по сабжу:
Мам любят все. Особенно своих.
Когда я была маленькой, я тоже любила маму. Но только потому, что все любили мам. Потому что так было положено. Потому, что так была приучена. Потому что на вопрос идиотки-учительницы "Солнышко, а кого ты любишь больше всех на свете" идиотки-одноклассницы по-идиотски отвечали "Я люблю свою маму".
Все изменилось. Я выросла. Кучрявые волосы, похотливые глаза, большие сиськи, большая жизнь. На идиотку-учительницу теперь можно только ностальгировать, а идиотки-одноклассницы переросли в идиоток-одногруппниц. Теперь в моем мире продаются не только плюшки, играются не только кукольные игры, сосутся не только чупа-чупсы.
И любовь. Тоже изменилась. Нематериальное тоже видоизменяется. Становится осознанным.
Теперь мамины глаза поменяли цвет. Уже не такие карие, но такие глубокие. В них видно все. Видно невидимое, видно неощутимое, видно то, что хочешь видить.
Мамины волосы тоже изменились. Они резко стали серыми, не такими густыми, но все такими же мягкими. И хочется уповать на себя. О боже, как хочется уповать на себя, на то, что это ты будучи двухмесячным дитям рефлекторно их выдергивала, жала, мяла. На себя, а не на время.
Мамина кожа. Уже не та. Совсем не та. Уже не такая гладкая, не такая шелковистая, не снежно-белая, но в такой же степени родная. И опять винишь себя. Каждый сантиметр складочки, каждый миллиметр морщинки - долгие дни проплаканных ночей у кровати непутевой, но ангельски-спящей дочери.
Мамины слезы. Все такие же горькие. Все такие же настоящие, все так же о тебе. Мамины руки. Еще теплее, еще мягче, и еще сильнее по тебе.
Мамина любовь. Такая же настоящая, такая же преданная, все также к тебе.
Тебя любят.
Они самые лучшие!
