27.08.14 вторжение войск РФ

Например, крохотная полоска ПМР только в 2017-м обошлась не менее чем в 100 млн долларов. Ещё есть Осетия и Абхазия, где финансирования требуют не только сепаратисты, но и базы — это миллионов 350 навскидку. Донбасс может стоить 2-3 млрд в год — все эти социальные выплаты, ремонты инфраструктуры, пенсии, плюс боевые действия, текущие ремонты техники, тыл, командировочные. И что делать дальше с регионом, с 34 затопленными шахтами, с вырезанными заводами, с убитой в ноль банковской системой, если в нём на четвёртый год не могут запустить банальную мобильную связь, чтобы люди не бегали ловить сигнал по всему Донецку? Плюс сестра Сирия — там миллиард мёртвых президентов в год как с куста обходится война, содержание баз, оружие брату Асаду. Сколько уходит на содержание алавитов — это тайна, покрытая мраком. Действия ЧВК, продукты питания, энергоносители, восстановление разрушенных городов, засекреченные статьи бюджета. Например, только Крым сосёт до 9-10 млрд долларов в год с дотациями, субвенциями, оттоком капитала и косвенными потерями — так, просто фоном. И нужно что-то делать с водой, и нужно заканчивать мост, и нужно решать с энергетикой, а это бабки, бабки и бабки. Которые тают, разворовываются, закапываются в дно Керченского пролива, прилипают к рукам местных царьков на фоне двух войн.

Так что это в сети можно бесконечно надувать щеки и оттопыривать губу — в реальности усыхание требований в Украине бьётся всего лишь с одним процессом. С арестами в Дагестане, с Рыбками и сексуальными скандалами у миллиардеров, с кокаином в посольствах и арестами министров в самой РФ. Ребята откусили больше, чем может на сегодня переварить РФ, и их немного подташнивает и рвёт. Потому что, помимо газа на 5,6 млрд долларов в Приднестровье бесплатно уже четверть века, прибавляется газ в «ЛДНР» за 4 года, который затянул уже под 3 млрд и за который заплатит богатая северная Наташа. Чуете разницу? Расходов всё больше, а доходов всё меньше. Начинается война кланов в самой РФ — оттуда и аресты, оттуда и посадки силовиков и высших чиновников на Кавказе, оттуда и лезет компромат в публичное поле о племянниках Рогозина, оттуда контрабанда оружия в Африку и наркотиков в Европу. Не просто дежурный весёлый балаган с Жириновским и Зюгановым на фоне выборов, а стук зубов из-под ковра. Скоро, надеемся, ребята из Вагнера смогут попрактиковаться своими любимыми кувалдами в «ДНР» чуть южнее — например, в Дагестанской народной республике, тем более что россиянам не привыкать зажигать на Кавказе.

Поэтому каждый раз, когда вы слышите, что от противостояния Украина страдает больше, чем РФ, вспомните, как изменились запросы РФ с 2014 года. Как семь областей Новороссии трансформировались в шведских миротворцев, которые в целом устраивают все стороны. Мы же по-прежнему стоим на той же позиции, что и в 2014 году — вон из Украины, прекращайте огонь и забирайте своих наёмников. Если не хотите, ну что же — из 40 млн населения 40 тысяч человек с зарплатой у сержанта в 18 тысяч гривен мы найдём. Желаете поднимать ставки и усиливать давление? Начинайте, ну а мы посмотрим, как московские программисты и ребята из Донецка, живущие четыре года в пародии на Чикаго 20-х годов (за 5000 рублей зарплаты и с головами, плавающими в Кальмиусе) выполнят план по мобилизации. А пока судебная система Запада на примере Стокгольмского арбитража по транзитному вопросу показывает, на чём она вертела попытки региональных игроков играть в сверхдержаву. Впереди суды за Крым и украденный там газ, за удары артиллерией через границу, за отжим нефтяных платформ — будет вкусно в плане решений, пени и того, что ни южные, ни северные потоки к моменту пересмотра контракта по транзиту готовы не будут. Придётся договариваться и платить, платить и платить, как недавно за допинг. Ну или не платить и страдать от давления на экономику и арестов имущества. Если перестанут гибнуть наши ребята, а на линии соприкосновения и границе станут бразильцы, индусы и шведы, то почему бы и нет? Если противник не выведет своих спецов, тыл и технику по Минску, то будет сидеть под санкциями годами, а если выведет, то мы в курсе, что делать с «народной милицией», которая служит за 15 тысяч рублей.

