Дорогая передача, во субботу, чуть не плача,
Весь ХФ к телевизору рвался,
Вместо чтоб поесть, помыться, уколоться и забыться,
Все ебланы у экрана собрались.
Говорил ломая руки краснобай и баламут
Про бессилие закона про платный пляж Безлюд,
Все мозги разбил на части, все извилины заплел,
И ХФ "власти" колют нам второй укол.
Уважаемый админ, может лучше про реактор,
Про любимый лунный трактор, ведь нельзя же, год подряд
То тарелками пугают, дескать, подлые, летают,
То у вас собаки лают, то руины говорят.
Мы кое в чем поднаторели, мы тарелки бьем весь год,
Мы на них уже собаку съели, если повар нам не врет,
А медикаментов груды - мы в унитаз, кто не дурак,
Вот это жизнь - и вдруг Безлюдовка, вот те раз, нельзя же так.
Мы не сделали скандала, нам вождя недоставало,
Настоящих буйных мало, вот и нету вожаков,
Но на происки и вредни сети есть у нас и бредни,
И не испортят нам обедни злые происки врагов.
Это их худые черти мутят воду во пруду,
Это все придумал Черчилль в восемнадцатом году,
Мы про взрывы, про пожары сочиняли ноту ТАСС,
Но тут примчались Модера и забанили нас.
Тех, кто был особо боек, прикрутили к спинкам коек,
Бился в пене параноик, как ведьмак на шабаше:
"Развяжите полотенце, иноверы, изуверцы,
Нам Безлюдочно на сердце и Безлюдно на душе!"
Сорок душ посменно воют, раскалились добела,
Во как сильно беспокоят Безлюдные дела,
Все почти с ума свихнулись, даже кто безумен был,
И тогда главврач Димокс тему про безлюдовку запретил.
Вон он змей, в окне маячит, за спиною штепсель прячет,
Подал знак кому-то, значит: фельдшер, вырви провода.
И что ж, нам осталось уколоться, и упасть на дно колодца,
И там пропасть на дне колодца, как в Бермудах навсегда.
Ну а завтра спросят дети, навещая нас с утра:
"Папы, что сказали эти кандидаты в доктора?"
Мы откроем нашим чадам правду, им не все равно,
Мы скажем: "Удивительное рядом, но оно запрещено!"
Вон дантист-надомник Рудик, у него приемник "Грюндиг",
Он его ночами крутит, ловит контру ФРГ.
Он там был купцом по шмуткам и подвинулся рассудком,
Ну а к нам попал в волненьи жутком,
С расстревоженным желудком,
И с номерочком на ноге.
Я поэт зовусь Сампай,
А на безлюде не рай.
В общем, кратко говоря
Вот такая вот ху...йня...
