так, как ты это себе представляешь… и еще реже – так, как ты планируешь. Делай что хочешь, коллега. Но не забывай, что не чудеса принадлежат тебе, а ты принадлежишь им… даже когда речь идет о чудесах, которые совершаешь ты сам. Вот, собственно, и все.»

«Махи, я так и не понял: я могу отдать это ключ, или…»

«Я уже сказал, что ты можешь делать все, что угодно, Макс. Неужели ты думаешь, что в моих привычках говорить кому бы то ни было „нельзя“, или „можно“? Надеюсь, ты не перепутал меня со своим папочкой?»

«Но почему вы решили прислать мне зов именно сейчас?» – Упрямо уточнил я. Все-таки я могу быть ужасающим занудой, если захочу!

«Все очень просто: ты прикоснулся к камню, я тут же вспомнил, что есть на свете такое замечательное существо, как сэр Макс из Ехо. И подумал, что было бы неплохо с тобой поболтать.» – Терпеливым тоном школьного учителя, привыкшего изо дня в день объяснять элементарные вещи твердолобым оболтусам, ответил Махи. Я так и видел, как он прячет лукавую улыбку в своих густых усах!

«То есть, все, что вы мне сказали, не является завуалированной формой запрета?» – Осторожно спросил я.

«Да нет, конечно. Просто мне хотелось, чтобы ты еще немного подумал прежде, чем принять решение… и имел в виду, что вся ответственность за это решение будет лежать только на тебе – вне зависимости от того, какого рода решение ты в конце концов примешь… У тебя еще не разболелась голова от нашей болтовни?»

«Нет.»

«Все равно я собираюсь попрощаться… Да, знаешь, мне бы хотелось, чтобы ты все-таки выбрался в наши места в ближайшие сто лет. Этот странный город из твоих снов – одно из самых чудесных мест, какие мне доводилось видеть, о парке я уже не говорю: я сам до сих пор не очень-то понимаю, что он из себя представляет… Было бы неплохо, если бы ты еще раз задремал в окрестностях Кеттари – мне так нравятся твои сны!»

«С некоторых пор я остерегаюсь давать обещания. – Улыбнулся я. – В противном случае я бы непременно пообещал…»

«Ничего, коллега, мне и без твоих обещаний неплохо живется, так что не старайся. Хорошего дня!»

После этого сэр Махи вероятно отправился по своим делам, а я чуть не умер от облегчения: дружеское общение с этим потрясающим типом при помощи Безмолвной речи вполне заменяет дюжину безуспешных попыток поднять штангу весом в полтонны – по крайней мере, ощущения примерно те же, да и количество пота вполне соответствующее… Поэтому я разделся, пополз в ванную комнату, и чуть ли не час приводил себя в порядок. Это оказалось не так уж сложно, если честно. Гораздо труднее было заставить себя обдумать все, что он мне наговорил. Думаю, что я так и не справился с этой задачей. Просто немного помучился сомнениями, а потом махнул на них рукой – за мной это водится…

Так что когда я переступил порог трактира «Армстронг и Элла», никаких сомнений у меня при себе не обнаруживалось. Только тяжелый зеленоватый камешек в кармане Мантии Смерти и довольно лирическое настроение за пазухой – там, где в разном ритме деловито перестукивались два моих сердца: настоящий кусочек чуткого полезного мяса, с каковым я благополучно родился сколько-то там лет назад, как все нормальные люди, и загадочный темный комок, который сэр Джуффин в свое время умудрился взять на прокат у моей Тени – интересно, как она теперь без него обходится, эта таинственная особа, в существование которой мне до сих пор так трудно поверить… Я молча уселся на высокий табурет у стойки бара и попытался порадовать Теххи сокращением своих лицевых мышц – улыбнулся.

– Выражение твоего лица не очень соответствует настроению, да? – Спросила она.

– Не очень, наверное. – Задумчиво согласился я. – Столько всего случилось… Рассказать?

– Все равно ведь расскажешь. – Улыбнулась она. – Что-что, а твое таинственное молчание мне не грозит, тут я совершенно спокойна!

Я огляделся по сторонам. В трактире было совершенно пусто, даже сами Армстронг и Элла отправились куда-то по своим кошачьим делам: например, что-нибудь съесть, или поваляться в моей постели… От этого незамысловатого факта здорово попахивало чистой воды мистикой: вообще-то ни в одном столичном трактире попросту не может быть совершенно пусто, и заведение Теххи никогда на моей памяти не являлось счастливым исключением из этого правила, хотя здесь не кормят, а только подают разные напитки, в том числе и лучшую камру в Ехо – Теххи обожает порассуждать о том, что я решил застрять в ее жизни только для того, чтобы получить неограниченный доступ к этому божественному пойлу, полностью соответствующему моим представлениям о том, какой должна быть хорошая камра… Как бы то ни было, я мог смело открывать рот и приступать к своим любимым упражнениям в ораторском искусстве: никаких ушей, кроме ушей самой Теххи поблизости не обнаруживалось. Она слушала молча, иногда задумчиво кивала – ей уже передалось мое собственное странное настроение, которое я почему-то предпочитал определять как «лирическое». Теххи всегда отражает мое настроение, как зеркало, и это делает наше общение настолько комфортным, что иногда даже трудно поверить, что мне может быть так хорошо. Впрочем, это налагает на меня определенные обязательства: я ни за что не сунусь в ее дом, если мне станет совсем уж хреново – точно так же, как постараешься держаться подальше от близкого человека, если вдруг заболеешь гриппом – правда, с тех пор, как я попал в Ехо, «совсем уж хреново» мне становилось всего пару раз, и в то время мы с Теххи еще не были знакомы…

– Это вся история? – Тихо спросила Теххи, когда я закончил излагать свою «сагу о Зеленой Воде» и наконец заткнулся.

– Да, это вся история. – Задумчиво согласился я. – Есть еще одна история, но она не имеет никакого отношения к первой… Или почти никакого. Смотри, я принес тебе одну вещицу.

Я достал из кармана Мантии Смерти маленький зеленоватый камешек и положил его на ладони так, чтобы она могла полюбоваться переливами тусклого послеполуденного солнца на его полустертых гранях. Теххи машинально протянула руку, чтобы взять его, но я покачал головой.

– Подожди. Сначала история. А потом ты сама решишь, нужна ли тебе эта штука.

– Хорошо. – Она казалась удивленной и заинтригованной. Неудивительно: вообще-то это совершенно не напоминало мою дурацкую манеру делать подарки. Я очень люблю тихонько положить новое лоохи на одну из полок ее шкафа – так, словно оно лежит тут уже несколько лет, или незаметно засунуть маленькую драгоценную безделушку в ее карман. Разумеется, рано или поздно Теххи обнаруживает мой подарок и пытается устроить мне допрос на классическую тему: «откуда это взялось?» – на что я гордо отвечаю, что «мы живем в удивительном Мире, в котором то и дело случаются всякие чудеса», – после чего окончательно умолкаю – дескать, что хочешь, то и делай, незабвенная, хоть пытай – все равно не проговорюсь! А уж сказать Теххи, что она должна сама решить, нужен ей мой подарок, или нет – такого за мной никогда не водилось. Вообще-то, до сих пор подразумевалось, что мои подарки – самая нужная вещь в мире…

– Выкладывай свою историю, милый. – Потребовала Теххи, заботливо подливая мне камры. – Ты меня уже так заинтриговал – дальше некуда!

– Ты знаешь, что случилось с Кеттари? – Осторожно спросил я. В глубине души я немного опасался, что сейчас у меня за спиной возникнет разгневанный сэр Джуффин и заткнет мой болтливый рот: все-таки тайна есть тайна, и когда мы с Лонли-Локли вернулись из Кеттари, мой шеф несколько раз повторил мне чуть ли не по слогам, что ее не должен знать никто, а «никто» значит – никто! Впрочем, с тех пор прошло почти три года, и того смешного мальчика, которому запретили разглашать эту тайну, больше не было – осталась только моя память о нем, тот самый симпатичный призрак в домашнем лоохи, который разгуливал сегодня по пустой гостиной дома на улице Желтых камней…

К моему удивлению Теххи не потребовала продолжения. Вместо этого она задумчиво покачала головой.

– Предположим, что я… нет, не знаю, а только догадываюсь, о том что случилось с Кеттари. Я слышала все эти истории о купцах, которые пытались добраться туда без проводника из числа местных жителей, и по нескольку дюжин дней плутали в горах… И я знаю, что ты туда ездил по какому-то делу. И еще однажды я спросила у сэра Джуффина, когда он в последний раз был на своей родине. Он как-то отшутился, но его настроение показалось мне очень странным… Одним словом, я догадываюсь, что Кеттари больше не принадлежит нашему Миру. Ты это хотел мне рассказать?

– Вот кто должен служить в Тайном Сыске! – Восхищенно сказал я. – А я спокойно могу заняться мытьем стаканов, пока ты будешь разделываться с неразрешимыми загадками мироздания…

– Спасибо за комплимент, но мне не очень нравится напряженный график вашей работы! – Фыркнула Теххи. – Кроме того, у нас в семье как-то не принято состоять на Королевской службе – так что, сам понимаешь…

– С каких это пор ты дорожишь традициями своей семьи? – Ехидно спросил я.

– Я дорожу ими только тогда, когда мне это удобно. – Спокойно призналась Теххи. – Продолжай, Макс. Почему ты вообще заговорил о Кеттари? Если я правильно поняла, это невидимое чудовище, которое поселилось в Хуроне, приплыло вслед за каким-то кораблем из Суммони…

– Из залива Ишма, все правильно… Забудь пока про чудовище, ладно? Я же сказал, что эта история совершенно не связана с предыдущей.

– Ты сказал «почти». – Упрямо возразила Теххи.

– Какая прелесть! Ты – такая же зануда, как я сам! – Счастливым голосом влюбленного (и самовлюбленного) болвана сообщил я. – Но про это мое «почти» тоже забудь – пока.

– Считай, что уж забыла. – Улыбнулась Теххи. – Рассказывай, не тяни, ладно? Это будет история про твое путешествие в Кеттари, да?

– Да. – Задумчиво согласился я. – Хорошо, что мне не придется рассказывать все с самого начала – слишком уж много пришлось бы объяснять… Город Кеттари действительно больше не принадлежит этому Миру – он стал началом чего-то совсем нового. И когда я там был, один замечательный тип посоветовал мне выйти за городские ворота: он сказал, что там мне представится возможность заглянуть в настоящую пустоту… Я ужасно испугался, но тут же нахально поперся за эти грешные ворота – одним словом, все как всегда!

Теххи тихонько хихикнула. Судя по всему, у нее не было никаких иллюзий насчет моего любимого способа общения с окружающим миром. Я подождал, пока она нахихикается, и продолжил.

– Но за этими воротами не было никакой пустоты. Просто широкая дорога, и раскидистые деревья вахари на обочине, и зеленая луна в ночном небе. И я пошел по этой дороге, а через какое-то время попал в совершенно невероятное место… Я пришел в один маленький город, затерянный в горах. Город из моих снов, Теххи. Я узнал его – и не удивительно: это был мой самый любимый сон на протяжении стольких лет – такое странное, тихое и неправдоподобно прекрасное местечко, которое до сих пор кажется мне лучшим местом во Вселенной… Мой город перестал быть сном – стоило мне выйти за ворота Кеттари, и он стал самым настоящим, живым городом: я чувствовал его новорожденную подлинность, когда бродил по его узким улочкам и присаживался за столики уличных кафе, чтобы немного перевести дух. Иногда я здоровался с прохожими, и они мне отвечали – они казались мне не совсем настоящими… во всяком случае, не совсем людьми, но рядом с ними было так хорошо и спокойно… Знаешь, я ведь все время строил планы, что когда-нибудь мне удастся выкроить несколько свободных дней, и пригласить тебя на прогулку по этому городу, и по сумасшедшим мостам Кеттари заодно, и еще по запущенному парку, в который я забрел, когда решил, что мне пора возвращаться… этот парк – еще один мой сон, совсем смутный и запутанный, каким-то чудом появившийся возле Кеттари. Но в один прекрасный день ты сказала, что можешь умереть, если решишься покинуть Ехо – растаять, как наваждение…

– Да. – Спокойно подтвердила Теххи. – Поскольку нашему драгоценному папочке было интересно плодить наваждения вместо настоящих детей, мне лучше держаться поближе к сердцу Мира – как всякому чуду, которое не хочет заканчиваться… Но это грустная история, а ты не любишь грустные истории. Так что лучше рассказывай свою. Мне еще никогда в жизни не доводилось слышать более странных вещей… Получается, что ты сам создал этот город в горах, как некие непостижимые силы в свое время создали наш Мир, так, что ли?

– Не знаю… Не думаю. Скорее всего я просто немного помог ему появиться – он был почти готов к этому, требовалось еще одно небольшое усилие… И вообще, когда я начинаю думать об этом, я окончательно перестаю что-либо понимать. – Я замолчал и задумчиво уставился на зеленоватый камешек, все еще лежащий на моей ладони.

– Это проводник? – Внезапно спросила Теххи.

– Ага. «Ключ от Двери между Мирами» – правда, здорово звучит? Если он будет лежать в твоем кармане, ты легко попадешь в Кеттари… и в этот маленький город, разумеется. Кстати, я так и не узнал, как он называется, представляешь?

– Очень на тебя похоже. – Улыбнулась Теххи. – Ты же вообще не в ладах с именами собственными, да? В самом начале нашего знакомства у тебя все время были такие отчаянные, виноватые глаза – я здорово подозреваю, что ты все время мучительно пытался вспомнить, как меня зовут.

– Представь себе, как раз твое имя я запомнил сразу же! – Рассмеялся я. – Вот уж не думал, что мои глаза могут быть виноватыми… Неужели это правда? А знаешь, наверное дело в том, что я все время приходил к тебе на рассвете, тебе приходилось просыпаться, вставать с постели, да еще и брести на первый этаж, чтобы впустить меня в дом, и мне было ужасно неловко…

Теххи мечтательно улыбнулась. Кажется, воспоминание о ежедневных побудках на рассвете – это безобразие продолжалось пару дюжин дней, после чего она с ужасом поняла, что я от нее не отстану, и торжественно выдала мне ключ от своего дома – было не самым неприятным в ее жизни! А потом она внезапно нахмурилась и спросила:

– А почему ты вдруг решил подарить мне этот камень, Макс? Что-то случилось?

– Не то что бы по-настоящему случилось… – Я пожал плечами. – Просто сегодня вечером мне придется отправиться чуть ли не в пасть этого знаменитого уандукского чудовища. Не могу сказать, что собираюсь заранее рассылать приглашения на свои похороны, но до меня наконец-то окончательно доперло, что любой мой день в этом прекрасном Мире может стать последним. В конце концов, считается, что служба в Тайном Сыске – чертовски опасная штука, и все такое… В общем, мне ужасно хочется, чтобы у тебя осталось что-то от меня – не дурацкий сувенир «на память», который можно положить на полку в гостиной, и не повод для сентиментальной грусти, которая медленно, но верно прогрызает дыру в податливом сердце, а что-то настоящее! Знаешь, я подумал, что если тебе пришлось по душе мое общество, тебе понравится и мой маленький город в горах – он даже лучше, чем я, вот увидишь… Кстати, я успел тебе сказать, что из долины туда можно добраться на канатной дороге?

– Еще не успел. Кроме того, я вообще не знаю, что такое «канатная дорога». Но это неважно. Потом. – Рассеянно отозвалась Теххи. Кажется я ее здорово озадачил! Она изумленно покачала головой и внимательно уставилась на меня непроницаемыми темными глазами – сейчас я ни за что не смог бы угадать ее настроение. Мы немного помолчали, потом она осторожно спросила:

– А тебя не смущает тот факт, что у меня довольно мало шансов добраться до твоего чудесного города в живом виде?

– Как раз это меня совершенно не смущает. – Усмехнулся я. – Я же не говорю, что ты должна немедленно отправляться в путь. Скорее наоборот, я готов просить тебя: и не вздумай! Но насколько я знаю, когда-нибудь великолепная леди Теххи станет еще более великолепным облачком серебристого тумана, верно? Ты же сама говорила, что никогда не умрешь так, как умирают люди… Считай, что я делаю подарок не тебе, а тому симпатичному привидению, в которое ты однажды превратишься. Я сам вряд ли смогу составить тебе компанию: Тень короля Мнина сказала мне, что Вершители умирают навсегда, и я ей верю, потому что всегда это предчувствовал…

– Навсегда?! Но Макс, это не может быть правдой. – Нерешительно запротестовала Теххи. На дне ее темных глаз была такая боль – у меня даже дыхание перехватило.

– Все может быть правдой. – Примирительно сказал я. – Это не так плохо, как кажется, милая. У меня есть отличный выход: можно попробовать вовсе не умирать – а вдруг получится?

Она отвела взгляд, лихо тряхнула серебристыми кудряшками, а когда снова повернулась ко мне, в ее глазах и в помине не было никакой мировой скорби, более того: моя прекрасная леди явно собиралась захихикать. Описать не могу, как меня это обрадовало!

– В любом случае, это так мило с твоей стороны – позаботиться о моем призраке! – Она изумленно покачала головой. – И как тебе в голову такое пришло, Макс?

– Знаешь, – тихо сказал я, – как-то раз, уже довольно давно, Джуффин сказал мне, что ты обладаешь удивительной способностью «отражать» того, кто находится рядом, как зеркало, так что общение с тобой смахивает на приятное раздвоение личности… До этого я был совершенно уверен, что ты действительно ужасно на меня похожа – те же интонации, та же реакция на происходящее, даже некоторые словечки – и тихо изумлялся: вот, дескать, бывают же такие удивительные совпадения! Но так, как есть, даже лучше… Я имею в виду, что ты ведь не просто наглядно демонстрируешь мне мое собственное настроение – ты окунаешься в него, и пока я болтаюсь поблизости, ты действительно воспринимаешь мир так же, как я – по крайней мере, моим способом. Это так?

Теххи молча кивнула и выжидающе уставилась на меня.

– Ну вот. – Удовлетворенно вздохнул я. – И я подумал, что если бы тебе не нравилось время от времени превращаться в меня, ты просто не позволила бы мне оставаться рядом, и никакие прекрасные глаза мне бы не помогли. Это тоже верно?

– Ты даже представить себе не можешь, насколько это верно, сэр Тайный Сыщик! – С растерянной улыбкой сказала она. Потом решительно покрутила головой – в точности, как я сам, когда хочу быстренько привести себя в порядок после очередного незапланированного «сатори».

– Ну вот. – Снова вздохнул я. – И мне пришло в голову, что если я куда-нибудь денусь, тебе будет здорово меня не хватать. Может быть, даже не так меня, как моего настроения. А в моем городе этого самого настроения еще больше, чем во мне. Так много – хоть ложкой ешь! Знаешь, мне ужасно приятно думать, что когда-нибудь, когда нас с тобой больше не будет в этом восхитительном Мире, твое очаровательное привидение неторопливо прогуляется по улицам приснившегося мне городка, и его серебристые губы сложатся в улыбку, здорово напоминающую мою собственную… А вообще я нашел довольно замысловатый способ поднять настроение красивой девушке, тебе так не кажется?

– Замысловатый. – Рассеянно согласилась Теххи. – Спасибо, Макс. Наверное это – самый странный подарок, который один человек может сделать другому… потому что на самом деле ни один человек не может сделать другому такой подарок. Странно только, почему ты сказал, что я должна решить: брать его, или нет? Неужели и так не понятно, что…

– Во-первых, я ужасно непонятливый. – Улыбнулся я. – А во-вторых, парень, который в свое время дал мне этот камень, предупреждал, что этот ключ создан специально для меня, так что он, дескать «не ручается за последствия», если я отдам его кому-нибудь другому… Выходит, что я и сам толком не знаю, чем может закончиться твое путешествие. Такие вот дела.

– Ерунда. – Решительно сказала Теххи. – Ты отдаешь этот камень не мне, а призраку, которым я когда-нибудь стану. А призраки – вполне неуязвимые существа, насколько я могу судить по своим братьям…

– Тем лучше. – Вздохнул я. – Честно говоря, больше всего на свете мне хочется, чтобы у тебя вообще никогда не возникло необходимости проверить этот ключик в деле. Я люблю быть живым, а когда я живой, мне как правило ужасно хочется ошиваться где-нибудь рядом с тобой, особенно на рассвете, и так изо дня в день – редкостное занудство, да?

– Ничего, тебе даже идет быть занудой. Во всяком случае, мне нравится. – Успокоила меня Теххи. – Я хочу взять твой подарок, Макс. Могу даже дать расписку в том, что снимаю с тебя ответственность за последствия этого поступка.

– Да, расписка – это именно то, что надо! – Рассмеялся я. И осторожно положил маленький зеленоватый камешек на ее протянутую ладошку.

– Тяжелый. – Тихо сказала Теххи. Я молча кивнул.

Дело было сделано, и я не мог позволить себе роскошь засидеться здесь до вечера. Говоря словами сэра Джуффина, мне предстояло «подобрать болтающиеся под ногами полы лоохи»: постараться привести в порядок еще несколько своих дел, хотя бы самых важных, если уж я не мог раз и навсегда покончить со всеми – для этого мне понадобился бы не один день, а почти целая вечность…

Я сел за рычаг амобилера и отправился в Старый Город. Мой путь лежал в Мохнатый Дом – я был уверен, что должен навестить девочек. Правда я понятия не имел, что именно я им скажу, и вообще – что я могу для них сделать? И что случится, если завтра утром они проснутся и узнают, что я исчез из их жизни? Положим, я мог попросить Теххи, или того же Мелифаро, или сэра Кофу – которому только дай взять шефство над кем-нибудь молодым и глупым – и вообще, я мог попросить и всех троих сразу, и еще кучу народа, начиная с Его Величества Гурига VIII, которому нравится считать меня своим хорошим приятелем, позаботиться о том, чтобы Хейлах и Хелви ни в чем не нуждались, впрочем, я мог быть совершенно уверен, что именно так все и будет, даже без моей просьбы. И вообще, довольно трудно пропасть в Ехо, богатейшем из городов этого Мира, где можно вкусно поесть в любом трактире, и попросить хозяина записать расходы на счет Короля… Впрочем, я отлично знал, что этим девочкам нужно от меня нечто совсем другое. Может быть, моя дружба, на которую у меня никогда не хватало времени, или просто место в моем сердце, слишком занятом другими вещами… и – чего греха таить! – слишком равнодушном. Или они робко надеялись, что им удастся последовать за мной в топкое болото чудес, в котором я сам уже давным-давно увяз по самую макушку… В любом случае, я не мог дать им ничего – просто потому, что я еще не успел стать таким невероятным существом, которое способно нарезать себя на тонкие ломтики и раздать всем желающим. Так что прекрасным царицам народа Хенха оставалось только одно – ждать чего-то, что скорее всего никогда не случится. Это было ужасно несправедливо, и ужасно НЕПРАВИЛЬНО – вот что хуже всего!