Хотя, конечно же, за приведение к разуму поехавшей Бензоколонки приходится по-прежнему платить кровью наших людей — на фронте продолжаются локальные стычки. Не просто перестрелки стрелковым и гранатомётами, а даже в отчётах ОБСЕ фигурирующие приходы десятков снарядов (как ночью 23 февраля у Попасной или у северного фаса Горловки). Есть потери — и от миномётного или артиллерийского огня, и от снайперов, и от удара ПТУР. Потери такого рода не могут подорвать наши силы ни на оперативном, ни на тактическом уровне, но служат отличным фоном для информационных операций Кремля и долговременной кампании ослабления любой прозападной власти в Украине — ту же манипуляцию с уровнем насилия российский режим не так давно проводил в Грузии, а сегодня проводит в Сирии. Торговля кровью и нестабильностью от страны, которая на государственном уровне прикрывает допинг, трафик наркотиков, кибернетические атаки и вмешательство в выборы в третьих странах — отличный кандидат на вечные санкции и Иран в снегах. Хотя, естественно, то, что мир признает упырей упырями, не делает ни нашу войну, ни наши жертвы легче — мы должны продолжать защищать свою страну, за нас это не сделают ни штрафы «Газпрому», не показательные порки РФ за допинг, ни кокаиновые скандалы.

У 25-й бригады потеря от снайперского огня в районе Бутовки, у 24-й на санитарном этапе скончался боец после подрыва на мине, у ДУК ПС погиб крымский снайпер, есть павший в 131 ОРБ, у 57-й бригады убитый в полосе около ДАП, раненые на «промке» и на Светлодарке, есть раненые у «Донбасса». На сегодня активность невысокая, но продолжается время от времени рубка в треугольнике под Донецком, противостояние на Светлодарской дуге, возня возле Горловки, Зайцево и высот на Гольме. Последнее время на приморском направлении немного стихло, но было громко у Лебединского, под Павлополем прилетали 120-ки, да и в принципе, где они не прилетали — десяток мин вечером после дня тишины фиксируются то там, то тут, от Марьинки до Луганского.

Естественно, работают не только ДРГ и снайпера, так любимые нашими СМИ — ведь позиционная фаза не означает, что войска безвылазно сидят в окопах. Помимо беспокоящего огня, разведки боем или подавления вскрытых огневых точек, идёт масса невидимой постороннему взгляду работы. С подскока в первую линию выезжают БМП и БТР — «разобрать» мешающее здание или позицию. Выходят в серую зону сапёры — поставить мины или фугас. Выдвигаются рекогносцировка и артиллерийская разведка — наводить богов войны. Как можно ближе к ЛБС прижимаются операторы БПЛА, чтобы глубже отправить свои птички в тактический тыл. Работают секреты, дозоры, пешие патрули. Бойцы занимаются совершенствованием инженерных позиций, иногда приходится подтягивать в первую линию дозеры, краны и ИМР. Везде и всегда есть риск получить осколок, подорваться на чужой или своей мине, попасть под дружественный огонь. Это и есть та самая невидимая солдатская работа, в то время как мы читаем про 7 обстрелов в сутки — на самом деле, конечно, обстрелов больше, потому что не везде они фиксируются, не везде о них докладывают наверх, и не всегда для переговорного процесса они нужны в публичном поле.

