Я хочу чтобы все меня поняли правильно. Я не считаю себя виноватым с точки зрения обвинения, которое мне выдвинуто. Но я считаю себя виновным как человек. В тысячный, миллионный раз я пожалел о том, что ехал в тот вечер через тот перекрёсток, тем путём. И вообще, что родился, чтобы стать частью этой ужасной трагедии, которая забрала жизни у шести человек и искалечила жизни и судьбы у многих других (плачет).
18.10.2017 около 20.40 я ехал по этому злосчастному перекрёстку — как всегда, как все до меня и как все водители после этой страшной трагедии. Я подъехал и остановился перед перекрёстком, чтобы было видно показания удерживающего сигнала светофора возле «Пузатой хаты». Немного дальше — микроавтобус, который стоял ближе к пересечению с перекрёстком впереди меня и слева. Перед тем, как двигаться, я посмотрел вправо. Мне были видны фары, как потом оказалось, автомобиля Lexus. Они были очень далеко. Когда я его увидел, никакой опасности для моего движения на тот момент он не представлял.
Микроавтобус начал движение, по-моему, на жёлтый свет. Я — после него. Потом я посмотрел на светофор, загорелся зелёный. Я выезжал уже на Сумскую на разрешающий сигнал светофора. Смотрел уже влево и прямо, так как за микроавтобусом не было видно, едут ли машины с улицы Сумской в сторону площади Конституции. Ведь именно с той стороны могли появиться автомобили, которые становились бы опасны для моего движения.
Сосредоточившись на перекрёстке, на переходном переходе через переулок Мечникова, я и не мог представить и предположить, что тот автомобиль, который я увидел, не будет останавливаться на запрещающий сигнал светофора. Мне страшно представить, с какой скоростью он мчался, ведь за 2-3 секунды он оказался уже на перекрестке.
Мне до сих пор не понятно, почему следствие не смогло установить даже среднюю скорость его движения, ограничившись тем, что скорость составляла не менее 80 километров в час. Я не мог ничего сделать, не успел среагировать, я даже сразу не понял, что произошло, и кто в меня врезался. Все расстояния и все детали ДТП я показывал во время следственного эксперимента.
На данный момент ни прокурор, ни суд, ни эксперты не смогли объяснить самого механизма ДТП, а только все твердят про воображаемую линию, которую никто не видит и никто не знает, где она. Так, может, сначала нужно понять, как в нашей стране можно осудить человека по воображаемым обстоятельствам? Если мы хотим справедливости, то её в этом пока нет».