Я восхищенно охнул и резко затормозил у Ворот Трех Мостов, поскольку меня осенила очередная гениальная идея – в который раз за сегодняшний невероятно долгий день. Здорово похоже, что эту идею просто налили в мою бедную голову, как горячую камру в пустую кружку – странное щекочущее ощущение на макушке, после чего собственная голова показалась мне теплой и наполненной, и я почти услышал звонкое бульканье. Я рассмеялся от неожиданности, а потом послал зов леди Сотофе Ханемер, и осторожно поинтересовался, найдется ли у нее несколько минут для меня.

«А ты хочешь, чтобы я завернула их в салфетку и прислала тебе с курьером?» – Весело осведомилась она.

«Лучше оставьте у себя, я сейчас сам за ними приеду!» – Нашелся я.

«А ведь на самом деле ты предпочел бы, чтобы я приехала в Мохнатый Дом, так?» – Невозмутимо спросила леди Сотофа.

«Если бы вы приехали в Мохнатый Дом, это было бы просто великолепно! Но как вы догадались?!» – Я чуть не умер на месте от такой проницательности – а ведь давным-давно мог бы привыкнуть, если разобраться!

«Я приеду. – Невозмутимо заявила леди Сотофа. – Через полчаса. Тогда и поговорим.»

После этих переговоров я летел в Старый Город, как на крыльях. Меня подстегивало не только обыкновенное любопытство – хотя и оно тоже, конечно! Но было и другое чувство, совершенно сокрушительное, что-то вроде испуганного предчувствия, что сейчас может случится нечто невероятно, головокружительно важное – может быть, не со мной, но в моем присутствии…

Я остановил амобилер возле своей «царской резиденции», посмотрел на высокий трехэтажный дом и заулыбался до ушей: это архитектурное сооружение плотно оплетено какими-то упрямыми вьющимися хвойными растениями, так что из-за пушистых иголок выглядывают только окна и самая верхушка остроконечной крыши. На пороге приоткрытой двери тихо поскуливало от счастья восхитительное лохматое чудовище, здоровенный белоснежный пес по имени Друппи – в свое время у меня хватило ума решить, что так и только так могут звать собаку, принадлежащую Тайному Сыщику. Шутка была так себе, вполне второй свежести, но имя накрепко приклеилось к моему любимцу. Флегматичностью своего тезки из мультфильма мой Друппи не страдает совершенно – в тот момент, когда он восторженно лезет ко мне обниматься, меня так и подмывает сказать: «к сожалению»…

– Может быть ты все-таки соблаговолишь сцеживать свою слюну на некотором расстоянии от моего лица? – Сварливо спросил я своего любимца, с трудом уворачиваясь от его черного языка.

– Он очень скучал за тобой. Целыми днями бродил по дому с твоей подушкой в зубах, или смотрел в окно. – Объяснил тихий голосок, принадлежащий одной из моих «жен». Я поднял глаза и обнаружил, что рядом со мной стоит леди Хейлах. В свое время я здорово потрудился, чтобы научиться отличать одну из тройняшек от другой, но я почти сразу же уяснил, что лоохи такого ярко-оранжевого цвета может напялить на себя только Хейлах – я до сих пор удивляюсь, что сэр Мелифаро, чьи вкусы отличаются такой же удручающей эксцентричностью, спелся не с ней, а с ее сестричкой. А ведь могла бы получиться такая очаровательная парочка: Хейлах в своем оранжевом лоохи, а рядом этот тип в чем-нибудь пронзительно-малиновом, или салатовом! Я невольно рассмеялся своим дурацким мыслям.

– Я смешно выгляжу? – Растерянно спросила Хейлах.

– Ну что ты! – Виновато улыбнулся я. – Просто у меня в голове все время вертятся какие-нибудь смешные глупости… Ты говоришь, Друппи очень скучал? Ну да, меня же здесь чуть ли не дюжину дней не было…

– Почти две дюжины. – Мягко поправила Хейлах.

– Тем более. Мое свинство – это нечто неописуемое, конечно! Тут можно сделать только что-нибудь одно: или убить меня, или перестать любить. Мне кажется, что второе проще. – Я ласково прижал к себе лохматую голову собаки. – Но боюсь, что этому красавцу никогда не удастся ни то, ни другое… Пошли в дом, чудо! Тебя это тоже касается, леди. – Я весело подмигнул Хейлах. – Мы ждем гостью, милая. Не думаю, что она приедет к нам специально для того, чтобы набить желудок, но лично мне ужасно нравится, когда на столе стоят всякие съедобные глупости. А тебе?… Ну да, я мог бы и не спрашивать: у вас с Хелви в любое время суток на всех горизонтальных поверхностях разложены какие-нибудь конфеты и печенья! Я совершенно уверен, что вы еще и под подушки их кладете.

Хейлах смущенно кивнула, пропуская меня в гостиную.

– Это важная гостья? – Осторожно спросила она. – Мне сегодня снились очень странные сны. Я почти все забыла, но осталось предчувствие, что сегодня с нами что-то случится – почти уверенность…

– Правда? – Восхищенно спросил я. – Ну ты даешь! У меня под носом притаилась самая настоящая ясновидящая!

– Я не ясновидящая. – Испуганно возразила Хейлах. – Такие предчувствия бывают у всех людей.

– Думаешь, действительно у всех? – Недоверчиво усмехнулся я, удобно устраиваясь в своем любимом кресле – смотри-ка, у меня уже завелось свое любимое кресло в этом доме, кто бы мог подумать!

– Макс, я до сих пор не знаю: а тебя можно целовать при встрече, или нет? Это согласуется с вашими правилами хорошего тона? – Лукаво спросила леди Хелви, бесшумно появившаяся у меня за спиной.

– Тебе следовало бы спросить об этом кого-нибудь вроде сэра Кофы: я не слишком крупный специалист в вопросах этикета. Но думаю, что если очень хочется, то можно – пока никто не видит! – Рассмеялся я, с удовольствием подставляя ей щеку.

За этим занятием нас и накрыли посторонние люди в узорчатых лоохи, считающие себя моими слугами. Хелви не обратила на них никакого внимания: неторопливо прикоснулась к моей щеке теплыми губами и величественно уселась напротив, рядом со своей еще более величественной сестричкой – иногда эти девчонки начинают вести себя с непринужденным высокомерием прирожденных цариц! – зато я так и подскочил от неожиданности и смущения, и чуть не грохнулся на пол вместе со своим монументальным креслом. Хелви тихонько хихикнула, я тоже не удержался от улыбки. Тем временем слуги уставили стол подносами и с достоинством удалились, так и не обратив на нас никакого внимания – вот это, я понимаю, высокий стиль!

Я никогда не был «нюхачом», как мой новый приятель, сэр Нумминорих Кута, но моего собственного чутья, здорово обострившегося за несколько лет жизни в Ехо, вполне хватает чтобы почувствовать приближение кого-нибудь из знакомых – тоже своего рода запах, но учуять его можно не носом, а только сердцем. Поэтому о появлении леди Сотофы я узнал заранее, и вышел из гостиной ей навстречу. Ждать пришлось всего нескольких секунд: легкие шаги самой могущественной из женщин Ордена Семилистника уже шелестели за дверью.

– Наконец-то ты догадался пригласить меня в гости, милый! А я все думала: сколько лет должно пройти, чтобы тебе в голову пришла эта оригинальная идея? – Рассмеялась она, обнимая меня.

– Знаете, а ведь я просто стеснялся… и к тому же был совершенно уверен, что вы все время ужасно заняты. – Виновато сказал я. – Какие уж тут «гости»!

– Я действительно все время ужасно занята. – Кивнула она. – Да и ты тоже. Но если бы на моем месте был Джуффин, он бы непременно заявил, что ты предпочитаешь сам ходить в гости, поскольку там можно бесплатно пообедать – это гораздо экономнее, чем кормить посторонних людей у себя дома.

– Что сказал бы Джуффин, я и сам знаю! – Усмехнулся я. – Он и так регулярно это говорит… Спасибо, что вы приехали, леди Сотофа!

– Я действительно давно ждала твоего приглашения. – Серьезно сказала она. – Я хотела увидеть этих девочек. Дочери самой Исноури – подумать только! Ты знаешь, что их мать – такое же легендарное существо, как наш король Мнин? Просто легенду об Исноури рассказывают детям в Пустых Землях, а легенду о Мнине читают на уроках истории в Угуланде, вот и вся разница… Честно говоря, я просто умирала от любопытства!

– А почему вы мне не сказали? – Изумленно спросил я. – Я бы сразу же организовал вашу встречу.

– Не сомневаюсь. Но я уже довольно давно живу в этом прекрасном Мире, а долгая жизнь приучает к неторопливости, знаешь ли… – Улыбнулась леди Сотофа. – Но сегодня я поняла, что мое ожидание закончилось. Ты ведь решил уладить все свои дела перед тем, как сунуться в пасть зверя? Это правильно.

– Все? Подозреваю, что уладить все мои дела – это задача на века, а в моем распоряжении всего несколько часов. – Вздохнул я. – Но это к лучшему: по крайней мере, мне пришлось решить, что действительно важно, а что – пустяки.

– Не так уж мало. – Согласилась она. – Ладно, а теперь можешь предложить мне войти в дом. Сколько можно топтаться на пороге?

– Я велел слугам быстренько попрятать еду: мне ужасно хочется поддержать свою репутацию жуткого скряги – когда я еще такую заработаю! – Весело сказал я. – Надеюсь, они уже закончили, так что можем заходить.

Хейлах и Хелви поднялись нам навстречу. Мне показалось, что на мгновение они снова превратились в маленьких оробевших девчонок, которые чуть больше года назад прибыли в Ехо с караваном кочевников из Пустых Земель – мои окончательно рехнувшиеся подданные решили сделать мне такой оригинальный подарок, и я чуть ума не лишился, когда три тоненькие, коротко стриженные девицы в шортах и стеганых жилетах испуганно уставились на меня тремя парами сияющих черных глаз.

– Хороший день, милые. – Ласково улыбнулась им леди Сотофа. – Ты – Хелви, а ты – Хейлах, верно? А Кенлех больше не живет в этом доме – впрочем, я с самого начала знала, что у нее другая судьба… Вы уже привыкли к тому, что вас теперь только двое?

– Да. – Улыбнулась Хелви.

– Нет. – Тихо сказала Хейлах. Они ответили хором, и мне оставалось только изумиться такому противоречивому единодушию.

– Будь здесь Кенлех, она наверняка сказала бы: «не знаю»! – Рассмеялась леди Сотофа. – И в нашем распоряжении были бы все возможные варианты… Так, а теперь я собираюсь попробовать, какую камру варят в этом доме.

– Хорошую, но у Теххи все равно лучше. – Улыбнулся я, галантно подвигая к ней кружку. – Если бы мне удалось пригласить вас провести вечер в «Армстронге и Элле»…

– Еще чего не хватало! – Леди Сотофа снова рассмеялась, комично схватившись за голову. – Переступить порог дома дочки Лойсо Пондохвы… Магистр Нуфлин умер бы на месте, если бы узнал – не так от гнева, как от изумления! – и в любом случае, это был бы мой последний день в Ордене Семлистника… или последний день самого Ордена Семилистника – это как посмотреть!… Не могу сказать, что с криком просыпаюсь по ночам, когда мне снится, что моя карьера закончена, но уйти оттуда со скандалом после почти пятисот лет службы – это так нереспектабельно! – Она попробовала камру и удовлетворенно кивнула. – Не так уж плохо, мальчик. Я сама могу приготовить и лучше, а вот повар Его Величества Гурига заметно уступает тому, кто варил сей напиток. Ты умеешь хорошо устраиваться, надо отдать тебе должное!

– А вы знаете эту драматическую историю, как Джуффин и сэр Маба Калох учили меня варить камру? – Спросил я.

– Знаю! – Заулыбалась она – Им пришлось тебе присниться, потому что в бодрствующем состоянии ты проявил исключительную тупость в этой области человеческой деятельности… Но почему ты называешь сию историю «драматической»?

– Потому что в ту ночь мне пришлось спать, сидя в кресле Джуффина, и утром у меня болело не только все тело, а даже окружающий его воздух! – Фыркнул я. – Да, так почему, собственно, я об этом вспомнил… Вы не поверите, но после того, как я впервые попробовал камру, которую готовит человек, возомнивший себя моим поваром, я был совершенно шокирован: стоило становиться царем, только для того чтобы в моем доме появился такой специальный серьезный мужчина, в чьи обязанности входит приготовление какого-то противного пойла! И в ту же ночь мне приснилось, как я стою на кухне и читаю наставления этому болвану! В отличие от Джуффина и Мабы, я почему-то ужасно сердился, и ругался на чем свет стоит. Наверное у меня нет никаких педагогических талантов…

– И что, после этого он стал готовить лучше? – Восхищенно спросила леди Сотофа.

– Сами видите… Но знали бы вы, какими перепуганными глазами он с тех пор на меня смотрит, бедняга!

– Ой, Макс, а ты не мог бы научить его печь пирожные? – Оживилась Хелви. – Он кладет в них слишком мало меда. Я столько раз говорила ему, что должно быть слаще, а он заявляет, что готовит их по какому-то «классическому рецепту», в котором ничего нельзя менять…

– Ну, если я начну учить его печь пирожные, у вас появится отличная возможность убедиться, что сладкое все-таки может быть невкусным! – Рассмеялся я. – Мой тебе совет: махните рукой на нашего бездарного повара, и просто выбирайтесь почаще в «Мед Кумона» – вот и все.

– А мы и так каждый день туда ездим. – Смущенно призналась Хелви. – Но по утрам приходится есть то, что он готовит.

– Вам просто нужно самим научиться готовить. Человек, не способный самостоятельно обеспечить себя всем, что ему необходимо, вызывает у меня головную боль. – Неожиданно строгим голосом сказала леди Сотофа. – Такие большие девочки не должны зависеть от капризов какого-то глупого повара… Пожалуй, с этого и начнем.

– Что мы «начнем»? – Звенящим от волнения голосом спросила Хейлах.

– Вашу жизнь. – Невозмутимо ответила леди Сотофа. – Начнем ее еще раз, с самого начала, и посмотрим, что у нас получится. Сегодня вечером я пришлю зов… – Она на мгновение задумалась, и решительно указала на Хейлах. – Я пришлю зов тебе, девочка. И назначу время и место нашей встречи… А сейчас мне пора возвращаться в Иафах, сэр Макс, пока меня там не хватились. Я ведь сбежала к тебе в гости, как когда-то в юности бегала на свидания: никому не сказавшись, и чуть ли не через форточку… Подвези меня к Тайному Входу, мальчик. Ты так быстро ездишь, что у меня будет шанс вернуться в свой кабинет за полчаса до того, как я оттуда ушла.

– Ради вас, леди Сотофа, я могу так разогнаться, что вы попадете в Иафах за несколько дней до того, как его начали строить! – Заулыбался я.

На пороге я обернулся к сестричкам.

– Никуда не уходите, ладно? Я сейчас вернусь, и нам будет о чем поболтать… И ни в коем случае не давайте этим занудам, которые считаются нашими слугами, убирать со стола!

Я хотел было продемонстрировать леди Сотофе образец галантного поведения, и подал ей руку, чтобы помочь усесться в амобилер но она только звонко рассмеялась… и исчезла. Я растерянно покрутил головой и обнаружил ее на заднем сидении амобилера.

– Ой, мальчик, неужели я похожа на немощную развалюху, не способную забраться в эту телегу без посторонней помощи? – Весело спросила она.

– Да нет, не особенно. – Вздохнул я. – Я просто старался вести себя как подобает истинному джентльмену, и все такое…

– Оно тебе надо? – Леди Сотофа презрительно махнула рукой. – Их в этом Мире и без тебя хватает. Надоели.

– Ну и ладно, Магистры с ним, с моим хорошим воспитанием! – Улыбнулся я, берясь за рычаг. – Ну что, вам понравились мои племянницы, я правильно понял?

– Почему «племянницы»? – Удивилась она. – Насколько я понимаю, эти девочки считаются твоими женами…

– Мало ли, что считается! – Усмехнулся я. – Год назад их привезли ко мне старейшины кочевников, которые искренне полагают, что я – их царь. Я возмутился и открыл было рот, чтобы решительно заявить, что у меня отродясь не было никаких жен, и я не собираюсь изменять этой маленькой милой привычке. Но мне тут же пришлось захлопнуть пасть и напомнить себе, что если уж я согласился играть в эту игру, мне придется получить все, что причитается, по полной программе. Я разрешил им остаться, а сам благополучно смылся из Мохнатого Дома – у меня, как всегда, была куча каких-то дел… А через пару дюжин дней мне все-таки пришлось объясниться с этими красавицами. Они ужасно меня боялись, и вообще не могли понять, что происходит с их жизнью, так что я был просто обязан хоть как-то обозначить наши отношения. И тогда я сказал им, что они могут считать себя кем-то вроде моих племянниц, и пообещал, что буду опекать их, как добрый, но ужасно занятой дядюшка: давать деньги на наряды, или всякие дурацкие советы – если им очень припечет срочно получить глупый совет – и не совать свой не слишком-то длинный нос в их дела… Теперь я даже рад, что они появились в моей жизни: мне нравятся эти девочки, хотя я так и не выбрал время, чтобы стать их другом – о большем я уже и не говорю!

– А это и не обязательно. – Равнодушно отозвалась леди Сотофа. – Ты не обязан становиться их другом. Друзей заводят для удовольствия, и как таблетку от одиночества, но без всего этого вполне можно обходиться… Иногда даже нужно. Можешь быть спокоен на сей счет: несколько раз ты сделал для них кое-что действительно важное. Не приказал им убираться, откуда пришли – а ведь это было первое, что пришло тебе в голову! – дал им крышу над головой, спас их, когда в твоем доме завелась это маленькое чудовище из Пустых Земель, а сегодня ты собираешься попросить меня помочь этим девочкам начать настоящую жизнь – ту, для которой они родились. Вот это по-настоящему важно, гораздо важнее чем какая-то там дружба, или даже любовь – «живи рядом со мной, будь, как я, умри рядом со мной»… на первый взгляд так привлекательно, но на самом деле смертельно скучно, хуже того – безнадежно! В этом Мире и без тебя хватает идеальных мужчин – глупых, красивых и богатых – которые всегда готовы предложить женщинам что-то в таком роде.

– Так что, теперь вы возьмете их под свою опеку, я вас правильно понял? – Осторожно уточнил я, вдоволь нахихикавшись по поводу ее представлений об «идеальных мужчинах».

– Ой, сэр Макс, я в жизни не встречала более сообразительного мальчика. – Рассмеялась леди Сотофа. – Еще бы! Конечно ты все правильно понял… Они мне очень понравились, особенно Хейлах. Этой девочке я с удовольствием предложила бы вступить в Орден, прямо сегодня. К сожалению, это совершенно невозможно: официально она считается женой иноземного царя – ты же у нас «иноземный царь», милый! – а значит, тут и говорить не о чем. Ничего, буду давать им «частные уроки», если можно так выразиться… Не самый плохой способ скоротать досуг!

– Значит, вас впечатлила Хейлах? А мне больше нравится Хелви. – Обиженным тоном болельщика проигравшей команды сказал я.

– Не сомневаюсь. – Улыбнулась леди Сотофа. – Мне она тоже больше нравится: такая легкая, даже немного слишком… Но с ней мне придется помучаться, вот увидишь! А ее сестричка за несколько дюжин дней смогла бы научиться тому, на что у лучших моих учениц уходили годы – если бы я забрала ее за ограду Иафаха, разумеется… Ничего, спешить нам некуда – по крайней мере, мне, это уж точно! Останови здесь, Макс. Хорошего тебя дня… и самое главное – хорошего вечера.

– Да, это особенно актуально! – Усмехнулся я. – Спасибо вам, леди Сотофа.

– Иногда мне ужасно хочется потребовать, чтобы ты прекратил назвать меня «леди». – Рассмеялась она. – Но ты прав: в этой официальности есть какое-то странное обаяние…

Через несколько минут я вернулся в гостиную, где сидели сестрички. Две пары темных глаз уставились на меня: Хелви лопалась от любопытства, Хейлах показалась мне немного встревоженной, и в то же время счастливой, словно ей предстояло первое в жизни романтическое свидание – я никогда прежде не видел эту сдержанную леди в таком странном настроении!

– Это была леди Сотофа Ханемер. – Сказал я им, устраиваясь в своем кресле. – Самая могущественная ведьма Ордена Семилистника. Я хотел попросить ее взять вас под свое покровительство, если со мной что-нибудь случится… но это даже не понадобилось. Она собирается сделать для вас гораздо больше.

– Что? – Восторженно спросила Хелви.

– "Что"? – Я пожал плечами. – Не знаю. Наверное она просто поможет вашей странной судьбе добраться до вас… Можете считать, что полчаса назад ваша прежняя жизнь закончилась, а теперь начинается что-то совсем иное.

– Макс, ты сказал, что попросил эту могущественную леди присматривать за нами, если с тобой что-то случится… – Робко сказал Хейлах. – Это правда? Я имею в виду: с тобой действительно что-то может случиться?