Стычки у Песок 27 февраля с прилётами миномётов, канонада у Водяного, промка 26 февраля — несмотря на спад общего количества огневых контактов, в самых горячих местах продолжается боевая работа. Боевики, убив 21 февраля медсестру 10 огшбр из ПТУР, привычно начали громоздить фантазии про подбитый автомобиль ДНР с ранеными под Докучаевском — уже не первый раз поехавшие приписывают свои действия нам. Ну что ж, сожжённый штабной «УАЗ», где достаётся от прихода офицеру-замполиту — тщательнее нужно делать инспекции передовых ВОП (и не стоит совать в подбитый остов носилки, их там не стояло).

RQ-4 «Global Hawk» продолжает выполнять рутинные уже разведывательные полёты у побережья Крыма и над ЛБС — 24, 26, 28 февраля. Со стабильностью метронома американцы барражируют над востоком Украины — в случае возможного обострения нам будет выдаваться как картинка со стратегических БПЛА, так и со спутников. Обе стороны также активизировали пролёты тактических беспилотных аппаратов — замёрзла грязь, и все опасаются проспать вспышку, хотя метели и снег делают любые попытки активизации крайне маловероятными. Также на фоне отгрузки оружия (реально остались считанные недели) и в преддверии очередного пакета от минфина США до конца марта, вероятно, идёт мониторинг — нет ли желания у одной северной страны удариться головой о застройку. Поставка 37 пусковых установок «Дротиков» и 210 ракет к ним — это лишь этап в усилении возможностей ВСУ, это не политический шаг, а проекция силы.

Сигнал, что за смешные для США деньги (больше в год они тратят на видеоигры), сюда в случае серьёзного обострения заведут сотни бронированных «Хамви» с Ближнего Востока, БПЛА, РЛС, антиматериальные винтовки, способные вывести из строя «коробки», ПТУРы с хранения и производства. Самолётами, кораблями, с баз в странах Балтии и Восточной Европы — перекрыть эти поставки россияне не смогут ни при каких условиях. Западные инструктора продолжат обучение украинских бойцов, а в случае угрозы можно быстро масштабировать курсы — наносить удары по гражданам США, Британии и Канады была тонка кишка даже у кремлёвских старцев. Если же обострения не будет, то заведут всю ту же номенклатуру, но неспешно идя от раций и АСУ к высокоточному оружию и совместным оборонным проектам. В общем, пока чётко просматривается два пути. Миссия ООН, миротворцы, полиция в зонах отведения техники и пауза в очередных пакетах санкций — морковка перед носом у осла. Или закон о реинтеграции Донбасса, десятки тысяч резервистов, тактическая группа «Моспино» под Докучаевском на фоне поставок современных ПТРК и 1200+ орудий и РСЗО в ВСУ — в самый неудобный момент для РФ. Не завтра и не послезавтра, но перспектива обрисована вполне ясная.

У нас растёт экономика, растут местные бюджеты, растёт добыча газа, в январе выросло промышленное производство — с текущим уровнем насилия РФ не выведет Украину из войны. А любое обострение переведётся в позиционную фазу поставками оружия, призывом резерва и экономическими инструментами — страны, вкладывающие в экономику США сотни миллиардов, обычно быстро забывают о походах на Лондон после визитов швейцарских банкиров. Рано или поздно будет продавлена или миссия ООН, или на фоне трат на содержание Крыма, сестры Сирии и непризнанных республик в самой РФ прилетит табакерка для партии войны. Мы не знаем, как будет решён украинский кризис, но на Западе копают именно в этом направлении — истощение агрессора. Вполне возможно, что промежуточное решение по Донбассу не удовлетворит обе стороны, но текущий пат с жертвами раз в 2-3 дня тоже никуда не годится. События ускоряются, Украина продолжает бежать марафон — в обозримом будущем всё решится, уже видно, что эта ситуация не затянется на десятки лет. россия (страна-террорист) — далеко не СССР, а их запас прочности и близко не похож на советский. Мы победим, рано или поздно — нужно только ещё немного стойкости.

