Re: Хочется пострелять
Густав Маннергейм кстати был в г.Харькове.
училище требовало от претендентов на юнкерские вакансии еще и хорошего знания русского языка, с которым у молодого Маннергейма было, мягко скажем, туговато. Его родным языком был шведский, на котором в то время разговаривала почти вся Финляндия. В кадетском корпусе он, впрочем, кое-как учил русский язык, но этого было явно недостаточно. На счастье Маннергейма, сам будучи бедным, он обладал многочисленными состоятельными родственниками. Одним из них был харьковский предприниматель финского происхождения Эдуард Эдуардович Бергенгейм. Лет за десять до описываемых событий он основал в Харькове первый на юге росиии завод по производству керамической плитки. (Кстати, этой плиткой до сих пор вымощены некоторые цеха завода имени Малышева, пол в Благовещенском соборе и некоторых других церквах, а основанный Бергенгеймом завод работает и поныне.) К этому-то Бергенгейму летом 1886 года юного Маннергейма и отправил его опекун, дядя по матери Альберт Юлин. Дядюшка, на чьем иждивении был Густав, хотел, чтобы племянник поупражнялся в русском языке, а главное — воочию увидел Росcию и армию прежде, чем принимать какие-то жизненно важные решения. Благо в Харькове в то время недостатка в военных и в кавалеристах, в частности, не ощущалось.
«Моим сердечным другом и хорошим учителем стал один из казаков-кавалеристов — весьма образованный человек, прошедший военное обучение в Петербурге» — писал впоследствии маршал Маннергейм в своих мемуарах. В Харькове в описываемое время стоял лишь один казачий полк — 1-й Оренбургский. Прибыл он сюда за четыре года до приезда Маннергейма. Скорее всего, именно в этом полку и служил его учитель. К сожалению, маршал в своих воспоминаниях уделил харьковскому периоду своей жизни очень мало внимания. Восстановить подробности помогла его переписка, опубликованная совсем недавно.
Вслед за своим учителем, капитаном Сухиным, Маннергейм отправляется в близлежащий городок Чугуев, куда на лето стягивалась вся кавалерия. В Чугуеве Густав проводит несколько недель, занимаясь русским языком и верховой ездой, присматривается к военной жизни. Первые впечатления таковы, что он готов отказаться от своих замыслов о военной карьере. В письме к дяде Альберту Юлину, отправленном из Чугуева 10 августа 1886 года, Густав пишет:
«Здесь, в росиии, я попробовал вникнуть в положение военных великой отчизны, и чем глубже я нырял в это море, которое называют Российской армией, тем более мутной и тем менее соблазнительной казалась мне вода. Полученные мною сведения разрушили многие мои иллюзии, и я смотрю на военную жизнь совсем иными глазами, чем прежде. В своем воображении я водрузил Российскую армию на высокий пьедестал, но пьедестал этот теперь сильно понизился. Кроме того, служба в финансовом отношении далеко не так выгодна, как я представлял. Оклад невероятно мал. В гвардейской кавалерии, как и в большинстве армейских кавалерийских полков, младший офицерский состав на жалованье прожить никак не может. Генеральный штаб, который представлялся мне блестящим, — обиталище лакеев. Капитаны, подполковники, даже полковники Генерального штаба — на посылках у командира корпуса. Перечислю некоторые оклады, чтобы дядя сам увидел, каково финансовое положение офицеров…»
⚠ Тільки зареєстровані користувачі бачать весь контент та не бачать рекламу.
...
есть телефон человека , и в военкомате есть данные кто где проживает и работает, единственное что в военкомат надо подьехать именно по месту прописки.