– Разумеется, может. – Виновато сказал я. – Работа у меня довольно опасная, вы наверное и сами заметили… В конце концов, я же не бессмертный!

– Разве нет? – Разочарованно спросила Хелви. – А мы думали…

– Мало ли, что вы думали! – Рассмеялся я. – И вообще, со мной может случиться все что угодно, для этого даже умирать не обязательно. В один прекрасный день – вас тогда еще не было в Ехо – я заснул так крепко, что исчез, а вернулся только через год. Сам не знаю, как у меня это получилось. Так что вам лучше заранее привыкать к мысли о том, что я не всегда буду рядом…

После моего выступления они окончательно расстроились. Только этого мне не хватало, если разобраться! Я вздохнул и попробовал исправить положение.

– Все, что я вам только что сообщил, может сказать о себе любой человек, в том числе и вы сами. Можно годами не выходить из дома, окружить себя надежной охраной для полной безопасности, и в один прекрасный день подавиться кусочком печенья и задохнуться… Все мы ложимся спать в обнимку с собственной смертью, просто люди редко об этом задумываются. И вообще, давайте договоримся не огорчаться заранее. Вам не нравится все, что я тут наговорил – но это всего лишь пустые слова, а я сам сижу здесь с вами, и ничего еще не случилось… Правда, мне уже пора убегать, но и это не повод для расстройства. Сегодня вечером вам предстоит нечто невероятное – даже если леди Сотофа действительно начнет с того, что заставит вас печь пирожные.

– Правда? – Хихикнула Хелви. – Она не шутила?

– Скорее всего она шутила, но… с нее станется! – Улыбнулся я. – В таком случае, вы просто научитесь печь какие-нибудь волшебные пирожные: там, где появляется леди Сотофа, начинаются настоящие чудеса, даже если она появляется всего лишь на кухне…

Я вышел на улицу и вздохнул с неописуемым облегчением: так называемый «смешной» совет Джуффина привести в порядок свои дела приносил совершенно ошеломительные результаты. У меня создавалось такое впечатление, что мои странные «дела» начали приходить в порядок совершенно самостоятельно – стоило только начать! И самое изумительное: я с удивлением обнаружил, что их у меня не так уж и много – во всяком случае, тех дел, которые действительно имели значение, оказалось куда меньше, чем я предполагал… Я сел в амобилер и послал зов своему мудрому шефу.

«Вы уже проснулись?» – Осторожно спросил я.

«Можешь себе представить, я успел не только проснуться, но и отправиться на службу. В данный момент я как раз приближаюсь к Гребню Ехо…»

«Надеюсь, вас не тянет подремать на дне Хурона?»

«Ну что ты! Зверь спит, и будет спать до заката – если уж Сотофа сказала, значит так оно и есть. Не в ее привычках давать неверные прогнозы… А что ты, собственно говоря, от меня хочешь?»

«Я собираюсь назначить вам свидание. – Проникновенно сообщил я. – Чтобы поговорить о служебных делах, можете себе представить!»

«Никогда в жизни не получал более заманчивого предложения! – Фыркнул мой шеф. – Поговорить о служебных делах со своим заместителем – как романтично!… Ладно уж, через пять минут я буду сидеть в „Обжоре“ и что-нибудь жевать, так что приезжай – ты же словно специально создан для того, чтобы развлекать меня в промежутках между блюдами.»

К трактиру «Обжора Бунба» мы с Джуффином подъехали почти одновременно. Это совпадение почему-то показалось мне добрым знаком – у меня вообще дня не проходит без того, чтобы я не изобрел себе очередную хорошую примету.

– О, я смотрю, ты неплохо провел время! – Одобрительно заметил мой шеф. – По крайней мере ты не очень-то похож на кандидата в покойники. Мне это нравится.

– Мне тоже. – Улыбнулся я.

– Еще бы тебе не нравилось… Так какого рода «служебное дело» ты собирался со мной обсудить?

– Да вы и сами наверное знаете. – Вздохнул я. – Вы же всегда в курсе самых свежих новостей из моей полупустой головы!

– Может быть, всегда, а может быть – нет… – Лукаво прищурился Джуффин. – Считай, что я еще не проснулся как следует, так что уж будь любезен, поработай языком, сэр Вершитель!

– Ладно. – Кивнул я. – Тогда вот что… Помните, когда Меламори уехала на Арварох, вы сказали мне, что не будете искать нового Мастера Преследования, поскольку… В общем, тут все понятно. Я был ужасно рад это услышать, и вы отлично знаете, почему, так что можно не продолжать… Но вчера вечером выяснилось, что в Ехо живет один замечательный парень, который тоже может идти по любому следу – довольно оригинальным образом, надо отдать ему должное! Вот я и подумал: если мы с вами твердо решили обходиться без Мастера Преследования, это не значит, что мы должны отказываться от услуг нюхача… Тем более, что он сам предложил мне свою помощь, даже заявил, что готов работать на нас совершенно бесплатно – правда, я уже успел объяснить ему, что как раз этого делать не стоит – а представляете, как был бы счастлив сэр Донди Мелихаис?! И вообще, этот Нумминорих – ужасно симпатичный парень. Вам не кажется, что он неплохо впишется в нашу маленькую компанию?

– Кажется, наверное… – Задумчиво сказал Джуффин. – Он действительно славный человек и очень хороший нюхач. За всю свою жизнь я встречал только троих ребят, которые могли бы с ним потягаться – двое из них погибли в войне за Кодекс, а третий до сих пор служит под началом Магистра Нуфлина – это значит, что переманить его в нашу организацию было бы довольно затруднительно… Но у меня есть одно очень серьезное возражение.

– Какое? – Удивленно спросил я.

– Этот сэр Нумминорих – семейный человек, Макс. – Джуффин выложил мне эту «новость» таким тоном, каким обычно говорят: «он же слепой», или «он же – глубокий старик» – одним словом, так, словно сообщал мне о полной недееспособности нашего нового знакомого.

– Ну и что? – Растерянно спросил я. – Шурф тоже такой семейный человек – дальше некуда, и сэр Луукфи. А от страстных взглядов, которые кидают друг на друга сэр Кофа и леди Кекки, уже мебель в Управлении дымится… У нас теперь даже сэр Мелифаро – семейный человек, хотя мне, признаться, поначалу казалось, что это ни в какие ворота не лезет. Но сегодня я на них посмотрел, и с удивлением убедился, что очень даже лезет… Да и я сам мало похож на почетного члена «клуба одиноких сердец». И как-то раз, в самом начале нашего знакомства, вы говорили мне, что у вас тоже была жена…

– Была. – Сухо кивнул Джуффин. – Хотя наши семейные отношения мало напоминали общепринятые… Ну, да не в этом дело! Ни у кого из нас нет детей, Макс – ты еще не заметил эту закономерность? А у Нумминориха их двое.

– Двое?! Значит, кроме этого маленького стихийного бедствия по имени Фило есть еще кто-то? Какой кошмар! – Искренне ужаснулся я. А потом спросил: – А какая, собственно говоря, разница? Его дети сидят дома и никому не мешают – он же не будет приводить их в Управление!

– Все очень просто, Макс. Люди, у которых есть дети, принципиально отличаются от людей, у которых их нет. И все устроено таким странным образом, что вторые подходят для нашей работы гораздо больше, чем первые. – Джуффин говорил терпеливым тоном усталого преподавателя начальных классов. – Если бы я решил перечислить тебе все аргументы в пользу этого заявления, мы бы засиделись здесь до позднего вечера, к тому же твоя бедная голова просто не выдержит такого изобилия трудноусваиваемой информации. Поэтому я ограничусь самым простым объяснением: этому симпатичному сэру Нумминориху будет гораздо труднее ежедневно отправляться на службу с мыслью, что он может никогда не вернуться домой – у него больше привязанностей, больше нежности… и, если уж на то пошло, гораздо больше долгосрочных обязательств, чем у всех нас вместе взятых… Больше веских причин оставаться дома вместо того, чтобы соваться невесть куда в поисках приключений на свою задницу. Человеку с таким настроением нечего делать в Тайном Сыске.

– Может быть я ошибаюсь, но мне кажется, что как раз больше всего на свете этот парень хотел бы найти пару-тройку стоящих приключений на свою задницу! – Рассмеялся я.

– Скорее всего, ты не ошибаешься на его счет, – Джуффин пожал плечами, – но это ничего не меняет. Вопрос не в том, что он «хотел бы». Меня интересует, к чему он готов… Как ты думаешь, если я скажу ему, как не раз говорил вам с Мелифаро, что перед тем, как отправиться на службу, он должен попрощаться навсегда со своими домашними – так, на всякий случай – этот парень поймет, что я имею в виду?

– А может быть, мы просто проверим это на практике? – Весело предложил я. – Возьмем его на дюжину дней, под мою ответственность, а там видно будет…

– Ты меня почти растрогал. – Фыркнул мой шеф. – Твоя «ответственность» – это уже что-то новенькое! Это настолько не согласуется с моими представлениями о тебе, что я, пожалуй, рискну взять на службу этого чадолюбивого сэра Нумминориха – только для того, чтобы ты ответил за свои слова.

– Вот и хорошо. – Спокойно сказал я. – Попробуем, а там видно будет… Разумеется, разговор о моей ответственности имеет смысл только в том случае, если сегодня вечером меня никто не съест.

– Да уж. – Ехидно усмехнулся Джуффин. – А почему, собственно говоря, тебе так приспичило заполучить нового коллегу? Мы тебе уже надоели?

– Просто потому, что нам действительно позарез нужен человек, который может взять след, не доставляя неприятностей тому, кого мы ищем. – Я смущенно улыбнулся. – Честно говоря, я с ужасом думаю о том, что в один прекрасный день нам потребуется разыскать какого-нибудь ни в чем не повинного беднягу, возможно, просто пропавшего без вести, а встать на его след придется мне – со всеми вытекающими последствиями! – так что в конце пути нас будет ожидать еще тепленький симпатичный покойник… Нет уж, давайте я буду специализироваться исключительно на следах мертвецов и законченных злодеев!

– Тоже верно… И это все? – Недоверчиво прищурился Джуффин.

– Разумеется, нет. – Вздохнул я. – Просто… Знаете, мне показалось, что этот парень по-настоящему влюблен в чудеса. У него так горели глаза, когда зашел разговор о муракоках… и вообще у него весь вечер горели глаза, сумасшедшим таким огоньком – нечто подобное я не раз видел в зеркале в самом начале своей карьеры! И потом… Я каким-то образом почти все время был в курсе насчет того, что творилось в его голове, закружившейся от происходящего – наверное теперь я понимаю, как вы узнаете обо всем, что происходит со мной. Еще не могу объяснить, но уже понимаю… И по-моему, Нумминорих вполне способен отказаться от всего, что у него есть, ради неизвестно чего – а это мало кому дано.

– Твоя правда. – Удивленно кивнул Джуффин. – Да, Макс, это немного меняет дело… Честно говоря, плевать я хотел на твое драгоценное личное мнение об этом парне, но если ты почему-то смог читать в его сердце… В таком случае, нам следует оставить его при себе, хотя бы просто в качестве сувенира, на память о твоем первом опыте такого рода – исключительно под твою ответственность, как и договаривались!

– Так вы согласны? – Обрадовался я.

– Почему бы и нет? Нам действительно мог бы пригодиться такой хороший нюхач, кроме того этот сэр Нумминорих мне тоже очень понравился. Если бы он был одиноким человеком, я бы сам предложил ему поступить на службу, еще вчера вечером… Ну а если он все-таки не подходит для нашей работы, он сам успеет это понять и откланяться – может быть, не за дюжину дней, но не позже, чем до окончания года!

– Ладно, тогда я пожалуй попробую его разыскать. – Я печально посмотрел на горшочек с горячим паштетом, который только что появился на нашем столе, и поднялся с табурета.

– Давай. До заката еще часа три, так что ты еще вполне можешь порезвиться. – Невозмутимо кивнул Джуффин. – Ты ему обещал, да?

– Я обещал ему только одно: что подумаю на эту тему. – Улыбнулся я. – Не могу сказать, что я действительно как следует подумал, зато это сделали вы. Так даже лучше – какой из меня мыслитель!…

Я послал зов Нумминориху и выяснил, что он не сидит дома. Вместо того, чтобы отдыхать после бурных потрясений минувшего дня – наверняка самого длинного и насыщенного в его жизни! – этот замечательный парень уже успел доползти до Университета, прослушать там пару-тройку лекций по древней истории материка Хонхона и еще какой-то фигне, и прочитать собственную, куда более занимательную лекцию о «зеленых водах Ишмы» для всех желающих – в перерыве между занятиями. Разумеется, его слушали, открыв рот, но верили со скрипом.

«Бросай это все, сэр Нумминорих. – Решительно сказал я. – Есть разговор, и совсем нет времени – по крайней мере, его нет у меня, это уж точно. Приходи в „Трехрогую луну“, чем скорее, тем лучше. Я буду там минут через десять.»

«Ладно, я тоже буду там минут через десять.» – Согласился он.

В «Трехрогой луне» было пусто – не почти пусто, а абсолютно: на высоком табурете у стойки бара сидел одинокий, здорово подвыпивший посетитель, не производивший впечатления человека, понимающего, что происходит вокруг. Кроме него и порядком заскучавшего хозяина в трактире никого не было. Все правильно – столичные поэты и любители поэзии, постоянные посетители «Трехрогой луны», сползаются сюда только после заката, а днем они обитают в каких-то других уголках Вселенной.

– Все-таки вы… ты пришел раньше! – Огорченно сказал Нумминорих. Он вошел в трактир сразу же следом за мной.

– Всего на несколько секунд. – Улыбнулся я. – Удивительно, что мы не столкнулись лбами у входа… У тебя не было никаких затруднений с тем, чтобы смыться из Университета?

– Университет, хвала Магистрам, еще не перенесли в Холоми! – Рассмеялся он. – А после того, как я заявил, что меня вызывают в Тайный Сыск… Знаешь, сэр Макс, я здорово подозреваю, что через несколько минут здесь будет тесно. Наверняка нашлось множество желающих проследить мой маршрут и проверить: заливаю я насчет своей дружбы с Тайным Сыском, или нет… А о чем ты хотел со мной поговорить?

– Как раз о твоей «дружбе с Тайным Сыском»! – Усмехнулся я. – Я собираюсь предложить тебе увлекательное продолжение этой самой дружбы…

– Вы будете вызывать меня, если вам понадобится кого-нибудь разыскать? – Восхищенно спросил Нумминорих.

– Не совсем так. Боюсь, что вызывать тебя время от времени нам будет совершенно неинтересно. – Сухо сказал я. А потом выдал этому парню самую ослепительную из своих улыбок. – Я собираюсь предложить тебе нечто совершенно иное, сэр Нумминорих. Постоянную работу в нашем маленьком Приюте Безумных, чуть ли не самое высокое жалование в Соединенном Королевстве, и всякую ерунду в таком роде…

– Как это – постоянную работу?! – Охнул он.

– А вот так. – Усмехнулся я. – Будешь каждый день приходить на службу – правда, ужасно? – получать Королевское жалование каждую дюжину дней, Дни Свободы от забот – только если очень припечет, но и это не гарантирую: в свое время сэр Джуффин совершенно серьезно заявил мне, что «смерть – это не повод опаздывать на службу»… Между прочим, в тот день я действительно умер, правда потом у меня все-таки хватило ума воскреснуть…

– Как это? – Ошеломленно спросил Нумминорих.

– А вот так. – Снова «объяснил» я, недоуменно пожимая плечами. – Со мной постоянно происходит что-нибудь интересное. А поскольку я редко держу свой рот закрытым дольше дюжины секунд кряду, в ближайшие сто лет тебе будет что послушать, гарантирую!

– Макс, ты хочешь сказать, что я могу стать настоящим Тайным Сыщиком? – Растерянно поинтересовался Нумминорих.

– Разумеется, настоящим – не игрушечным же! – Улыбнулся я. – Мне кажется, что можешь. По крайней мере, у тебя будет хороший шанс проверить это на практике… Но для начала мы с тобой должны обсудить один щекотливый вопрос. Всего полчаса назад я пламенно дискутировал со своим шефом – он утверждал, что такому счастливому семейному человеку, как ты, все наши сомнительные чудеса будут только в тягость. Ему кажется, что ты не сможешь каждый день с легким сердцем уходить из дома на службу, если мы честно предупредим тебя: нет никаких гарантий, что ты непременно вернешься. Я, как ты сам понимаешь, утверждал обратное. Мне почему-то кажется, что ты вполне способен отказаться от всего, что у тебя есть, ради неизвестно чего, даже не торгуясь… Но если ты сам считаешь, что я напрасно затеял все это мероприятие с твоим трудоустройством, пошли меня на фиг прямо сейчас – чем скорее, тем лучше!

– Наверное я понимаю, о чем ты говоришь. – Неожиданно улыбнулся Нумминорих. – Знаешь, Макс, а ведь моя Хенна всегда говорит мне утром, отправляясь в свою лавку: «давай хорошо попрощаемся, милый – кто знает, куда нас с тобой сегодня занесет!» Так уж она воспитана. Ее предки принадлежали к Ордену Потаенной Травы, как и предки твоего коллеги, сэра Мелифаро, поэтому у нее в семье следовали канонической традиции Ордена: перед тем, как уйти из дома, следует попрощаться со всеми, кто тебе дорог – не формально, а по-настоящему – просто потому, что человеческая жизнь должна быть непредсказуемой. Поначалу меня немного пугали ее слова, но потом я понял, что они не пророчат беду, а просто освобождают от ненужного беспокойства…

– С ума сойти! – Изумленно сказал я. – Ты действительно понимаешь, о чем идет речь – может быть, лучше, чем я сам… А сэр Джуффин так старательно доказывал мне обратное! Все-таки он действительно способен ошибаться, а я-то, дурак, в это не верил… Ну, теперь он съест свою скабу!

«И не надейся, парень! Скорее уж я скормлю ее тебе – просто из вредности. По крайней мере, поостережешься побеждать меня в спорах!» – Безмолвная речь шефа застигла меня врасплох, я чуть со стула не свалился.

«Вы присутствуете?» – Растерянно спросил я, кое-как справившись с этим потрясением.

«Разумеется. В конце концов, ты не просто сидишь в трактире, а вербуешь мне нового подчиненного – я же и есть самое заинтересованное лицо в этм деле, если разобраться!»

«Ваша правда. – Согласился я. – И как вам нравится ход моих переговоров?»

«Очень нравится. – Совершенно серьезно ответил Джуффин. – Я ужасно рад, что у тебя хватило нахальства настоять на своем: кандидатура твоего протеже с каждой минутой устраивает меня все больше… хотя Тайный Сыщик с двумя детьми – это все равно чистой воды безобразие! Но у тебя просто талант учинять безобразия повсюду, где ступает твоя нога. Продолжай в том же духе, мальчик!»

«А куда я денусь! – Усмехнулся я. – Сегодня вечером мне предстоит здорово побезобразничать на дне Хурона… И знаете что? Кажется, я уже чувствую охотничий азарт!»

«Именно то настроение, в котором лучше всего браться за любое дело! – Одобрительно заметил Джуффин. – Ладно, не буду тебя отвлекать. Еще наговоримся.»

– Сэр Джуффин Халли только что сообщил мне, что он не собирается есть свою скабу. – Торжественно сказал я заскучавшему было Нумминориху.

Он тихо рассмеялся, а потом легонько пихнул меня локтем.

– Смотри, сэр Макс, уже три столика заняты – что я тебе говорил! А лица-то какие знакомые…

Я обернулся и увидел, что в «Трехрогой луне» действительно становится людно: любопытные однокашники Нумминориха не поленились бросить все дела и заявиться сюда, чтобы стать свидетелями нашего делового свидания.

– Отлично. – Кивнул я. – У тебя есть великолепная возможность попрощаться со своим прошлым, не откладывая. Подойди к ним и скажи, что больше никогда не вернешься в Университет – не думаю, что в ближайшую тысячу лет у тебя будет время на посещение лекций.

– А с ними-то зачем прощаться? Я же смогу забегать в Университет иногда, в свободное время… Или нет? – Испуганно спросил Нумминорих.

– Не знаю. – Я равнодушно пожал плечами. – Может быть сможешь, а может быть и нет. И захочешь ли – это еще вопрос… Твоя жизнь изменится очень быстро, ты и пикнуть не успеешь! Во всяком случае, у тебя почти сразу пропадет желание рассказывать старым приятелям о своих головокружительных приключениях: в сущности, это – довольно скучное занятие. Да и возможности такой не будет: любое дело, которое попадает в наши руки, обычно оказывается государственной тайной, как это не смешно… И потом, это скорее просто жест, что-то вроде красивого ритуала, или платы за входной билет.

– Ладно. – Кивнул Нумминорих. – В конце концов, если ты говоришь, что так надо, значит так оно и есть. Я попрощаюсь. Только мне все равно придется ненадолго зайти в Университет сегодня вечером. Забрать книги, сжечь свой стул, ну и так далее…

– Сжечь свой стул? А это зачем? – Заинтересовался я.

– Сразу видно, что ты учился не в столице! – Рассмеялся Нумминорих. – У нас есть такая смешная традиция: если покидаешь учебное заведение, сожги свой стул, чтобы потом на него не уселся какой-нибудь дурак. Поэтому в Последний День Года возле здания Университета с утра дежурят несколько дюжин сердитых дядек из Управления Всяческих Помех Пламени – так, на всякий случай… Знаешь, иногда мне кажется, что Университет уже много лет содержится исключительно на штрафы, которые платят бывшие студенты за порчу казенного имущества!

– Сжечь стул, чтобы на него не уселся какой-нибудь дурак – в этом что-то есть! – Одобрительно сказал я. – Знаешь, Нумминорих, в таком случае, я не буду отвлекать тебя от этого захватывающего процесса. Иди, прощайся, сжигай свою мебель, и вообще делай, что хочешь, а завтра утром приезжай в Дом у Моста. Воспользуешься входом для посетителей – в последний раз. Когда ты официально станешь одним из Тайных Сыщиков, кто-нибудь покажет тебе нашу Тайную дверь… Если меня там не будет, сэр Джуффин сам введет тебя в курс дела. Ну а если я буду – тогда вообще никаких проблем. Вот, собственно, и все.