Кирилл Данильченко ака Ронин

Виртуальное пространство прошлого в виде религии и идеологии определяло и корректировало правильное / неправильное поведение, задавало разграничение свой / чужой, то есть активно формировало информационное и физическое пространства. Благодаря виртуальным механизмам власть всегда была от бога, даже тогда, когда бог признавался несуществующим. По этой причине и сегодня власть всегда работает без ошибок. Правда, до тех пор, пока ее не сменит другая власть.

Современные войны направлены на виртуальное пространство. Им неинтересно физическое уничтожение противника, они направлены на изменение его картины мира средствами литературы, искусства, науки и журналистики, чтобы объект воздействия стал частью их системы, там самым его физическая сущность перестает играть роль.

В какой-то мере мы видим эту модель в системе колониализма, когда колонию подключают силой не только к экономике, но и к системе языка и культуры империи. Есть и примеры «мягкого» колониализма, например, в росиии XVIII века французский был родным языком аристократии. А это означает, что и модель мира, нравы и привычки, литература и искусство тоже были нерусскими. Это было сделано с помощью воспитания детей французскими гувернерами. Язык и культура элиты не совпадали с языком и культурой населения. Образованные люди лучше знали улицы Парижа, даже никогда не бывая там, чем соседнего города. Мы имеем два различных массовых сознания, что стало рушиться в связи с войной 1812 года. Внешние обстоятельства заставляют элиту изменять свою модель мира.

Дмитрий Бабич говорит в этом плане о «догоняющем языке»: «Логика тут простая: раз россия (страна-террорист) догоняет Запад, то вполне логично брать у этого самого Запада слова, обозначающие вещи, которых в росиии пока просто нет. А поскольку россия (страна-террорист) — страна большая и Запад догнать сразу не может, то вполне естественно, что наиболее приблизившаяся к Западу часть ее общества ("креативный класс") говорит на особом языке, отличающемся от языка отстающей части».

Раз мы вспомнили о пропаганде, следует сказать, что пропаганда работает на стыке двух пространств — информационного и виртуального. Это же характеризует и фейки, которые строят другую действительность, пользуясь иной логикой. Для поддержки этого тезиса можно привлечь слова из Декларации ОБЭРИУ (литературного объединения, куда входил ряд ленинградских писателей от Даниила Хармса до Николая Заболоцкого): «Может быть, вы будете утверждать, что наши сюжеты "не-реальны" и "не-логичны"? А кто сказал, что "житейская" логика обязательна для искусства? Мы поражаемся красотой нарисованной женщины, несмотря на то, что, вопреки анатомической логике, художник вывернул лопатку своей героине и отвел ее в сторону. У искусства своя логика, и она не разрушает предмет, но помогает его познать». Эти же слова можно отнести как к пропаганде, так и к фейкам, поскольку они тоже строят свою собственную реальность. Это «иное» зеркало действительности, чем, например, реальная память людей, хотя и в ней есть так называемые фальшивые воспоминания [см. тут, тут, тут, тут и Johnson M.K. a. o. The Cognitive Neuroscience of True and False Memories // True and False Recovered Memories: Toward a Reconciliation of the Debate, Nebraska Symposium on Motivation, 58. — Ed. by R.F. Belli. — New York, 2012]. То есть фейки как фальшивые новости дополняются и фальшивыми воспоминаниями.

Можно говорить и о фальшивой картине мира, если ее выстраивают на базе фальшивых знаний. За счет цензуры и централизации Советский Союз обладал унифицированным информационным потоком. Однако даже тогда ценились личностно окрашенные информационные потоки, которыми были более либеральные СМИ, например, «Литературная газета» или «Известия».

То есть важна не только информационная линия, но и линия доверия и достоверности. Мы доверяем эксперту, который лучше знает обсуждаемую сферу, журналисту, которого знаем по прошлому опыту, свидетелю события, поскольку он видел все своими глазами.