– Ладно. – Кивнул Нумминорих. – Макс, а я могу спросить – на правах будущего коллеги – эта жуткая история с Хуроном уже закончилась?

– Нет. – Вздохнул я. – Более того – она стала моей личной головной болью. Очень надеюсь, что завтра я смогу сказать тебе, что она все-таки закончилась… действительно надеюсь, хотя один из моих странных приятелей обожает говорить, что надежда – глупое чувство.

Потом мы расстались. Нумминорих отправился к одному из столиков, за которым сидели его однокашники, а я – на улицу Старых Монеток, в тот самый дом, который когда-то стал моим первым собственным жильем в прекрасной столице Соединенного Королевства, потом – таинственным местом, где открылась моя Дверь между Мирами, а год назад, после того, как я притащил туда видеоаппаратуру и огромную коллекцию кинофильмов своей «исторической родины» – нахально пронес эту запредельную «контрабанду» из одного Мира в другой – моя старая квартира благополучно превратилась в первый (и единственный) кинотеатр этого Мира, совершенно бесплатный, и только для Тайного Сыска! Я здорово надеялся, что сейчас мои коллеги слишком заняты и не могут позволить себе роскошь припереться на улицу Старых монеток смотреть какие-нибудь мультики. Это было бы весьма некстати: мне как раз позарез приспичило чуть-чуть посидеть в одиночестве и подумать – обо всем понемножку…

Я не стал подниматься наверх, в свою бывшую спальню, давным-давно переоборудованную в своеобразный «видеосалон», а просто присел на один из жестких старинных стульев в гостиной. Положил руки на стол, голову опустил на руки, и сам не заметил, как задремал – «подумал», называется!

Меня разбудил зов Меламори. Вообще-то это было удивительно: когда у нас день подползает к закату, на далеком Арварохе близится утро – самое время для сладкого сна, какие уж тут разговоры!

«У вас что-то происходит, Макс? – Сразу спросила она. – У меня сердце не на месте…»

«Что-то происходит. – Сонно согласился я. – Но ничего такого, чтобы взволновать прекрасную жительницу далекого Арвароха. Так, рутина…»

Я все-таки рассказал ей порядком надоевшую мне самому историю про «зеленую воду» – очень коротко, и без душещипательных подробностей. Безмолвная речь – не совсем то занятие, от которого я получаю удовольствие, даже когда это единственная возможность поболтать с леди Меламори Блимм, лихим ветром занесенной на самый край нашего невероятного Мира: у нас иногда говорят, что дальше Арвароха может быть только небо – хотя, на самом деле небо гораздо ближе, чем Арварох, разумеется…

"Нет, не то. – Решительно сказала Меламори. – Эта ваша «зеленая вода» действительно – сущие пустяки! Мне не дает заснуть совсем другое, я и сама не знаю, что… Макс, у меня в голове все время вертится какой-то глупый стишок, и я не могу понять, откуда он взялся: никогда в жизни не слышала ничего подобного, и вообще это не похоже на стихи, к которым я привыкла… Слушай:

ты меня не догонишь, друг,

как безумный в слезах примчишься,

а меня ни здесь, ни вокруг… Знаешь, я хотела спросить – это не ты придумал? Ты же сам говорил, что когда-то был поэтом…"

Это был серьезный удар для моего рассудка, сам не знаю, как я выстоял! Если уж леди Меламори Блимм начинает читать наизусть стихи Хуана Рамона Хименеса, в распоряжении которого имелись не слишком хорошие шансы подписать контракт с каким-нибудь издательским домом Ехо – по той простой причине, что этот гениальный парень вряд ли был так уж искушен в путешествиях между Мирами… Честно говоря, падение неба на землю показалось бы мне куда менее неожиданным событием!

«Это не я придумал. – Наконец отозвался я. – Только не пугайся, леди: это придумал один из самых великих поэтов того Мира, в котором я родился… Но я тут не при чем: если бы ты не прочитала мне эти строчки, я бы их вряд ли когда-нибудь вспомнил. Странно – как они могли тебе примерещиться? Говоришь, они просто крутятся у тебя в голове?»

«Крутятся! – Сокрушенно сообщила она. – И мне здорово не по себе от этих трех строчек, если честно… Знаешь, я даже подумала, что это ты решил попрощаться со мной таким замысловатым способом – с тебя бы сталось!»

«А я действительно хотел устроить тебе некое подобие прощальной сцены. – Задумчиво согласился я. – Не потому, что внезапно решил, что скоро умру, или исчезну, или просто больше никогда не пришлю тебе зов – ничего в таком роде, никаких мелодрам! Просто сегодня я занялся приведением своих дел в порядок – так уж сложилось! – и вроде бы уже уладил все, что следовало уладить, но мне все время казалось, что я еще должен поговорить с тобой – сам не знаю, о чем. Наверное, просто сказать тебе, что мне нравится жить в Мире, в котором есть ты… и что мне ничего от тебя не нужно – совсем ничего! У меня больше нет никаких планов на будущее, никаких тайных надежд, что когда-нибудь через тысячу лет ты все-таки вернешься, чтобы остаться рядом со мной – ничего в таком роде. И все же…» – Тут я заткнулся, поскольку у меня никогда не было таланта произносить такие вдохновенные монологи. Меламори тоже молчала – могу себе представить, на ее месте я бы и сам растерялся! Так что мне пришлось продолжить свое сольное выступление – пауза показалась мне мучительной.

«Хочешь услышать окончание примерещившегося тебе стихотворения?» – Спросил я.

«Не хочу. – Честно ответила Меламори. – Мне почему-то страшно, Макс.»

«Тебе не должно быть страшно. – Мягко сказал я. – Не происходит ничего такого, о чем следует тревожиться. Просто я честно стараюсь освободить твою жизнь от своего назойливого присутствия… Не так давно мне пришлось узнать, что я – Вершитель. Это опасная штука, Меламори. Все мои желания сбываются – рано, или поздно, так, или иначе… Махи Аинти, старый шериф Кеттари, давно говорил мне об этом, но в то время я еще не умел слушать и понимать, тогда мне показалось, что это – просто его странная манера выражаться… Помнишь, когда-то ты возмущенно утверждала, что я тебя все время к чему-то принуждаю? Теперь я вынужден признать, что ты была совершенно права, хотя мне, разумеется, и в голову не приходило ничего в таком духе…»

«Я понимаю, что ты имеешь в виду. – Безмолвная речь Меламори звучала так тихо, словно она говорила со мной откуда-то из другой Вселенной. – Наверное, я должна сказать тебе спасибо, но пока мне только грустно… Так чем заканчивается это жуткое стихотворение из твоего Мира, Макс?»

– "Ты не сможешь остаться, друг.

Я, возможно, вернусь обратно,

а тебя ни здесь, ни вокруг." – Я постарался сделать свою Безмолвную речь нежной, чтобы она не ранила маленькое храброе сердце леди Меламори – уж не знаю, удалось ли мне совершить это чудо…

«Я так и знала! – Неожиданно весело и сердито отозвалась она. – Представь себе, Макс, я знала это с самого начала! Но как этот неизвестный парень мог написать про нас с тобой? Это какая-нибудь таинственная магия твоего Мира, да?»

«Наверное. – Улыбнулся я. – Иногда я и сам так думаю… Но что бы там не писали всякие зловещие поэты из моего Мира, мы с тобой еще не раз поболтаем, леди, правда?»

«Я пришлю тебе зов через несколько дней, ладно? – Нерешительно спросила она. – Сегодня утром я собираюсь отправиться туда, где живут старые буривухи. Все местные герои, во главе с моим великим храбрецом Алотхо, были готовы потерять сознание, когда услышали, что я всерьез намерена нанести визит вежливости их пернатым божествам. Сэр Алотхо Аллирох весь вечер бегал по дворцу, громыхал своей знаменитой „полусотней связок ключей“ от покоев Владыки Арвароха, и никак не мог решить, что он должен сделать раньше: грохнуться на пол и вознести мне молитву, или просто запереть меня в спальне… Но я решила – а почему бы и нет?! Если уж в свое время мне удалось подружиться с нашим ворчуном Курушем, почему моя физиономия должна вызвать отвращение у его родственников? Во всяком случае, я настояла на своем, и утром отправляюсь в дорогу. Старые буривухи любят жить поближе к людям, так что до их поселения всего дня три-четыре пути… Я проведу там несколько дней, если они разрешат, а потом пришлю тебе зов и все расскажу, да?»

«Конечно. – Я почувствовал, как мои губы непроизвольно расплываются в улыбку: идея была как раз в духе нашей Меламори – очаровательная и чуть-чуть безумная! – Только будь осторожна, незабвенная: если ты действительно подружишься с буривухами, эти смешные белобрысые великаны, твои новые земляки, объявят тебя божеством и, чего доброго, начнут приносить тебе жертвы, воздавать всяческие почести… и слагать о тебе эти их ужасные песни. Обычно такие вещи весьма утомительны – это тебе говорит несчастный Владыка Фангахра, совершенно замордованный несокрушимой сыновней любовью своих подданных. И мне еще везет: я вижусь с ними всего несколько раз в год, хвала Магистрам!»

«Хорошо, что я с тобой поговорила. – С явным облегчением сообщила Меламори. – Знаешь, этот жутковатый стишок… он больше не звучит в моей голове, я даже понемногу начинаю забывать первую строчку – стоило только вывалить его на твою лохматую голову… Кстати, а она еще лохматая?»

«Можешь себе представить – да! Я до сих пор так и не выбрал времени подстричься.» – Рассмеялся я.

«Приятно слышать, что в этом Мире есть хоть что-то незыблемое! – Я почти видел, как она улыбается – насмешливо и чуть-чуть печально. – Тогда я пожелаю тебе хорошего дня, и все-таки попробую немного поспать. Может быть теперь у меня получится…»

«Святое дело! – Уважительно отозвался я. – Хорошей тебе ночи. И передавай привет арварохским буривухам – от Куруша, и от меня, заодно.»

После нашего разговора с моего сердца упал последний камень, которого там, в общем-то, и не было с самого начала, разве что тень этого «камня» – невидимая и неосязаемая тень в темноте… Так что я мог без сожалений распрощаться со своим похвальным намерением подумать в одиночестве – собственно говоря, думать больше было не о чем. Вместо этого мне следовало постепенно отрывать свой зад от жесткого стула и отправляться в Дом у Моста: до заката оставалось не больше часа.

– Закрой форточку, сэр Шурф: этого парня сейчас унесет ветром! – Насмешливо сказал Джуффин, окидывая меня преувеличенно восхищенным взглядом. – Ты бы хоть делал вид, что еще ходишь по земле, Макс – а то какая-нибудь сволочь настучит Магистру Нуфлину, что мы тут вовсю предаемся Запретной магии! Использование служебного положения, и все такое… Мне же потом это расхлебывать!

Тем временем Лонли-Локли молча поднялся со стула, подошел к окну и закрыл форточку: дескать, метафоры метафорами, но если уж сэр Джуффин велел закрыть окно, его действительно лучше закрыть – так, на всякий случай… Я тихонько хихикнул по этому поводу, а Джуффин только головой покачал – не то изумленно, не то одобрительно.

– Ты и правда в хорошей форме – как никогда! – Шурф вернулся на свой стул и окинул меня внимательным, придирчивым взглядом. – Что ты сделал, Макс?

– Так, ничего особенного, просто послушался нашего шефа – ты же знаешь, какой я дисциплинированный! – и быстренько заплатил по всем счетам, скопившемся на моем столе, как перед Последним Днем года. – Улыбнулся я. – Забавно: это оказалось не так уж хлопотно… и вообще довольно просто – вот что удивительно! Я даже подремать успел. Уснул, сидя на стуле в собственной гостиной, можете себе представить!

– Ну, это как раз несложно! Я могу представить тебя спящим в любой ситуации, даже на потолочной балке. – Усмехнулся Джуффин. – И еще жующим – это неповторимое зрелище постоянно маячит перед моим внутренним взором!

– Кстати, а какие блюда сегодня в вечернем меню мадам Жижинды? – Невинно осведомился я. – Вы не справлялись?

– Я послал заказ в «Обжору», как только ты вошел в кабинет. – Вздохнул Джуффин. – Я же знаю, зачем ты ходишь на службу: тебе кажется, что Управление Полного Порядка – это такое специальное место, где можно бесплатно поесть…

– Все-то вы обо мне знаете! – Вздохнул я. – А ведь в юности я был такой таинственный – самому не верится…

– Сомневаюсь! – Фыркнул Джуффин. – Скорее всего тебя просто окружали люди, не обремененные чрезмерной проницательностью.

– Ваша правда. – Рассмеялся я. – Именно «не обремененные», лучше и не скажешь!

Скорость, с которой сгущались сумерки, не испортила мне ни настроения, ни аппетита, скорее наоборот – честно говоря, мне не терпелось взяться за дело.

– Сотофа только что прислала мне зов. – Вдруг сказал Джуффин. Он скомкал салфетку и лихо зашвырнул ее в дальний угол кабинета. – Она говорит, что зверь просыпается, так что нам следует поторопиться. Вы готовы?

– Разумеется да. – Усмехнулся я. – А что, у нас есть выбор?

– Разумеется нет. – В тон мне ответил Джуффин. Шурф уже стоял в дверях и укоризненно взирал на наши трогательные попытки оттянуть момент прощания с любимыми креслами.

Мы отправились к паромной переправе. Если уж леди Сотофа утверждала, что невидимое чудовище притаилось неподалеку от острова Холоми, начинать нашу странную охоту следовало именно с неуютной тюремной набережной.

Паром уже приближался к пристани у Королевской тюрьмы, когда мне снова начало казаться, что темные воды Хурона становятся зелеными, я уже не мог отвести взгляд от гипнотических переливов зеленого цвета, а потом знакомая ноющая боль в груди заставила меня опомниться – в точности, как вчера.

– Оно окончательно проснулось. – Вздохнул я. Джуффин молча кивнул. Лонли-Локли даже не шелохнулся: он внимательно смотрел вдаль тяжелым, неподвижным взглядом – наверное репетировал какое-нибудь из своих коронных дыхательных упражнений.

– А мы расставили полицейских у мостов? – Встревоженно спохватился я. – Чтобы вчерашнее развлечение не началось с самого начала…

– Теперь это называется «мы»! – Ехидно фыркнул Джуффин. – Не примазывайся к чужим заслугам, парень! Разумеется, я приказал расставить полицейских – не только у мостов, но и на набережных, и порт временно закрыли, и даже успели прикрыть до лучших дней все заведения Гребня Ехо и эвакуировать тамошних жителей во главе с нашим Кофой и его многострадальными слугами – слышал бы ты, как виртуозно он брюзжал по этому поводу! – а чем мы весь день занимались, как ты думаешь?

– Во всяком случае, вы не смотрели мультики, это точно! Я проверял. – Важно кивнул я.

Паром наконец причалил к пристани, мы сошли на берег и уселись прямо на холодные камни у самой воды.

– Твой ход, сэр Макс. – Весело сказал Джуффин. – Попробуй позволить этому наваждению овладеть тобой.

Я молча кивнул и уставился на пестрое мельтешение света фонарей, отражающееся в темном зеркале Хурона. Вот среди жгуче-оранжевых точек появилось несколько зеленоватых пятнышек, а потом вся поверхность реки вспыхнула пронзительным изумрудным светом. Невидимый меч короля Мнина снова заворочался в моей груди – пока что боль была вполне терпимой, но я мог не сомневаться, что получу все, что мне причитается, по полной программе, если немедленно не возьму ситуацию под контроль.

– Дай мне уснуть. – Я опустил голову и умоляюще уставился на собственную грудную клетку, поскольку не придумал ничего лучшего, чем обратиться вслух к своему назойливому защитнику. – Я хочу немного поиграть в эту игру, а проснуться только тогда, когда опасность будет совсем близко – не раньше и не позже… Это можно устроить?

Очевидно меч Короля Мнина не считал, что это действительно «можно устроить». Во всяком случае, надоедливая боль и не думала исчезать, скорее уж наоборот!

– Между прочим, у каждого есть свой любимый способ вести переговоры. – Невинным тоном заметил Джуффин. Его голос доносился откуда-то издалека. – Если ты сам предпочитаешь беседовать вслух, это еще не значит, что твое мнение на сей счет разделяют все остальные… Насколько мне известно, однажды этот хитрец Мнин вступил с тобой в дружескую переписку. Почему бы тебе не ответить тем же – не ему, так его бывшему оружию?

– Написать письмо мечу Короля Мнина? – Ошалело спросил я. – Вообще-то это попахивает бредом, но… А у вас есть бумага и карандаш?

– Ох, парень! Ну зачем тебе бумага и карандаш? – Насмешливо вздохнул Джуффин. – Ты попробуй написать свое письмо без карандаша и бумаги – это и будет настоящая магия. А ты думал, все так просто?

Сам не знаю, как, но я его понял. «Написать письмо без карандаша и бумаги» – это было немного похоже на мои первые уроки Безмолвной речи: я сосредоточился и представил себе, как в неописуемом – или вовсе несуществующем? – пространстве где-то перед моим лицом, в том самом месте, которое кажется темным, даже когда глаза остаются открытыми, вырисовываются крупные неровные буквы. Буквы послушно складывались в слова, а слова – в нужные мне фразы, те самые, которые я только что говорил вслух: «дай мне уснуть, я хочу немного поиграть в эту игру, и проснуться, когда опасность будет совсем близко, не раньше и не позже… – Я перевел дух и на всякий случай добавил: – Пожалуйста!»

Разумеется, ничего такого, что можно было бы считать официальным ответом на мое послание, не случилось. Огненные буквы не вспыхнули на горизонте, громовой голос не обратился ко мне откуда-нибудь с небес – одним словом, обошлось без спецэффектов! Тем не менее я вдруг понял, что проблем с упрямым мечом короля Мнина, готовым защищать меня от наваждений даже против моей воли, у меня больше не будет. Я просто знал это без тени сомнения – оказывается, и так бывает…

– Переговоры завершились успешно, я правильно понял? – Лукаво спросил Джуффин. Одобрительно похлопал меня по плечу, вздохнул, рассмеялся – все это почти одновременно. – А теперь попробуй еще раз – какова на вкус эта хваленая «зеленая вода»?

Наваждение не было сладким – это точно! Я позволил своему взгляду погрузиться в пронзительную зеленую глубину речной воды – теперь это было легко, легче легкого… «Я так давно родился, что слышу иногда, как надо мной проходит зеленая вода…» – знакомый бормочущий речитатив снова звучал в моей голове, а через несколько секунд он уже звучал не только в голове, все мое тело ощущало горячую тяжесть гипнотического шепота, дыхание повиновалось его ритму, он наполнил меня, как вода заливает прохудившуюся лодку – кажется, во Вселенной больше не существовало никаких слов, кроме этих. «Я так давно родился, что говорить не могу, и город мне приснился на каменном берегу…» – Я уже лежал на дне реки, окутанный зеленым туманом, скорчившись от невыразимой тоски и неописуемой боли в сердце – это было гораздо хуже, чем обыкновенная физическая боль. Такое уже было однажды, когда я уснул на втором этаже дома на улице Старых Монеток, а проснулся под стареньким клетчатым пледом в своей крошечной квартирке, в Мире, в котором мне довелось родиться. В тот день я был почти готов поверить, что три года моей жизни в прекрасной столице Соединенного Королевства были всего лишь восхитительным сном… Но сейчас дело обстояло еще хуже: я лежал на дне Хурона, неподвижный, бездыханный и бесконечно беспомощный – больше, чем мертвый! – и от меня не осталось ничего, кроме способности слышать тоскливый шепот, который говорил мне, что в моей жизни вообще никогда ничего не было, кроме смутных суматошных снов о невероятной человеческой жизни, о подвигах и приключениях, о любви, боли и чудесах – обо всем, что никогда не могло со мной случиться, потому что меня самого тоже никогда не было. Был только никчемный кусок бесполезного мяса, наделенный смешным талантом видеть сны – о прекрасном «городе на каменном берегу», например…

А потом я собрался с силами и сумел процарапать себе путь к бегству от этого тоскливого наваждения – пока этот путь уводил меня всего лишь к воспоминаниям, но это было уже что-то, по крайней мере, они помогли мне избавиться от назойливого речитатива, который когда-то, целую вечность назад, казался мне совершенным образцом поэзии, кто бы мог подумать… Я вспомнил, как неподражаемый Лойсо Пондохва – еще один мой сон? – дразнил меня своими импровизированными «семинарами» по философии. Однажды он скорчил совершенно серьезную рожу и заявил, что вполне может статься, что я – обыкновенный овощ, давным-давно благополучно съеденные каким-нибудь травоядным чудовищем, желудочный сок которого способен вызывать фантастические галлюцинации у перевариваемой пищи, так что в настоящий момент я просто наслаждаюсь сокрушительной иллюзией своей замечательной интересной жизни, напоследок… Лойсо вообще обожал убеждать меня, что наша жизнь вполне может оказаться сном – далеко не самая оригинальная идея! – иногда мне казалось, что Лойсо был просто специально создан для каких-нибудь полупьяных ночных «симпозиумов» на прокуренных кухнях, которые так и не случились в его занимательной биографии… «Но если наша жизнь – всего лишь сон, представляешь, какими усталыми и разбитыми мы проснемся, Макс? – Насмешливо спрашивал он в финале. – И учти: в таком состоянии тебе придется переться на какую-нибудь занудную службу… чтобы лет через двести выяснить, что и эта часть твоего существования была всего лишь сном, и так – до бесконечности!»

Я так увлекся воспоминаниями о нашей болтовне, что мне показалось – Лойсо действительно сидит где-то поблизости, и одобрительно улыбается моим мыслям. Ценой невероятного усилия я заставил свои помертвевшие глаза пошарить вокруг в поисках его знакомого силуэта – совершенно немыслимо, но все-таки я сделал это! – но вокруг была только изумрудная муть речной воды. «Зеленые воды Хурона…» – Тупо подумал я. «Зеленые воды Ишмы» – тихо, но настойчиво поправил меня чей-то шепот.