Унифицированные информационные потоки прошлого дополнялись такими же унифицированными образовательными потоками. Если сегодня информационные потоки не настолько унифицированы, как раньше, то унификация образования сохраняет те же черты. Но известный миллиардер Джек Ма, например, считает, что сегодня детей уже не следует готовить так, как в прошлом, когда они должны были нацелены делать в будущем унифицированную работу на производстве, ведь в ближайшее время эти функции будут выполнять роботы. Необходимо развивать воображение детей. Джек Ма говорит: «Мы должны учить детей быть очень, очень инновационными, очень креативными. Этим путем мы можем обеспечить работой наших детей». И, кстати, это снова обучение работе не столько в информационном, как виртуальном пространстве, поскольку требуется развитие воображения, то есть строительства того, чего нет в действительности. Сегодня особое внимание стало уделяться развитию креативности, даже США увидели, например, падение числа патентов, идущее с 1996 года.

Есть одно важное совпадение, которое состоит в том, что конечной целью действий и интервенций в любом из пространств (физическом, информационном, виртуальном) является воздействие на когнитивное пространство, которое призвано модифицировать решения объекта воздействия. Эта когнитивная трансформация может быть разовой и несистемной, а может поменять всю модель мира как отдельного, так и массового сознания. Так, например, перестройка была реструктуризацией всей системы советского массового сознания. В результате этого разворота условно диссидентское сознание стремится занять место нормы, а прошлая модель мира, которую многие годы удерживали идеология и пропаганда, уходит на периферию.

Когнитивные трансформации могут идти как со стороны практического описания действительности (например, новости могут акцентировать один набор событий и осуждать другой), так и со стороны теории (например, постсоветская экономика, политология и другие науки стали строиться на иных основаниях). Новая практическая (обыденная) модель мира, которая входит не только с новостями, но и с новой литературой и искусством, начинает соответствовать своей теоретической модели.

Когнитивный игрок действует своим когнитивным инструментарием и имеет когнитивные цели. Хочет он это признавать или нет, но объектом его атаки является разум. Однако разум никто не собирается разрушать, как тело, его хотят изменить.

Государства и общества работают с большими массами людей, как своих, так и чужих стран с целью реструктуризации массового сознания, введения нового знания и поведения или его коррекции. Большие массивы людей подвержены подобной обработке в таких наиболее частых направлениях:

- в целях открытой политики, например, в случае выборов, где всегда есть и закрытые информационные интервенции, невидимые системно избирателем, в связи с чем Фейсбук теперь называют секретным оружием выборов,

- в целях скрытой политики, например, продвижение идеологии свободного рынка в США в период после депрессии [Burgin A. The great persuasion. Reinventing free markets since the depression. — Cambridge — London, 2012],

- в целях продвижения нового поведения в рамках существующей политической системы, например, продвижения здорового поведения, причем это делается не только в США или Великобритании, но и в такой стране, как Чили [см. тут и тут].

Об этом можно сказать подробнее. В Чили 67 % граждан старше 15 лет страдают ожирением, также Чили вышло на первое место в мире по потреблению сладких напитков. В ответ на это развернута кампания, в рамках которой на упаковках от продуктов указывается по-испански, что там много сахара, калорий, жира или соли. Покупателей приучили обращать внимание на более здоровые типы продуктов. 40 % опрошенных чилийцев говорят, что они реагируют на эти предупреждения. Более того, для детей до четырнадцати лет нельзя рекламировать подобные продукты и их не может быть в школе. Вскоре нельзя будет рекламировать подобные продукты в телеэфире с 7 утра до 10 вечера, чтобы эту рекламу не увидели дети.

Взрослый человек, увидев продукт с таким предупреждением, попадает в ситуации когнитивного диссонанса. С одной стороны, ему хочется купить его, но с другой — он понимает его опасность, поэтому начинает думать, что делать, разрушая автоматизм своей покупки, который был до этого (об использовании когнитивного диссонанса в рекламе см. тут, см. также о бихевиористских интервенциях в рекламе).

Вспомним и перестройку, которая также, вероятно, базировалась на таком же состоянии когнитивного диссонанса, когда массовое сознание получало отрицательную информацию о позитивных точках прошлой советской системы. Получается, что именно феномен когнитивного диссонанса был как основным разрушителем, так и создателем нового, когда из небытия возвращались фигуры типа Бухарина или Троцкого. Сегодня делаются такие же попытки вернуть Сталина, которого начинают подавать, говоря словами мультфильма, «страшным снаружи, но добрым внутри».