«Зеленые воды Ишмы – где-то я уже это слышал. – Лениво подумал я. – Ну да, так говорил Нумминорих, вчера, в кабинете Джуффина, перед тем, как проснуться! А Ишма – это же тот самый залив, из которого приплыл проклятый суммонийский корабль…»

Судя по всему, мои дела были не так уж плохи. Я вспомнил все, что предшествовало моему бредовому сну о зеленой воде… и самого себя, заодно. А потом я понял, что уже не лежу на месте: меня подхватило течение и поволокло по речному дну – лениво, но неумолимо.

«Пока все идет очень хорошо, Макс, только постарайся не просыпаться окончательно, ладно? Иначе нам придется все начинать сначала.» – Это была даже не Безмолвная речь, скорее Безмолвный шепот Шурфа Лонли-Локли – успокаивающий и убаюкивающий, он помог мне оставаться безучастным, бездыханным и неподвижным в густой зелени речной воды, хотя способность осознавать – и даже запоминать! – происходящее каким-то непостижимым образом все-таки вернулась ко мне… В отличие от всех остальных жертв невидимого чудовища из далекого залива Ишма, мне удалось сохранить хоть какие-то воспоминания об этом дрянном приключении – скорее всего, просто потому, что еще сегодня днем я держал в руках волшебный шарик цвета свернувшейся крови, могущественное Дитя Багровой Жемчужины Гурига VII. Не думаю, что моих собственных сил хватило бы, чтобы самостоятельно справиться с этим сокрушительным наваждением…

Я дремал под постылый речитатив, все еще бормочущий о «зеленой воде», пока какая-то неощутимая, но безжалостная сила притягивала меня к таинственному виновнику всего этого переполоха. Кажется, теперь я знаю, как течет время для червячка, насаженного на крючок: ничего выдающегося, просто щедрая порция смертной скуки перед тем, как тебя съедят – боюсь, примерно таким образом и коротает свой досуг между рождением и смертью большинство людей…

В какой-то момент я почувствовал на себе чей-то внимательный взгляд – спокойный и нежный взгляд уверенного в своих правах собственника, так смотрят любящие, но утомленные матери на своих спящих детей, не в силах поверить, что эти шумные, суматошные существа наконец-то заснули – единственное состояние, в котором их действительно легко и приятно любить… В этом взгляде было что-то довольно гадкое, но у меня не нашлось времени разбираться – что именно.

А потом события стали развиваться так быстро, что я не успел – не то что испугаться – даже выругаться! На этот раз боль в груди была жгучей, как пчелиный укус, но милосердно короткой. Я немедленно вернулся к жизни, взвыл от неожиданности и тут же захлебнулся ледяной водой – этого можно было ожидать! Какая-то невероятная сила швырнула меня наверх, туда, где мерцали оранжевые огоньки далеких фонарей. Мгновение, и я уже пытался справиться со своими ошалевшими от холода и ужаса сердцами, судорожно вдыхая влажный ночной воздух, который казался мне сладким и густым, как молочный коктейль. В это время где-то внизу, в темной глубине реки вспыхнуло ослепительно белое пламя, вода Хурона стала почти горячей – положим, это было как нельзя более кстати! – а потом к небу взмыл настоящий фейерверк, неописуемый столб обжигающей белизны, образованный причудливым переплетением оживших струй воды и огня. Я смотрел на это великолепие, забыв обо всем на свете, в том числе и о своей новообретенной потребности осуществлять вдохи и выдохи. Темная гладь Хурона на миг вспыхнула угрожающим бледным светом, ночной воздух задрожал и рассыпался на миллионы сверкающих пузырьков. Они были повсюду, стремительные и неторопливые одновременно, я машинально протянул к ним руки, и моя голова окончательно пошла кругом, когда одна из этих призрачных сфер прикоснулась к моим ладоням – она задрожала и лопнула, как лопается мыльный пузырь, с тихим, едва различимым хлопком, и тогда все закончилось, неправдоподобный сияющий мир исчез, как внезапно исчезает волшебный сон под звон зануды-будильника…

Я вдруг понял, что мое дело – дрянь: я довольно вяло барахтался в ледяной воде чуть ли не на самой середине Хурона, «лучшей из рек Соединенного Королевства», так сказать. Никаких спасательных команд на моем горизонте не обнаруживалось, и это обстоятельство не внушало оптимизма. Вообще-то я не так уж плохо плаваю, но это не относится к воде, температура которой близка к нулю по Цельсию – в таких условиях я вообще никак не плаваю, если честно!

– Макс, почему ты еще не на берегу? Неужели тебе действительно так нравится купаться? – Невозмутимо спросил Лонли-Локли. Он неожиданно вынырнул рядом со мной, мокрый и растрепанный, но его усталое лицо было таким бесстрастным, словно мы случайно встретились где-нибудь в начале улицы Медных горшков, по дороге на службу. Его сокрушительная флегматичная ирония стала последней каплей, подточившей камень моего здравого смысла: я истерически расхохотался, меня тут же накрыла тяжелая ленивая волна, и я отчаянно захлебнулся водой – такой холодной, что у меня заныли зубы – а потом все исчезло, осталась только тяжелая бархатная темнота. Признаюсь, я принял ее с благодарностью, как наилучший выход из положения: если это и пахло смертью, то совсем чуть-чуть, и в любом случае, я не мог сопротивляться загадочной силе, решительно повернувшей невидимый выключатель – кажется, я окончательно вышел из строя и больше ни на что не годился…

Когда ко мне вернулась способность соображать, я обнаружил себя на рыжем горячем песке. Мне было хорошо, по крайней мере, тепло и спокойно. Сухая трава щекотала мой бок и нежно покалывала щеку.

– Как тебя сюда занесло, Макс? – С любопытством спросил сэр Лойсо Пондохва. Разумеется, он был тут, собственной персоной, иначе и быть не могло: это белесое небо, янтарно-желтая долина между пологих холмов и горячий ветер принадлежали Лойсо – настолько, насколько тюремная камера принадлежит навечно запертому в ней узнику.

– Не знаю. – Улыбнулся я. – Кажется, я просто зашел к вам погреться…

– "Погреться"?! Да, это действительно то немногое, ради чего стоит заглянуть ко мне в гости. – Усмехнулся Лойсо. – Вот уж никогда не думал, что в один прекрасный день ты можешь просто свалиться мне на голову – а именно это ты и сделал несколько минут назад… Признаться, мне очень нравились наши маленькие милые традиции: сначала ты торжественно заявляешь, что хочешь повидаться со мной, потом спокойно засыпаешь в собственной постели, оказываешься у подножия моего холма, поднимаешься, пыхтишь, мы беседуем – в этих монотонно повторяющихся ритуалах есть что-то умиротворяющее. А тут безобразие какое-то!

– Извините. – Смущенно сказал я. – Всего несколько секунд назад я барахтался в Хуроне – между прочим, в Ехо сейчас поздняя осень! – вряд ли я мог заснуть в таких условиях, сами понимаете. Скорее всего я просто потерял сознание, а поскольку больше всего на свете мне хотелось согреться, меня каким-то образом занесло сюда… Мои дурацкие желания действительно приобретают свойство немедленно исполняться, как я погляжу!

– А ты сомневался? – Насмешливо спросил Лойсо. – Если уж на то пошло, мне придется сделать вывод, что на самом деле тебе ужасно хотелось меня удивить – даже больше, чем согреться! – потому что именно это ты и сделал… Знаешь, а я ведь уже довольно долго ничему не удивлялся!

– А как я здесь оказался? – С любопытством спросил я. – Я имею в виду – как это выглядело со стороны?

– Божественно! – Фыркнул Лойсо. – Я лежал на траве и думал о том, какому из своих любимых сновидений посвятить выпавший на мою долю бесконечный досуг – у меня не слишком большой выбор развлечений, сам понимаешь! – и когда мои глаза наконец-то начали закрываться, моя правая нога жалобно хрустнула под тяжестью человеческого тела. Я открыл глаза и убедился, что это самое тело принадлежит тебе… Между прочим, ты действительно здорово меня ушиб! Из чего сделаны твои грешные кости, хотел бы я знать…

– Из костей. – Решительно заявил я. И виновато добавил: – Извините, Лойсо. Меньше всего на свете я хотел отдавить вам ногу, можете мне поверить!

– Не прикидывайся, сэр Вершитель! – Расхохотался Лойсо. – Уж если отдавил, значит хотел… А с какой стати тебя вообще занесло в Хурон? Надеюсь, ты не отправился топиться?

– Ох, Лойсо, у нас такое творилось! – Я задумчиво покачал головой и понял, что это чертовски неудобно: качать головой, лежа на спине. Поэтому я попробовал подняться. У меня это отлично получилось, к моему величайшему восторгу. Я одобрительно кивнул и осторожно ощупал свое тело под еще мокрой одеждой. Кажется, оно было в полном порядке.

– Да живой ты, живой! – Фыркнул Лойсо. – Во всяком случае, пока. Но на твоем месте я бы попробовал отправиться домой, и чем раньше – тем лучше.

– Я вам уже надоел? – Весело спросил я. – Так быстро?

– У тебя совершенно детская привычка напрашиваться на комплименты. – Неожиданно сурово сказал Лойсо. – «Надоел», «не надоел» – какая, к Темным Магистрам, разница?! Я чувствую, что на этот раз тебе нельзя долго здесь находиться – вот и все. Между прочим, я вообще не понимаю, почему ты до сих пор жив: в этом негостеприимном Мире есть только одно благословенное место, где может выжить новичок – тот самый холм, на котором мы с тобой все время встречаемся. Я сам провел на вершине того самого холма чуть ли не дюжину лет, и только потом смог позволить себе первую прогулку по этой долине – она продолжалась всего несколько минут, и я до сих пор содрогаюсь, вспоминая о ней…

– Правда? – Испуганно спросил я. – Но я отлично себя чувствую, Лойсо. На этот раз мне даже не жарко, и вообще…

– Да я вижу, что с тобой все в порядке. – Задумчиво согласился Лойсо. – Но я бы все-таки предпочел отложить наше общение до следующего раза. Может быть, у тебя действительно хватит могущества, чтобы справиться с ядовитым ветром моего Мира, а может быть, эта долина просто играет с тобой, как дикий кот с крольчонком – с нее станется… Я уже говорил тебе, что здесь слишком твердый грунт, чтобы я мог позволить себе такую роскошь, как рытье могилы?

– Но как я попаду домой? – Нерешительно спросил я. – До сих пор все было просто: я спускался с холма и просыпался в своей постели…

– Если бы я знал, как уйти из этого места, меня бы здесь уже давным-давно не было. – С неожиданной злостью сказал Лойсо. Наградил меня таким взглядом, что у меня волосы на затылке зашевелились, и тут же обезоруживающе улыбнулся. – Не обращай внимания, Макс. Просто твой вопрос был несколько бестактным, тебе так не кажется?

– Наверное. – Я виновато пожал плечами. – Я как-то не подумал… Вообще-то я знаю один хороший способ попасть домой, но для этого мне нужна какая-нибудь дверь, и еще темнота… Хотя, темнота – это не обязательно: я же могу просто закрыть глаза!

– Тебе нужна дверь? – Заинтересованно переспросил Лойсо. – Ты будешь смеяться, но в этой долине есть одна дверь. Правда, я сам не могу к ней приблизиться – когда я иду в ее направлении, оттуда дует совершенно невероятный ветер, он уносит меня. Иногда я думаю, что эта дверь – одна из садистских шуток твоего драгоценного Кеттарийца: вполне в его стиле, насколько я знаю… Но ты вполне можешь попробовать!

– Здесь есть дверь? – Изумленно спросил я.

– Ага. Просто дверь в долине – дверь и ничего больше. Именно то, что тебе нужно.

– А где она? – Спросил я, поднимаясь на ноги.

– А, Магистры ее знают! То здесь, то там… С ней никогда не угадаешь!

– Я бы предпочел, чтобы она была здесь. – Вздохнул я. – Кажется у меня не все в порядке с ногами. Какие-то они непослушные… В общем, турист из меня сейчас тот еще!

– А ты оглянись. – Усмехнулся Лойсо. – Она уже здесь, эта грешная дверь. Стоило тебе только пожелать… Хорошо быть Вершителем!

Я обернулся и обомлел: в нескольких метрах от меня действительно маячила дверь, небрежно выкрашенная полупрозрачной красноватой краской. Через секунду я с ужасом вспомнил, что именно так выглядела дверь моей собственной комнаты – той самой, где я жил, пока не попал в Ехо. Однажды в мою сумасшедшую голову пришла бредовая идея насчет «косметического ремонта», и я как раз успел благополучно изуродовать дверь, оконные ставни и батарею центрального отопления, прежде, чем мне удалось взять себя в руки и прекратить это кошмарное мероприятие…

– Макс, у тебя такое лицо, словно ты увидел собственные похороны. – Насмешливо заметил Лойсо.

– Да нет, – улыбнулся я, – но эта дверь…

– Не обращай внимания, она все время выглядит по-разному, но непременно как нечто знакомое – на мой вкус, довольно глупое наваждение… – Лойсо нетерпеливо подтолкнул меня к двери. – Иди домой, Макс – пока эта грешная долина не передумала!

Я сделал несколько неуверенных шагов по направлению к двери, потом обернулся к Лойсо.

– Не хотите попробовать? А вдруг на этот раз ветер не станет дуть?

– А почему нет! Попробовать – это я всегда готов, все, что угодно! – Лойсо вскочил на ноги, и тут же мы оба снова оказались на земле – нас свалил с ног ураганный порыв ветра, я и представить себе не мог, что такое бывает!

– Вот видишь, – горько усмехнулся Лойсо, – этот выход не для меня. Попробуй еще раз, один.

Я с трудом поднялся на ноги и пошел к двери. Ветра не было и в помине, словно недавняя буря мне просто примерещилась.

– Что он действительно умеет, твой драгоценный Джуффин, так это насаживать бабочек на булавки. – Голос Лойсо показался мне бесконечно печальным – голос старого графа Монте-Кристо, который только что с ужасом понял, что ему никогда не светит удрать из замка Иф – мало ли, что там написал на эту тему безответственный выдумщик Александр Дюма!

Я остановился и обернулся к нему. Хотел сказать, что я обожаю своего шефа, но ненавижу, когда бабочек насаживают на булавки: однажды в детстве я сам напакостил подобным образом, чтобы не отставать от приятелей, внезапно ударившихся в коллекционирование насекомых, и до сих пор уверен, что это был самый мерзкий поступок в моей жизни. И еще я хотел сказать, что мы непременно попробуем договориться с этой проклятой дверью еще раз – и не раз, если понадобится! – но вовремя захлопнул пасть. В конце концов, кто я такой, чтобы давать ему обещания… Для начала мне следовало самому унести отсюда ноги, и чем скорее – тем лучше! Так что я только виновато пожал плечами, а потом снова развернулся и затопал к грязно-розовой галлюцинации, которая была моим единственным шансом вернуться домой…

Я закрыл глаза и наощупь толкнул эту дверь, как уже не раз открывал «двери в темноте», руководствуясь рецептом старого Махи Аинти, невероятного шерифа еще более невероятного города Кеттари. И это опять сработало: через несколько секунд мои ноги запутались в пушистых одеялах, которых до сих пор полным-полно на кровати в моей спальне на улице Старых монеток, хотя там уже давным-давно никто не спит… Я потерял равновесие, бухнулся на четвереньки и тихонько хихикнул по этому поводу. А потом огляделся. В спальне было темно и безлюдно. Экран телевизора, созерцанию которого в последнее время посвящают свой досуг все господа Тайные Сыщики во главе с почетным председателем этого секретного «киноклуба», сэром Джуффином Халли, в настоящий момент казался чем-то вроде старого тусклого зеркала – в его мутной глубине таинственно мерцало мое искаженное отражение, и ничего больше. Несколько секунд я просто радовался благополучному окончанию своей незапланированной – и, хвала Магистрам, непродолжительной! – одиссеи, а потом послал зов Джуффину.

«Не знаю, как, но я опять выкрутился!» – Гордо сообщил я. И умолк, ожидая ответа.

«Правильно сделал. Было бы довольно глупо с твоей стороны бесславно закончить свое занимательное существование на дне Хурона. – Сдержанно ответил мой шеф. Немного помолчал и осторожно спросил: – А где ты, собственно говоря, ошивался целых пять дней, радость моя?»

«Шлялся по притонам, в обществе вашего лучшего друга Лойсо Пондохвы. Представляете, как это весело? – Усмехнулся я. А потом до меня дошло, и я взвыл: – Как это – пять дней?!»

«Каком кверху! – Неожиданно брякнул Джуффин. – Давай, отрывай свою задницу – не знаю уж там, от чего именно ее в данный момент требуется оторвать! – и дуй в Управление.»

«С удовольствием.» – Искренне сказал я. И вприпрыжку понесся вниз по лестнице, ведущей в холл. Выскочил на улицу, нырнул в лиловые сумерки, щедро разбавленные оранжевым сиянием фонарей, растерянно покрутил головой, пытаясь сообразить: рассвет это, или закат. Потом прислушался к собственным ощущениям, и понял, что все-таки закат: утренний воздух пахнет немного иначе…

Разумеется, ни одного из моих амобилеров поблизости не обнаружилось, но эта беда показалась мне вполне преодолимой: до Дома у Моста отсюда всего десять минут быстрым шагом, а ходить медленно я попросту не умею! На ходу я послал зов Теххи: у меня были все основания полагать, что минувшие пять дней не стали самым приятным периодом в ее жизни. Все-таки на этот раз я не просто исчез неизвестно куда, к чему она уже вполне привыкла. У меня хватило гнусности предварительно закатить лирическую сцену, с торжественным вручением «прощального подарка», чтобы мало не показалось!

«Теххи, я уже опять есть.» – Патетически заявил я. Глупо, конечно, но это было первое, что пришло мне в голову.

«Вот и замечательно. – Тут же отозвалась она. – Вообще-то я не слишком сомневалась, что рано или поздно ты объявишься. И хорошо, что это случилось именно сегодня: у меня все из рук валится, да еще и ночи такие холодные… и вообще, без тебя не очень весело. Ты стал моей дурной привычкой, сэр Макс!»

«Именно дурной?» – Огорченно уточнил я.

«Любая привычка – паскудная штука, милый. – Мягко ответила Теххи. – Но я отношусь к счастливчикам, которые обожают собственные дурные привычки, так что все в порядке!»

«Я прийду, как только смогу. – Нежно пообещал я. – А если не смогу… в этом случае я, скорее всего, тоже прийду!»

А через несколько минут я уже летел по коридору на нашу половину Управления Полного Порядка, с наслаждением выдыхая знакомый запах стен Дома у Моста.

– Ну вот, я же всем говорил, что тебя ни одно чудовище жрать не станет, а даже если и проглотит по ошибке, его тут же стошнит! – Ярко-оранжевый вихрь по имени Мелифаро чуть не сбил меня с ног. У него имеется совершенно очаровательная привычка повисать на шее утомленного собственными подвигами героя, восхищенно хлопать глазами, и говорить гадости – все это по мнению сэра Мелифаро полагается проделывать одновременно и с максимально возможным энтузиазмом.

– Сейчас я тебя проглочу по ошибке! – Грозно пообещал я. – В последний раз я питался перед тем, как отправиться на эту грешную рыбалку, так что при взгляде на такое количество сырого мяса у меня слюнки текут!

– Сэр Джуффин, этот ваш ужасный заместитель наконец-то стал людоедом! – Мелифаро спрыгнул с моей шеи, чтобы немедленно сообщить нашему шефу эту радостную весть.

– Тоже мне новость… – Устало вздохнул Джуффин. Он замер на пороге своего кабинета, скользнул по мне тяжелым, настороженным взглядом, и тут же с облегчением заулыбался.

– Судя по выражению вашего лица, со мной действительно все в порядке. – Рассмеялся я.

– Более чем… как ни странно. Честно говоря, на этот раз ты меня совершенно огорошил. С какой стати ты вообще куда-то исчез?

– А что мне было делать? – Возмущенно отозвался я. – Ну, положим, я и сам не очень-то понимаю, что случилось… Но оно случилось более чем вовремя: я же чуть не умер в этой ледяной воде!

– Да? – Удивленно спросил Джуффин. – В таком случае, извини, мальчик. Это моя вина: мне и в голову не пришло, что температура воды представляет для тебя какую-то опасность. Честно говоря, я был уверен, что такие вещи уже давно не являются для тебя проблемой… Странный ты все-таки тип, сэр Макс! При таком могуществе оставаться таким уязвимым – и как тебе удается?

– А что, вы действительно думали, что я отлично приспособлен к купанию в реке в самом конце осени? – Ехидно поинтересовался я.

– А почему бы и нет? – Джуффин пожал плечами. – Вообще-то к этому отлично приспособлены все граждане Соединенного Королевства, начиная с грудных младенцев… Другое дело, что купаться в теплой воде гораздо комфортнее! Придется Шурфу заняться твоей закалкой. Ты же у нас выдающийся специалист по вопросам обучения этого бестолкового парня элементарным вещам, правда, сэр Шурф? – Теперь Джуффин улыбался не мне, а пространству за моей спиной. Я обернулся и угодил прямехонько в объятия Лонли-Локли. Он действительно взял меня за плечи, внимательно оглядел с ног до головы, удовлетворенно кивнул и даже улыбнулся краешками губ – событие почти невероятное, если только дело не происходит на Темной Стороне…

– Я рад, что тебе удалось вернуться в Мир, Макс. – Официально заявил этот потрясающий парень. – Ты снял камень с моего сердца: за эти дни я не раз укорял себя за нерасторопность. Мне следовало сразу сообразить, что происходит, и помочь тебе добраться до берега…

– Вообще-то действительно следовало. – Улыбнулся я. – Знал бы ты, как я тогда замерз… Ничего, все хорошо, что хорошо кончается! Кстати, а как, собственно говоря, закончилась эта эпопея с невидимым чудовищем из залива Ишма? Я, конечно, принимал участие в событиях, но сначала видел только зеленую воду, а потом – только белое пламя, и у меня не хватает воображения, чтобы додумать остальное. Расскажешь?

– Расскажу. – Невозмутимо кивнул Шурф – Хотя тут и рассказывать особенно нечего…

– Заодно можешь накормить это чудо природы ужином и доставить его домой. – Вздохнул Джуффин. Потом с усталой улыбкой обернулся ко мне. – Я бы и сам к вам с удовольствием присоединился, но нам с сэром Мелифаро в ближайшие пару часов такое счастье не светит. Нумминорих только что прислал мне зов, он как раз взял след одной шустрой команды, которая успела благополучно ограбить несколько кораблей, воспользовавшись суматохой в порту. Кроме всего, ребята немного переборщили с запретными чудесами – сорок восьмая ступень Белой магии, чтобы не задремать под бормотание этого вашего уандукского чудовища, а потом двадцать четвертая Черной, на десерт, чтобы замести следы – можешь себе представить! Беднягам и в голову не пришло, что у нас теперь есть такой лихой нюхач!

– Так вы довольны моим протеже? – Обрадовался я.

– Доволен – не то слово. – Твердо сказал Джуффин. – Как ни странно, ты был абсолютно прав, Макс: из любого правила есть исключения – и какие исключения! Ладно уж, идите жрать, счастливчики. А мы с сэром Мелифаро сейчас хорошенько сосредоточимся, скорчим серьезные рожи, и будем работать.

– Вы действительно переживете, если после ужина я пойду домой? – Восхищенно спросил я.

– А на кой ты мне тут нужен! – Рассмеялся Джуффин. – Разве что допивать мою камру – ну, так я и сам ее как-нибудь допью… Вот завтра на закате – добро пожаловать!

– Ваше «добро пожаловать» означает: «попробуй только не прийди», да? – Весело уточнил я.

– Какой ты у нас в последнее время стал проницательный – с ума сойти можно! – Фыркнул Джуффин.

Вообще-то, мы вполне могли бы трепаться еще лет шесть без перерыва, но если уж сэр Шурф Лонли-Локли в кои-то веки поставил перед собой цель накормить меня ужином… С него вполне сталось бы утащить меня из Управления за шиворот, в случае чего! Правда, на сей раз дело ограничилось тактичным, но довольно настойчивым подталкиванием меня в спину. Результаты превзошли все ожидания: через несколько минут я обнаружил себя на улице, под бдительным надзором этого изумительного типа.

– Тебя устраивает ужин в «Обжоре Бунбе», или ты все еще предпочитаешь более экзотические заведения? – Невозмутимо поинтересовался Шурф.

– В данный момент меня устроило бы даже поглощение черствых бутербродов в вестибюле общественной уборной. – Честно признался я. – Жрать хочу – это не поддается описанию!

– Верю. – Кивнул Шурф. – Значит, «Обжора Бунба» – именно то, что надо. По крайней мере, это гораздо ближе, чем ближайшая общественная уборная.

Через несколько минут я уже мертвой хваткой вцепился в первую из теплых булочек, намазанную знаменитым «травяным маслом» – фирменным блюдом мадам Жижинды.

– Рассказывай, Шурф. – Попросил я, откусив чуть ли не половину второй булочки, и с удовольствием отмечая, что ситуация в моем желудке перестает смахивать на трагедию.

– Ты же знаешь, что я – неважный рассказчик. – Он виновато пожал плечами.

– Во-первых, твоя лаконичная манера излагать события вполне в моем вкусе. – Улыбнулся я. – А во-вторых… в любом случае, ты – единственный человек, который может рассказать мне о том, что случилось пять дней назад на дне Хурона, так что у нас обоих просто нет выбора!

– Твоя правда. – Задумчиво согласился Шурф. – Ладно, тогда слушай… Сначала ты задремал, сидя на набережной, а через несколько минут встал и вошел в воду. Выражение лица у тебя при этом было такое угрюмое, что сэр Джуффин чуть было не начал тебя будить, но в интересах дела все-таки воздержался. Тебе снилось что-то неприятное?

– "Неприятное" – это еще слабо сказано. – Вздохнул я. – Если бы мне дали возможность заранее ознакомиться со сценарием, я бы скорее всего отказался принимать участие в этой операции, честное слово!

– Да, так мы и подумали… Тем не менее, ты вошел в воду, улегся на дно Хурона, свернулся калачиком, словно оказался в собственной постели, и уснул еще крепче – это выглядело довольно забавно: в том месте очень мелко, и ты старался спрятать голову под воду, словно под одеяло… А потом тебя начало уносить течение, и я отправился за тобой. Течение увлекало тебя все дальше, я шел следом по дну – одним словом, какое-то время не происходило ничего интересного…

На этом месте я не выдержал и рассмеялся: уж больно нелепо прозвучало его утверждение! Шурф терпеливо подождал, пока я нахихикаюсь и продолжил свой рассказ.

– В какой-то момент мне показалось, что это таинственное наваждение приобрело над тобой слишком большую власть, но когда я начал по-настоящему беспокоиться, я почувствовал, что ты уже в полном порядке – настолько в порядке, что вполне можешь проснуться раньше времени, так что мне пришлось принять сторону этого странного уандукского чудовища и помочь ему тебя усыпить…

– Я даже немного помню этот эпизод. – Кивнул я. – А что было дальше?

– Дальше… К этому моменту я заметил, что тебя тащит по дну не какое-то подводное течение, а сила совсем другого рода. И мы с тобой довольно быстро приближались к источнику этой силы… И знаешь, Макс, тут со мной начали происходить довольно странные вещи. Вообще-то моя подготовка позволяет легко справляться с наваждениями такого рода, да я и не могу сказать, что по-настоящему попал под его власть, но все же мне пришлось слушать довольно назойливое Безмолвное бормотание этого зверя. Сначала я не мог разобрать ни слова, но по мере нашего приближения оно становилось все более внятным. Это были какие-то странные стихи. Ты знаешь, Макс, как я люблю хорошую поэзию, но в этих строчках было что-то необъяснимо гадкое… Или мне так показалось?

– "Я так давно родился, что слышу иногда, как надо мной проходит зеленая вода…" – ну, и так далее, да? – Усмехнулся я.

– Верно. – Растерянно согласился Шурф. – Ты знаешь эти строчки, Макс? А это не ты сам?…

– Нет. – Я решительно помотал головой. – Хвала Магистрам, я не имею ни малейшего отношения к созданию этого кошмарного поэтического произведения, поверь мне на слово! Но я его действительно знаю. Его написал поэт из моего Мира. Когда-то я даже выучил эти строчки наизусть, поскольку тогда мне казалось, что они прекрасны, а потом забыл – я вообще быстро забываю свои былые привязанности… Да вот, напомнили!

– Странные стихи. – Снова сказал Лонли-Локли. – Но в них есть какое-то удивительное очарование.

– Может быть. – Я устало пожал плечами. – Но меня от них уже тошнит, если честно… Ладно, Магистры с ней, с высокой поэзией! Рассказывай, как ты сделал этого зверя.

– Точно так же, как я всегда справляюсь с делами такого рода, ничего оригинального. – Бесстрастно сообщил Шурф. – Ты же не раз был свидетелем моей работы… Правда, на этот раз мне пришлось поразить невидимую цель, но мы подошли так близко к зверю, что промахнуться было невозможно: я легко определил место, куда устремилось твое неподвижное тело – там и была пасть чудовища. В тот момент, когда я решил, что тебя пора разбудить и отправить в безопасное место, ты проснулся совершенно самостоятельно, так что мне пришлось только немного подтолкнуть тебя, чтобы ты быстрее вынырнул на поверхность…

– У тебя это называется «немного подтолкнуть»! – Фыркнул я. – Лично мне показалось, что меня смела со своего пути какая-то непреодолимая стихия!

– Ты несколько преувеличиваешь, Макс, как всегда. – Вздохнул Лонли-Локли. – Ладно, будем считать, что у тебя имеются весьма своеобразные представления о том, какого рода комплименты следует делать людям… Ну, вот, собственно, и все.

– Как это – «все»?! – Возмутился я. – Ты же так и не рассказал мне, чем все закончилось. Я, конечно, видел этот изумительный столб огня и воды, и сделал вывод, что ты пустил в ход свою знаменитую левую руку…

– Ну вот, видишь, тут и говорить не о чем. – Кивнул Шурф. – Я действительно поднял свою левую руку – и дело с концом. К счастью, эта невидимая тварь – не самое неуязвимое существо во Вселенной. К тому же, оно очень старое, это чудовище. Кажется, ему следовало умереть несколько тысячелетий назад. Но оно как-то научилось использовать жизненную силу своих многочисленных жертв, и с грехом пополам протянуло до встречи со мной… А что касается этого, как ты выразился, «фейерверка» – я и сам был немного удивлен: признаться, мне уже давно не доводилось убивать под водой, я и забыл, что это может быть так красиво.

– Красиво – это слабо сказано! – Восхищенно согласился я. – Впрочем, такое великолепие никакими словами не опишешь…

– Думаю, ты видел очень немного. – Сказал Лонли-Локли. – Знал бы ты, как потрясающе выглядела эта тварь перед тем, как умереть! Она наконец-то стала чем-то, что можно увидеть глазами – ее контуры вспыхнули белым огнем, а внутри была темная глубина ночного неба – не пустота, а наполненная смыслом бесконечность пространства… и могу тебе поклясться, что ни одно существо в Мире не обладает столь совершенными очертаниями!

Мне оставалось только завороженно слушать его скупой отчет. Впрочем, я никогда не страдал от недостатка воображения, так что перед моими глазами уже сияли причудливые контуры неведомого существа, прощальным ужином которого я чуть было не сделался всего несколько дней назад… М-да, как бы прекрасны не были очертания дряхлого обитателя залива Ишма, но я был чертовски рад, что нам так и не удалось познакомиться поближе!

– А ты успел понять, что оно такое, это существо? – Без особой надежды спросил я.

– И да, и нет… – Шурф пожал плечами и снова надолго умолк. Очевидно он пытался тщательно сформулировать нечто, не слишком поддающееся формулировке.

– Это существо не принадлежит к разряду тех, с которыми мы, люди, можем найти взаимопонимание. – Наконец сказал он. – А поскольку я все-таки человек… Мне никогда не удастся понять его самоотверженную любовь к этому странному сну о том, как вода окрашивается в зеленый цвет, но я почти уверен, что это существо посылало нам свое наваждение не как наказание, а как подарок – прощальный подарок смертнику от палача, который мы совершенно не способны оценить. И еще мне показалось, что эти стихи о зеленой воде, извлеченные из твоей памяти, очаровали его так сильно, что оно умирало почти счастливым… а может быть и не «почти», а по-настоящему счастливым – мне довольно трудно разобраться в нюансах его ощущений!

– Верю. – Усмехнулся я. – А почему он нас пожирал, этот утонченный любитель зеленого цвета… и высокой поэзии, заодно?

– Ну, надо же ему чем-то питаться. – С убийственным хладнокровием ответил Шурф. – Во Вселенной много тварей, которые считают людей особым деликатесом – почему бы и нет? В каком-то смысле это даже справедливо. Мы-то сами тоже не дураки жрать все, что под руку подвернется. Если бы среди индюков нашелся какой-нибудь свой «Мастер Пресекающий Ненужные Жизни», он бы непременно постарался свести счеты с нами, тебе так не кажется? Мы ведь только что съели его товарища. – Он небрежно ткнул пальцем в сторону тарелки с объедками и выдал мне одну из своих улыбок – событие почти столь же редкое, как полное солнечное затмение. Улыбка получилось довольно кривой: лицевые мускулы Шурфа Лонли-Локли плохо приспособлены к такого рода упражнениям. – Но в отличие от нас индюки не умеют защищаться от тех, кому нравится вкус их мяса – вот и вся разница.

– Тоже верно. – Удивленно согласился я. А потом рассмеялся, представив себе, как какой-нибудь индюшачий Тайный Сыск пытается свести с нами счеты… Правда, им наверняка пришлось бы начать с владельцев индюшачьих ферм и хозяев многочисленных столичных трактиров – вот это, я понимаю, настоящий рассадник вселенского зла!

– Что мне здорово не понравилось в этой истории, так это твое исчезновение. – Завершил Лонли-Локли. – Я действительно допустил непростительную ошибку. Мне ничего не стоило оглушить тебя и доставить на берег, но мне и в голову не пришло, что пребывание в холодной воде кажется тебе мучительным… Хорошо еще, что ты просто куда-то исчез, а не захлебнулся!

– Хорошо, что я не только исчез, а еще и вернулся обратно, тебе так не кажется? – Весело спросил я.

– Да, это неплохо. – Важно согласился он. – Ну что, мы можем приступать к следующему пункту нашей программы? Сэр Джуффин поручил мне доставить тебя домой.

– Это еще кто кого доставит! – Гордо сказал я. – Скорее уж я подвезу тебя до садовой калитки.

– Очень любезно с твоей стороны. – Кивнул Шурф. И совершенно серьезно добавил: – Но вообще-то мне не следует столь легкомысленно относиться к выполнению приказа нашего шефа: если уж он велел доставить тебя домой, лучше всего я так и сделаю… Тем более, что кружка камры в трактире «Армстронг и Элла» – не худший способ потерять еще несколько минут этого прекрасного вечера.

– Никаких возражений! – Восхищенно кивнул я. – Тогда поехали. Завернешь меня в цветную бумагу и скажешь Теххи, что привез ей подарок от сэра Джуффина Халли, ей будет приятно. Эти двое просто обожают время от времени великодушно уступать меня друг другу, как не слишком ценное спорное имущество!

На следующий день я приперся в Дом у Моста за целый час до заката, несмотря на то, что дома было настолько хорошо, что голова кругом шла. И когда я успел истосковаться по этой грешной службе, хотел бы я знать?! Может быть этот прекрасный Мир и был вынужден обходиться без меня целых пять дней, но мне-то показалось, что наша разлука длилась всего пару часов…

В зале Общей Работы меня встретил Нумминорих. Он успел здорово измениться за эти несколько дней: кажется, его симпатичная физиономия просто перестала быть застенчивой, наконец-то!

– Я тебя очень ждал. – Улыбнулся он. – Сэр Джуффин обещал, что вот, дескать, вернется сэр Макс, и будет отвечать на все мои вопросы. А их у меня много, и с каждым часом становится все больше…

– Ладно, если Джуффин хочет, я буду на них отвечать. – С энтузиазмом пообещал я. – Правда, у меня есть все основания полагать, что на большую часть твоих вопросов я буду честно говорить: «не знаю». Так что лучше заранее смирись с мыслью, что тебе не слишком-то повезло с техническим консультантом.

– Зато мне здорово повезло со всем остальным. – Восхищенно сообщил Нумминорих. – Правда, до меня еще не очень-то доходит, что я действительно – один из вас, но так даже еще интереснее.

Он умолк и развел руками – от избытка чувств, я полагаю. А потом спросил:

– А ты пойдешь на карнавал, Макс?

– На какой карнавал? – Изумленно спросил я.

– Как это – «на какой»? – Удивился Нумминорих. – Думаю, сегодня ночью на Площади Зрелищ и Увеселений будет плясать весь город. А ты не знал?

– Не-а… А с какой это стати они будут плясать? – Лениво поинтересовался я.

– Просто потому что это происходит каждый год, несчастье! Все нормальные люди пляшут на Площади Зрелищ и Увеселений в ночь с двухсотого на двести первый день года. – Из-за моей спины вынырнул Мелифаро. Взгромоздился с ногами на стол, насмешливо покачал головой и скорчил скорбную рожу. – Всему-то тебя надо учить, в том числе и развлекаться!

– Только этого мне не хватало! – Ворчливо сказал я. – Плясать по ночам, и все такое… Вообще-то по ночам я работаю, для тебя это новость?

– А я тебе говорил, что этот твой сэр Макс – самый жуткий зануда в Соединенном Королевстве! – Теперь Мелифаро корчил рожи Нумминориху, но тот и бровью не повел.

– Но ты же можешь отлучиться со службы на пару часов, Макс? Сэр Кофа мне говорил, что ты это регулярно проделываешь… Это же правда, да? – Невозмутимо осведомился Нумминорих.

– Ну… скажем так: это – не тот поклеп, который мне было бы легко опровергнуть. – Улыбнулся я.

– Значит сегодня ночью я зайду за тобой в Управление и непременно вытащу тебя на площадь. – Решительно заключил он. – Настоящий большой карнавал бывает только один раз в году, и это безобразие, что ты еще ни разу не принимал в нем участия… Сколько лет ты живешь в Ехо?

Я задумчиво нахмурил брови, пытаясь сосчитать: три года… или все-таки четыре? Ох, у меня всегда были неполадки в системе, ответственной за регистрацию утекающего времени. Так что я рассмеялся и махнул рукой.

– Целую вечность, Нумминорих. Я такой старый – подумать страшно!

– Ну вот… Одним словом, запасись чем-нибудь, что можно надеть вместо твоей Мантии Смерти, а я зайду за тобой сразу после полуночи и принесу тебе маску. – Нумминорих выглядел довольным, как человек, который только что успешно завершил невероятно важную миссию.

– И что я буду там делать, на этом вашем карнавале? – Ворчливо спросил я.

– Танцевать. – Лаконично объяснил Нумминорих.

– Ты действительно думаешь, что я это умею? – Сухо поинтересовался я.

– Я тебя научу. – Улыбнулся он, направляясь к выходу. – У тебя должно здорово получиться, сэр Макс.

– Могу себе представить! – Ехидно вставил Мелифаро. Я показал ему кулак – к сожалению не слишком внушительных размеров, так что пришлось присовокупить к демонстрации этого самого примитивного оружия всех Миров максимально зверскую рожу, на которую я способен…

Сладкие грезы «Гравви»

– Все! – Решительно сказал я, поспешно направляясь к выходу из кабинета. – На сегодня мои гастроли в этом "Приюте Безумных завершены, сэр! Между прочим, я не был дома уже двое суток – и ладно, если бы мне просто пришлось в очередной раз гоняться по Темной стороне Мира за взбалмошными приятелями вашей бурной юности, это я еще пережил бы… Но ваши грешные бумаги! Может быть нам следует ежегодно нанимать какого-нибудь специального бюрократа и взваливать на его плечи все это дерьмо? В противном случае я скоро буду слезно утомлять Его Величество, чтобы он понизил меня в должности и перевел в Городскую Полицию. А что, буду скромным заместителем великолепного генерала Бубуты! По крайней мере, он меня до сих пор боится, а посему никогда в жизни не позволит себе подобное издевательство…

– Не ной, Макс. Послезавтра наступит Последний День года, и вся эта канитель закончится. – Примирительно сказал Джуффин. Он с трудом подавил чудовищный зевок, наградил меня сочувственным взглядом и виновато пожал плечами. – Я с самого начала честно предупредил тебя, что в конце каждого года служба в Тайном Сыске превращается в настоящий ад. Мое бедное сердце обливается кровью, когда я начинаю тыкать тебя носом в эти грешные отчеты, но должен же ты и этому учиться… Ладно уж, иди, дрыхни. Но завтра ты должен быть здесь не позже полудня. Ясно?

– Яснее не бывает, сэр! Между прочим, со мной все еще легко договориться, вы заметили? – Я расплылся в благодарной улыбке: вообще-то у меня были все основания опасаться, что мой шеф вполне способен взять меня за шиворот и вернуть за письменный стол!

Оказавшись на улице, я жадно вдохнул хорошую порцию холодного ночного воздуха – я уже и забыл, что он может быть таким свежим! Уселся за рычаг своего амобилера и позволил себе роскошь хорошенько выругаться вслух: иногда это просто необходимо – во имя собственного душевного здоровья, общественного спокойствия, и все в таком роде… Выругавшись я с удовольствием отметил, что мне больше не хочется убить первого попавшегося прохожего – просто, чтобы поразмяться.

– Ничего, парень. – Весело сказал я сам себе. – С некоторыми людьми происходят вещи и пострашнее. Имей в виду, дорогуша: ты вполне мог умереть в том же городе, в котором родился, шестьдесят, или семьдесят скучных лет спустя после этого «выдающегося» события – что может быть хуже! По сравнению с этим кошмарным сюжетом все прочие несчастья кажутся непрерывным праздником…

Собственный монолог, произнесенный вслух в полном одиночестве, всегда был для меня наилучшим успокоительным. К тому моменту, когда я решил, что пора бы и заткнуться, мое настроение зашкаливало за отметку «отличное», голова, опухшая от бесконечной бюрократической барщины, могла считаться вполне ясной – насколько моя дурацкая голова вообще может быть ясной! – разве что зверская усталость все еще была при мне, но я начал понимать, что она может стать отличным фоном для моей торжественной встречи с подушкой.

Теххи встретила меня сочувственным взглядом, понимающе вздохнула, потом улыбнулась и поставила на стойку маленькую кружечку с камрой.

– Если я правильно оцениваю твои возможности, у тебя все равно не хватит сил, чтобы сделать больше полудюжины глотательных движений. – Тоном эксперта сказала она.

– Это правда. – Улыбнулся я. – Во всяком случае, не сегодня… Знаешь, этот Мир устроен ужасно несправедливым образом: вокруг все живут какой-то загадочной «личной жизнью», а я – только работаю. Кроме того, меня окружают наивные люди, которые почему-то считают, что я могу все, в том числе и писать годовой отчет. Когда им кажется, что сей подвиг может совершать Джуффин, это я еще как-то могу понять: все-таки он – один из самых могущественных колдунов этого Мира. А я – так, погулять вышел…

– Ну, если уж ты все равно вышел погулять, прогуляйся до спальни. – Невозмутимо посоветовала Теххи. – Как ни крути, а ворчать ты толком не умеешь: подобные вещи нельзя говорить с такой довольной физиономией.

– Она у меня не довольная, а гордая. – Пояснил я. – Все-таки мне удалось мужественно продержаться двое суток за письменным столом своего шефа. А таких подвигов я еще никогда не совершал!