Вардан Багдасарян говорит о когнитивном оружии в использовании такого инструментария, как научные теории и образование. Он пишет: «Когнитивная война отличается от информационно-психологической. В ней подавляется и подчиняется сознание противника. Если результатом информационно-психологической войны является нежелание противника продолжать борьбу, то когнитивной — внушение ему мысли, что самой борьбы нет. Противник когнитивно программируется на саморазрушение и даже самоликвидацию» [Багдасарян В. Когнитивное оружие // Якунин В. И. и др. Новые технологии борьбы с российской государственностью. — М., 2013].

Советский Союз проигрывает холодную войну в том числе из-за Хельсинкского соглашения, которое провозгласило свободу передвижения людей и идей. СССР пошел на это, чтобы все признали нерушимыми послевоенные границы Европы, но одновременно облегчил возможности для информационных и виртуальных интервенций в СССР.

Константин Мельник, курировавший спецслужбы Франции во времена де Голля, автором этой идеи называет ватиканского адвоката, своего друга Жана Виоле. В своей книге «Современная разведка и шпионаж» он отдает под рассказ об этом только одно примечание [Мельник К. Современная разведка и шпионаж. — М., 2009] (см. шире об Опус Деи тут). Мельник говорит, что три года они лоббировали идею, он передал ее американцам в ЦРУ, с которыми сотрудничал, а сам в это время работал в корпорации РЭНД в США (см. также другие факты о Мельнике, в том числе о его украинских корнях).

Мельник разъясняет: «Я хорошо знал OpusDei. Это не форма разведки. OpusDei — это инструмент влияния. Потому что они имеют влияние на важных людей в католической среде. У них был замечательный человек, адвокат Папы Римского, с которым я много работал, мэтр Виоле. Разведка ли это, или нет — трудно сказать… Я думаю, это специально сформированные организации — такие как OpusDei или "Русикум". Но они не имеют почерк разведки. Они помогали польской церкви сразу после войны, посылая средства и книги — Евангелие и другие издания, необходимые, чтобы служить Литургию. Но для них это вполне естественная линия поведения. У нас на Западе существует деление между обществом и государством, государством и разведкой, занимающейся узкопрофессиональной деятельностью. У них в Ватикане разделения обязанностей между деятельностью ответственного от "Опуса Деи" мэтра Виоле и деятельностью Папы Римского нет. Иными словами, все занимаются сразу всем. Но технически Ватикан — самая эффективная разведка в мире».

Так что ситуация завершилась благодаря более долговременной стратегии католической церкви. Известна фраза Сталина, которую так обыграли в одном журналистском тексте: «Один известный большевик явно недооценил мощи Римской католической церкви и ее иезуитского "отряда". "Папа? Сколько у него дивизий?" — с иезуитской усмешкой поинтересовался однажды Сталин, когда речь шла о послевоенном разделе мира на сферы влияния. Однако нынешнему главе Католической церкви Иоанну Павлу II не понадобилось войск, чтобы войти в историю под именем "Папы, сокрушившего коммунизм"».

Современное переплетение информационного и виртуального порождает новости нового типа. Это сочетание высокого и низкого, но ничего среднего. В качестве высокого берется гламур, либо международного, либо местного уровня. В качестве низкого — «чернуха». Новости отбираются исходя из определенного информационно-виртуального шаблона.

Роман Круглов анализирует «чернуху», окружающую нас, следующим образом: «Искусство и сходные с ним информационные явления служат не только индикатором культурного состояния общества, но и средством активного формирования этого состояния. Соответственно, утверждения об адекватности негативного мировосприятия, мата и шокирующей образности современному миру, не могут быть состоятельны. Чернуха чужда правдоподобию — это "художественная" редукция реалий в отрицательном ключе.