Через несколько минут я зверски зевнул и заставил себя предпринять героическое усилие – последнее на сегодня – оторвать свою задницу от табурета и преодолеть тридцать шесть ступенек винтовой лестницы, отделяющие трактир «Армстронг и Элла» от темной уютной спальни. В финале я со сладострастным стоном рухнул на меховое одеяло и наконец-то исчез из этого прекрасного, но утомительного Мира.

Утро началось великолепно, надо отдать ему должное: я проснулся совершенно самостоятельно и задолго до полудня.

– Вот теперь ты выглядишь, как человек, вполне способный обниматься с девушками. – Одобрительно сказала Теххи, улыбаясь мне с порога спальни.

– И не только обниматься. – Мечтательно сказал я. – И вообще, в настоящий момент я вполне способен на что угодно…

Оказалось, что я действительно был способен на все, в том числе и не опоздать на службу – несмотря ни на что! Джуффина там еще не было, впрочем, это я как раз предвидел: вчера вечером у моего шефа было отчаянное лицо человека, решившего сражаться до последнего, даже мое предательство не помешало ему раз и навсегда покончить с проклятыми бумагами. По моим расчетам это великое событие вполне могло иметь место часа за полтора до рассвета, никак не раньше. Так что Джуффин честно заслужил право на небольшую передышку. Я даже не стал посылать ему зов и приставать с глупыми вопросами типа: «а что теперь?» Мне было совершенно ясно, что за такие вещи сэр Джуффин Халли и убить может – между прочим, я абсолютно солидарен с ним в этом вопросе!

В Зале Общей Работы царила настоящая идиллия: сэр Шурф Лонли-Локли восседал в кресле с таким видом, словно не так давно наконец-то заставил себя всерьез задуматься о судьбах мироздания и посвятил этому полезному занятию приблизительно пять-шесть суток – не отвлекаясь на такие глупости, как сон и еда! Мелифаро примостился на краешке стола и демонстрировал всем присутствующим свои таланты в области клевания носом – на мой взгляд, они граничили с гениальностью. Даже его ярко-малиновое лоохи казалось довольно тусклым, словно оно тоже здорово не выспалось. Бедняга Нумминорих ерзал на стуле, недоуменно созерцая их усталые физиономии.

– В этом помещении стало на одну хорошо выспавшуюся сволочь больше. – Завистливо констатировал Мелифаро. – И как тебе это удалось, чудовище?

– Элементарно. – Гордо сказал я. – Зашел в спальню, лег, закрыл глаза, а потом открыл – приблизительно часов через восемь… или даже через девять.

– Этот тип сообщил мне примерно то же самое. – Сварливо сказал Мелифаро, тыча пальцем в сторону Нумминориха. – И мне так завидно, что я сейчас убью вас обоих.

– Вот так сразу возьмешь и убьешь? – Искренне восхитился Нумминорих.

– Ага. – С удовольствием подтвердил Мелифаро.

– В этом случае тебе просто придется работать еще больше. – Злорадно сообщил я. – Тебе не кажется, что твой медовый месяц чересчур затянулся, радость моя?

– При чем тут какой-то «медовый месяц»?! – Возмутился Мелифаро. – Кенлех уже начала забывать, как я выгляжу. Иногда бедняжка посылает зов моей маме, и та излагает ей полный список моих особых примет – чтобы у нее был хоть какой-то шанс узнать меня при встрече…

– Хорош заливать! – Фыркнул я. – Вчера вечером я уходил отсюда предпоследним: в Управлении оставались только сэр Джуффин и наш с ним годовой отчет, великий и ужасный.

– Все правильно. – Вздохнул Мелифаро. – Трагедия состоит в том, что я пришел через несколько минут после твоего ухода, и сижу здесь до сих пор. Правда, мне все-таки удалось покончить со всеми своими делами – почти за сутки до наступления Последнего Дня года… Кажется, это рекорд!

– А на кой ты тут, собственно говоря, сидишь, в таком-то случае? – Усмехнулся я.

– Сам не знаю. – Мелифаро удивленно захлопал глазами, потом на его лице появилось выражение абсолютного счастья. – Ты гений, Макс! Я же действительно все сделал, а поскольку ты уже здесь… Получается, что мое дежурство тоже закончено!

– Совершенно верно. – Тоном доброго дядюшки подтвердил я. – Так что можешь проваливать. Нужна нам здесь твоя угрюмая рожа!

– Вообще-то считается, что мне полагается работать днем, а тебе ночью. – Ехидно заметил Мелифаро, поспешно слезая со стола. – Это даже написано в специальной бумаге, копия которой хранится в Королевской канцелярии. Когда-нибудь, через дюжину тысячелетий эту бумагу найдут какие-нибудь юные придворные историки, и поверят всему, что в ней написано, бедняги… Хорошего дня, ребята. Надеюсь, что вы мне не приснитесь: это было бы как-то слишком!

С этими словами он с наслаждением потянулся и исчез за дверью.

– Тебе тоже не помешал бы небольшой отдых, Шурф. – Тоном любящей бабушки сообщил я. – Ты-то чего такой замученный?

– Спасибо, Макс, но боюсь, что я не могу позволить себе роскошь воспользоваться твоим любезным предложением. У меня скопилось довольно много дел, как всегда в конце года, и некоторые из них еще не завершены. – Обстоятельно объяснил он.

– Все ясно. – Вздохнул я. – В таком случае мне придется послать зов в «Обжору», чтобы в твоей жизни случилось хоть что-то приятное.

– Очень своевременное решение. – Лонли-Локли сказал это с таким серьезным видом, словно я только что совершил какое-нибудь выдающееся открытие, способное коренным образом изменить жизнь благодарного человечества.

– Макс, а почему у всех столько дел, а у меня наоборот – никаких? – Смущенно спросил Нумминорих.

– Потому что ты еще молодой и глупый. – Назидательно сказал я. – Когда я впервые встречал Последний День года в стенах этого Приюта Безумных, я тоже был единственным хорошо отдохнувшим человеком на обоих берегах Хурона. Но это проходит, и довольно быстро, к сожалению… Всего через пару лет ты будешь с нежностью и недоумением вспоминать сегодняшний день, гарантирую!

Сэр Джуффин появился примерно через час, мы как раз успели приступить к финальной части зверской расправы над своим горемычным обедом.

– О, великолепный сэр Макс уже приступил к своему любимому занятию! Работать – так ни в какую, а жрать – это всегда пожалуйста! – Ехидно заявил он, нахально выуживая из моей тарелки самый вкусный из знаменитых пирожков мадам Жижинды, который я предусмотрительно приберег на сладкое.

– Клевещете вы на меня. – Вздохнул я. – Двое суток за вашим грешным письменным столом – это как бы не считается работой, а несколько несчастных пирожков – это у нас, видите ли, великая жратва!

– Совершенно верно! – Жизнерадостно согласился Джуффин, усаживаясь в кресло. – Все так и есть… – Он рассеянно покрутил в руках мой пирожок, так же рассеянно отправил его в рот и мечтательно улыбнулся.

– Мальчики, мы действительно покончили с этим ужасным годовым отчетом! – Сообщил он. – А посему жизнь прекрасна. Моя, по крайней мере… А твоя жизнь еще не прекрасна, сэр Шурф?

– По моим расчетам она станет прекрасной к завтрашнему утру, никак не раньше. – Невозмутимо сообщил Лонли-Локли. – К сожалению, я привык работать в определенном ритме, поэтому мои дела будут завершены утром Последнего Дня года – не раньше, но и не позже, как всегда.

– Прими мои соболезнования. – Сочувственно усмехнулся Джуффин. – Ладно, мальчики, делайте что хотите, а я отправляюсь на улицу Старых монеток. До завтрашнего утра можете считать, что я умер, или подал в отставку… В конце концов, считается, что у меня есть заместитель, даже целых два. Вот пусть и отдуваются! А я уже дюжину дней не смотрел кино.

– Страсти какие! – Уважительно сказал я. – Кстати, могу вас обрадовать: в данный момент у вас остался только один заместитель – то есть, я. Звучит не слишком обнадеживающе, правда? А сэр Мелифаро изволил отправиться баиньки. – Я гордо огляделся. – Правда, из меня мог бы получиться великолепный доносчик?

– Он из тебя уже получился. – Одобрительно отметил Джуффин. – Ладно уж, можешь отправляться в мой кабинет и начинать строчить доносы на все население Ехо, по алфавиту – впрок, пока есть свободное время.

– А оно у меня есть? – Восхищенно спросил я.

– Есть наверное. – Джуффин пожал плечами. – Если только Кофе и Кекки не понадобится твоя бесценная помощь, в чем я здорово сомневаюсь: накануне Последнего Дня года даже самые отъявленные злодеи слишком завалены незаконченными делами, чтобы предаваться своим любимым развлечениям.

– Ну, не все так страшно. – Улыбнулся я. – Все-таки им живется немного полегче, чем нам: по крайней мере, ребятам не приходится писать эти ужасающие годовые отчеты… Кстати, может быть предложите сэру Багуде Малдахану внести в Кодекс Хрембера новую разновидность наказания: заставлять наших несчастных преступников писать ежегодные отчеты о своей зловещей деятельности? Волна преступности тут же резко пойдет на спад, вот увидите!

– Мне очень нравится ход твоих рассуждений, но ничего не выйдет: такое наказание сочтут противоречащим духу Кодекса, как особо жестокое. – Рассмеялся Джуффин. – Ладно, я, пожалуй, все-таки пойду, пока на мою голову ничего не свалилось – лучше уж пусть оно валится на твою голову, сэр Макс!

– Пусть валится. – Обреченно согласился я. И завистливо спросил: – Мультики смотреть собираетесь? Небось, опять «Тома и Джерри»?
– Не знаю… Выберу что-нибудь наугад. А если не понравится, разгневаюсь, испепелю полгорода, а потом выберу что-нибудь другое. – Мечтательно сказал он. Тяжелая дверь со скрипом закрылась за нашим счастливым шефом.

А потом началось черт знает что, как я и предполагал с самого начала. Сначала все-таки выяснилось, что сэру Кофе и леди Кекки позарез необходима наша помощь: одному милому молодому человеку пришло в голову, что конец года – вполне подходящее время для того, чтобы подсунуть теплой компании Младших Магистров Ордена Семилистника, плотно засевшей в трактире «Пьяный дождь», ароматические свечи, щедро намазанные ядом Хопс – между прочим, для приготовления этого зелья требуется применить Черную магию сорок третьей ступени! К счастью, у ребят из Семилистника хватило ума и удачи, чтобы вовремя унюхать это адское зелье, так что обошлось без жертв, но нам пришлось извлечь свои несчастные зады из уютных кресел и заняться поисками злоумышленника. Примерно за час до заката мы благополучно покончили с этим занудным приключением и передали непутевого бывшего Младшего Магистра давным-давно распущенного Ордена Лающей Рыбы в заботливые руки бравых ребят из Канцелярии Скорой Расправы, после чего мне пришлось спешно вносить кучу поправок в наш знаменитый годовой отчет – вот что самое ужасное! Честно говоря, отравителю здорово повезло, что в это время он уже благополучно обживал уютную камеру Королевской тюрьмы Холоми: к моменту окончания работы я совершенно озверел, так что мне ужасно хотелось опробовать на нем свой собственный смертельный яд, который и готовить-то не нужно – плюнул, и дело с концом!

Не успел я перевести дух, как под дверью моего кабинета начала выстраиваться здоровенная очередь старших служащих Городской Полиции. Ребятам позарез приспичило разжиться моим автографом на своих отчетах о работе, проделанной по заданию Тайного Сыска: за удовольствие совершать бессмертные подвиги под мудрым руководством сэра Джуффина Халли им полагается оплата по тройному тарифу. Вообще-то считается, что я должен внимательно прочитать их писанину и проследить, чтобы отчеты наших бравых полицейских не были исполнены в жанре научной фантастики, но я решил что это немного чересчур: во-первых, информация такого рода никогда не задерживается в моей дырявой голове, во-вторых, у бедняг вряд ли хватило бы смелости принести мне на подпись слишком смелые литературные эксперименты… а даже если бы и хватило – пусть себе привирают, сколько влезет, мне не жалко! В конце концов, мне не приходится оплачивать их неоценимые услуги из собственного кармана, а Его Величество Гуриг VIII, хвала Магистрам, официально признан самым богатым монархом нашего прекрасного Мира!

Так что от полицейских мне удалось отделаться часа за два. Это можно было бы провернуть еще быстрее, но оказалось, что я как-то незаметно оброс довольно большим количеством приятелей, с которыми полагается вести светскую беседу: например, обсуждать многочисленные пороки их великолепного начальника, генерала Полиции Бубуты Боха и сочувственно качать головой, а на все это требуется время…

Так что когда я наконец-то остался один, дело шло к полуночи. Я выглянул в Зал Общей работы и с удивлением обнаружил там Нумминориха. Бедняга задумчиво клевал носом в одном из кресел – я так зашился, что забыл сообщить ему, что он может идти домой.

– Ох, а я-то думал, что ты уже давным-давно смылся! – Виновато сказал я. – Извини. Мне очень стыдно.

– Ерунда, Макс. – Улыбнулся Нумминорих. – Дома для меня непременно нашлась бы пара-тройка дел, а так я вроде бы на службе – что с меня возьмешь!

– Логично. – Согласился я.

– Вообще-то, я уже лет сорок не проводил конец года в столице. – Доверительно сообщил Нумминорих. – Я всегда уезжал куда-нибудь в горы графства Шимара, или в Гажин, к морю, или еще куда-нибудь, где меня никто не знает, примерно за дюжину дней до этого грешного события. Хенна сначала ужасно злилась, что я бросаю ее наедине со всеми незавершенными делами, а потом все взвесила и поняла, что от меня все равно никакого толку: своих незаконченных дел у меня никогда не было – разве что оплатить счета – а в ее собственных делах сам Лойсо Пондохва ногу сломает…

На этом месте я восхищенно хихикнул. Там, где я родился, в подобных случаях принято говорить: «черт ногу сломит». Я подумал, что мой добрый приятель Лойсо Пондохва был бы весьма польщен, узнав о сходстве этих выражений. Время от времени его все еще скручивают тяжелые приступы тщеславия, что бы он там не говорил насчет того, что «от прежнего Лойсо совсем ничего не осталось»!…

– Разве это смешно? – С любопытством спросил Нумминорих.

– Ага. – Честно сказал я. – А ты еще не привык к тому, что рассмешить меня – легче легкого?

– Привык. – Улыбнулся Нумминорих. – И все-таки мне кажется, что ты делишь вещи на смешные и несмешные, руководствуясь какой-то странной, но все-таки существующей логикой. И я пытаюсь понять…

– Я и сам пытаюсь! – Фыркнул я. – И у меня не очень-то получается, если честно… Ты бы все-таки шел домой, парень. Я предпочитаю, чтобы меня окружали живые люди, а не измученные мертвецы, что бы там не думали по этому поводу наши горожане!

– Ладно. – Кивнул Нумминорих. – Домой – так домой… А ты уверен, что тебе не нужна моя помощь?

– Вообще-то я никогда ни в чем не бываю уверен. – Весело признался я. – Но я искренне надеюсь, что на сегодня действительно все! А если окажется, что я ошибаюсь – просто пришлю тебе зов.

Оставшись один, я поудобнее устроился в кресле сэра Джуффина и сладко задремал: на мой взгляд, этот антикварный шедевр как нельзя лучше приспособлен для уютного клевания носом в рабочее время!

Утро нового дня оказалось на редкость спокойным, я сам удивился. Судя по всему, мы взяли такой разгон, что действительно умудрились закончить все дела за целые сутки до этого грешного окончания года. Сэр Джуффин прислал мне зов и гордо заявил, что твердо намерен валяться в постели до полудня – просто из принципа! Потом появился сэр Кофа и сообщил мне, что Кекки вынашивает точно такие же амбициозные планы касательно пребывания под одеялом. Я не возражал – кто я такой, чтобы не дать леди выспаться?! И вообще я пребывал в удивительно благодушном настроении, из меня веревки можно было вить! Так что я даже не дал себе труда возмутиться, что сэр Мелифаро, дезертировавший вчера сразу после полудня, все еще не спешит почтить Дом у Моста своим присутствием. Я даже не стал посылать зов – ни ему, ни Кенлех. «Пусть себе дрыхнут, жертвы жестокой страсти, – снисходительно думал я, – что с них возьмешь!» Мне ужасно нравилось, что меня окружают исключительно бодрые лица наконец-то выспавшихся людей, слегка обескураженных неожиданно выпавшей возможностью побездельничать, просто лениво почесать языки за бесчисленными кружками камры. Было так здорово, что я даже не стал удирать домой: знать, что я могу сделать это в любой момент, и легкомысленно откладывать сие чудесное событие на потом, на мой извращенный вкус – чертовски приятное состояние!

Примерно за час до полудня я торжественно заявил, что все-таки собираюсь лишить всех присутствующих дивной возможности созерцать мою потрясающую физиономию. Лениво поднялся из кресла, закутался в теплую Мантию Смерти – ребята наперебой утверждали, что на улице по-настоящему холодно – и в этот момент в дверь зала Общей Работы просунулся кончик носа леди Кенлех.

– Что, девочка, этот бездельник, твой муж, решил, что теперь ты должна за него поработать? – Усмехнулся сэр Кофа.

Я тут же открыл рот, чтобы развить эту гипотезу, а потом посмотрел на Кенлех, похолодел и заткнулся. Мне стало совершенно ясно: девочка пришла, чтобы поведать нам дрянную историю… неописуемо дрянную историю, судя по всему!

– С Мелифаро что-то случилось? – Чужим, деревянным голосом спросил я.

Она молча кивнула и попыталась перевести дыхание. Мне потребовалось сделать то же самое: у меня в горле стоял какой-то противный комок, он мешал не только говорить, но и соображать.

– Но он жив? – Не то вопросительно, не то утвердительно сказал Лонли-Локли. В звенящей тишине его голос показался мне безжалостно громким, как голос врача, замершего на пороге операционной после какого-нибудь рискованного развлечения со скальпелем. Кенлех снова молча кивнула, а потом испуганно уставилась на меня. Могу ее понять: выражение лица у меня в тот момент было то еще, я полагаю!

– Ну, если он жив, значит ничего непоправимого не случилось. – Невозмутимо подытожил Шурф. – Тебе следует успокоиться и рассказать нам все с самого начала, леди Кенлех. – С этими словами он заботливо помог ей устроиться в кресле, вручил кружку с горячей камрой и даже осторожно погладил по голове своей смертоносной ручищей в здоровенной защитной рукавице – событие, на мой взгляд, беспрецедентное! Впрочем, и сама Кенлех, и ее сестрички наделены редким даром пробуждать отцовские инстинкты в недрах загадочного подсознания господ Тайных Сыщиков, начиная с меня самого…

– Спасибо, сэр Шурф. – Тихо откликнулась Кенлех. Дар речи, хвала Магистрам, вернулся к ней довольно быстро. – Вообще-то я должна была просто прислать вам зов и попросить, чтобы кто-нибудь приехал к нам домой, но я так растерялась: все не могла решить, кому именно следует присылать зов в таких обстоятельствах – Максу, или самому сэру Джуффину, или еще кому-нибудь… Поэтому я приехала. Решила, что расскажу обо всем тому, кого застану.

Я невольно улыбнулся: время от времени с нашей Кенлех случаются приступы чудовищной нерешительности. В такие моменты она вполне способна грохнуться в голодный обморок за накрытым столом, пытаясь понять, с какого блюда следует начинать трапезу…

– Итак, наш Мелифаро жив. – Нетерпеливо сказал сэр Кофа. – И что же в таком случае с ним не так, девочка?

– С ним все не так. – Растерянно объяснила Кенлех. – Он сидит в гостиной, не двигается, и почти не дышит. И ничего не говорит.

– Ничего не говорит? – Удивленно уточнил Лонли-Локли. – Да уж, значит с ним действительно что-то не так…

– Он ничего не говорит, и ничего не слышит. – Испуганно подтвердила Кенлех. – Во всяком случае, он никак не реагирует на происходящее. И у него такое счастливое лицо… Это почему-то кажется мне особенно жутким.

– Поверь мне, девочка: если бы у него при этом было несчастное лицо, нам следовало бы волноваться гораздо больше. – Заверил ее сэр Кофа. – По твоему описанию он здорово похож на околдованного, но по крайней мере мы можем быть уверены, что его никто не мучает… Не так уж мало!

– Нужно поехать к нему домой и посмотреть, что случилось. – Ко мне наконец-то вернулась способность соображать и дар речи, заодно. – Кто со мной?

– Тебе решать. – Пожал плечами Лонли-Локли. – Но думаю, что мое участие в этом деле не является таким уж необходимым. Убивать там пока некого, а бороться с наваждениями я не мастер… разве что со своими собственными.

– Зато вы, Кофа, наверняка великий знаток наваждений. – Я вопросительно посмотрел на нашего Мастера Слышащего.

– Твоя правда. – Задумчиво согласился он. – «Великий», или нет – это еще вопрос, но знаток, чего греха таить!

Я рассеянно покивал и посмотрел на Нумминориха.

– Поехали с нами, сэр нюхач. Кто знает, что ты там сможешь унюхать…

Через несколько минут мы все растерянно замерли на пороге гостиной Мелифаро. Зрелище было то еще: сэр Мелифаро, самое непоседливое человеческое существо всех Миров, совершенно неподвижно сидел на полу, скрестив ноги. Бессмысленный взгляд его широко распахнутых глаз был устремлен в какие-то неведомые дали… проще говоря, больше всего на свете это напоминало взгляд стеклянных бусин, украшающих мертвую физиономию какой-нибудь дешевой куклы. Кенлех подошла к нему и нежно потрясла за плечо. Разумеется, парень и не пошевелился. Судя по всему, с таким же успехом она могла бы огреть его по голове ближайшим табуретом.

– Вот видите! – С отчаянием сказала она. – И так все утро!

– А теперь рассказывай по порядку, милая. – Ласково попросил я. – Ты говоришь, что это продолжается все утро. Значит, вчера вечером с ним все было в порядке?