Возникнув в конце советского периода, чернуха стала одним из мощнейших ментальных орудий искусственного развала Советского Союза. В наши дни, несмотря на изменившуюся ситуацию в стране, чернуха продолжает оставаться доминирующей художественной установкой, не давая развиваться нравственно здоровому искусству».

Это слова об искусстве, но они еще больше отражают и новостной поток. Перед нами общая тенденция, которая правит бал как в информационном, так и в виртуальном пространствах.

Гламур является частью такого эстетического шаблона. Еще со времен СССР стало ясно, что наибольшей популярностью пользуются фильмы из жизни высшего света, даже если они описывают события других стран и других исторических периодов.

Эта модель зеркально отражает то, что реализовано в коммуникации в виде двухуровневой модели коммуникации, когда воздействие осуществляют не сами СМИ непосредственно, а лидеры мнений, стоящие между СМИ и потребителями. И такими же условными «лидерами мнений» становятся в контенте представители гламура, являясь главными героями рассказывания. Кстати, Трамп также является примером перехода из мира гламура в мир политики.

Но гламур формирует и экономику, поскольку теперь мы живем во времена экономики внимания. Как говорит Дмитрий Иванов: «Глэм-капитализм — это экономика после виртуализации. Под виртуализацией я имею в виду не только распространение компьютерных технологий. Моя позиция такова — не технологии меняют общество, а изменения общества делают востребованными технологии, меняют их. Главное в виртуализации — это замещение образами и коммуникациями реальных вещей и действий.

Например, можно гораздо большие деньги сделать, продавая товар, обладающий в представлении потребителей ценными символическими качествами. В виртуальной экономике имидж, бренд стоят гораздо больше, чем материальные ресурсы». После появления какой-то тенденции, доказавшей свою «работоспособность», она начинает усиливаться, поскольку ею овладевают все, поэтому конкуренция начинает постепенно доводить ее до совершенства. Все начинают «подгонять» свою продукцию под новый стандарт.

Виртуальность позволяет управлять массовым сознанием, которое движется вслед за теми или иными проявлениями виртуальности. В то же время виртуальность интересна для внедрения новых норм поведения. Человека часто интересует виртуальность как другая реальность. В этой инореальности есть мутанты, борющиеся против правительств, которые хотят их уничтожить (например, телесериал «Одаренные» и некоторые другие), есть герои с отклонениями от психической нормы, которые оказываются сильнее и нужнее обычных людей (например, телесериал «Восприятие / Предчувствие»), есть сериалы, где роботы трансформируются в людей (например, телесериалы «Мир Дикого Запада» и другие). Но эта инореальность несет реальные последствия. Мы меняем свое отношение к стигматизированным людям, мы получаем новые навыки жизни в визуальном мире, мы меняем свои привычки в сторону более здорового питания и поведения.

Один сериал втягивает нас в следующий не только по нашему желанию, но и по чужому. Владимир Рубанов пишет: «Сегодня активным спросом пользуется технология videoondemand ("кино по запросу"): подписчикам, как правило, не хочется тратить свое время на поиски киношедевра, а разработчики программ управления видеопотоками могут оказывать свой "ненавязчивый сервис" через продвижение определенного видеоконтента, программируя тем самым сознание пользователей. Такие средства — уже точно из арсенала не информационного, а эпистемологического противостояния».

Виртуальный мир захватывает все большие фрагменты нашей реальности. Он не только интерпретирует прошлое, настоящее или будущее, но тем самым создает его в нашей голове. Он программирует наше поведение, изымает нас из реальности на многие часы, во время которых человек либо смотрит сериалы, либо занят видеоиграми. Сегодня миром правит несуществующее министерство виртуальности, ведь недаром когда-то Голливуд назвали министерством мечты для всего мира.

Георгій Почепцов

Доктор філологічних наук, професор, експерт з інформаційної політики та комунікаційних технологій. Був завідувачем кафедри інформаційної політики Національної академії державного управління при Президентові України, заслужений журналіст України. Автор численних книг з питань комунікаційних технологій.