– Да. – Она немного подумала и смущенно добавила: – И ночью тоже. А сегодня утром… Я проснулась довольно поздно и подумала, что он уже уехал в Дом у Моста. Вообще-то это обычная история: я всегда просыпаюсь чуть ли не в полдень, так что почти никогда не застаю его дома… Поэтому я не стала посылать ему зов, а пошла умываться, и только потом зашла в гостиную и увидела Мелифаро. Сначала я очень обрадовалась, но потом он не отозвался на мое приветствие… он же вообще ни на что не реагирует, сами видите!

– Видим. – Задумчиво согласился я. – Кофа, вы уже что-нибудь понимаете?

– Ну как тебе сказать, мальчик. – Вздохнул сэр Кофа. – В общем-то, пока не очень… А что это у него в руке?

– У него в руке? – Растерянно переспросил я. Подошел к Мелифаро и увидел, что в его левой руке действительно зажат какой-то крошечный предмет. Я осторожно взял его за руку – она была холодной и неестественно тяжелой, как рука мертвеца. Я хотел было разжать одревеневшие пальцы, но с удивлением понял, что моих скромных сил тут недостаточно: парень мертвой хваткой вцепился в свое сокровище.

– Не нужно прикасаться к этой штуке, Макс. По крайней мере, пока. – Строго сказал сэр Кофа. – Может быть, это опасно.

– Не знаю, насколько это опасно, но я все равно не могу взять в руки так называемое «это». – Проворчал я. – Сэр Мелифаро упорно не желает расставаться со своей игрушкой. Я всегда подозревал, что с возрастом он станет жутким скрягой! – Я изо всех сил старался говорить о Мелифаро так, словно он меня слышал и мог ответить полной взаимностью. В глубине души я был уверен: пока я отношусь к нему, как к живому, он и будет живым, несмотря ни на что – такая вот примитивная магия для повседневного пользования, весьма рекомендую за неимением лучшего рецепта!

– Она странно пахнет, эта вещица. – Неожиданно сказал Нумминорих. – Медом, сыростью и рыбой, как ни странно… и еще чем-то совершенно мне незнакомым. Целая смесь экзотических запахов. Так иногда пахнет в порту, когда приходит корабль из далекой страны… Наверное совсем недавно эта вещица приближалась к Ехо в трюме какого-нибудь куманского парусника.

– Почему именно куманского? – Машинально переспросил я.

– Потому что все корабли, приходящие из Куманского Халифата, пахнут медом. – Невозмутимо объяснил он. – И даже матросы, сошедшие на берег с этих кораблей… Куманцы с детства едят такое количество меда, что их тела навсегда пропитываются его запахом. Во всяком случае, я его чувствую. Впрочем, это не самое неприятное, с некоторыми ребятами случаются вещи и похуже. От изамонцев, например, пахнет козьей шерстью, даже если их хорошо вымыть и облить несколькими литрами ароматной воды – не знаю уж почему… В общем, эта игрушка приехала к нам из Куманского Халифата, или, по крайней мере, долгое время принадлежала кому-то из тамошних жителей.

– А ты мог бы пойти по запаху этой вещицы, как по человеческому следу? – Заинтересовался я. – Хорошо бы узнать, откуда она взялась в этом доме.

– А почему нет? Запах такой сильный, я даже удивляюсь, что вы его не чувствуете. – Смущенно улыбнулся Нумминорих.

– Тогда давай. – Решил я. – Прямо сейчас. В крайнем случае окажется, что ты сделал дурную работу, но это лучше, чем потерять время.

– Пожалуй, я составлю тебе компанию, мальчик. Мало ли, куда может завести этот грешный запах. И вообще, тебе пока не стоит бродить в одиночку Магистры знают где… – Неожиданно сказал ему сэр Кофа. И повернулся ко мне. – Все равно я пока ничем не могу помочь Мелифаро. В моей практике никогда не было подобных случаев. Без Джуффина здесь не разберешься. Пошли ему зов, чем скорее, тем лучше – мой тебе совет.

– Так и сделаю. Вы вообще мастер давать мудрые советы, Кофа!… Между прочим, у меня на родине в таких случаях говорят: «без поллитра не разберешься». – Усмехнулся я.

– Поллитра чего? – Тут же встрял любопытный Нумминорих.

– "Чего, чего"… Да уж не камры, наверное! – Фыркнул я.

Потом они ушли. Я здорово надеялся, что потрясающий нос Нумминориха быстро приведет моих коллег к разгадке свалившейся на нас малосимпатичной тайны. К этому моменту я был почти уверен, что крошечный предмет, с которым никак не желал расставаться Мелифаро, действительно является причиной случившегося с ним несчастья: мне так и не удалось отобрать у него загадочную вещицу, которая при внимательном рассмотрении оказалась крошечной коробочкой из какого-то незнакомого синеватого металла, но когда я к ней прикоснулся, меня переполнило почти паническое отвращение. Вообще-то я уже начинаю забывать те странные времена, когда меня вполне можно было назвать впечатлительным молодым человеком, так что острота посетившего меня неприятного ощущения сама по себе могла послужить отличным свидетельством того, что с этой грешной безделушкой что-то не так. Я поспешно отдернул руку от этой дряни и послал зов сэру Джуффину.

«Макс, если ты сейчас скажешь, что у нас проблемы, я тебя самолично укокошу! – Бодро отозвался мой великолепный шеф. – Знал бы ты, какие грандиозные планы я строю на предстоящий вечер!»

«Все шесть кассет с „Томом и Джерри“, одна за другой, и так раза три кряду, да? – Понимающе спросил я. – Ладно, в таком случае захватите с собой какое-нибудь оружие. Или вы собираетесь разделаться со мной голыми руками?»

«Вообще-то у меня вполне могло бы получиться. – Задумчиво признался Джуффин. – А что, у тебя действительно плохие новости? Я-то надеялся, что ты просто печешься о соблюдении трудовой дисциплины. В последнее время ты стал жутким занудой…»

«Расцениваю как комплимент. – Печально усмехнулся я. – Но у меня действительно имеется паршивая новость. Всего одна, зато совершенно омерзительная.» – И я быстренько описал ему удручающее зрелище, представшее мне в уютной гостиной бедняги Мелифаро.

«Я выезжаю. Буду у вас через полчаса. – Сдержанно сказал Джуффин. – И больше не трогай эту вещицу, договорились? Я с ней сам разберусь.»

– Макс, ты уже вызвал сэра Джуффина? – Робко спросила Кенлех.

– Только что. – Кивнул я. – Он приедет через полчаса… Угостишь меня кружкой камры, Кен?

– Конечно. – Она даже выдала мне бледную тень гостеприимной улыбки.

Я отправился за ней на кухню. Слуг в их доме отродясь не водилось, в этом вопросе мы с Мелифаро всегда были единомышленниками. Меня до сих пор несколько шокирует присутствие дюжины посторонних людей в Мохнатом Доме – моей знаменитой «царской резиденции». Впрочем, я сам захожу туда так редко, что не воспринимаю этих нарядных ребят, как своих собственных «домработников». Мне приятно думать, что они являются слугами Хейлах и Хелви, прекрасных цариц народа Хенха, которым просто по чину положено иметь при себе хоть какое-то подобие свиты…

Кенлех сосредоточенно колдовала над маленькой жаровней, я старался ее не отвлекать. Это было в моих же интересах: девочка не так давно научилась этой премудрости, поэтому мои попытки поддержать светскую беседу вполне могли привести к тому, что нам пришлось бы пить какую-нибудь отраву – для приготовления вкусной камры необходимо применить вторую ступень Черной магии – вроде бы сущие пустяки, но бедняге Джуффину в свое время пришлось призвать на помощь всемогущего сэра Мабу Калоха, чтобы обучить меня этим так называемым «пустякам». Впрочем, по-настоящему хорошего повара из меня все равно так и не вышло…

– Готово. – Наконец сказала Кенлех. – Кажется, получилось.

– Получилось, можешь быть спокойна! – Уверенно сказал я, с удовольствием принюхиваясь к аромату дымящегося напитка. – Один запах чего стоит…

– Макс, а Мелифаро еще можно как-нибудь расколдовать? – Робко спросила Кенлех, устраиваясь напротив меня на высоком мягком табурете. – Он так ужасно выглядит…

– Ну, не так уж ужасно. – Мягко возразил я. – Можешь мне поверить: в конце лета, когда этот грешный Дорот, бывший повелитель горемычных манухов, превратил вас троих в плюшевые игрушки, вы выглядели гораздо ужаснее, но мы же все равно справились! Иногда мне кажется, что Тайный Сыск может справиться вообще с чем угодно, даже если наш прекрасный Мир вдруг решит рухнуть, мы уладим и эту проблему… впрочем, это не просто мое предположение: в свое время сэр Джуффин уже учудил нечто в таком роде.

– Да, правда. – С облегчением улыбнулась Кенлех.

– А ты знаешь, откуда в вашем доме взялась эта грешная коробочка? – Спросил я.

– Какая коробочка? – Удивилась Кенлех.

– Ну, та, с которой упорно не желает расставаться твой муж. – Вздохнул я. – Вещица, которую он зажал в кулаке… которая пахнет медом, сыростью и рыбой, если верить утверждениям нашего сэра Нумминориха. Ты когда-нибудь раньше ее видела?

Кенлех озадаченно помотала головой.

– Вообще-то в этом доме полно вещей, которых я никогда не видела. – Смущенно сказала она. – Здесь так много шкафчиков, в ящиках которых я то и дело нахожу всякие странные безделушки. А когда я показываю их Мелифаро, он ужасно удивляется, заявляет, что понятия не имеет, откуда они взялись, и пламенно уверяет меня, что никогда в жизни не стал бы приносить в дом эту дрянь, поскольку она совершенно не в его вкусе…

Я рассмеялся: очень уж знакомая ситуация. Обо мне наверняка можно рассказать то же самое!

– Ладно. – Отсмеявшись вздохнул я. – Значит, ты не знаешь… Хорошо. Тогда просто расскажи мне, как прошел вчерашний день. Может быть, я начну понимать хоть что-то. Итак, Мелифаро пришел домой сразу после полудня…

– Нет. Он пришел вечером. – Возразила Кенлех.

– Вот это да! – Мне оставалось только изумленно покачать головой. – Знаешь, милая, я появился на службе сразу после полудня, и сказал ему, что он может убираться хоть в болото к вурдалакам: у парня был вид умирающего от усталости человека. Мне и в голову не пришло, что в таком состоянии он может пренебречь возможностью добраться до собственной спальни… Хотя, чему я удивляюсь?! Рюмку бальзама Кахара, хвала Магистрам, теперь можно получить в любом трактире, а после этого зелья собственная подушка перестает казаться единственным дорогим существом во Вселенной… Но куда же он поперся, хотел бы я знать! Ты сама-то в курсе его похождений?

– Ну, не то что бы в курсе… Вообще-то он прислал мне зов часа через полтора после полудня. – Задумчиво сообщила Кенлех. – Сказал, что ужасно хочет поскорее вернуться домой, но ему требуется закончить еще одно дело, последнее в этом году – выполнить какое-то пустяковое обещание, которое он дал своему отцу… А потом он прислал мне зов на закате, сказал, что обещание оказалось «не таким уж пустяковым» – именно так он и выразился! – и добавил, что все равно скоро покончит с делами и вернется. И он действительно вернулся, часа через два после заката, усталый, но ужасно довольный. Я хотела его расспросить про это «пустяковое обещание», но… Одним словом, я так и не собралась. Это плохо, да?

– Ничего. – Улыбнулся я. – По крайней мере теперь я знаю, что мне следует послать зов сэру Манге и расспросить его самого – не так уж мало для начала…

– О, что я вижу! Сэр Макс собственноручно ведет допрос свидетеля. Редкое зрелище! – Ехидный голос Джуффина бальзамом пролился на оба моих сердца. Все-таки его присутствие успокаивает меня, как десять лет праведной жизни в каком-нибудь тибетском монастыре.

– Вы уже были в гостиной? – Спросил я.

– Был. Правда не слишком долго. Запах хорошо сваренной камры всегда вредил моему чувству долга… Кроме того, судя по выражению лица Мелифаро, он чувствует себя не так уж плохо. Так что я решил, что можно не спешить. – Легкомысленно сказал Джуффин. И повернулся к Кенлех. – Думаю, что тебе не следует грустить в одиночестве, девочка. А мы с Максом будем слишком заняты, чтобы составить тебе компанию, так что… Знаешь, на твоем месте я бы отправился к своим сестричкам. В этом доме творятся какие-то подозрительные чудеса, от которых тебе лучше держаться подальше. А если нам понадобится твоя помощь, мы просто пошлем тебе зов. Договорились?

– Да. – Кивнула Кенлех. Мне показалось, что она даже обрадовалась тому, что ее тактично выставляют из собственного дома. Впрочем, на ее месте я бы и сам предпочел сменить обстановку.

– А с Мелифаро когда-нибудь все будет в порядке? – Робко спросила она, нерешительно остановившись на пороге.

– Когда-нибудь будет. – Твердо сказал Джуффин. – Правда, это не то обещание, которое я смогу выполнить до конца года, поскольку сей грешный год благополучно закончится всего через дюжину часов… Но ты не должна волноваться: для того, чтобы снять некоторые заклятия, требуется время – порой очень много времени.

– Очень много? – Испуганно переспросила Кенлех.

– Да. – Вздохнул Джуффин. – Больше, чем дюжина часов… но меньше, чем вся жизнь, можешь мне поверить.

– Вы ее совсем напугали. – Укоризненно сказал я, когда новенький амобилер Кенлех скрылся за поворотом, и мы остались одни.

– Я и не думал ее пугать. – Джуффин строго посмотрел на меня, потом насмешливо поднял брови. – Неужели ты полагаешь, что среди моих многочисленных дурных привычек есть привычка запугивать юных барышень? Но сам посуди: я должен был как-то дать ей понять, что ожидание будет долгим.

– А оно будет долгим? – Тихо спросил я. Одно из моих сердец обреченно бухнулось о грудную клетку, второе оказалось более равнодушным, а посему могло позволить себе роскошь работать без перебоев. Я немного помолчал и вопросительно посмотрел на Джуффина. – Что, все настолько плохо?

– "Настолько" – это насколько? – Ехидно поинтересовался он. – В каких именно цифрах ты обычно определяешь для себя степень паршивости происходящего?

Я только растерянно покачал головой. У меня не было ни одной версии достойного ответа на его дикий вопрос.

– Идем в гостиную, Макс. – Спокойно сказал Джуффин. – Я тебе кое-что расскажу… и даже кое-что покажу, если повезет.

В гостиной Джуффин усадил меня на пол в нескольких шагах от неподвижного Мелифаро, уселся рядом, скрестив ноги, и задумчиво уставился куда-то вдаль.

– Дело действительно в этой грешной штуке, которую парень держит в руке, тут ты все правильно понял. И она действительно была сделана в Куманском Халифате, так что да здравствует волшебный нос нашего сэра Нумминориха! – Наконец сказал он. – А теперь попробуй посмотреть на эту игрушку так, как я учил тебя смотреть на вещи, когда хочешь, чтобы они поведали тебе о событиях, которые происходили в их присутствии. Еще не забыл, как это делается?

– Вы наверное не поверите, но я даже тренируюсь время от времени. – Гордо сообщил я. – Конечно, я ужасный лентяй, и все такое, но все эти фокусы, которым вы меня успели научить, до сих пор кажутся мне настоящими чудесами. А кто я такой, чтобы оставаться равнодушным к собственному умению совершать чудеса!

– Да, я все время забываю, что для тебя это пока скорее увлекательная игра, чем обычная работа. – Согласился Джуффин. – Тем лучше… Ну давай, сэр «чудотворец», попробуй узнать, о чем тебе хочет поведать эта грешная куманская безделушка!

Я послушно уставился на маленький предмет, зажатый в руке Мелифаро. Сосредоточиться на этот раз оказалось ужасно трудно, но еще труднее было заставить себя видеть только тусклый блеск синеватого металла и не обращать никакого внимания на вцепившиеся в коробочку пальцы. Но через несколько минут мне удалось увидеть теплое малиновое сияние, исходящее от этой странной вещицы. Она не желала открывать мне свое прошлое: никаких смутных видений, никаких чужих голосов не было и в помине, только теплое малиновое сияние… и через несколько секунд я уже не мог отвести от него глаза: оно подарило мне ни с чем не сравнимый сладкий покой и еще более сладкую уверенность, что меня бесконечно любят какие-то невероятные могущественные существа, в чьих руках сосредоточены все кончики невидимых нитей, из которых соткана Вселенная. В тот момент мне казалось, что эти непостижимые существа, в которых нет ничего человеческого, действительно любят меня самой обыкновенной человеческой любовью – просто жить без меня не могут, и на все готовы, чтобы доставить мне удовольствие…

В чувство меня привел довольно увесистый подзатыльник. Я возмущенно взвыл – не так от боли, как от страха – и вскочил на ноги, собираясь дорого продать свою единственную и неповторимую жизнь. Впрочем, стоило мне увидеть перед собой смеющуюся физиономию сэра Джуффина, и способность соображать вернулась ко мне как миленькая.

– Вы так долго мечтали как следует огреть меня по башке, и вот наконец-то случился хороший повод, да? – Я и сам рассмеялся от неописуемого облегчения.

– Все-таки одно удовольствие иметь с тобой дело, парень! – Одобрительно сказал Джуффин. – Что бы с тобой не стряслось, ты возвращаешься к жизни не только быстро, но и весело. Такой способности можно только позавидовать!

– Вы так думаете? – Машинально переспросил я. – Ну, значит действительно можно…

– Тебя часом не тянет поведать усталому старику о своих неземных ощущениях? – С любопытством осведомился Джуффин. – Если я правильно понял, тебе удалось вкусить сладких грез Гравви – совсем микроскопическую порцию, разумеется, но все-таки…

– "Сладких грез" – чего? – Я недоумевающе уставился на своего шефа.

– Гравви. – Повторил он. – Эта вещь называется Гравви. Видишь ли, я знаю, что это такое – не слишком хорошо, но все-таки знаю… Правители Куманского Халифата давным-давно завели себе дивную традицию посылать такие сувениры в подарок своим бывшим любимцам, которых по какой-то причине следует лишить жизни. Там это расценивается как великая милость, поскольку Гравви дарит своему обладателю так называемые «сладкие грезы», которые могут продолжаться довольно долго – пока грезящий не умрет от истощения. Но человека, припавшего к этому источнику наслаждений, с самого начала можно считать мертвым… Одним словом, бедняге Мелифаро сейчас действительно очень хорошо. И ты имеешь шанс вообразить, как замечательно он себя чувствует… Кстати, ты так и не рассказал мне о собственных ощущениях. Не то, чтобы это имело такое уж большое значение, просто мне ужасно интересно.

– Ваше знаменитое любопытство, сэр? – Лукаво уточнил я. – В вашем сердце снова проснулась эта симпатичная горная лисичка, чиффа?

– Ага. – Невозмутимо подтвердил Джуффин. – Впрочем, она никогда и не засыпала по-настоящему… Так что давай, выкладывай.

– На самом деле тут и выкладывать-то особенно нечего. Мне было очень тепло и очень спокойно – как никогда в жизни. И еще мне показалось, что в меня по уши влюблены некие загадочные и непостижимые силы… влюблены – это еще слабо сказано, я был уверен, что они меня просто обожают! – Тут я почувствовал, что краснею. – Глупо, да? – Упавшим голосом закончил я.

и если понравилось Посилання видалено

А почему ты решил выложить эту часть? ИМХО- это не самая лучшая глава в "Лабиринтах..."
Лично я в полном восторге от творчества Фрая. Как от "Лабиринты Ехо", так и от остальный их вещей. Особенно мне понравилась "Энциклопедия мифов"

А я только что закончила читать "Хроники Ехо" (продолжение).
ИМХО, Лабиринты - лучче.

По-моему, к 12 книге автор слегка ослабел.НО!!! Фрай все равно лучший!

Это, а как называется 5-я книга Фрая? Просто я на lib.ru её не нашёл(там сразу после 4-й идёт 6-я), а пропускать уж больно не охото...понравилось!....

По-моему, из современных российских авторов в жанре фэнтези (а развелось их ДО ХРЕНА), он наиболее интересен. Остроумен, легок, и, в тоже время, довольно глубок и философичен (российский Терри Пратчетт). Я читал "Гнезда химер" и "Мой Рагнарёк". Есть серия "Лабиринты Эхо", всё не соберусь с духом за неё взяться.
Кстати, на Посилання видалено кажется есть ВЕСЬ Макс Фрай.

Денис Л. сказав(ла):

По-моему, из современных российских авторов в жанре фэнтези (а развелось их ДО ХРЕНА), он наиболее интересен. Остроумен, легок, и, в тоже время, довольно глубок и философичен (российский Терри Пратчетт). Я читал "Гнезда химер" и "Мой Рагнарёк". Есть серия "Лабиринты Эхо", всё не соберусь с духом за неё взяться.
Кстати, на Посилання видалено кажется есть ВЕСЬ Макс Фрай.

Натисніть, щоб розгорнути...

Весь Макс Фрай есть в наличии на Посилання видалено

мавка сказав(ла):

По-моему, к 12 книге автор слегка ослабел.НО!!! Фрай все равно лучший!

Натисніть, щоб розгорнути...

Макс Фрай - это 2 соавтора. Просто кто вдруг не знает)

вот - по тому что есть - наиболее полное собрание Макса Фрая - тут:
Посилання видалено

хроники послабее лабиринтов будут, но отмечу Ворону на мосту. История Шурфа Лонли-Локли оч. понравилась

Shindje сказав(ла):

вот - по тому что есть - наиболее полное собрание Макса Фрая - тут:
Посилання видалено

хроники послабее лабиринтов будут, но отмечу Ворону на мосту. История Шурфа Лонли-Локли оч. понравилась

Натисніть, щоб розгорнути...

Спасиб, с удовольствием перечитаю. Читал довольно давно, успелось уже подзабыться, так что предвкушаю удовольствие

Ох, елки, самый здоровенный стартопик
Кто больше?

супер